“Юность” Солонца. Сергей Солонец: я ухожу

— Сергей Александрович, вы, получается, покинули пост…
— …17 января. 16-го мне исполнилось 60, на следующий день официально сложил полномочия.

— Считай, день в день. Это лишнее подтверждение вашей педантичности?
— И это тоже, но не только. Все-таки 60 — не тот возраст, в котором считаю возможным ставить перед собой долгосрочные профессиональные цели.

— На моей памяти это как минимум второй ваш уход с поста гендиректора.
— Второй. Первый был летом после нашего шестого чемпионства. Подумал, что дальше двигаться некуда: цель завоевать седьмое или восьмое чемпионство уже не вдохновляла.

— Уговаривать остаться приходила целая делегация во главе с капитаном “Юности”.
— Делегация не делегация… Многие просили остаться: хоккеисты, тренеры, настоятельно рекомендовал мэр города.

— Кто из них оказался убедительнее?
— Я все-таки работал в системе Мингорисполкома, которому подчинен клуб, это же не ЗАО, ООО или частная фирма. Привык к дисциплине, и когда руководство говорит, что нужно еще поработать, — значит нужно. Поэтому остался, но рубеж твердо определил: после 60-летия первым лицом в клубе не буду.

— Не обидно, что приходится уходить вроде как на спаде?
— Почему на спаде? “Юниор” еще поборется за то, чтобы стать чемпионом страны. И я ушел с поста, а не из системы клуба. Если буду ему полезен, всегда готов помочь.

— В каком качестве?
— Помощник или советник нового гендиректора — что-то в этом роде.

— Преемником назначили Эдуарда Зотова?
— Назначает руководство города, я же только рекомендую. Зотов сейчас исполняет обязанности. Не стоит забывать, что скоро в систему клуба может войти и “Чижовка-Арена”.

— Получается, уходите накануне большого дела…
— Управлять большим делом должен человек помоложе, поинициативнее, с более современным мышлением. В 60 с лишним такие масштабы не все долгосрочно осваивают. Надо отдавать себе в этом отчет, как бы ты себя ни оценивал.

— Тогда как вы оцениваете без малого десять лет своего руководства клубом?
— Хорошо поработали. Если бы не скомканный последний сезон, имею в виду прошлогодний, можно было бы сказать отлично. Говорю же, после шестого чемпионства уже никто — ни я, ни команда, не были нормально мотивированы.

— В том числе и финансово? Кризис-2011, по всей видимости, клуб сильно почувствовал?
— При чем здесь он, когда, ведя в серии с “Шахтером” 2:0, мы в итоге уступили 2:3?! Дело все-таки в мотивации, которой не было. Даже летнюю подготовку провели скомкано. Так чемпионами не становятся.

— За десять лет какой период назовете самым сложным?
— Опять-таки сезон-2011/12. Говорят, сложнее всего начинать, но каких-то особых сложностей не припомню. Мы выстраивали систему и практически нигде не ошиблись в этом процессе. Тот самый один кулак из школы, профессиональной команды и арены. Без содействия руководства страны и города этого никогда сделать не удалось бы.

— В клуб вы пришли из системы МВД. Какой там был стаж?
— Считайте: с 1975-го по 2003-й, то есть до 50-летия. В отставку я вышел, как и сейчас, практически день в день с предыдущим юбилеем. Так что, получается, 28 лет выслуги…

— …в которой, знаю, была и афганская страница.
— Было-было… Первым же заездом в 80-81 годах. Спецотряд МВД “Кобальт”.

— Насколько знаю историю афганской войны, дворец Амина он не штурмовал.
— Были неподалеку. В нашу задачу входила оперативная работа и режим важнейших объектов. Разведка, в общем. Школа жизни была хорошей. В марте 81-го из 25 человек нашего отряда трое, в том числе гродненский офицер милиции Витя Юртов, домой не вернулись. Зато имеем в своем составе Героя Советского Союза.

— После такого на “гражданке” вас уже точно ничем не удивить.
— Отнюдь, жизнь учит каждый день. В милиции одно — дисциплина, строгое подчинение. На “гражданке” — другое: приходилось и людей перестраивать, и самому перестраиваться. Причем второе — больше: налево-направо уже не скомандуешь. И на службе ты знал, что 20-го числа каждого месяца получишь зарплату. А в клубе уже по-другому: если не подсуетишься, палец будешь сосать не только ты, но и, что намного важнее, твой коллектив.

— Бывало и такое?
— Нет, справлялись. Кто-то зарабатывал больше, кто-то меньше, но все имели то, что оговаривалось. И пост я покидаю, когда у клуба ни рубля долгов ни перед кем нет. При этом мы никогда не задирали финансовую планку. У нас ведь как бывает: сегодня у команды ни рубля, потом деньги появляются, она выстреливает, дальше — опять спад. Мы же определили планку чуть выше среднебелорусской и старались ее придерживаться. Брали не количеством нулей в контрактах, а гарантированностью выполнения договора. Люди это всегда ценили.

— Есть мнение, что появление в 2003-м профессиональной команды клуба не лучшим образом отразилось на школе.
— Категорически не согласен. Посмотрите на сводную таблицу детских лиг. Какая школа с большим отрывом лидирует в общем зачете? “Юность”. Недавно вот наши ребята 2001 года выиграли у Новополоцка 18:1. Когда такое было? Мы — единственный клуб на всю страну, где есть команды всех возрастов. До чего мы так докатимся?! Каждый год федерация принимает решение о недопущении в экстралигу клубов, у которых школы не имеют каких-то групп, и каждый год благополучно это прощает. У нас же никогда не было, чтобы дети ходили голые-босые без клюшек и формы. Проблема нехватки льда — единственная, стоявшая остро. Но она с появлением у нас второй арены давно решена.

— Это все хорошо и красиво, но где та “Юность”, которая в свое время ставила на крыло Федорова, Борщевского, всю старую гвардию сборной?
— Та “Юность” на месте. Кто сейчас пополняет сборную, чьи воспитанники? И в “Динамо” та же история. Не наши воспитанники там только Павлович и Горошко.

— Китарова тоже считаете своим?
— Конечно. А как иначе? Если он провел у нас пять лет, кем его считать? Ногачева, которого в свое время мы отдали в “Динамо”. Демкова, Развадовского, пусть у них в итоге что-то в КХЛ и не заладилось. Лопачук чей? Карнаухов… Это я только об игроках до 25 лет говорю. Если бы каждый клуб, который у нас сейчас в первой пятерке экстралиги, выдавал столько воспитанников такого уровня, у сборной дела шли бы куда лучше. В том числе и молодежной.

— Чуть выше вы, заметил, отозвались о федерации в ироничном ключе. С кем было тяжелее работать: с Наумовым или с Ворсиным?
— Да ни с кем не тяжело, всегда находили общий язык. Хотя я, конечно, мог быть не согласен с некоторыми решениями, особенно в последнее время. Понятно, я не считаю себя во всем и всегда правым и не претендую на роль носителя абсолютной истины. Но несогласным-то быть могу и не скрываю этого.

— С чем, например, из последнего?
— Ну вот мы пошли в Россию. Пошли же только во благо белорусского хоккея, а не из-за прихоти или выгоды. Ни мне, ни Захарову зарплата от похода в ВХЛ не прибавилась. А работы, как вы считаете, стало больше?

— Безусловно.
— Ну вот. У федерации мы не просили ни помощи, ни даже моральной поддержки, у нас к ней был единственный вопрос. Точнее, просьба: дайте возможность свободно маневрировать игроками между командами ОЧБ, МХЛ и ВХЛ. У нас 80 человек, ну хоть убейся, а по 30 в каждую не получается, вы же помните, как мы в спешке заявлялись в ВХЛ. У меня на трибунах сидели хоккеисты, которые были свободны от игр, а в это время “Юниор” бился в две пятерки, потому что больше шести хоккеистов “Юности” федерация запрещала заявлять в ОЧБ. Почему? Даже ВХЛ вопросов не имела: мол, играйте у себя как хотите…

— Вы сами озвучили ответ: может, не стоило так торопиться и рваться в ВХЛ?
— Если бы мы не поторопились, заявляясь что в ВХЛ, что в МХЛ, нас бы опередили. Я сейчас не наши клубы имею в виду — это ради бога, а другие. В МХЛ сейчас принимают только в группу “Б”. Латыши нынче с этим столкнулись, хотя с удовольствием, уверен, все играли бы в сильнейшей.

— Пусть так, но от выступления “Юности” в ВХЛ, надо полагать, и вы ждали много большего.
— Если бы не травмы и та самая возможность маневрировать игроками команд клуба, было бы намного лучше, были бы где-то в десятке. В плей-офф бы прошли как минимум.

— “Бы”?
— В этом сезоне пора смиряться с непопаданием в него. Отставание для оставшихся игр слишком большое.

— И что же белорусский хоккей приобрел за сезон “Юности” в ВХЛ?
— Очень многое. Показали себе и всем наш уровень по сравнению с российским. И даже не КХЛовским. А мы все-таки не худшая команда страны. Поняли это и игроки. Что нужно не выбивать пять-десять тысяч долларов зарплаты, а для начала научиться играть, хотя бы как россияне в ВХЛ за три тысячи.
Далее. Убедились, как наши хоккеисты выдерживают нетепличные условия современного хоккея. Многие просто не привыкли к таким переездам. Это не в Беларуси, где два-три часа на автобусе — и ты на месте. А современный мир живет не в теплицах. Думаю, кстати, что и в этом была одна их причин барахтаний “Динамо” в КХЛ в первые годы — многие игроки просто не привыкли к такому режиму, необходимости быть в постоянном тонусе. Что нельзя сегодня вечером попить пивка, а завтра выходить на лед.
Кроме того, увидели, чего стоят отдельные хоккеисты, которые по логике должны стоять за спиной у “Динамо”. Оценили обеспечение российских клубов. Должен сказать, что оно примерно на уровне лидеров нашей экстралиги. И при этом мы уступаем во многих базовых компонентах, иногда банально не хватает физических сил. Рано или поздно эти шишки нам пришлось бы набивать. И мы — единственный клуб, который рискнул это сделать, создав структуру МХЛ — ОЧБ — ВХЛ. И будущее только за такой или ей подобной клубной схемой.

— Но отдачи-то пока не получило ни “Динамо” в КХЛ, ни сборная, под флагом пользы которой российский поход и затевался.
— А кто тогда был тренером сборной?

— Это принципиально?
— Видимо, да. Считаю, у нас есть несколько игроков, которые могли по крайней мере приглашаться в сборную как кандидаты. Почему их не зовут — вопрос не ко мне. А для группы наших игроков сезон в ВХЛ стал очень полезным. Белинский был в числе лучших вратарей лиги, пока партнерство с “Динамо” не вынудило нас дать практику Лаланду и Хаугену. В это время Малютин, о котором три года не было слышно, отлично проявлял себя в экстралиге. Как Карев играл? Захаров стартовал здорово, но когда понял, что интереса сборной к нему никакого, чуть сбавил. Уже не говорю про Боровкова, Башко или Слыша, которого вообще считаю одним из сильнейших игроков страны. И по характеру, и по отдаче, и по результативности.

— То есть считаете, что у Скабелки к “Юности” личная неприязнь?
— Я ничего не считаю. Вы спросили — я обозначил круг кандидатов. Не в первую пятерку, конечно, но хотя бы на роль просматриваемых.

— В массовом сознании связка Солонец — Захаров всегда была единым целым. Так ли это было на самом деле?
— Бывало по-разному. Будь мы оба простыми, думаю, клуб не добился бы того, чего достиг. Но какие-то разногласия всегда отодвигались на второй план. Михаил Михайлович не мыслит себя без хоккея.

— А вы?
— Еще не понял, прошло же не так много времени со дня моего ухода с поста. Хотя пока я продолжаю быть с командой, недавно вот ездил с МХЛовцами на матчи в Ригу. У нас цель уйти с последнего места, и худо-бедно мы к ней идем: смотрите, какой был отрыв от “Патриота” еще недавно, а какой сейчас.

— Любопытно ваше мнение о натурализации.
— Она должна быть сугубо индивидуальной и точечной. В этом, считаю, еще одна заслуга “Юности”: если мы и ходатайствовали о белорусском гражданстве какого-то игрока, то практически не промахивались — все они были полезны сборной или по крайней мере оставались в большом хоккее. Первый набор Угаров, Карев, Горячевских. Там был единственный промах — Фролов. Потом был, увы, погибший Савин — очень перспективный парень. Коля Стасенко, Степанов — все при деле и на высоком уровне. Так что в этой части мне не стыдно за свою работу.

— Шесть чемпионств, два Континентальных кубка, участие в международной лиге. А народа на трибунах — кот наплакал.
— Это проблема не только “Юности” и не только в хоккее.

— А как же “Динамо”?
— Другой уровень. Всего: соревнований, арены. В конце концов, это лучшая команда страны. Кроме того, клуб накопил очень большой опыт, это его безусловная заслуга. Наконец, это просто бренд еще с советских времен — что в хоккее, что в футболе.
Но и у нас не все так плохо: в первые годы, когда мы еще не побеждали за явным преимуществом, в наш пусть и 800-местный каток было не пробиться, вспомните. Да и сейчас, уверен, если “Юниор” прорвется в финал, загонять зрителей на трибуны не придется.

— А ведь порой загоняли...
— Никто не загонял — у нас был договор с кадетским училищем, мы с их курсантами часто встречались на хоккее.

— И студенты посещали каток — точно знаю.
— Три или четыре месяца из иняза. Причем это была их инициатива. Девушки приходили смотреть на хоккеистов-парней. Единственное, мы обеспечивали аудиторию на Континентальный кубок на матчи без участия “Юности”, чтобы арена не была совсем уж пустой. И на матч открытия сезона в МХЛ. Вот и все. И без этого, уверен, тоже нельзя: чтобы человек захотел прийти на хоккей, ему нужно хотя бы раз его показать.

— Но и не только его. Сопутствующие моменты тоже важны, “Динамо” это доказывает.
— Согласен.

— Так что с наполняемостью “Чижовки-Арены” будете делать?
— Вопрос, как мы там будем играть и с кем — уже не совсем ко мне.

— Тем не менее на вопрос “где” все-таки ответьте. Что бы вы как советник нового гендиректора посоветовали ему? КХЛовские амбиции уже оставлены?
— Для того чтобы реально говорить о КХЛ, нужно в ВХЛ войти хотя бы в пятерку. А пока это не так — нечего и кукарекать. Мы могли войти уже в нынешнем году, если бы наши клубы не жили обособленно. Я же предлагал собрать лучших белорусов и необязательно в “Юности”. Была бы готовая как минимум вторая сборная! Но желающих не нашлось.

— Могу их понять. Да и вы вряд ли были бы в восторге, начни у вас выдергивать лучшие кадры.
— Что значит выдергивать? Мы же не просили отдать белорусских контрактников даром! Вот определили же сумму компенсации при переходе в “Динамо” — 40 тысяч. Мы не требовали, чтобы в нашем случае было меньше, пусть столько же, пусть в два раза больше, но нужно было элементарно определить правила игры! Но и этого не сделано…
В заключение хочу пожелать читателям всего наилучшего и прошу простить, кого за годы руководства “Юностью” ненароком обидел.