КОМАНДА. В круге света

Наталья Александрова

— Вместе с командой ты уже прошла четвертый официальный турнир. Каково ощущать себя ветераном в 19 лет?

— А ведь верно вы подметили: позади четыре чемпионата. Мама дорогая, а я даже не задумывалась над этим! Тем не менее отнюдь не считаю себя дряхлой старушкой. Самое главное — у меня накопился солидный тренировочный и соревновательный опыт, который здорово помогает в работе. На площадке могу ориентироваться буквально с закрытыми глазами. Я не вижу, а чувствую, как рядом выступают девчонки.

— За время нахождения в сборной ты прошла через три состава групповых упражнений. С каким из них чувствовала себя наиболее органично?

— С особой нежностью вспоминаю первый состав: Ира Старосветская, Яна Янушевская, Оля Маслакова, Наташа Лагуцкая и Наташа Прокопова. Практически все гимнастки были опытнее меня, поэтому психологически выступалось легко. В случае чего они обязательно прикрыли бы мои огрехи. Хотя особой дружбы у нас тогда не наблюдалось. Все ограничивалось деловыми отношениями — потренировались и разбежались. Так было в 2001-м перед чемпионатом Европы в Женеве, а вот год спустя, на мировом первенстве в Новом Орлеане, это уже был единый мощный коллектив, в который добавилась Маша Поплыко и незадолго до чемпионата влилась сильная “личница” Элона Осядовская. Американский состав был, пожалуй, наиболее впечатляющим на моей памяти. Из тех, кто начинал новый олимпийский цикл, осталась я одна. Чувствую большой груз ответственности. Его со мной делит Элона, за что ей большое спасибо. В принципе мы — своеобразный стержень, вокруг которого сформирован нынешний состав.

— На всех четырех турнирах ты неизменно хотя бы раз становилась медалисткой. Какой была мотивация при подготовке к Будапешту, ведь все это ты уже проходила?

— Тем не менее ощущения возвращаются. Кажется, меня гимнастика уже ничем удивить не сможет, ан нет. Вновь чувствуется предстартовая трясучка, вновь начинается такой милый сердцу сумасшедший дом накануне отъезда. Адреналин гуляет, как в молодые годы. Я очень люблю всю эту суматоху.

Наталья Апполонова

— Из подруг по команде ранее только ты не имела к групповым упражнениям ни малейшего отношения.

— Совершенно верно. Выступала исключительно в личном первенстве. Но однажды моя наставница Нелли Георгиевна Киселева попросила подъехать в “Динамо” на тренировку к Татьяне Евгеньевне Ненашевой. Помню как сейчас: все делали хореографию как положено, у станка, а я приютилась у шведской стенки. Сначала попала даже не во второй, а в третий состав. Постепенно дошагала до основы. У меня был стимул — расти и совершенствоваться.

— Специфика групповых упражнений в корне отличается от индивидуальной гимнастики. Что оказалось самым трудным в новом виде?

— Ответственность. Ты не одна на ковре и не имеешь права думать только о себе. В личном выступлении, наедине с собой, можно кое-что пропустить, кое-что добавить, а здесь с таким подходом рискуешь зарубить на корню все командные начинания. Говоря армейским языком, необходимо держать строй.

— То есть видеть грудь четвертого человека?

— Меня предупреждали, что придется иметь дело с “Прессболом”… Сам процесс выполнения упражнения в группе гораздо интереснее как для гимнасток, так и для зрителей.

— Если бы пришлось рассказать о каждой гимнастке, используя лишь одно предложение, как бы ты охарактеризовала подруг по команде?

— Женя — веселая, заводная, неутомимая спорщица. Элона — сама ответственность, запросто может настроить всю команду на нужный лад. Наташа старше всех в составе, непререкаемый авторитет, для меня во всяком случае. Маша — человек хорошего настроения, оно у нее редко портится. Злата — это доброта, веселый смех и постоянные шутки. Все они очень хорошие люди. Это — главное.

Элона Осядовская

— Отличался ли этот чемпионат мира от тех, в которых тебе приходилось принимать участие раньше?

— Будапештский был четвертым, после Мадрида, Осаки и Нового Орлеана, и однозначно самым ответственным. Ведь на нем разыгрывались лицензии на Олимпиаду. Сейчас они у нас есть, и для меня главная задача просто до него дожить.

— А что может случиться?

— А что произошло с Настей Зварико перед Сиднеем? Получила тяжелую травму и не успела восстановиться. У меня таких возможностей предостаточно — спина, колени, стопы… Ну да плакать не буду, Олимпиада — мечта моей жизни, и поэтому надо терпеть, как бы ни было тяжело.

— Как тебе будущие соперники по олимпийскому помосту?

— В порядке. Итальянки берут темпераментом, болгарки — сложностью, а Россия это Россия…

— Непобедимая команда?

— Для того чтобы выиграть у россиянок, нужно очень сильно постараться. Нам надо сделать чисто, им ошибиться, и даже это не будет гарантией успеха. Художественная гимнастика — сами знаете, какой вид спорта, в нем уйма всяких скрытых от любительского глаза нюансов…

— По праву старожила тебе, наверное, приходилось настраивать команду…

— У нас нет капитана. Но, честно говоря, Ирина Юрьевна призывала меня к исполнению этих функций как, следует полагать, наиболее опытную гимнастку. Но я по натуре не из тех людей, которые могут на кого-то надавить. Да и вообще на соревнованиях часто произвожу впечатление человека, отрешенного от всего происходящего на свете. Но не потому, что мне все до фонаря, просто таким образом настраиваюсь на выступление. Это еще привычка с тех времен, когда выступала индивидуально.

— Загадочная ты вся…

— А то! Вы же таких любите. Мол, главное, чтобы у девушки внутри была какая-то изюминка.

— Но я вообще-то таким образом подбирался к вопросу про шоу после Гран-при, в котором вы наверняка приготовите для зрителей много сюрпризов…

— Что про шоу можно сказать? Будет, и, не сомневаюсь, как всегда, пройдет с присущим нам блеском. Так что приглашаем…

Мария Поплыко

— Маша, ты эту бронзовую медаль кому-то персонально посвящаешь?

— Родным, близким и еще одному приятному молодому человеку.

— Теперь, мы так понимаем, вопрос о твоем прощании с художественной гимнастикой не стоит…

— Да, я собралась бросить гимнастику после чемпионата мира и даже считала дни, оставшиеся до этого радостного события. Если честно, то навалились усталость и душевная опустошенность, которыми, как теперь понимаю, просто не с кем было поделиться. Но нашелся парень и поддержал меня в трудную минуту. Теперь все депрессии позади.

— Перед чемпионатом ты любишь загадывать о месте, которое может занять команда?

— Ни в жизнь! Мы даже друг с другом об этом не говорим. Впрочем, я предполагала, что при самом удачном раскладе выше третьего места нам не подняться, хотя и за него придется очень серьезно посражаться. Россиянки и болгарки сегодня действительно сильнейшие. Последние даже понравились мне больше. От китаянок я тоже осталась в восторге — данные у девочек просто феноменальные, и можно только догадываться, какие результаты они будут показывать, когда научатся распоряжаться ими рациональным образом. Украинки же неприятно удивили. Мне кажется, причина их неудач в том, что они постоянно ругаются между собой. И с тренерами тоже.

— А как мы в этом плане?

— Срывы, конечно, бывают. Это нормально в большом спорте, но для нас тренеры много значат, и мы стараемся их не огорчать. Сильно, во всяком случае.

— Чего нам не хватает, чтобы побить конкурентов?

— Наглой уверенности в собственных силах. Возможно, лидера внутри команды, который сказал бы: “Ну все, сейчас мы им покажем!” Однако я для этой роли не гожусь. Слишком завишу от собственного настроения и пока не могу себя полностью контролировать. Чего уж говорить об остальных?

— Но на дискотеку ты девчонок за собой повести, если что, сможешь?

— Да, надо же отдыхать когда-то. Вот на выходных и сделаем вылазку, проверим местность… А вообще-то главная отрада для меня сейчас не дискотеки, а новая квартира. Я сама, между прочим, участвовала в обустройстве ее интерьера. Придумала, что у меня в комнате будет большой зеркальный шкаф с подсветкой. Знаете, как приятно отдыхать в квартире, где тебе все нравится.

Злата Нерсесьян

— Правда, что ты главная мандражистка в команде?

— Это кто такое сказал? В Будапеште я волновалась только перед упражнением с обручами, когда у нас до последнего момента на тренировке не получался один элемент. Но мы его на соревнованиях сделали, и мое волнение сразу улеглось.

— А мы думали, что тебе мешает армянский темперамент.

— Началось… во мне армянского — только фамилия, которой я обязана бабушке, во второй раз вышедшей замуж. А на самом деле я стопроцентная русская, родившаяся и выросшая в Краснодаре.

— Так и мы об этом. Тяжело небось в чужом городе? Говорят, пьяный хозяин квартиры, которую ты снимаешь, частенько ломится по вечерам.

— Во-первых, Минск мне уже не чужой, а во-вторых, хозяин приходит только раз в месяц, за деньгами, правда, действительно почему-то всегда выпивший.

— Традиции… Но мы можем и пост установить, если нужно.

— Не стоит, обо мне есть кому позаботиться. Я живу вместе со своим любимым тренером — Натальей Евгеньевной Шмаковой. Она моя вторая мама и вообще очень хороший человек. Кстати, именно ей я обязана приездом в Минск. Уже собиралась заканчивать спортивную карьеру, когда ее пригласили в Минск вместе с Инной Жуковой. Я ведь Инку с детства знаю. Вначале вместе выступали в личном, затем я перешла в групповые, где, кстати, стала серебряным призером чемпионата России. Мне дали шанс, и я подумала, что глупо его не использовать. Закончить институт всегда успею. Собрала вещи, попрощалась с родными и поехала в Беларусь.

— Выходит, Минск продлил твою спортивную молодость…

— Вы так говорите, будто мне не 19, а 38. В Минске оказалась два года назад и поначалу, признаюсь честно, жутко скучала по родному городу. Ностальгия — штука серьезная. Впрочем, меня грело то, что попала в одну из самых сильных гимнастических школ мира, где, на мой взгляд, идеальные условия для подготовки и, что отнюдь не маловажно, теплый микроклимат внутри коллектива. Могу так сказать с полным правом потому, что наслышана об отношениях в других командах. Поверьте, они далеки от идеальных.

В общем, у меня еще не было повода пожалеть о переезде. Тем более сейчас, когда мы завоевали “бронзу”. Я помню, какими счастливыми девчонки вернулись с прошлого “мира” в США. Тогда еще подумала о том, как классно будет оказаться когда-нибудь на их месте. И вот этот день пришел…

Евгения Бурло

— Надо полагать, еще пару месяцев назад ты и помыслить не могла о том, что отправишься на чемпионат мира в основе?

— Это точно. Гимнастическая жизнь выстраивалась лесенкой. Рада, что в свое время прошла через молодежную команду групповых упражнений, с которой выступала целый сезон. Она очень помогла в освоении премудростей этого раздела гимнастики. После того как наш возраст распустили, меня вместе с Наташей Апполоновой и Верой Давидович пригласили во второй состав взрослой команды. Инициатором стала Татьяна Евгеньевна Ненашева. Старалась добросовестно тренироваться, впитывая в себя все лучшее, что демонстрировали на соседней площадке старшие девочки. Как-то тренер подозвала к себе и спросила, знаю ли я партию Наташи Пальчевской. Так решилась моя судьба.

— И как ты вписалась в титулованный коллектив?

— Нормально, какие-то мелкие сложности не в счет. Меня все поддерживали, помогали, советовали.

— Чего ожидала от первого в карьере чемпионата мира?

— Изначально готовила себя к тому, что впечатления от огромного зала, многочисленных зрителей могут стать психологическим шоком. Настраивалась на суету и предстартовое дерганье. На деле все вышло гораздо спокойнее. По крайней мере это были не самые страшные соревнования в жизни. Хотя, по словам Татьяны Евгеньевны, я просто не успела испугаться. Томительны сами минуты ожидания, а как вышла на площадку и услышала музыку, успокоилась. Дальнейшие действия были до боли знакомы.

— Явная ошибка с обручем морально не подкосила?

— Я ее проанализировала и поняла: сама виновата, пенять не на кого. Такая же погрешность однажды случилась на одном из последних домашних прогонов. И надо же — повторилась в самый неподходящий момент. Значит, на тренировках где-то не доработала.

— Такое впечатление, что это интервью для тебя сотое, не меньше. Да и в команде ты чувствуешь себя достаточно свободно, можешь поспорить с партнершами и даже тренерами. В пятнадцать-то лет…

— Когда это вы видели, что я вступала в перепалку с тренером? Ах да! Но тот случай ни о чем не говорит. На самом деле я очень покладистая и безмерно уважаю своих наставниц. Но почему при этом должна быть зажатой? В поведении предпочитаю естественность и раскованность. В определенных рамках, конечно.

Разговор прервал звонок Жениного “мобильника”. “Да. Не получится. Даю интервью. Еще минут пятнадцать. Нет, раньше не смогу. Все, мне некогда”. “Поклонник?” — “Что вы, это брат”. И почему мы ей поверили?