СОКРОВЕННОЕ. Красное и черное

Вы ни за что не угадаете, кем приходятся этой хрупкой женщине 22-летняя Надя или 16-летний Николай. Увидев их вместе с матерью, прохожие теряются в догадках: кто это — подруги, эксцентричная дама и ее юный бойфренд?! Только 8-летний Женя органично вписывается в мизансцены пеших и велопрогулок со спортивного вида родительницей — здесь двух мнений быть не может. О своих детях Гуринович готова говорить часами: все они разные, и каждый — индивидуальность. “Их маленькие недомогания, их огорчения, их крохотные радости поглощают всю способность чувствовать у этой души”.

“Боже мой, неужели обо мне могли так писать?” — со слезами на глазах говорит Инна, имея в виду, конечно, не цитату из Стендаля, а пожелтевшие вырезки из газет. Когда тяжело, она всегда предается воспоминаниям о той другой, прежней жизни, которая была у нее много лет назад. “Инесса — аккуратная гимнастка. Каждое движение оттачивает до предела. И скакалку она держит, как хрустальную палочку — боится разбить. Волевая девочка…” “Завидное хладнокровие проявила в финальный день многоборья выпускница минской школы-интерната Лисовская. Инессе ни в коем случае нельзя было получать в последнем выходе в упражнении с булавами менее 9,55. Она заработала 9,6. Бронзовый призер чемпионата-80 стала серебряным призером розыгрыша Кубка СССР — 38,3”. Или вот еще: “Гимнастка из Минска очень тонкая, музыкальная, лиричная, но в то же время рациональная. Все продумывает, оценивает и выступает с холодной головой… Легко, с огоньком она прошла сложные пороги динамичных композиций”.

Лисовская — девичья фамилия Инны. В сборной Союза примы вроде Ирины Дерюгиной, Галимы Шугуровой, Ирины Девиной ее называли Лисичкой. И как ни набили у читателей оскомину портреты девочек-тростиночек дамского угодника Сергея Щурко, настало время вспомнить о еще одной представительнице художественной гимнастики, а заодно восстановить историческую справедливость — достижения белорусок в этом виде спорта берут начало вовсе не с прославленной Марины Лобач.

Окно в Европу Лисовская прорубила на чемпионате континента-80 в Амстердаме. До этого выиграла контрольную прикидку у будущей звездочки Дали Куткайте. Как водится, в чисто женском коллективе не обошлось без закулисных интриг. Кто поедет в столицу Голландии, не было известно до последнего дня. Несмотря на то что Инна оказалась на голову выше литовской гимнастки, на “Европу” не взяли ее личного тренера Екатерину Степановну Честнову. Более того, вынудили наставницу в расстроенных чувствах покинуть расположение сборной. Боясь, что белоруска не выдержит конкуренции с титулованной болгаркой Лилией Игнатовой (у обеих упражнения с лентой исполнялись под аккомпанемент “Полета шмеля” Хачатуряна), ей в последний момент поменяли музыку. Хотя “шлягером” Лисовской восхищались не меньше — штучным товаром были не только композиции, придуманные ее тренером, но и самодельные купальники, и собственноручно раскрашенные ленты. И вот на первенство Старого Света минчанка поехала одна. На жеребьевке советским гимнасткам достались первый и тринадцатый номера. Разумеется, очередность выхода напрямую увязывалась с судейской щедростью — на старте оценки всегда придерживали. Поэтому для подруги Инны по команде Елены Томас, являвшейся вице-чемпионкой мира в многоборье, приберегли “чертову дюжину”. А безвестную дебютантку обрекли “на заклание”, “доверив” начинать соревнования. “Когда думаю об этом с высоты прожитых лет, мне становится просто плохо. Это даже не злость, не гнев и не обида. Но, видно, уже тогда в моей судьбе ощущалась рука Бога”. Прочувствовать торжественность события шестнадцатилетней спортсменке не довелось, на парад она не пошла. В сознании тикало лишь одно: “Представляю страну”, было ощущение выхода в открытый космос. И случилось чудо: каждый раз ступая на помост первой, Инесса Лисовская не затерялась в толпе. Стала обладательницей самой большой коллекции бронзовых медалей — заняла третьи места в многоборье, в упражнениях с лентой и булавами. Было странно и непривычно слышать голос зарубежного телекомментатора, с неподдельным удивлением рассказывавшего о том, как никому не известная русская девочка покорила Европу. Если бы в начале выступления ноги у Инны стояли строго по шестой позиции (на эту помарку ей по приезде указала тренер), баллы могли быть еще выше. И хотя вперед болгарок Игнатовой и Илианы Раевой ее все равно не пропустили бы, в столь субъективном виде спорта так или иначе произошел редчайший случай.

После фурора на “Европе” не заставили себя ждать другие успехи. В разные годы белоруска становилась чемпионкой СССР в упражнении со скакалкой, серебряным призером Кубка страны в многоборье, обладательницей серебряной награды чемпионата мира в групповом упражнении, за что удостоилась звания мастера спорта международного класса. Переквалифицироваться в групповички Инну вынудили боли в стопе. Медаль на “мире” она завоевала в ситуации, довольно часто встречавшейся в отечественном спорте. Во время выступления советской сборной на ковре пропала музыка. Ирине Родниной вместе с партнером не составило труда докатать на льду программу до конца, сделав свою “Калинку” учебным пособием для фигуристов. А вот сразу шести гимнасткам понять друг друга с полуслова не удалось: упражнение с тремя мячами и тремя лентами пошло вкривь и вкось, и повторный выход сразу поблек. Мячи (пусть и не кожаные) и ленты вразнобой — наверное, это был знак…

Повстречав на сборах в Новогорске футболиста Игоря Гуриновича, Инна приняла его ухаживания, в восемнадцать лет вышла замуж, уже в девятнадцать родила дочь — и блестящая карьера гимнастки оборвалась на взлете. Причем титулы и регалии избранника для нее не имели значения — она видела человека, в ту пору доброго и внимательного.

Их союз возник в 82-м и был своеобразным золотым дублем. В тот год для нападающего минского “Динамо” победа в чемпионате СССР стала не единственным значимым событием в жизни. Последние кадры фильма Владимира Цеслюка “В атаке вся команда” снимались на свадьбе двух знаменитостей — кружились в танце счастливые молодожены, светились радостью всеми узнаваемые лица гостей. Тогда новобрачные стояли вровень, закладывая традиции спортивных ячеек общества — Ирина Дерюгина и Олег Блохин, Владимир Бессонов — Вита Серых. Тем обиднее девятнадцать лет спустя при расставании было услышать: “Что это за известная гимнастка, которую никуда не приглашают?” В самом деле, в глазах завсегдатая торжеств по случаю окончания сезона, игрока команды “Одиннадцать плюс” Инна наверняка выглядела отшельницей, забытой и невостребованной. Отчасти в этом она виновата сама: никогда не могла поставить работу, на которую периодически возвращалась, выше семьи, дневать и ночевать в зале, отдавать себя без остатка чужим детям.

И все же ее бывший муж не совсем прав: во время съемок телепередачи, посвященной 55-летию белорусской художественной гимнастики, о ветеране не забыли. На большой экран Инну вытащила Честнова, чтобы погордиться своей ученицей. По мнению бывшей чемпионки, лучше изредка вспоминать, что такое пьедестал, чем жить, почивая на лаврах. Как-то раз она в сердцах выпалила в федерации футбола: “Сколько можно обмусоливать ваше чемпионство?” Ответ был бесхитростным: “А что еще?” Слава и почет, открытые двери кабинетов — лицевая сторона медали, оборотная — мнимые друзья, застолья, “мальчишники”, не лишенные женского общества.

Прежде чем попробовать свои силы в качестве тренера, она пыталась вернуться в большой спорт. В “групповом” теперь уже гимнастку Гуринович ждали, в ней нуждались. Однако особого понимания со стороны мужа Инна не встретила, если не считать таковым предложения подбросить на клубном автобусе по пути в Стайки в зал на Ангарской. Вместо слов ободрения слышала: “Решай сама”. Поначалу заботу о маленькой Наде перепоручила маме: когда дочке исполнился месяц, возобновила тренировки. “Стала ходить к Анне Валентиновне Барановой. Было тяжело: лишний вес, непослушное тело, ноги ватные — не подпрыгнуть, пудовые гири тянут вниз. Но я думала, не зря мне дан бойцовский характер. Порой так трудно, что кажется: жизнь уже на грани. Тем не менее я иду вперед и пробиваю эти стены”. Однако обстоятельства сложились так, что с любимым делом пришлось проститься. К тому же надо было оканчивать институт, оставаться дома — встречать, провожать супруга-футболиста. Еще долго Инна держала в руках гимнастические предметы, готовилась выступать, но только во сне.

А действительность требовала от новоиспеченной жены и матери совершенно других навыков. Целыми днями ей доводилось стоять у плиты, изучать поваренные книги. Зато теперь Инна умеет делать все, вплоть до закаток грибов, огурцов, салатов. Всегда красиво сервирован стол, и дети не скрывают восхищения: “Мама, мы прямо как в ресторане”. Домашнюю пищу частенько приходилось носить в больницу, когда форварда одна за другой стали преследовать травмы. Из-за этого ее мужу не удалось до конца реализовать свой потенциал, хотя футбольного таланта, считает экс-гимнастка, ему не занимать. Играя за столичное “Динамо” с 77-го по 90-й год, в чемпионатах СССР Гуринович провел 225 матчей, забил 57 голов. А мог бы попасть в Клуб Григория Федотова, достичь отметки “сто”. Четыре перелома Инна вынесла на своих плечах. Надо ли говорить, что это такое — снятые гипсы, поврежденная кожа, бесконечные примочки, натирания, массажи. Почему-то ни в одном интервью об этом никогда не упоминалось, все принималось как само собой разумеющееся. Хотя поддержка жены была не единственным проявлением любви. Ведь любовь — когда человек чувствует, что в нем нуждаются. Когда в трудную минуту знаешь, что сказать, как себя повести, чтобы помочь, подбодрить. Бывали и такие моменты в жизни. “Как-то раз Игорь пришел с тренировки, он тогда играл у Яши Шапиро. Не успел уйти, как тотчас же вернулся. Не разуваясь, зашел в комнату — сумка на плече, весь белый как снег. “Что случилось?” — “Все, я закончил с футболом”. Человеку было действительно страшно: а что потом?! Пережив расставание с гимнастикой, оказавшись в подвешенном состоянии, на распутье, я это понимала. К тому же перекрыли финансовый поток: работы нет, а кормить семью надо. И все же нашла в себе силы сказать: “Перестань, успокойся. Что-то да будет”. Была почему-то такая вера: один этап закончился — наступит другой. Так и случилось. Едва прошел месяц — на горизонте появился знакомый, вместе с которым Игорь впоследствии организовал фирму, занимающуюся пассажирскими и грузоперевозками. Она существует и поныне, говорят, процветает, хотя в материальном плане на детях это не отражается. 99 тысяч рублей — вот наше ежемесячное пособие”.

В сборной по художественной гимнастике ей по сей день говорят: “Приходи, трудись, начинай с нуля”. Пугают низкие заработки да еще уравниловка: никакие категории не обеспечат весомую прибавку к зарплате. “Недавно предложили новую работу в Национальном центре художественного творчества детей и молодежи. Собираюсь совмещать там ставки методиста и преподавателя. Сейчас трудное время, поэтому вдобавок приходится рисковать, вкладывать деньги в разные проекты. Хорошо, если они вернутся, а если нет?! Но я сама себя проверяю: смогу ли выдержать, не пасть духом”.

Конечно, нас слишком много, чтобы земля содрогалась от каждого развода. Самое расхожее объяснение разрыва отношений: “Любовная лодка разбилась о быт, с тобой мы в расчете, и не к чему перечень взаимных болей, бед и обид”. У каждого человека своя правда. И все же правильно ли это, когда о своих чадах приходится узнавать из газет?! Дежурные вопросы “Как дела?”, “Что нового в школе?” не добавят близости между родителями и детьми. Меж тем средний сын Николай, чтобы помочь матери, в свои шестнадцать уже обзавелся трудовым стажем. В прошлом году в летний период вызвался работать на стройке, вкалывал подсобником: копал землю. Инна давала Коле ссобойки, а тот приносил в дом какую-никакую зарплату. Нынешним летом ему предложили работать курьером, заняться мобильными телефонами. Как человек коммуникабельный, сын уже преуспел в этом деле. Коле нравится рисовать, он хочет стать дизайнером. Правда, поступить в архитектурно-строительный колледж не удалось, не добрал баллов. Но, может, оно и к лучшему. Старшая дочь уже прочно стоит на ногах, работает и учится за границей. Пробиться в жизни Надя сумела еще и потому, что стремилась доказать отцу: она чего-то стоит. Ну а маленький Женя мечтает стать футболистом — гены взяли свое. На тренировках больше всего ему нравится бегать, хотя тренер школы “Смена” проводит мудрую политику: погонял мяч в поле — постой на воротах.

Если Гуриновича-младшего ждет карьера профессионального футболиста — что ж, к самоотречению Инне не привыкать. Но хотелось бы пожелать ей личного счастья. Для этого нужно самую малость — кому-то еще заметить в простодушной и юной женщине сходство с героиней французского романа.