Сергей Омельянчук. На Кондратьева не в обиде

— Чем, кроме прочего, хороша жизнь футболиста — отпуск длинный…
— Мой будет до середины января. 16-го собираемся в Москве на мед- обследование. Потом в Турцию…

— Непривычно встречать зиму на экваторе чемпионата?
— Новые ощущения есть. Раньше осенью подводились итоги, вырисовывалась окончательная таблица. А сейчас декабрь на носу — а мы на половине пути. Интересно. Но это единственное отличие от прошлых лет. В остальном без разницы. Как и год назад, закончили играть в ноябре. Хотя премьер-лига еще на ходу. Она систему “осень-весна” распробует лучше.

— Вам также довелось — с “Уфой” в последнем туре играли при “минус 15”…
— К вечеру мороз был даже крепче… Конечно, экстремальные условия. Но что поделать? Надо играть. Выезжать на характере, морально-волевых, бойцовских качествах. Боролись не только против соперника — еще против снега, ветра, холода… Нашенские российские условия, скажем так. На Западе такого нет. А мы привыкли. Обороняться в такую погоду легче. Наверное, поэтому матч закончился нулевой ничьей.

— “Томь” лидирует в чемпионате, причем довольно уверенно. Все идет по плану?
— Движемся к поставленной цели. Дай бог, как говорится. Даже отрыв есть. В следующем году нужно закрепить успехи.

— Какую оценку поставите себе за этот год?
— Не люблю оценивать себя. Все идет своим чередом — где-то хуже, где-то лучше — ну и хорошо.

— И все таки — вы основной игрок клуба-лидера, носите капитанскую повязку. Разве это не повод, чтобы быть собой довольным?
— Мне нравится, когда команда выигрывает. Когда удаются какие-то успешные серии матчей. Вот тогда да — приятно. Честно говоря, хочется поскорее вернуться в премьер-лигу, снова почувствовать ее уровень, испытать знакомый кураж. Впрочем, в мае мой контракт с “Томью” заканчивается. Захочет ли клуб его продлевать, я знать не могу.

— Трудно быть капитаном такой команды, как “Томь”?
— У меня есть подобный опыт. Знаю эту ответственность — не только за себя, но и за команду, не только на поле, но и вне его. Хотя ничего такого уж необычного в капитанстве нет — стараюсь просто не навредить.

— Как вам досталась повязка? Это выбор команды или тренера?
— Тренера. Я еще в прошлом сезоне бывал капитаном — заменял при случае Бояринцева. Летом Денис ушел из команды. Повязка перешла мне — решением тренера.

— Какое это капитанство в вашей карьере?
— Дайте вспомнить. Киевский “Арсенал”. “Терек”. Сборная иногда. Четвертое получается.

— Самый крутой “кэп” на вашей памяти?
— В варшавской “Легии” был такой Яцек Зелиньски. Застал его уже в зрелом возрасте — 33 или 34 года. Уровень он держал, выступал за сборную. В клубе так вообще пользовался огромным авторитетом. Личность, харизма. Мы рядом играли — он в центре обороны, я правее. Подсказывал мне постоянно. Рассудительно, не повышая голоса, но очень доходчиво. Так и отложился в памяти. В том числе, видимо, потому, что я был молодой — впечатлительный, впитывал все новое.

— Случилась в этом году в Томске и нехорошая история — футболисты три месяца не получали зарплату. Это ведь вы как капитан разруливали ситуацию?
— Разруливал — не то слово. Да, возникла неприятность — накопились долги. По этому поводу состоялось собрание — команда плюс руководство — и мы вместе выступили в прессе. От моего имени. Я, можно сказать, озвучил позицию клуба. Адресовались к спонсорам — а они у нас в Москве, Питере. После этого пошли подвижки. Вот так все было. Не надо думать, что я там какой-то бунтарь.

— В общем, все закончилось хорошо…
— Сейчас ситуация нормальная. Спонсоры восприняли наше обращение с пониманием. У всех есть свои обязанности. Не только у футболистов. Мы тогда хорошо шли — выдали 11 или 12 матчей без поражений. Если на таком фоне случаются задержки зарплаты — это нелогично.

— Из-за невыплат “Томь” грозилась бойкотировать кубковый матч с ЦСКА. Это была реальная перспектива или все же блеф?
— Сейчас уже трудно сказать. Хотя, думаю, немножко мы блефовали — и на игру бы вышли. Все-таки это ЦСКА.

— Игра с армейцами стала самой статусной для вас в последние полгода?
— Выходит, так. В первой лиге таких соперников нет. Проиграли 0:1. Могли не раз забить. Преимущество, конечно, было у ЦСКА, но в последние двадцать минут мы создали три момента. Сравняй счет — все могло бы закончиться иначе. А так классический вариант: одни забили, другие нет.

— Что вас больше всего напрягает в российском Д2?
— Меня трудно удивить плохими условиями. Многое прошел, сильные впечатления получил еще в детстве. А в первой лиге прежние издержки. Инфраструктура, поля, раздевалки… Все это оставляет желать лучшего. Хотя “Томь” делает все, чтобы обходить острые углы. Те же выезды нам организуют по стандартам премьер-лиги. Хорошо летаем, живем в лучших отелях.

— Если бы еще трибуны ломились от народа…
— Болельщиков мало, это правда. В Красноярске играли — на стадионе сто человек. Наших фанатов из Томска больше приехало. После премьер-лиги контраст приличный.

— Фанаты у вас буйные? Актуальная тема для футбольной России…
— В Томске ребята спокойные. Я во многих клубах играл — есть с чем сравнивать. А главное — болельщиков у нас много. На каждом домашнем матче полно людей. Все ведут себя цивилизованно, никаких оскорблений. Отличная поддержка. Можно сказать, томские трибуны — образец настоящего сибирского боления. За это — спасибо.

— В начале осени в Нальчике произошел чудесный матч — местный “Спартак” против столичного “Торпедо”. Хозяева победили благодаря единственному голу, забитому на 9-й добавленной минуте с очень смешного пенальти. Судейство и сегодня бич российской первой лиги?
— Если бы интервью вам давал игрок “Торпедо”, он бы, может, и сказал, что арбитр работал плохо и “убил” команду. Мне на эту тему рассуждать не с руки. “Томь” нормально судят. Бывают ошибки, но их можно списать на человеческий фактор. Жаловаться грешно. И потом я придерживаюсь такого мнения, что голы забивают и пропускают не судьи. Если ты на голову выше соперника, никакой рефери тебя на “убьет”. Забивай два-три гола — и победу никто не отнимет.

— Если “Терек” — это Кадыров, горы и люди с автоматами, то “Томь”?..
— Сибирь, сугробы… Уезжал домой — 15 градусов мороза и снег по колено. В Минск приехал — травка кое-где зеленая. Еще в Томске люди добрые. Отзывчивые, всегда готовы помочь. Сибиряки. Чем-то нас, белорусов, напоминают.

— Почему в глухом резерве застрял другой томский белорус — Сергей Сосновский?
— Это сложный вопрос. Не в моей компетенции на него отвечать. Все решения принимает главный тренер. Не думаю, кстати, что у него есть претензии к Сергею по отношению к делу. Сосновский усердно тренируется, выкладывается по полной. А что не играет — ну, значит, есть какие-то причины.

— Нравится вам город Томск?
— Компактный, небольшой. Похож на Гомель, где я родился. Мне комфортно.

— А семье?
— Она приезжала лишь летом — во время школьных каникул. Сын учится, занимается футболом — мы посчитали, что срываться из Минска нет смысла.

— Ваш главный тренер недавно обмолвился в интервью, что зимой “Томь” сохранит всех лидеров. У вас тоже нет трансферных планов?
— Когда есть контракт, не особо задумываешься над тем, чтобы куда-то податься. Тем более команда на ходу, и меня в ней все устраивает. Но это ж футбол. Здесь нельзя ни от чего зарекаться. Вдруг откуда-нибудь поступит предложение, которое будет интересно и мне, и клубу. Или наоборот, завтра позвонят и скажут: ты нам больше не нужен. Так что мысли у меня пока простые: оставшиеся полгода контракта надо добросовестно отработать.

— Ни разу за год не пожалели, что не удалось договориться о переходе в минское “Динамо”?
— Не хочется оглядываться в прошлое. Я уже рассказывал, что приехал в офис “Динамо”, готовый заключить контракт. Там только подпись оставалось поставить. Но переход не состоялся. Возникли некоторые обстоятельства.

— Жизнь длинная — мосты вы тогда не сожгли?
— И не хотел сжигать. Я стараюсь быть дружелюбным. Никого не подставил, никого не обманул. Ну, не сошлись в некоторых вопросах — такое бывает. А потом возник интерес из Томска и я уехал.

— Булыга жалеет, что, играя в России, отвергал предложения из Европы. У вас такое было?
— Не припомню, чтобы мной когда-либо интересовались хорошие западные клубы. Не обладаю шикарными талантами. Поиграл молодым в Польше, получил неплохой опыт, был на хорошем счету. Завоевал какие-то титулы, участвовал в еврокубках. Даже в символическую сборную легионеров польского чемпионата как-то попал — таковую составляли, беря 20-летний отрезок… Потом уехал в Россию. А она, как известно, прельщает заманчивыми финансовыми условиями. В российскую премьер-лигу сегодня спокойно перебираются футболисты из той же Европы.

— В Польшу вас никогда обратно не звали?
— Пару лет назад агенты звонили. Говорили, есть интерес со стороны некоторых клубов. Но уезжать из “Терека” на польские условия в 30 лет…

— О себе вы как-то сказали скромно: делаю на поле, что просят, звезд с неба не хватаю…
— Я реально смотрю на вещи. Не первый год в футболе. Созидательным даром не наделен — всю карьеру занимаюсь черновой работой. А болельщику что нравится? Голы, обводка, техника, удары… У меня этого нет. Моя игра проста: отобрал мяч — отдал ближнему. Ну, иногда — дальнему.

— Однако 74 матча за сборную — это сильно. Третий результат в нашей истории. Больше наиграли лишь Кульчий и Гуренко…
— Чувствую в себе силы улучшить этот показатель. Но что сделаешь — в сборную больше не вызывают. Я все понимаю. Есть молодежь, ей нужно расти.

— Про молодежь вам Кондратьев рассказал?
— Мы не общались. Тренер и не должен ничего объяснять. Какой в этом смысл? Я совершенно нормально воспринимаю ситуацию.

— А если завтра родина позовет?
— Не люблю слова “если”. Позовет — поговорим. Кондратьев — тренер, он отвечает за игру, за результат. Есть такое выражение: флаг в руки — только донеси. А я готов еще раз сказать: ни на кого обид не держу.

— При ком в сборной лучше всего игралось?
— Мне кажется, нельзя выступление в сборной рассматривать с точки зрения комфорта. Прежде всего это ответственность, престиж. Когда выходишь на поле и видишь полные трибуны, понимаешь, что играешь за страну. Все остальное отодвигается на второй план.

— Спрошу по-другому: когда в вашу бытность команда действительно могла выстрелить?
— Было два случая. Первый при Байдачном. Команда собралась — сплав опыта и молодости. Все играли в хороших клубах — в России, на Украине. И второй — при Штанге. Два матча с боснийцами — побеждай и выходи из группы. В обоих случаях чего-то не хватило.

— Против боснийцев Бернд вас не задействовал. Тоже без обид?
— Сразу злой был, конечно. Я такой, знаете, максималист — всегда хочу играть, побеждать. Но время прошло — и к Штанге у меня вопросов нет. Мы тогда с ним нормально пообщались, во всем разобрались.

— Уже решили, чем будете заниматься по завершении карьеры?
— Пока даже не задумываюсь об этом. Хочу еще несколько лет поиграть. Желание есть — это главное.

— Кроме футбола, что-то в жизни увлекает?
— Когда играешь в России с ее разъездами и расстояниями, любимое занятие — просто побыть с семьей.

— Штанюк так наигрался, что теперь даже по телевизору футбол почти не смотрит. Можете представить себя в таком положении?
— Сегодня — нет. Но кто знает, что будет через три-четыре года? Может, и у меня наступит пресыщение. А пока нравится жить футболом. Смотреть по ТВ — в том числе. Я даже не исключаю, что однажды попробую себя в роли тренера. Хотя профессия, конечно, сложная и специфическая.