Пролог

Иначе никак, хотя, по большому счету, результат для оценки случившегося развода с Андреем Костицыным совсем не нужен. Ведь мы все равно не узнаем наверняка, как скажется на итоговых цифрах непричастность к ним отдельно взятого бывшего энхаэловца.
Действия Скабелки, мне кажется, вообще не вполне подпадают под оценочную градацию “прав — не прав”. Многие его коллеги поступают в схожих ситуациях прямо противоположно Андрею Владимировичу: прощают ученикам проступки, уповают на их совестливость и благодарность. Помимо узкого командного круга, об этом не узнает никто, жизнь продолжается своим неспешным чередом, и тем для общественных диспутов даже не возникает. Не подправь давеча тренер командный список, факт опоздания на сбор Костицына-старшего вообще остался бы хоккейной истории неведом. Хотя значить в ней и тогда он мог бы немало…
…Вот давайте поясню это на примере из другой истории — гандбольной. Об этом теперь самое время рассказать. Минский СКА все его золотое десятилетие непоколебимо простоял на железной дисциплине, завязанной на авторитете Спартака Мироновича. Ее квинтэссенцией для меня стала мизансцена из конца 80-х. Перед Мироновичем, по-мальчишечьи виновато понурив головы, стояли тридцатилетние олимпийские чемпионы Шевцов и Каршакевич. Соседи но номеру, Юра и Саша по какой-то нелепой случайности, даже не от них зависевшей, проспали в тбилисской гостинице начало тренировки…
Был, впрочем, у той идиллии послушания и эпилог, четко обозначенный для меня временем и местом. В сентябре 90-го в Краснодаре в дерзкую атаку на железные клубные устои пошел другой армейский олимпионик — Александр Тучкин. Атака была не первой. Еще в марте, сразу после серебряного финала чемпионата мира в Праге, лидера сборной не взяли на еврокубковый выезд в Венгрию. Тот банально преступил пресловутый режим. Дисциплина еще работала: в мае СКА, уже с Тучкиным, триумфально взял в Барселоне третий Кубок чемпионов. Но по осени Туча продолжил. Один из стартовых матчей чемпионата Союза он с вызовом проволынил: был явно “после вчерашнего” и с демонстративной издевкой, полулежа, выслушивал тренера на скамейке. Это было непостижимо!
Впрочем, еще непостижимее стала реакция Мироновича. Тренер бесшумно снял Тучкина с тура. Вскоре тот играл уже в Германии, за эссенский ТУСЕМ. По тогдашним правилам бундеслиги заявлять гандболистов, заигранных в сезоне за клубы другой страны, было нельзя. Но участие Тучкина в паре краснодарских матчей от немцев каким-то образом благополучно утаили. Поверим немецкой прессе: трансфер обошелся в рекордную по тем временам сумму в 300 тысяч дойчмарок.
Спартака Петровича еще ждала большая слава — олимпийское золото Барселоны. Только вот наш СКА с той осени ни одного громкого титула уже не взял…
Могу сознаться, что со времен Солт-Лейк-Сити события внутри и вокруг хоккейной сборной Беларуси ни разу не подвигли меня на тектонические волнения. А сейчас, в ожидании первой трансляции из Войенса, ловлю себя на нетерпении. Это, наверное, оттого, что точно знаю, кому первому сегодня вечером стану желать победы.