Эксклюзив. Рэнди Робитайл: в Сибири не холодно

— Рэнди, с наступившим вас 2012 годом! Как провели праздник?
— Спасибо. На Новый год оставался в Новокузнецке. Встретились с двумя одноклубниками, поужинали вместе. В общем, ничего особенного. Все было спокойно.

— Подарки получили?
— У нас в Канаде не принято что-то презентовать на Новый год, только на Рождество. Во время его возникла пауза, и я получил возможность слетать на родину на пять дней. Это и был главный подарок — возможность пообщаться с семьей. А то не видел близких аж с конца августа — с тех пор как перебрался в Россию.

— Тяжело тренироваться после праздников?
— Ну, я и во время паузы не сидел сложа руки. И катался, и занимался в тренажерном зале. А уже 2 января мы провели первую в новом году общекомандную тренировку. Поначалу было сложновато, но ничего страшного. Быстро входишь в ритм.

— На повестке дня у вас встреча с минским “Динамо”. Чего ждете от нее?
— Очень важная игра. Мы не оставляем надежд пробиться в плей-офф, поэтому каждый матч имеет большое значение. Хорошо помню, как в Минске пару месяцев назад мы уступили. У вас хорошая команда, в ней немало ребят, которые умеют и кататься, и играть. Надеюсь, на сей раз “Металлург” возьмет верх.

— Какими запомнились вам белорусская столица и “Минск-Арена”?
— Город особенно посмотреть не удалось. В основном видел окрестности отеля, в котором жили. Мне показалось, что у вас красиво. А арена вообще замечательная, болельщики — тоже. Запомнилось, как громко и страстно они поддерживали команду на протяжении всего матча.

— С кем-то из динамовцев знакомы лично?
— Со Збынеком Ирглом вместе играли в Ярославле еще до КХЛ. А с Йере Каралахти — в “Лос-Анджелесе”. Однако контактов с тех пор не сохранили. Я в обеих командах надолго не задержался. Еще некоторых минских ребят знаю просто потому, что доводилось играть против них.

— В “Металлурге” вы уже несколько месяцев. Каковы ощущения?
— Все нормально. Все считают, что команда сейчас сильнее, чем в прошлом сезоне. О партнерах и тренерах могу сказать только хорошее. Надеюсь, мы все-таки попадем в плей-офф. Хотя пока идем лишь десятыми в Восточной конференции, и отставание от восьмого места заметное — 14 очков. Но впереди еще немало игр. Каждый матч важен, и нельзя терять концентрацию. Если покажем все, на что способны, то, считаю, можем подняться в таблице. Надо только не раздаривать очки. Мы часто уставали к концу игр, немало шайб пропустили в третьем периоде. Из-за этого недосчитались многих очков.

— Вам было сложно адаптироваться к КХЛ?
— Здесь немного другой хоккей, чем за океаном. Стили отличаются. Всегда требуется время, чтобы привыкнуть к новой лиге, партнерам. Я и сейчас еще только учусь играть так, как принято в России. Надеюсь, скоро окончательно освоюсь.

— В одном из интервью вы сказали, что между НХЛ и КХЛ нет большой разницы.
— Имел в виду, что в Континентальной лиге тоже очень высокий уровень хоккея. Сейчас в ней хватает игроков, в прошлом долго выступавших в НХЛ. Причем не только россиян, но и иностранцев — таких, как я. Раньше, лет пять-шесть назад, в России было гораздо меньше хоккеистов, прошедших заокеанскую школу. Впрочем, и те россияне, которые никогда не выступали в НХЛ, обладают приличным мастерством. Так что КХЛ становится все более конкурентоспособной.

— Прошлый сезон вы провели в АХЛ. Предложение из Новокузнецка не стало сюрпризом?
— Нет. В АХЛовском “Сан-Антонио” я играл не так и много. Оказался там потому, что хотел восстановить кондиции. А вообще меня и летом 2010-го звали клубы КХЛ. Но тогда решил остаться в Северной Америке, ближе к семье. И в прошлом году предложение поступило не только из “Металлурга”, но и из других команд.

— Может, и в Минск звали?
— По-моему, нет. Надо уточнить у агента, но, насколько я помню, вашего “Динамо” не было в списке клубов, интересовавшихся мною.

— О “Металлурге” и Новокузнецке раньше многое слышали?
— Практически ничего. Разве что, заглядывая в таблицу КХЛ, видел название команды. А о Сибири мне было известно только одно: там очень холодно. Но все оказалось не так плохо. В эти дни в Новокузнецке где-то 6-10 градусов ниже нуля. В общем, примерно как зимой в Канаде. Хотя мне говорили, что здесь температура, случается, падает и до минус сорока. Но, видимо, повезло — таких сильных морозов пока не было. Хотя “-20” уже как-то пришлось пережить, ничего страшного.

— К жизни в России сложно было привыкнуть?
— Определенные трудности возникли. В частности, пресловутый языковой барьер порой ощущается. Но я справляюсь. Уже через несколько недель стал лучше ориентироваться в Новокузнецке. Узнал, куда можно сходить, а в какие районы лучше не соваться.

— В городе вы популярны?
— Да, здесь народ любит хоккей, болеет за “Металлург”. В ресторанах много раз люди подходили к моему столику, просили автографы, сфотографироваться на память.

— Насколько можно понять, ваша семья осталась в Канаде?
— Точно. У меня четверо детей, и им определенно лучше на родине. Там рядом родственники жены, всегда готовые помочь. К тому же в России возникла бы проблема с учебой. Ведь в Новокузнецке нет международной школы.

— Вы ведь в свое время и из Ярославля уехали по семейным обстоятельствам?
— Да, это была единственная причина моего расставания с “Локомотивом”. Супруга ждала ребенка, и у нее возникли осложнения с беременностью. Пришлось возвращаться на родину. В России я тогда поиграл совсем недолго. Адаптироваться было нелегко, но ребята помогали. У нас была хорошая команда, так что в Ярославле мне понравилось.

— Многих знали из того состава “Локомотива”, что трагически погиб в сентябре?
— Да. С одними успел вместе поиграть в России, других хорошо помнил по НХЛ, хотя в одной команде и не выступал. А Брэд Маккриммон был ассистентом главного тренера “Атланты” в ту пору, когда я защищал ее цвета. Все это, конечно, очень печально…

— Трагедия не повлияла на ваше решение продолжить карьеру в России?
— И не могла, я ведь к тому времени уже подписал контракт с “Металлургом”, его нужно было выполнять. Хотя, конечно, сразу после катастрофы было тревожно. Люди нервничали, хотели знать, что происходит. Было страшновато садиться в самолет, отправляясь на очередной выезд. И все-таки я думаю, что произошедшее с “Локомотивом” — трагическая случайность.

— Вы много лет провели в НХЛ. Довольны своей карьерой?
— Единственное, о чем жалею — не удалось завоевать Кубок Стэнли. Было бы здорово подержать его в руках. Но это сложно: трофей один, а претендентов много. В целом же моя карьера сложилась неплохо. Она длилась, скажем так, дольше среднего. Мог бы остаться в НХЛ и дальше, но в последние годы пришлось слишком часто менять команды. Все эти трейды надоели, хотелось стабильности, в том числе и для семьи. Поэтому отправился в Европу, где два сезона отыграл в “Лугано”.

— В НХЛ вы ведь даже не были задрафтованы?
— Верно. Подписал контракт с “Бостоном”, будучи свободным агентом. Но это не совсем уникальная ситуация. Просто я раскрылся достаточно поздно, а драфтуют тех, чей потенциал очевиден уже к 17-18 годам. Видимо, мой талант к этому возрасту только начал проявляться. Отправился в колледж и лишь в 21 год оказался в “Бостоне”.

— Из игроков “Металлурга” раньше кого-то знали?
— Брылина, Сопела. И, конечно, Криса Саймона, с которым вместе защищали цвета “Нью-Йорк Айлендерс”.

— Саймон за пределами поля не такой, как на льду?
— В смысле?

— Он же тафгай…
— Ах, вы об этом. Нет, Крис — нормальный парень. Просто у него такая манера игры.

— Бойцовская тема сейчас популярна на просторах КХЛ. Как относитесь к тому же “Витязю”?
— Что поделать, там хотят построить команду на таких вот принципах. Чеховцы, как я понял, играют в подобном стиле уже не первый сезон. Не думаю, что за это их надо исключать из КХЛ. Пусть что хотят, то и делают.

— А сами вы можете помахать кулаками на льду?
— Пару раз за карьеру доводилось. Но вообще это не моя специализация. Я играю в другом стиле.

— В заключение хочется спросить о вашей фамилии. Как утверждает Википедия, со знаменитым Люком Робитайлом вы не родственники…
— Точно, просто однофамильцы. И мое знакомство с Люком ограничивается матчами, в которых мы сражались друг против друга.