Тигорев в "Локомотиве". Колея обетованная

О расставании с тихим Томском и впечатлениях от клокочущей Москвы, о первых “железнодорожных” ощущениях и готовности бороться за место в составе, о знакомстве с Ольгой Смородской и благодарности Валерию Непомнящему — обо всем этом и кое о чем другом Ян рассказал корреспонденту “ПБ” по возвращении из белокаменной.

— Контракт с “Локомотивом” в конце декабря — вроде подарка к Новому году…
— Это не подарок. Уже потому, что интерес из Москвы не стал неожиданностью. Перейти в “Локомотив” мог еще летом. По весне железнодорожники проявили интерес, потом в течение месяца шли разговоры — и они доходили до меня. В конце концов клубы даже начали согласовывать условия трансфера. Но затем я получил травму, и все сорвалось.

— Скорее не сорвалось — отсрочилось…
— Ну да — в декабре тема снова возникла. Получается, процесс шел долго, тернисто, но, что самое главное, завершился удачно. Контракт с российским топ-клубом — это здорово. Новый год начинается хорошо.

— Кто впервые поднял тему вашего возможного переезда в Москву?
— Мой агент. Сказал, что со стороны “Локомотива” имеется заинтересованность — причем довольно серьезная.

— Помните свою реакцию на те слова агента?
— Знаете, за последние годы я много всяких разговоров слышал. То те, мол, обратили на меня внимание, то эти… Давно научился не зацикливаться на такой информации. Тем более очень часто дальше слов дело не продвигается. А если даже и продвигается, то в любой момент может сойти на нет. Так что, услышав про “Локомотив”, особенно сильных чувств не испытал.

— Ирония судьбы: ту самую травму вы получили в игре как раз с железнодорожниками…
— Так получилось. Никто в случившемся не виноват. Сломался я на ровном месте. Несчастный случай.

— Было такое, что вариант переезда в Москву вы взвешивали, с кем-то советовались? Или согласились без раздумий?
— Отвечу вопросом на вопрос. Вот как вы думаете, если клуб уровня “Локомотива” предлагает контракт — надо ли спрашивать чьего-либо совета?

— Но вам ведь наверняка поступали и другие предложения. Например, была информация о немецком “Ганновере”…
— А это как раз те самые разговоры, о которых я упоминал. Насколько серьезным был вариант из Германии — понятия не имею. И, мне кажется, обсуждать эту тему сейчас нет никакого смысла.

— Переговоры об условиях контракта вы вели с президентом “Локо” Ольгой Смородской?
— Именно так. В ее присутствии и контракт заключал.

— Женщина в футболе — явление неординарное. Какое впечатление произвела начальница железнодорожников?
— Мы совсем недолго общались. И обсуждали лишь одну тему — рабочие моменты по контракту. После этого я поставил подпись. Мы пожали друг другу руки, пожелали удачи, и все. Смородская — занятой человек. Думаю, в ходе сотрудничества узнаю ее лучше.

— Как и главного тренера команды Жозе Кусейру? Вы ведь наверняка с ним еще не познакомились…
— Ничего, познакомимся позже. Его сейчас нет в Москве — он в отпуске. Как и вся команда.

— Но вам должно быть известно, на какой позиции видит вас португальский рулевой “Локо”…
— Мы хотя с ним и не общались, но точно знаю, что у тренера есть на меня полное досье. И информация эта — как об опорном полузащитнике. Как снег на голову я ему точно не свалюсь.

— За короткое время, проведенное в офисе московского клуба, успели почувствовать, что “Локо” и “Томь” — это как небо и земля?
— За полтора часа к таким выводам, наверное, сложно прийти. Но ведь и так понятно, что “Локомотив” — это “Локомотив”, а “Томь” — это “Томь”.

— В вашем переходе много плюсов. Однако есть и большая сложность — пробиться в основу железнодорожников будет труднее, чем заиграть в заштатной “Томи”…
— Как говорится, волков бояться — в лес не ходить. В любой команде необходимо ежедневно доказывать право на место в составе. В топ-клубе — тем более. Прекрасно понимаю, что в “Локомотиве” жесткая конкуренция. Но я ее не боюсь. Буду работать, стараться. А что из этого получится — покажет время.

— Кроме Амельченко, с кем-то из новых партнеров знакомы?
— Лично — нет.

— В запорожском “Металлурге” и “Томи” вы играли под 20-м номером. В “Локомотиве” он закреплен за словенцем Иличем…
— Я взял другой номер. 26-й.

— Почему именно этот?
— Мне предложили несколько вариантов — из тех номеров, что не заняты. Отдал предпочтение 26-му.

— У “Томи” сложнейшее экономическое положение. Говорят даже о ликвидации клуба. Однако тот же Сергей Сосновский из Томска пока не рвется — верит в лучшие времена. Если бы не предложение из Москвы, вы также заняли бы выжидательную позицию?
— Не могу ответить на этот вопрос. История не знает сослагательного наклонения. У меня имелся вариант с “Локомотивом” — и все мысли были об этом. Будь по-другому — не знаю, как поступил бы. Возможно, рассматривал бы какие-нибудь другие предложения. А может, и нет.

— Чем вам запомнится время, проведенное с Томске?
— Главное — я узнал, что такое российская премьер-лига. А в остальном… Хорошая атмосфера в команде, неплохой город… Вообще, не случись у меня серьезной травмы, а в клубе — этих финансовых неурядиц, воспоминания о команде остались бы сплошь позитивные. Меня там все устраивало. Очень удачное было время.

— По чему-то сибирскому в Москве будете скучать?
— Буду. В первую очередь — по коллективу. В “Томи” он отличный. Чувствовал себя в нем очень комфортно. Получил много положительных эмоций.

— Прежний главный тренер “Томи” Валерий Непомнящий очень ценил белоруса Тигорева. Поддерживаете с ним связь?
— Благодарен Непомнящему за то, что он пригласил меня в команду. К сожалению, наше сотрудничество оказалось недолгим. И отношения у нас не настолько доверительные, чтобы звонить и интересоваться делами друг друга. Все-таки он тренер, а я футболист.

— Расставаться с сибиряками вам пришлось нестандартно — расторгая контракт при помощи РФС. Врагов из-за этого себе не нажили?
— Не думаю. Нельзя ведь сказать, что я поступил плохо. Мы взрослые люди. И должны понимать ситуацию. Если полгода не платят зарплату, а человек в связи с этим предпринимает некоторые действия — это нормально. Обид здесь, считаю, быть не должно.

— Крепко задолжало вам томское руководство?
— Не мне — всей команде. Я даже точно не помню, когда футболистам платили. Кажется, последняя зарплата была в июле.

— РФС обязал “Томь” рассчитаться с вами до 20 января. Как думаете, это реально?
— Кто его знает. Хотелось бы верить в лучшее. Надеюсь, в клубе появится возможность погасить перед игроками задолженности.

— Вам теперь все равно, выживет ли “Томь”?
— Нет, мне не все равно. Частичку себя я в Томске оставил. И сегодня переживаю. Очень хотелось бы, чтобы команда не просто осталась на плаву — чтобы продолжила выступать в премьер-лиге.

— Как думаете обустраиваться в Москве?
— Пока, если честно, об этом совершенно не думаю. И поисками квартиры займусь еще не скоро. В январе “Локомотиву” предстоит двухнедельный сбор в Португалии. Вот по возвращении с него, видимо, и озабочусь бытовыми вопросами. Некоторое время, наверное, придется пожить на клубной базе. Ничего страшного для меня в этом нет.

— Амельченко в интервью говорил, что не может вписаться в бешеный ритм московской жизни. Та же проблема была и у Жевнова. Этот аспект вас волнует?
— Пробыв в Москве всего несколько дней, сполна ощутил специфику города. Постоянные пробки, большие расстояния, длительные переезды… Мягко говоря, не Минск. Сложности серьезные. Ну а что делать? Буду как-то привыкать. Вот видите, нашлись минусы и у “Локомотива” — он базируется в слишком уж большом городе.

— Уже в середине февраля вашей команде играть матч Лиги Европы с “Атлетиком” из Бильбао. Отпуск у вас, выходит, не получился долгим…
— Да уж куда дольше… Из-за травмы отпуск у меня уже шесть месяцев продолжается. Устал уже отдыхать! Скорей бы за работу. Чем раньше — тем лучше.

— В том же феврале сыграет товарищеский матч и белорусская сборная. Как вы встретили изменения в ее штабе?
— Смена тренера — обычная практика в футболе. Как в клубах, так и в сборных. Георгию Петровичу Кондратьеву желаю удачи. И всей нашей команде — тоже. Посмотрим, каким окажется сотрудничество.

— Давно последний раз общались с Кондратьевым?
— Мы и работали вместе. Правда, давно — на заре моей карьеры в минском “Динамо”. Виделись пару месяцев назад в офисе федерации. Кондратьев там работает, а я приезжал тренироваться. Поговорили немного. Но темы сборной не касались.

— На посошок немного новогодней философии. Как в целом оцениваете свой 2011-й?
— Год был непростой. Но я рад, что он удачно закончился. Это позволяет смотреть в будущее с оптимизмом.

— Что пожелаете болельщикам в наступившем 2012-м?
— Почему только болельщикам? Я всем людям пожелаю — счастья, удачи и здоровья. А любителям футбола — больше поводов для радости.