ЛИДЕР. Работа на зачетку

— Алла, в лыжной акробатике еще не изобрели никакого допинга? Не то планы на Олимпиаду придется срочно корректировать. Пока ваша команда открывала сезон, у нас одна “пятерка”, в конькобежном спорте, сорвалась.

— Слыхала… Чтобы лучше прыгать, ничего не выпьешь и не уколешь. Вид спорта требует координации, и поскольку задействован вестибулярный аппарат, сложно придумать какие-либо стимуляторы.

— Даже продвинутым американцам и канадцам?

— Единственная фора, которую имеют зарубежные спортсмены, — поездки в сопровождении доктора. С ними постоянно находится физиотерапевт, который не только оказывает экстренную помощь, но и проводит тестирование, назначает курс витаминов. Белорусского врача командируют лишь иногда. Возьмут доктора — ничего не случается. Отцепят от состава — все болеют. Вот и в Австралии у Димы Дащинского начались проблемы со спиной, а помочь было некому. Когда я в 2003-м на чемпионате мира травмировала колено, с нами тоже не оказалось медика. Хорошо, российский врач подсобил.

— Каково было возвращаться в большой спорт после травмы?

— Сделала я это с удовольствием. Пропустила год, скучала по турнирам. Поначалу, правда, побаивалась прыгать, но потом втянулась.

— Что за диагноз поставили врачи?

— Разрыв передней крестообразной связки и частичное повреждение менисков.

— Колени — это ахиллесова пята всех лыжных акробатов?

— Да, большинство спортсменов выступают в железных наколенниках, чтобы уберечься от неприятностей. В Нагано я повредила связку на правой ноге. Ее и берегла, но в итоге травмировала на левой, здоровой.

— Многое пришлось пережить?

— Сначала хирургическое вмешательство, затем долгое восстановление. Мышцы полностью атрофировались, одна нога стала в два раза тоньше другой. Когда приступила к тренировкам, начались другие беды. Связка держится на двух шурупах. Как только возобновила прыжки — колено стало побаливать там, где крепится нижний винт. Пришлось еще раз ложиться под нож. Основную операцию делала в ЦИТО, а повторную — в Минске. Помню, в Москве спустя неделю после нее в палату пришла врач-реабилитолог и сказала: “Девочки, начинайте работать, потому что потом будет намного труднее”.

Помогало одно — пример коллег по цеху: и не с такими травмами люди справлялись и продолжали выступать. Та же австралийка Джекки Купер, которая накануне Олимпиады в Солт-Лейк-Сити “порвала” колено, сейчас встала в строй. Алиса Кэмплин в Монт-Булле выступала после операции. У ее соотечественницы Лидии Иеродьякону, занявшей второе место в розыгрыше Кубка мира, с ногой была та же история, что и у меня. Даже не знаю, успеет ли она восстановиться до февраля. Я приходила в себя примерно полгода. Но за рубежом процесс реабилитации идет намного быстрее. Сейчас Лидия уже посещает тренажерный зал, катается на лыжах.

— Мыслей: “А ну его, этот фристайл” — не возникало?

— Нет. Я ведь прыгаю с раннего детства. В четыре года начала заниматься спортивной гимнастикой. Да и в лыжной акробатике уже 13 лет. Куда я без спорта?!

— Подсознательно ногу все еще бережешь? Стараешься поостеречься, не рисковать?

— В начале прошлого сезона осторожничала, а под конец уже освоилась.

— Прыжки какой сложности имеются в твоем арсенале? Считается, что самый верный способ попасть в Турине в тройку призеров — это делать два варианта двойных сальто с тремя оборотами.

— Не обязательно. Можно исполнять и тройные. Сейчас, когда были в Швейцарии, пробовала прыгать на воду тройные сальто. Вроде получалось неплохо. Будем пытаться перенести их на снег.

— А вдруг не заладится, что в запасе? В Солт-Лейк-Сити у тебя не было второй версии “двух с тремя”. Теперь есть?

— Пока тоже нет. Пробовала делать этот прыжок, но шел он у меня тяжело. Исполнять, конечно, можно. Однако неизвестно, какую оценку поставят судьи. Или надо прыгать на все сто — так, как это делает китаянка.

— Нина Ли вне конкуренции?

— Похоже, что да. В Монт-Булле она также два раза была первой.

— Значит, золото зимних Игр нынешней обладательнице Хрустального глобуса уже можно отдать?

— Пока нельзя. Да и без нее претенденток на пьедестал хватает. Это и австралийки, и канадки, и подруги китаянки по команде. Опять же с белорусками надо считаться.

— Как относишься к тому, что девчонки посягают на мужские высоты и делают тройные прыжки?

— Положительно: не стоять же на месте. Фристайл должен развиваться. Хотя все новое — это хорошо забытое старое. Женщины начинали прыгать тройные сальто еще в девяностых, а в числе первопроходцев была Лина Черязова.

— В сезоне 2001-02 ты становилась победительницей World Cup. Насколько верна применительно к фристайлу поговорка “Сначала ты работаешь на зачетку, а потом она на тебя”? Арбитры помнят о прежних заслугах?

— В то время, когда я выигрывала, судьи ко мне относились благосклонно, на некоторые вещи закрывали глаза. А потом год пришлось пропустить — и обо мне забыли. Сейчас смотрят сквозь пальцы уже на погрешности нового лидера Нины Ли. На втором австралийском этапе она делала заключительный прыжок, и приземление у нее было так себе. Тем не менее баллы китаянке поставили высокие.

— Знакомых “преподавателей” у тебя не осталось?

— На каждом кубковом этапе судейские бригады меняются. Так что авторитет приходится завоевывать с нуля.

— За счет чего удалось разжиться бронзой и серебром в Монт-Булле?

— Наверное, ко мне вернулась уверенность в себе. Двойные прыжки исполняю давно, на этот раз получилось чисто.

— Пришлось делать поправку на погоду?

— Когда мы прилетели на Зеленый континент, там бушевал ураган, снега не было и в помине. Думали, из-за сильного ветра с дождем старты сорвутся. А на следующее утро проснулись — кругом белым бело. Небо прояснилось, выглянуло солнце. Так что условия для всех были равными. Вообще в начале сезона после “воды” сразу тяжело приземляться на снег. Кому это удается — тот и выигрывает.

— Планами на Олимпиаду не поделишься?

— Конечно, хотелось бы завоевать медаль. Для этого и тренируемся. Условия в Италии нормальные. Склон опробовали, вечерний формат соревнований тоже. Так что ничего необычного.

— Для тебя имеет значение, когда выступать — днем или при свете прожекторов?

— Без разницы. Вечером, наверное, еще лучше: проще ориентироваться с приземлением. На нескольких этапах доводилось прыгать в сумерках, результат был неплохим.

— Чтобы забыть о своем экстриме, что любишь делать на досуге?

— Ой, до недавних пор у меня свободного времени практически не оставалось. Надо было ездить в Гомель, сдавать сессии. В этом году закончила университет.

— Сколько в итоге проучилась?

— Пять лет.

— В сравнении с “вечными студентами”, коими нередко бывают спортсмены, ты уложилась в рекордно короткие сроки.

— Приходилось корпеть над учебниками. Осенью сдавала летнюю сессию, а весной, после всех соревнований, — зимнюю.

— Что написано в дипломе?

— Учитель по физической культуре. Но о будущей профессии я пока не задумываюсь. У нас девчонки прыгают долго. Если хватает здоровья, почему не выступать?! Той же Алисе Кэмплин — 31, и она заканчивать не собирается.

— На сборах какие интересы? К кому за чем можно обратиться?

— В компьютерах лучше всех понимает Дащинский. А вот за фильмами и играми идем к Леше Гришину.

— А если понадобятся нитка с иголкой?

— Сыщутся у меня, наверное. Когда-то даже гладью вышивала, но со временем это занятие забросила. Да и швейные принадлежности занимают много места в дорожных сумках. Стараешься брать вещей по минимуму. Сейчас уезжали на полтора месяца — на две недели в Швейцарию, потом на неделю в Австралию, затем снова в Альпы. Турне за океаном длится всегда долго. А таскать за собой лишний груз тяжело.

— Стало быть, вы похожи на альпинистов. Те, когда идут в горы, из сушеной рыбы вытаскивают кости — чтобы наверху милиграммы не оттягивали рюкзаки. Что входит в разряд самого необходимого?

— Кроме спортивного снаряжения, пожалуй, ноутбук, одна-другая книжка.

— На родину обратно не зовут?

— Что-то похожее на клич поначалу было. Переехала из Ровно в Николаев, пошли успехи — и мне предложили вернуться домой. В Беларуси я с осени 98-го. Оказалась в Минске — на Украине начали жалеть, что опустили. Но во фристайле дело с мертвой точки там до сих пор не сдвинулось. За весь год жовто-блакитных вывозят на два турнира и при этом хотят, чтобы был результат. А всего кубковых этапов, как правило, тринадцать. Здесь же стоило мне получить постоянную практику, как с ходу заняла в общем зачете второе место.

— Бывшие соотечественники ничего не сулят? Дескать, вместо квартиры на Радужной мы дадим тебе четырехкомнатную на Крещатике.

— Даже если бы и предложили, не переехала бы. Уже привыкла к Минску, много друзей появилось.

— Только не говори, что из прелестей большого города тебя привлекают театры и концертные залы…

— Почти угадали, частенько захожу в ночные клубы. С этим в столице дела обстоят неплохо. Бываю в “Белой веже”, заглядываю в “шайбу”, “West World Club”.

— Тебя узнают?

— Если только в компании с Димой и Лешей. Они больше на виду.

— И как долго вы там отдыхаете?

— Случается, до утра. Разумеется, если дело идет к выходным. Иногда надо расслабиться.

— Товарищи по сборной не слишком опекают? Личную жизнь устроить не мешают?

— С мужчиной своей мечты я и познакомилась на дискотеке. Сергей занимается бодибилдингом, вместе мы уже год. Недавно вспоминали нашу первую встречу. Он едва зашел — заметил меня. Когда танцевали, я повернулась, смотрю: ого, какой парень! Человека с такой фактурой трудно не заметить. Потом познакомились, разговорились. Теперь он скучает, когда я уезжаю надолго, но что поделаешь.

— Сергей видел тебя на соревнованиях — живьем или по телевизору? Взгляд в сторону не отводил?

— Смотрел только видеозаписи. Отнесся к моей работе с пониманием. Хотя и спросил, не страшно ли мне. Вообще-то я собираюсь поглядеть на него первой, на турнире в Питере — если удастся выкроить время.