АЛЬПИНИЗМ. ТРИУМФ. Белорусы на Чо-Ойю

Сегодня триумфаторы Гималаев рассказывают читателям “ПБ” о том, как это происходило.

— Справедливо ли утверждать, что тот, кто не штурмовал гималайские восьмитысячники, не может считаться настоящим альпинистом?

Анатолий Лутов, директор фирмы “Артехпром”: Конечно, гималайское восхождение было особенным и по дальности, и по высоте, и по дороговизне, и по ощущениям: никогда прежде на такой высоте бывать не приходилось.

Михаил Мельников, спортивный руководитель экспедиции: Я бы сказал по-другому: тот, кто не был в Гималаях, не видел настоящих гор. Я 20 лет хожу в горы, но такого не ожидал. Гималаи поражают своим масштабом, объемом, пространством, высотой! На Памире и Тянь-Шане в сумме пять вершин от семи до семи с половиной тысяч метров. В Гималаях таковых пруд пруди, но на них почти не обращают внимания, потому что есть восьмитысячники. Гималайская гряда служит и климаторазделом. К югу от нее — субтропики с разнообразной растительностью, к северу — полупустынный Тибет, в котором дождей практически не бывает.

— Но там ведь живут люди…

М.Мельников: Очень бедно живут. Когда я увидел, как двухметровый тибетец чистил картошку, меня подмывало спросить, где он ее взял? Они обрабатывают землю деревянными плугами, у которых лемехи обиты железом. Як просто не потянет металлический плуг. Мы эксплуатировали местных жителей, но платили им.

— Давайте вернемся к началу. Что необходимо, чтобы идти на такие вершины?

М.Мельников: Хорошее снаряжение. Например, ботинки с “кошками” стоят 500 долларов. Но, если их не купить, в Гималаях делать нечего. Мы благодаря многолетнему опыту экипировались хорошо. Доказательством служит то, что все четверо живы-здоровы и даже не обморожены. Ни у кого из нас не вскочило ни одного волдыря. Это редкость для гималайских экспедиций. У нас было хорошее снаряжение. И поддержка председателя Белорусской федерации альпинизма Александра Николаевича Годлевского, нашего идейного вдохновителя.

А.Лутов: Хочу выразить особую благодарность московской фирме “Баск” и минскому “Туриону” за отличную экипировку, от качества которой зависел успех нашего дела.

М.Мельников: В таких сложных предприятиях особенно важным становится человеческий фактор: нужно быть максимально собранным и внимательным по отношению к себе и товарищам, ибо малейшая ошибка любого из группы может перечеркнуть усилия остальных и огромные средства, затраченные на подготовку и осуществление предприятия. Один подморозит палец — и это может стоить жизни товарищам. Понимание этих вроде бы нехитрых истин приобретается с опытом. Знаете, никакая гора не стоит человека. Поэтому я считаю успешной любую экспедицию, из которой все возвращаются живыми.

Виктор Лутов, директор стоматологической поликлиники “Аполлония”: Почти шесть недель мы жили вместе, словно в космическом корабле, и открыли друг в друге новые пределы взаимной терпимости и уважения. Четвертый участник нашей группы Владимир Тельпук, хоть и был неплохо подготовлен физически, не имел опыта высотных восхождений. Во многом из-за этого его постоянно преследовали болезни. Но, к чести Володи, должен сказать, что я восхищен недюжинной силой духа, которую он проявил. Его твердость и упрямство помогли выстоять в тяжелых условиях и не стать препятствием на пути к вершине для остальных ребят.

— А теперь об основных этапах экспедиции.

М.Мельников: 8 апреля прилетели в столицу Непала Катманду. Однако из-за забастовки пришлось там задержаться на несколько дней, в течение которых мы убедились в том, что более порядочных, честных и добросовестных людей, чем непальцы, не сыскать. В магазине один из нас напомнил другому: “За сумкой смотри!” Вдруг из очереди раздался русский голос: “Ребята, не волнуйтесь! Здесь не воруют”. Успокоила нас женщина-хохлушка, которая вышла замуж за непальца и живет там уже 20 лет. Мы закупили “высотные” продукты — изюм, шоколад, сухофрукты, чай, сахар, курагу… Запаслись газом. А вот от кислорода, который планировали брать в медицинских целях, решили отказаться. Маска, редуктор и три баллона кислорода, необходимые для одного человека, обошлись бы нам в 1500 долларов. Приобрели “пермиты” — разрешение на восхождение. Стоимость каждого — более трех с половиной тысяч долларов.

13-го нас привезли к китайской границе в городок Занглу и передали офицеру связи, в сопровождении которого добрались до Нилама, это уже высота 3600 метров. Переночевали, поехали в Тенгри на 4200. Там для горной акклиматизации жили двое суток. Нас кормили китайской пищей. Я человек неприхотливый, но иногда задумывался. Жареные огурцы, омлет с помидорами, которые издавали подозрительный запах, фасоль, овощи с таким количеством перца! Чтобы не было желудочно-кишечных проблем, способных поставить крест на восхождении, заедали активированным углем. Временами переходили на один рис.

Затем на джипах отвезли в базовый лагерь на высоту 4600 метров. Там для нас и для чешской группы из семи человек сформировали караван примерно из 40 яков. В проспекте было написано, что як берет 60 килограммов груза. Но тибетцы объяснили, что только 40, потому что была тяжелая зима. Наверняка выколачивали деньги: за лишнего яка надо было выложить 55 долларов. Через ночевку поднялись в передовой базовый лагерь — “АВС” на высоте 5600.

— И все без проблем?

М.Мельников: Именно там началась “горняшка” — горная болезнь, симптомы которой — головная боль, слабость. Единственное средство ее преодолеть — не сидеть сложа руки, тогда адаптация происходит быстрее. Учтите, что 5600 метров — это высота Эльбруса. Но туда поднялся, повернулся и пошел вниз. Здесь же предстояло жить и готовиться к движению наверх. Уже было холодно: от нуля до плюс пяти. И, конечно, дул ветер. 22 апреля из “АВС” поднялись с грузом на 6400, где и организовали первый промежуточный лагерь. Мне этот выход дался тяжко: голова болит, ноги не идут, рюкзак тянет. Поставили палатку, переночевали, оставили продуктов и газ из расчета на три-четыре дня и спустились в “АВС”. Отдыхали до 27-го.

— Что значит отдыхали на такой высоте?

М.Мельников: Играли в карты, слушали музыку, благо были солнечные батареи, обеспечивавшие бесплатную энергию. Кормили нас и чехов непальцы — повар и два помощника. Очень старательные ребята, все у них чистенько, аккуратно. Варили мясо яка часа три, а оно все равно, как проволока. Перчили так, что слезы сами текли. Но самочувствие за эти дни стало почти нормальным. В высоких горах акклиматизация занимает недели две, не меньше. Однако погода портилась.

— Были ли сомнения в достижении цели?

А.Лутов: Пожалуй, однажды. Когда мы устанавливали второй промежуточный лагерь на высоте 7100. Погода была отвратительная, дул сумасшедший ветер, и мы очень опасались, что он сорвет палатку со всем ее содержимым. Если бы это произошло, не то, чтобы все надежды были потеряны, но тогда потребовались бы сверхтитанические усилия и новые затраты на продолжение восхождения. Мы хитро поставили палатку и приложили много старания для того, чтобы она выстояла. Так и случилось. А ведь в тот день у многих наших коллег из других стран палатки унесло, и они вынуждены были уйти вниз ни с чем.

В.Лутов: Вообще-то мы были настроены добиться своего, даже если бы нам пришлось сидеть в “АВС” и ждать погодного просвета. Готовы были обменять авиабилеты на более поздний срок и нести новые расходы, лишь бы дойти до вершины.

М.Мельников: Второй промежуточный лагерь поставили 29-го и снова спустились в “АВС”, чтобы отдохнуть и улучить момент для подъема. 5 мая начиналось полнолуние, а в такие дни погода обычно улучшается. В этот день мы и начали третий выход: 5-го переночевали в первом лагере, 6-го — во втором, 7-го поднялись на 7500 и поставили там палатку, из которой планировали выйти на штурм. Хотели выйти к вершине в два часа ночи, но луны не было, и мы прождали до семи утра. На таких высотах оптимальная скорость — сто метров вертикального подъема в час. Поэтому мы рассчитывали выйти на Чо-Ойю к 14-15 часам. Так оно и получилось. Мы с Анатолием поднялись первыми, и с нами один испанец. Чуть позже — Виктор и другой испанец.

Идя на штурм, максимально экономили силы. Не взяли даже рюкзаки. Только воду, фотоаппарат, флаги, карманное питание (орехи, сухофрукты), запасные рукавицы. Кинокамеру тоже решили оставить в палатке. Весу в ней меньше килограмма, но внимания она требует немалого, а там отвлекаться опасно.

— На заключительном этапе не столкнулись с чем-либо непредвиденным?

В.Лутов: Изучали маршрут по схемам в Интернете и по описаниям. В реальности он оказался сложнее. Там было несколько технически сложных этапов. К тому же сильный ветер сдул снег и обнажил скалы и лед. Это еще усложнило наше движение. На высоте 6900 — отвесный 50-метровый участок. Там навешены старые веревки, но мы использовали свои. Был и более протяженный, метров 120, участок с уклоном около 60 градусов. Его преодолели с помощью веревочных перил. Уже после 8000 метров вышли на очень неприятное фирновое плато, на котором единственный неверный шаг мог стать последним. Когда возвращались, оно тоже создавало приличное напряжение. И еще один скально-ледовый отрезок. В общем, технической работы оказалось больше, чем мы предполагали.

М.Мельников: Плохо, что не взяли средство от кашля. Сухой, сильно разреженный, к тому же холодный воздух, казалось, разрывал легкие на части — задыхались от хриплого кашля.

— На вершине почувствовали себя победителями?

М.Мельников: Вышли на заснеженное поле. Но нас предупреждали, что это еще не вершина. Пришлось пройти еще минут сорок, пока увидели Эверест, это и была высшая точка. Сильной радости не было. Скорее, мысли такого порядка: давай побыстрее сфотографируемся и свалим отсюда. Ведь надо еще и спуститься.

А.Лутов: Нет, на вершине счастья не ощутили. Знали, что предстоит трудный спуск. Большая часть несчастий в горах происходит именно на этом этапе. Радостное чувство приходило постепенно, начиная с лагеря на 7500. Но окончательно мы уверились в том, что все завершилось благополучно, только спустившись в “АВС”.

— Но красоты рельефа впечатляли?

М.Мельников: Там не до них. Мороз градусов двадцать пять, сильный ветер. И главное, нужно постоянно быть собранным: следить за собой, товарищами и рельефом. На обратном пути основным было — не поскользнуться. В третий лагерь мы с Анатолием спустились часа за два с половиной. Потом еще почти столько же ушло на возвращение во второй лагерь на 7100. Переночевали и дождались Витю и Володю. К вечеру 9 мая были в “АВС”.

— К какой категории сложности относится Чо-Ойю?

М.Мельников: По российской оценочной шкале — к категории 5а. Но дело тут в другом. Восьмитысячник — это восьмитысячник без всяких категорий. Вот мы в прошлом году пытались пройти Безенгийскую стену категории 6а на Кавказе. Не получилось. Есть там двухкилометровая стена Аксу, попробуй пройди, хотя высоты в два раза меньше, чем в Гималаях.

— Не чувствуете опустошенности — спутницы больших побед?

В.Лутов: О Гималаях мечтали больше десяти лет, с тех пор как покорили все памиро-тянь-шанские семитысячники. Теперь, когда мечта осуществилась, опустошенности нет. Доминирует чувство уверенности в себе и своих товарищах.

Мы доказали, что можем самостоятельно, без помощи коллег из других стран решать серьезные задачи в Гималаях, что в Беларуси есть не только отличные теннисисты и хоккеисты, но и в области покорения высочайших вершин планеты мы занимаем достойное место.