Профессиональный легионер. Олег Тимченко: выжить любой ценой

— Эхо негатива от выступления белорусов в Войенсе на олимпийской квалификации все еще разносится по медиапространству. А насколько болезненно восприняли поражения сборной на Украине?
— Расстроились, но в принципе это было ожидаемо. Фаворитом квартета “F” рассматривали команду Беларуси. У нас изначально не поехали КХЛовцы Касянчук и Варламов. В последний момент отцепили от состава Матерухина. Надеялись на молодых, но в связи с нерадостными событиями в ПХЛ рассчитывать на успех не приходилось. Квалификация лишний раз показала, в каком состоянии пребывает наш хоккей и украинская лига в частности. Хоть некоторым открыли глаза. А то говорили: ПХЛ, ПХЛ… А там деньги не платят, судьи на матчи не выходят… Как можно развивать игру? У нас в сборной было 18 хоккеистов из ПХЛ, где накопился огромный ком проблем. Думаю, большинство и так понимало всю неоднозначность и невыгодность ситуации.

— Недавно ваш соотечественник Юрий Наваренко в интервью “Прессболу” назвал проблемой украинской Профессиональной хоккейной лиги отсутствие госдотаций.
— Верно, нет государственной поддержки. Все клубы финансируются или частным лицом, или бизнесом. Возникли проблемы — все, денег не жди. А как играть задаром ребятам, у которых семьи, дети? Если нет сильной лиги, какая раньше была в Беларуси, не будет и хоккея. Почему у вашей сборной сейчас проблемы — потому что слабеет чемпионат. Два-три года назад каждая команда могла бороться на равных с фаворитами. “Витебск” был на четвертом месте. Клубы, которые занимали восьмую позицию, до последнего сражались в четвертьфинале плей- офф.

— Расцвет украинской сборной, когда она выступала в элитном дивизионе, пришелся на середину “нулевых” годов. Тогда сильного чемпионата у вас тоже не было. За счет чего выезжали?
— Были такие лидеры, как Шахрайчук, Ширяев, которые вели за собой. Вратари Симчук и Карпенко, которые все тянули. Сейчас нет ни голкипера, ни достойного подрастающего поколения. Приехали на квалификацию — а там ведь совсем другие скорости. Ты должен мыслить быстрее, на шаг вперед. А ребята не привыкли, они нигде толком не играли. Я уж не говорю про Западную Европу — хотя бы здесь, в Беларуси. Они выступают в ПХЛ на уровень или два ниже. Прогресса не будет. Такая же тенденция намечается в белорусском чемпионате. Сейчас убирают “стариков”, а молодежь расти не хочет. Зачем, если у нее и так все хорошо. Ребята знают: тех, кто хоть немного шевелится, до 28 лет возьмут в любую команду. И все — человек перестает работать.
А вспомните, как раньше было: приходишь — и должен биться за место. Без разницы, молодой или старый. Я вот всюду езжу и везде — легионер. А сейчас еще и под возрастной лимит подпадаю. Но почему-то выживаю. А парням дают: вот, пожалуйста, играйте, зарабатывайте. А они довольствуются малым, ведь свое место в составе не завоевывают, а получают искусственным путем. Если сам чего-то достиг бы — ценил бы это.
Да, своего сильного чемпионата тогда не было, но мужики ездили и бились. Знали, что если не попадут в команду, то нечем будет семью кормить. Всегда играли на максимуме и демонстрировали более высокий уровень. А сейчас взяли в сборную Украины… Да не взяли, а набрали. Просто тех, кто есть. И они считают, что заслужили, не подозревают, что других просто нет.

— В прошлом году, обсуждая с вами регресс ОЧБ, услышал идею о сокращении нашего чемпионата. По-прежнему видите в этом решение проблем?
— Ну, если у директора клуба задача — самоокупить арену, то пусть играет в лиге “Б” и окупает, а не рассказывает, что хоккеисты слишком много получают. Мы наведываемся в Витебск и отгружаем местной команде под десять шайб. Это же никуда не годится. И для зрителей никакого интереса. Ты приезжаешь и начинаешь играть расслабленно, потому что не встречаешь сопротивления. Вот и считаю: нет должного финансирования, нет хороших игроков, надо сократить чемпионат и объединиться с Украиной — двумя-тремя командами, с Латвией, Литвой… Чтобы опять была сильная лига, чтобы хоккеисты росли, а не деградировали, как это происходит сейчас.

— Лига “Б” это подразумевает оставить их только в белорусской “вышке”?
— Не знаю, федерации виднее. Там решили делить чемпионат на два этапа — хорошо придумали. Интереснее сражаться против равных. Потому что мы, например, перешли сейчас из ВХЛ, играем против аутсайдеров и смысла особого в этих матчах не видим.

— В то же время у словенцев, завоевавших путевку в Сочи, даже своего чемпионата нет. Так, весенний турнир…
— Да, но у них много хоккеистов выступает в сильных лигах Германии, Австрии, Швеции… В той же Норвегии есть свой чемпионат, однако в сборную приезжают и ребята из второй шведской лиги. Люди все время стремятся куда-то попасть. Сделали в Беларуси минское “Динамо” — так хоть в последние месяцы стали доверять белорусам. А то как у нас “Донбасс” создали: проср..ли, простите, столько денег, а из местных играют только Варламов да Квитченко. Первый на квалификацию не поехал, второй редко попадает в состав. Так в чем тогда смысл? Просто потратить деньги? Отдать словакам, чехам, да еще при этом не попасть в плей-офф? А возьмите “Барыс”: там сейчас человек пятнадцать своих. Вышли в плей-офф, и совсем немного не хватило для попадания на Олимпиаду. А латвийцы? Да, в этом сезоне в КХЛ не блеснули, но в Сочи-то поедут.

— А на Украине много говорят о том, каким должен быть “Донбасс” — ориентированным на сборную или на шоу?
— Там вообще таких разговоров нет. Пошли в КХЛ… Ну, в КХЛ так в КХЛ. Наверное, чтобы в плей-офф попасть.

— Федерация пытается решать проблемы местного хоккея?
— Игроки “Донбасса” недавно встречались с президентом страны. Тот сказал, что хоккей у нас развивается. Он будет строить катки в 2013-17 годах. Вот, еще четыре года у нас будут возводиться арены. Но ничего не сказал о проблемах с ПХЛ. Наверное, у нас каждый преследует свои цели, а не стремится развивать хоккей.

— В середине “нулевых” вы поиграли в Голландии и Италии. Не самые “зимние” страны заинтересованы в развитии игры?
— Когда выступал там, надо мной смеялись: “Где эта Голландия?” А сейчас “оранжевые” тоже боролись за путевку в Сочи, обойдя в предквалификации венгров. Значит, прогрессируют. Там люди живут “для”, а не “за счет” хоккея. Грубо говоря, у менеджеров задача — собрать боеспособную дружину, а не подписать кого-то, чтобы получить откат. Возьмите словенцев и датчан. Насколько знаю, у них вопрос о премиальных за выход на Олимпиаду даже не стоял. Что дали — то и хорошо. У тебя есть контракт в клубе, а выступление за сборную должно быть делом чести.

— Что полезного извлекли из пребывания в Голландии и Италии?
— Везде надо выживать. Там тот же лимит — четыре легионера. Если не делаешь результат — тебя выгоняют. Если выгоняют — нечем кормить семью. И это полезная практика. Если сейчас отправить туда белорусских хоккеистов, тех, кто искусственно получил место в своих клубах, то, во-первых, они и близко не будут зарабатывать такие деньги, как здесь, а во-вторых, через месяц их выгонят.

— Так и проходят в состав за счет лимитов…
— Сейчас Заделенов не попал в заявку ОЧБ, потому что он “старый”. Но он же на голову выше любого! Почему при этом должен сидеть? А молодому, который выступает хуже, никуда не стремится — пожалуйте в состав. Непонятно. Если юный хоккеист демонстрирует хорошее отношение к работе, любой тренер и так даст ему шанс. И когда начинающие спортсмены будут расти в той команде, где все хотят играть и отдаются борьбе через не могу, то будут перенимать опыт ветеранов. А потом уже сами учить следующее поколение.

— То есть к легионерскому лимиту вы нормально относитесь, а негодование вызывает возрастной?
— С легионерским я согласен: четыре-пять иностранцев — не вопрос. Для развития хоккея в таких странах, как Беларусь, Украина, Латвия, подобные ограничения допустимы. Но возрастные считаю неправильными.

— Не портит ли имидж чемпионата массовая дозаявка игроков “Юности” в стан “Юниора”, вокруг которой поднялось много шума?
— Был вариант закончить играть 25 февраля — с финишем “регулярки” ВХЛ. Но можно было попытаться достойно выступить в плей-офф ОЧБ, побороться за золото. Все равно каждый спортсмен должен стремиться ко всему лучшему и ставить максимальные задачи. Так ведь проще всего: мол, сезон не задался, и сложить оружие. Конечно, если вдруг что-то не так пойдет, то сразу начнутся разговоры, что мы такие-сякие, но по крайней мере все ребята, тренеры, руководители стремятся что-то выиграть.

— Однако получается, что в клубе наплевательски отнеслись к ВХЛ, где необстрелянная молодежь крупно влетает командам, которые борются с другими коллективами за попадание в плей-офф.
— Наши руководители беседовали с представителями лиги. Я не считаю это наплевательским отношением. Туда отправили юных парней — будущее нашей команды. Пускай месяц поиграют, поймут, что это. Почувствуют вкус переездов-перелетов. Почему нет?

— Но и в ОЧБ сложилась непростая ситуация. Например, “Гомель” весь сезон боролся за более высокое место в “регулярке”, чтобы заполучить в первом раунде плей-офф соперника полегче. И вдруг вынужден сойтись с одним из фаворитов…
— И зрители, и весь хоккей только выиграют от этого. Уже в первом раунде будет суперсражение. Арены будут забиты, может, по телевидению матчи покажут.

— Попробую спросить у вас и о странной дозаявке Костюченка, Слыша и Ерохо, двое из которых вечером 31 января еще играли в ВХЛ. В чем соль?
— Без понятия. Нам сказали, что мы играем здесь, они — там. Раз заявили — значит, наверное, можно. Когда из “Динамо” в “Шахтер” под плей-офф приходили Хауген и Окса, разве “Юность” жаловалась? Ладно заявили бы кого-нибудь в феврале, однако все было сделано до первого числа. Это спорт, все надо решать на площадке. Гомельчане нас обыграли, доказали — они молодцы. Победили мы — тоже молодцы.

— Согласно версии, которая ходит в кулуарах, но которую официально никто не озвучивал, Слыш, Костюченок и Ерохо остались на один матч в ВХЛ для съемок в телепередаче КХЛ-ТВ.
— Не знаю. Но российские телевизионщики действительно приезжали: снимали наши раздевалки, город. По-моему, Слыш как раз и проводил для них экскурсию по Минску.

— Давайте поговорим о дебютном российском сезоне в целом. Почему он сразу так не задался?
— После первой же и довольно успешной поездки пошли травмы. Один, второй, третий вылетел — все, звена нет. Равнозначной замены — тоже. Это первое. Второе: оказались не готовы к дальним путешествиям. Получалось, что в выездных турне самая сложная игра — третья. Соперники уже знали, как себя вести. Например, не раскатывались накануне. А мы в тонкости не вникли. Если в Беларуси все было давно опробовано, то в России надо было серьезно перестраиваться. И еще один фактор: много матчей проиграли с разницей в одну шайбу. То есть где-то не хватило везения, где-то — дисциплины. Но нас никогда серьезно не “выносили”.

— Наверняка увидели в России немало экзотических мест…
— Это точно! Заезжаешь в какой-нибудь город — посреди него одни трубы, и только вокруг них здания. Или вспомнить Саров, который все еще является закрытой территорией. Подъехали, вышли из автобуса, прошли через КПП, а транспорт проверили отдельно. Нам потом рассказали, что тамошние ученые, которые разрабатывают ядерное оружие, не выезжают из города — запрещено. Хотя Саров сам по себе симпатичный, цивильный. Только весь в заборах. Весело еще было, когда прилетаешь из Минска в Красноярск, а там — минус 30. Или в Казахстан — снега намело немерено.

— А какие самые необычные места посетили за время карьеры?
— Так вот в России и были самые необычные. Чего стоит Орск, где по городу летает пепел. А куда-то приехали, не помню точно, и видим табло. Там показаны: погода, время и… уровень радиации.

— В Западной Европе нравилось играть?
— Мне не очень импонирует тамошний уклад жизни. Слишком все тихо, спокойно. В гости друг к другу не ходят. Очень размеренная жизнь. Не для меня.

— А в Северной Америке?
— Почти то же самое. Живешь сам по себе, с партнерами видишься только на тренировках. Бывает, тебя пригласят на ужин. Но надо принести с собой и поесть, и выпить. Мне кажется, это неправильно. Если кого-то приглашаешь, должен позаботиться, чтобы гостям было хорошо.

— Как вы вообще в 1996-м оказались за океаном, причем уехав прямо из Харькова?
— Ездили с “Дружбой-78” в Канаду, проводили в турне по три месяца. Потом я полсезона отыграл в юниорской лиге “А” и был задрафтован командой “Руэн-Норанда Хаскис” из Главной юниорской лиги Квебека — QMJHL. Там как было заведено: допустил пару ошибок, с кем-то поссорился — и скоро узнавал, что не готов и все такое. Хотя по результатам было недурно. Последний год в QMJHL в составе “Хаскис” и “Бе-Комо Драккар” забросил 49 шайб. Потом была ECHL. Жил надеждой поиграть хотя бы в АХЛ, в каком-нибудь “фарме”. Тренер обещал, обещал, но ничего не получилось. Решил, что пора двигаться — вернулся на родину.

— Что полезного извлекли из того опыта?
— Опять же, что везде надо выживать. Кроме того, один человек может решить твою судьбу как в положительную, так и в отрицательную сторону.

— Грела надежда поиграть в АХЛ. А об НХЛ не грезили?
— Грезил, конечно! И все было возможно. В QMJHL в то время играли такие хоккеисты, как Лекавалье, Тэнгуэй, Луонго… Моими одноклубниками были ныне форвард “Питтсбурга” Паскаль Дюпуи и нападающий “Вашингтона” Майк Рибейро. В общем, интересные составы. В последний сезон, когда забросил 49 шайб, стал восьмым снайпером лиги (на шайбу меньше нынешней звезды “Лос-Анджелеса” Симона Ганье. — “ПБ”). Но никуда не попал даже на “tryout”. Потому что агент в августе закончил работать. Я тоже глупый был: до последнего ждал, когда он позвонит… В итоге дождался. Звонит: “Все, я закончил”. Мне оставалось ехать только в ECHL. Причем отправился в не самую сильную команду “Гринсборо Дженералс”, потому что одним из условий было, чтобы потенциальные работодатели взяли на просмотр моего товарища, вратаря Александра Баранковского, который сейчас работает тренером в Харькове. Хотя мог ехать в первую, вторую команды лиги, чтобы прогрессировать, быть на виду, но надо было другу помочь.

— А в списках проспектов на “ярмарку талантов” значились?
— Все было. Даже ездил на драфт вместе с Дайнюсом Зубрусом и Дмитрием Якушиным. Сулили раунд седьмой-восьмой. Но так получилось, что не выбрали. Многое ведь зависит еще и от случая, от того, где и с кем ты окажешься.