КОРОЛЕВА ПЛАВАНИЯ. Светлана Хохлова: а мне по барабану...

Юный следопыт. Когда я вечером зайду к ней домой, то обязательно поинтересуюсь итогами визита. Что-то мне подсказывает, что в бассейнах плавать легче, чем в бумажных бюрократических морях. Ставлю 10 к 1, что наши опять проигрывают…

— В министерстве сказали, чтобы шла во Дворец шахмат и шашек — в директорат, может, оно там лежит. Там тоже нет. Я потом в федерацию позвонила, и мы решили, что если не найдем, то еще одно напишем. Получается, что Елена Владимировна три года работает со мной на общественных началах и, учитывая Сашину (Герасимени. — “ПБ”.) дисквалификацию, вообще питается святым духом. Нормальная тема, да?

— Но ты теперь первый номер — главная плавательная надежда страны, можешь и кулаком по столу хватануть. Мол, доколе?

— Недавно интервью давала и просила, чтобы об этом написали. Хотела надавить, чтобы процесс хоть как-то пошел… Даже пошутила, что если не решат, то двину, как и полагается ведущим пловцам, прямиком во Францию. Но почему-то как раз этот кусок и не напечатали…

— Да, у вас сейчас нормальная фишка появилась про закордонный берег, который, по нашим понятиям, ценит белорусских мастеров голубых дорожек куда больше, чем собственная родина. Прямо Эдем какой-то получается…

— А что? Вон Лена Попченко один раз хотела к министру зайти — не пустили, второй — тоже не пустили. Кто знает, поговорили бы с ней тогда нормально, по-человечески, может, все бы и решилось, выступала бы она сейчас за Беларусь. Ленка же добрая, она с бухты-барахты менять гражданство не будет.

Значит, достали, что в принципе и понятно из ее интервью. Не могли решить вопрос с тренером. А она как раз его и выбрала. К тому же оказалось, что он еще и Ленкин муж. Ничего удивительного, что за него так боролась, а потом послала всех и уехала…

— Поддерживаешь ее?

— Да все правильно сделала! Тем более после тех слов, которые она выслушала на собрании команды в Афинах… До Олимпиады душили со всех сторон: “Лена, скажи, что привезешь домой медаль!” А Лена что? “Постараюсь, приложу все усилия…” Конечно, нам создали условия — сборы на Кипре, в Словении, Чехии, но ведь Попченко никому не обещала, что возьмет эту медаль обязательно. А потом, когда выиграть пресловутую медаль не получилось, давай ее охаивать. Сказали, что в Леночку вложили очень много государственных денег, а она доверия не оправдала. “Даже дали спарринг в лице Копачени! Хотя какой из Копачени спарринг?” Так о чем вы раньше думали? Почему у нас всегда так получается: сегодня человек супер, класс, герой нации, руку жмем, целуем во все места, а завтра — ничто.

— М-да, похоже, в нашей команде появилась еще одна Аня Щерба. Та, помнится, с удовольствием рубила головы чиновников, из любого, даже пятидесятиметрового бассейна выплывавших в абсолютно сухом костюме.

— Ну да, Анька любила взять шашку в руки… Матвеенко в принципе дядька неплохой, но человек маленький. Что может сделать?

— А что нужно?

— Главное, чтобы в наличии имелась нормальная база. В Бобруйске все было замечательно. Бассейн 50 метров, два шага — гостиница, два — столовая. Вокруг лес. Свежий воздух. Песня! Бассейн, правда, старенький. В конце уже совсем сломался. Плитка нам на голову падала. Теперь ремонтируют…

— А чем минский водноспортивный комбинат тебе плох?

— Нет, бассейн там шикарный, спору нет, но вот все остальное… Последний сбор у нас был в “Стайках” — 40 минут туда, столько же обратно. В день три часа только на дорогу. Вот прикол… Если бы в ВСК были еще и гостиница, где можно поспать, и хорошая столовая, тогда да…

— Но ведь реконструкцию ВСК и проводили под знаменем того, что комбинат станет базой национальной сборной!

— Не знаю, какое там было знамя, однако лучше всего в нем живется тем, кто плавает по абонементу. По-моему, даже ребенку понятно, что для серьезных результатов нужен не только бассейн, но и сопутствующая инфраструктура.

— Слушай, а почему нашим начальникам очень часто непонятны вещи, очевидные даже дилетанту? Это, брат ты мой, целая национальная трагедия получается…

— Да черт его знает… Мне, если честно, все эти начальники как-то фиолетово… Меня вообще по жизни ничего особенно не колышет. Но память хорошая. И урок с Леной сидит в голове. Потому, когда ко мне подходят и говорят: “А давай-ка, Света, подпишем с тобой медаль на Олимпиаду…”, отвечаю однозначно: “Да ни за что в жизни!”

Не поставлю свою подпись даже под угрозой расстрела. Хотят — пусть сами плывут. Зачем мне это надо? Не сумею — начнут топтать, а Елена Владимировна этого не переживет… За нее только и волнуюсь. Мне-то по барабану, где сел, там и скинули. А она женщина очень душевная и ранимая. Климову беречь надо!

— Судя по твоей барабанной жизненной концепции, ты, похоже, с детства умела стены лбом прошибать…

— Я ж поздно в плавание пришла и вообще к нему серьезно не относилась до тех пор, пока не попала к Елене Владимировне. Получается что-то — отлично, нет — ну и ладно. Могла до часу ночи гулять, дома не ночевать — у подружек оставаться, во всякие истории влипать. Даже как-то на милицейский учет попала. Тогда правило было: после 11 вечера на улице несовершеннолетним нельзя, а меня поймали. Забрали куда надо и родителей вызывать, мол, почему это ваш ребенок не спит. А ребенок просто свободу любил. Интересно, как там в городе, когда не разрешают…

— Когда же ты поняла, что плавание — это серьезная работа, которая, помимо морального удовлетворения, может быть еще и источником существования?

— В 2002 году, когда эстафетной командой стали серебряными призерами чемпионата Европы, я сказала себе: “О, ништяк!”

— Тогда бесспорным лидером вашего маленького коллектива, тренирующегося в бассейне “Старт”, была Саша Герасименя…

— Обожаю соперничать. Как только Саня давала себе где-нибудь слабинку, ну там даже по мелочи — скажем, удавалось выиграть у нее старт, я тут же мысленно произносила: “Йес!!!” Она вообще тогда плавала супер, да и сейчас тоже будь здоров! Когда у Сани была дисквалификация и мне приходилось тренироваться без спарринга, я жуткие истерики устраивала. Ну не могу без соперников вокруг! Или спереди, или сзади, или наравне, но чтобы хоть кто-то был!

— Подавай тебе Копаченю…

— Да Анька мягкая, куда ей… Вот Сашка, та — да, спринтер чистой воды. Мы с ней в этом плане похожи. Тоже вся горит, молнии метает, что-то про себя ворчит. А какая упертая, никаким трактором с места не сдвинешь. Стоит на своем, и все тут… Мне это ее качество нравится. Само то.

— Но когда вы схлестываетесь на тренировках, кто первым уступает?

— Да, это картина… Каждый со своими прибамбасами. Одна: “Не хочу”, вторая: “Не буду!” Мы поровну друг другу уступаем. Саша говорит обычно так: “Да ради бога, делай что хочешь…” А я: “Что ж, будь по-твоему. Все равно тебя вздрючу…” Шутка. На самом деле так не думаю, да и Сашку вздрючить нелегко, даже после дисквалификации. Я ее люблю…

Это до прихода в климовскую группу могла с девчонками подраться. Там у нас одна была двухметровая такая пловчиха, как даст — мало не покажется. Но я тоже не подарок, в детстве на каратэ ходила. А у Елены Владимировны все такие размеренные, аккуратные, прямо хоть в кино снимай.

Но это тоже не очень здорово. По крайней мере для меня. Не могу сидеть на одном месте и плавать одним способом. И чтобы все было хорошо и каждый день — тоже тяжко. Мой парень от этого страдает. Не может понять: почему если у нас все хорошо, то мне становится плохо. А вот когда скандальчик какой-нибудь подвернется, когда пошумим вдоволь, адреналинчик в кровь выплеснется, тогда класс…

— Есть люди, с которыми тебе трудно поругаться?

— Саша Зык. Слишком добрый. Всегда тебя спокойно выслушает и никогда не скажет “нет”. Даже если на него накричишь, обложишь по полной, все равно останется невозмутимым. Мне кажется, это хорошая черта характера, когда умеешь держать эмоции при себе.

— Нашу команду считают недружным коллективом. Ты поддерживаешь это мнение?

— На самом деле мне все равно, кто с кем дружит, кто не дружит. Кто на кого смотрит, кто не смотрит… С ребятами нормально общаюсь. Они всегда за меня болеют, с флагами, с дудками… А вот наши девочки, которые сейчас приехали с Универсиады, похвастать этим качеством не могут. Перед стартом финала на спине идет представление. Естественно, в это время смотрю на трибуны, кто там за меня переживает. Девчонок нет. Потом выяснилось, что они плавают в разминочном бассейне. Я, конечно, все понимаю, но надо же уважать человека…

Сейчас многие катят бочки на Шоломицкую, но при Наталье Валентиновне, надо отдать ей должное, был в этом плане порядок. Все строем, как пионеры с горнами и барабанами, — на трибуны. Мы — одна команда, и если кто-то плывет в решающем заплыве, то болеем за него изо всех сил. Ну и дисциплина существовала тоже железная. Помню, Елена Владимировна такси брала, летела на собрание тренеров, потому что на это мероприятие лучше было не опаздывать…

— Как, кстати, тебе живется на месте, которое когда-то занимала Попченко — лидера сборной?

— Да я не при делах! Например, для меня Лена как была авторитетом, лидером, так и осталась ею. Даже во Франции.

— Но все же красивый диплом за чемпионат мира канадцы прислали почему-то именно тебе. Наверняка и отношение со стороны руководства тоже стало более внимательным…

— Начали хлопать по плечу более доверительно. “Давай, Света, давай, надеемся на тебя…”

— Недавно завершился чемпионат мира по легкой атлетике, где белорусские спортсмены выступили не в пример успешнее своих коллег — мастеров голубых дорожек. Не обидно за родной вид спорта — у них пять медалей, у вас ни одной, только твое шестое место, а все остальные в четвертом-пятом десятках…

— Конечно, больно… А кому плыть? Попченко нету, Щербы — тоже, Сашки… Но вот она вернется и будет, думаю, веселее. Эстафету, может, какую сварганим…

А с другой стороны — чего от нас хотеть? Знаешь, какая у меня ставка в Министерстве спорта? 370 тысяч. 21-й разряд с коэффициентом полтора.

— Да сейчас дворники больше зарабатывают. Как же это тебе такую сумму наваяли-то?

— Прошлогоднее серебро на чемпионате Европы не считается, это был олимпийский год, три медали на этапах Кубка мира — тоже, вода не та — “короткая”… Впрочем, говорят, что мне скоро еще 100 тысяч добавят. Наверное, за мир. Универсиаду у нас не оплачивают, только шумят громко: “Ура, две медали!”

Но все равно, согласись, это деньги, на которые нельзя прожить. Я, например, родителям помогаю. Плачу за квартиру, телефон. 100 тысяч по-любому уходит. А как на оставшиеся 270 можно питаться? Какие соки, витамины? Курам на смех. Вот поэтому у нас и результат на выходе такой. Что вкладываем, то и получаем.

Знаешь, что первым делом спросили наши спортсмены у Лены Попченко, когда она домой на побывку приехала? Нет, не о том, в каком бассейне тренируется, и не про систему занятий. “Сколько они там тебе лавэ башляют?”

Конечно, на деньгах зацикливаться не надо, но в наше время от них зависит многое. К тому же плавание не тот вид спорта, где можно хорошо заработать на коммерческих стартах.

— Веришь в то, что Герасименя после двухлетней дисквалификации сможет выйти на прежние рубежи? Это ведь совсем непросто…

— В Сашу всегда верю. Даже когда мы ругаемся. Если буду мозолить ей глаза на каждой тренировке — а я буду, то с таким постоянным раздражителем никуда не денешься — обязательно захочется его обогнать.

— Слышал от многих девчонок, что здесь результаты у наших пловцов улучшаются только до определенного уровня, а потом раз — и упираются в стену. Дальше прогрессировать очень трудно — методики у всех отечественных тренеров примерно одинаковые и выход скорее всего один: уезжать за границу в поисках зарубежного коуча, который придаст твоему мастерству новый импульс…

— Трудно сказать что-либо толковое по этому поводу — у меня-то ведь результаты растут. Пусть и не так быстро, как раньше, когда только пришла к Елене Владимировне. Впрочем, я еще всерьез и не тренировалась…

— Самокритично… Сачкуешь, что ли?

— Да уж, посачкуешь тут… Болею все время! Прямо напасть какая-то. Как только надвигаются какие-то ответственные старты, начинается…

Поехала поиграть в пейнтбол. Посидела две минуты на земле — воспаление почки. Это не потому, что такая болезненная, просто пик формы начинает провоцировать всякую ерунду. Вечно на что-то налетаю, спотыкаюсь, падаю. Прыщи какие-нибудь выскакивают, что плавать нельзя. Простывала постоянно, сопли за собой таскала. Ногти на ногах врастали в кожу. Казалось бы, они-то с чего? Ан нет, тоже хотят свой вклад внести… Во Франции на соревнованиях в гостинице клопы покусали…

— Конечно же, только тебя…

— Да нет. Саню тоже, но она в отличие от меня чесаться не стала. Поэтому плавала нормально, а я мучилась. А знаменитые проблемы с носом чего стоят! Короче, заболела гриппом, надо же быстрее вылечиться. Я, естественно, переусердствовала. Капала нафтизин и докапалась. Насморк прошел, но осталась зависимость от препарата. Я его четыре года подряд через каждые четыре часа закапывала! А иначе нос мгновенно закладывался и голова начинала болеть… Жуткое дело! Хорошо, что в прошлом году наконец-то с него слезла…

— Доктор Белан мне рассказывал, как ты орехи ела…

— Вот еще история была. Тоже на пустом месте. Сижу — ем, никого не трогаю. Потом раз — и подвывих челюсти. Неприятная, я тебе доложу, штука. Плыть чертовски неудобно, вода постоянно заливается, рот-то я закрыть не могу. Смотрю на мир с немного удивленным выражением. Но спасибо Валерию Ивановичу, он, конечно, врач — золотые руки. Поколол чего-то там, и я снова — огурец.

Другой раз дали в компьютерную приставку поиграть. Классная вещь! К концу дня от частого нажимания клавиши опух большой палец правой руки. Синячина такая образовалась, что будь здоров! Со спиной у меня постоянные проблемы, чего-то там вечно заскакивает… Даже ангина была не такая, как у всех. Какой-то грибок черт знает откуда взялся. Так мне “кукушку” прописали… Шланжик вставляют в нос, запускают воду и промывают всю носоглотку. А чтобы лучше процесс проходил, надо все время повторять: “Ку-ку-ку-ку”. Врач меня сразу предупредила, что в этом деле есть два правила. Первое — не останавливаться, а второе — не ржать. Но я, естественно, второе нарушила — минуту только продержалась. Как представила себя со стороны… И давай: “Га-га-га…” Захлебываюсь этой водой, а смех все равно разбирает. Потоп такой был… Врач меня на всю жизнь запомнила: “На моей памяти еще никто, Света, как ты, “кукушку” не делал…”

— А вообще, народ Хохлову любит? Ты ведь, как я понимаю, в карман за словом не лезешь, а это далеко не всем нравится…

— Да откуда ж я знаю? Главное, чтобы я всех любила. Но всех любить, конечно же, не получается. Больше всего на свете выводит, когда много разговаривают, переливая из пустого в порожнее. Все не по теме, слушаешь и уши сворачиваются…

— Ты кого имеешь в виду?

— А кого имею, в того и введу!

— Молодчик, это фраза недели.

— Месяца! А вообще я довольно неприхотлива. Один-два недостатка — это норма для человека. Надо стараться видеть в людях хорошее, искать компромиссы, а когда все катают друг на друга телеги и обговаривают за спиной, то ничего хорошего из этого не получается.

По жизни мне нравятся веселые люди, которые могут шутить даже тогда, когда все вокруг совсем не зашибись, а даже наоборот.

— Кто в нашей плавательной сборной самый веселый?

— Я! Вот в прошлый раз с Еленой Владимировной пошутила. Значит, я… Нет, это нельзя в газету давать. А жаль…

— Похоже, по характеру с твоим тренером вы полные противоположности. Например, у меня Елена Владимировна ассоциируется с секретарем райкома комсомола. Вся такая правильная, тщательная. Даже иной раз задумаешься над тем, как фразу выстроить, чтобы не показаться в ее корчагинских глазах совсем уж колхозником…

— Она удачно скрывает от общества свое истинное “я”. Поверь, внутри она совсем другой человек, чем снаружи. Нормальная тетка! Мы с ней пожили вместе в Канаде на чемпионате мира. Это что-то… Она по утрам зарядку делает! Честное слово!

Она за меня так волновалась, что смотреть на Климову было испытанием не для слабонервных. К которым я, естественно, не отношусь. Все время повторяла ей: “Елена Владимировна, да не переживайте вы так, я в лепешку расшибусь, но проплыву как надо”. Не, мы с Сашкой за нее в огонь и в воду. В самом деле, это не обязательные слова, которые ученица должна сказать о своем тренере. Она для нас много значит, а скольким жертвует! Денег за нас практически не получает. А отдает все, что может, все свободное и личное время.

Я вот честно скажу, если бы меня вызвали куда-нибудь и спросили: “А ну-ка скажи, Хохлова, что важнее — твои медали или личная жизнь Елены Владимировны? Вот если захочет она, к примеру, родить ребенка, а надо вас тренировать, чего делать тогда?” Да я в тот же день плавание брошу — лишь бы только у Елены Владимировны все было хорошо. И первая приду на отведки, или как их там…

— Ты бы лучше училась серьезнее. Говорю об этом, не имея ни малейшего представления о твоих успехах в университете физкультуры. Просто знаю, что схема обычно сбоев не дает: чем класснее спортсмен, тем меньше времени у него остается на учебу…

— Чего тогда спрашиваешь, если сам знаешь? Конечно, не собираюсь быть тренером — со своим характером я бы этих малых в первый день всех перебила. Ну а где мне еще найти такой вуз, чтобы можно было заниматься любимым делом и никто из тебя при этом душу не вытрясал с сессиями и зачетами?

— Если бы ты не занималась плаванием, то, как считаешь, где бы могла себя проявить в полном блеске?

— Рисую нормально. Когда находит, так вообще класс, но сейчас просто времени не хватает из-за соревнований.

— И что предпочитаешь в творчестве? Пейзажи, графику, портреты…

— Да что в голову стукнет, то и нарисую. Как-то утром проснулась и за карандаш, нарисовала человека-паука. Я тебе потом покажу, он у меня в дневнике имеется. А вообще, рисовать людей я не люблю, портретного сходства достичь не удается. Кроме меня, их больше никто не узнает…

— Откуда такая тяга к изобразительному искусству?

— Так я ведь в художественной школе училась. Какое-то время… Пока не надоело. Поставят перед тобой горшок и рисуй его под разным углом падения света. Кошмар. Давайте, говорю, поработаем над чем-нибудь посерьезнее. Тащат шар. Во разнообразие…

Зато в школе любимым предметом было черчение. Графики всякие, буковки каллиграфическим почерком. На пять баллов…

— Вспомнила детство золотое… Сейчас, чтобы в жизни пробиться, пятерки за черчение мало. А вот представь такой вариант — или Климова рожает, или у тебя ничего не получается толком — в общем, покидаешь ты отечественный спорт под всхлипывание всей прогрессивной плавательной общественности. Ну, подарки, конечно, само собой, все чин по чину, а вот что ты на следующий день делать будешь? Профессии-то ведь нет…

— Граффити стану на стенах рисовать. Если это получается красиво, то жители домов, на которых оно изображено, тащатся. Начиная от детей и заканчивая старушками. Ну а если не получится, то пойду в маляры. Главное, чтобы тебе самому работа нравилась, а кто там чего будет говорить, так мне это…

— …по барабану.

— Верно. Но я вообще-то хочу еще и в плавании чего-нибудь добиться. Зря, что ли, мы в бассейне с утра до вечера гоняем?

— Не обидно, что выбрала вид спорта не самый коммерческий, те же легкоатлеты куда богаче живут…

— Ха… По этой логике легкоатлеты должны локти кусать, глядя на хоккеистов. Там можно даже не будучи в десятке сильнейших в мире столько “капусты” нарубить, что на всю жизнь хватит. Каждому свое…

Все в жизни случайно получается. Когда Юля Нестеренко записывалась в легкую атлетику, она что, прикидывала, сколько можно денег за золотую олимпийскую медаль получить? Нет, просто в детстве все куда-то ходят за компанию. Я, например, по характеру не одиночка. Мне надо, чтобы с кем-то можно было поржать.

Конечно, здорово, когда команда дружная. Когда после соревнований получается собраться вместе и перетереть все, что было. Типа, ну как мы выдали, а? Можем ведь что-нибудь, если захотим…

— А вы всегда собираетесь после соревнований?

— По большей части — да. Просто некоторые не хотят, а кто-то даже и не знает об этом. Не попадают… Так тоже бывает.

Кто, спрашиваешь, душа коллектива? Стас Неверовский мне в этом плане нравится. У него по каждому поводу заготовлена шуточка. Подойдет, например, и скажет: “Скажи-ка три!” Человек подумает, что тут такого страшного? “Ну хорошо, три!” — “Попу подотри!” — “Скажи пять!” — “Ну пять!”… Нет, это нельзя в газете печатать. Его у нас в команде этим называют… Ну как это?.. Голосок еще такой писклявый — ми-ми-ми, жена тоже типа пародистка…

— Петросян, что ли?

— Точно! Стас — классный парень, умеет поднять настроение.

— А с кем ты дружишь из иностранных спортсменов?

— Да все знакомые персонажи: Россия, Украина, Литва — те, кто нормально на русском разговаривает. Мы с ними обо всем перетираем. Понятное дело, о плавании тоже. Там, конечно, условия посерьезнее наших будут. У них если чемпионат будет по открытой воде, то они, как нормальные люди, в точно таком же бассейне и тренироваться будут. Да и фармакология там совсем другая и зарплаты тоже…

— Так, нормальная тема вырисовывается: если здесь плавать за копейки, то, может, есть смысл переметнуться под чужие знамена, где кормят посытнее?

— Родину поменять? Да ни в жизнь!

— Не надо зарекаться — точно так же когда-то могли сказать и Лена с Аней, вышедшие за французов. И представь себе ситуацию: идешь ты по какому-нибудь Парижу и тут… Красавец. Высокий. При делах. Предъявляет тебе такие аргументы, устоять против которых просто невозможно. Да и их федерация уже руку на оформлении наших документов набила, обделают все в два счета. Не извольте беспокоиться!

— Если любит, пусть переезжает в Беларусь. Переводит сюда деньги, капитал…

— Света, ты, наверное, не поняла — он у тебя нормальный парень, не больной…

— Так и я о том же, к тому времени наша страна расцветет пышным цветом и все сюда будут ломиться, что дурные. Зря, что ли, мы библиотеку строили?

Да и вообще, что за разговоры такие провокационные? У меня уже есть парень. Я его даже на всю футбольную сборную Франции не променяю, хотя, конечно, там есть симпатичные мальчики… Вот, Леха, как я тебя сильно люблю!

— Обнаружил у тебя на столе мужской журнал системы “Максим”. Интересуешься? Это мы переходим к теме досуга…

— Нравится. Я женских журналов не читаю, только мужские. Мне нравится их язык — ироничный. В женских такой редко встретишь. Там — сю-сю, ля-фа. Помады…

— Фотографии обнаженных мужчин рассматриваешь?

— Конечно! Я и на женщин люблю поглазеть. Красивое тело кому не понравится? А там только таких и печатают.

— Как думаешь, из тебя модель получилась бы?

— Давай следующий вопрос. Я над этим никогда не думала.

— Что еще читаешь, кроме журналов?

— Книги. Но редко. Сашка вот что-нибудь прочитает и говорит: “Классная книжка!”

— Это Донцова-то?

— Донцову я сама не очень. У Гарисона есть серия произведений, называется “Крыса из нержавеющей стали”. Читала из него еще “Мир смерти” — прикольно… Я, пожалуй, люблю фантастику.

— Как часто читаешь “Прессбол”?

— Вопреки твоим ожиданиям, с утра за ним в киоск не подрываюсь. Если кто-нибудь принесет, почему бы и нет? Когда у вас конкурс красоты “Королева спорта” публиковали, мне это очень нравилось. Фотографии посмотреть, текст почитать, что за человек узнать… Но болела я, естественно, за Герасименю. Саня — чемпион!

— Сейчас, у тебя отдых намечается. Как проводить его будешь?

— Как Елена Владимировна скажет, так и буду. Вот она завтра приедет, даст инструкции. Но мне бы не хотелось куда-то далеко ехать. Даже на природу. Там меня могут комары покусать. Пусть лучше друзья ко мне домой приходят. Я страсть как люблю гостей принимать.

Накатим нормально, травки покурим для настроения. Потом будем песни орать и с соседями драться. Шутка. Разве мы на такое способны?

Когда в бытность Сергея Войцеховского главным тренером сборной СССР по плаванию в команде проводились КВН, то на одном из них спортсменам задали вопрос: “А вы бы смогли позорно проиграть на чемпионате Европы, заняв во всех эстафетах последние места?” Ответ был следующим: “Конечно!” — “Но как же так, почему?” — “Да потому, что мы можем все…”

Вот и Света Хохлова, двадцатилетняя минчанка и надежда белорусского плавания, сегодня может все. Говорить то, что думает, шутить, смеяться и мало заботиться о том, что подумают не знакомые с ее стилем общения люди.

У нее кураж. Пруха, как говорят спортсмены. Ее тащит вперед, к непокоренным пока рубежам, о которых она мечтает вместе со своим загадочным тренером Климовой. Елена Владимировна, знаю точно, еще вставит мне пистон. Мол, надо было как-то посерьезнее интервью делать и по ходу все-таки корректировать разговор (“Света, ну что за выражения такие?”).

Но так же точно знаю и другое — иронично улыбнувшись и похихикав над наиболее занимательными местами, тренер будет любить свою ученицу, обладающую удивительной способностью попадать в истории в самое неподходящее время, еще сильнее.

И пусть Хохлова никогда не выйдет замуж за иностранца, не обидится на наших чиновников и преодолеет комплекс второй волны, который пока что мешает нашим юным звездам раскрываться во всей красе именно на родине.

Мы болеем за вас — Света, Саша, Лена…