Андриевский unlimited. Если не я — ну и что?

Ибо оснований не видно: второй раз за три года выступив в роли МЧСовца для минского “Динамо”, Александр АНДРИЕВСКИЙ свою партию определенно не завалил. Какой будет следующая — вопрос вопросов, заданный среди прочих во вчерашнем эксклюзивном интервью.

— Выходные добавили новых красок в анализ уже завершившегося для “Динамо” сезона?
— В принципе нет, не так много их было. Так что и оценка прежняя: как не заладилось со старта, так дальше и пошло.

— Но за старт-то Андриевский не отвечает…
— Это почему же? Если как последняя тренерская инстанция — возможно. Но в сезоне накладывалось одно на другое. Хотя для нас-то в итоге между выполнением и невыполнением задачи по выходу в плей-офф пролегла дистанция всего-то в одну шайбу.

— То есть “неуд”, который сейчас хором ставится команде, — результат слишком поверхностного анализа?
— Может, не стоит так категорично, но… Все были в команде, и сейчас бессмысленно разбирать, кто за что отвечал и кто когда к чему приступил.

— А я все же попробую. Наблюдая в сентябре-октябре, как вы перед стартовым вбрасыванием проходите на трибуну, нельзя было не сделать вывод, что Андриевского выдавливают из тренерского штаба.
— Вопрос не ко мне. Все просто: перед началом сезона было оговорено, кто за что отвечает. Согласен — работаешь, не согласен — свободен. Точно так же, как и с хоккеистами.

— И все равно тренер вне скамейки — нонсенс. На этом фоне повторение сезона-2009/10 с вашим назначением главным по ходу сезона было воспринято как божья благодать или как божье наказание?
— Ситуации похожи по форме, но содержание было абсолютно разным. Работать хотелось и тогда, и сейчас, но теперь это было куда проще. Я уже знал лигу, знал требования, которые нужно предъявлять игрокам. Так что как наказание точно не воспринял.

— Известна история с обращенным к игрокам польской “Унии” лозунгом Андрея Сидоренко: “Демократия закончилась — начинаем работать”. Интересно, с чего начали “второе пришествие” вы?
— Хм… Честно говоря, даже не вспомню. Кажется, не было ничего эпатажного: команде объявили о моем назначении, и все пошли на тренировку.

— Не похожую на те, что предлагал Хейккиля?
— Об этом лучше спросить у игроков. Но, по-моему, отличия были. И в программе, и в интенсивности.

— Добавлю — и в изменении кадровой философии. В какой-то момент показалось, что Платт повторит судьбу Хювенена.
— Так у Платта-то в итоге “плюс 4”.

— Но на момент вашего прихода было “минус немало”.
— Честно говоря, уже не припоминаю. Но с Джеффом у меня состоялись обстоятельные разговоры. Причем не один и не два. Что мы хотим от него, что стоит делать, а без чего обойтись. Он адекватно воспринял информацию.

— Сикора в свое время сдался: мол, канадцев не переделать.
— Ну так и время идет. Платт с каждым годом все полезнее не только в атаке, но и в обороне.

— До Лингле, получается, достучаться не удалось?
— И с Чарли говорили. Но здесь другая ситуация: ему нужно было время, чтобы почувствовать доверие. Это не одна игра, не две. В общем, процесс грозил затянуться, а времени у нас не было.

— Представим, что Корсо не был бы отправлен еще при Хейккиля…
— Не люблю я рассуждать о “если бы”. Его отправили, тема закрыта.

— Тогда о насущном: по ощущениям расставание с “Динамо” светит и второму из трех натурализованных канадцев.
— Этот вопрос даже не рассматривался. Куда было расставаться с Лаландом, когда после появления проблем с пахами Ринне оставался только он и Хауген.

— Но практикой Кевин избалован не был и, получив ее, не слишком-то оправдал доверие. Что дальше?
— Ха, интересный вопрос. Но опять же не ко мне.

— Однако и мнение тренера не последнее.
— А смысл его озвучивать, если непонятно, кто будет руководить клубом и командой в дальнейшем?

— Приезд НХЛовцев упростил или усложнил работу?
— Не усложнил — точно. Уже одно только наблюдение, как работают игроки, приехавшие “оттуда”, принесло белорусам неоценимую пользу. Хочется верить, хоть кто-то из них задумался. Может, Кейна это касается в меньшей степени: по-моему, он так и не понял, куда приехал и зачем. Но Павелски и Ринне — абсолютно.

— Чего нельзя было не заметить еще — массовое, по динамовским меркам, кооптирование в состав молодежи. Кто все-таки выступил вдохновителем процесса?
— Да никто определенно, когда-то же нужно было это начинать. Хотя молодежью новичков я бы называл с большой натяжкой: какой в 20 лет “молодой”? Но если хотят, горят глаза, есть желание — идите доказывайте. Сам когда-то был таким.

— Доказали?
— Посмотрим дальше. Определенные мысли по этому поводу имеются. Сейчас еще хотим взять из “Юности” Заламая, Казакевича, Кирющенкова. Посмотреть, что они из себя представляют, как относятся к работе. Как раз с понедельника мы возобновили занятия. То, что удалось рассмотреть за сезон: если будут хорошо трудиться — вырастут в хороших игроков.

— То есть постулат “В Беларуси нет кадров для КХЛ” можно окончательно хоронить?
— Да игроки были, есть и будут. Речь о том, что на конкретный день готовых их может не быть.

— Тогда ловлю за язык в части “сам когда-то был таким”. Сомневаюсь, что вы пришли в чемпионат Союза готовым на сто процентов.
— Всякое бывало. И во вторую лигу меня отправляли, до трех не считая, просто потому, что не проходил в состав. Но хотел чего-то добиться, работал — вот и весь рецепт.

— Звено Китарова добилось, раз получило право на вторую смену?
— На каком-то этапе — да.

— То есть не под квалификацию?
— Нет, с чего вы взяли?

— С очень уж точного совпадения. “Квалифай” прошел, и все вернулось на круги своя.
— Совпадение. До Войенса парни действительно шли по нарастающей, что позволило давать им больше игрового времени. После три матча кряду плюс спарринг с французами плюс игра с “Витязем” через два дня после возвращения из Дании. Ребята просто “наелись”.

— Раз уж заговорили о сборной, не могу не спросить у одного из ее тренеров: куда мы катимся?
— Пока вниз, это очевидно. Как давно? Да с тех пор, как у нас начали все больше утеплять парник для молодежи. Они не проходят через мясорубочку, у них все гладко и гарантированно. Они разучиваются преодолевать трудности. Я вообще против всех лимитов.

— В том числе и для “Динамо”?
— Речь о легионерском?

— О нем, родимом.
— Здесь, прежде чем идти по какому-то пути, нужно четко ответить на вопрос: что мы хотим получить?

— Варианты?
— Давайте оставим их поиск и выбор клубному руководству. Да и в экстралиге у нас немного другая ситуация: там же убирают 30-летнего, который сильнее 20-летнего, — зачем?! Кто-то хочет оспорить фундаментальный закон природы и естественный отбор, в котором выживает сильнейший?

— Самый грустный день у руля “Динамо” в этом сезоне?
— Пресс-конференция после матча с “Салаватом”. Полная опустошенность и прострация. Была уверенность, что эта задача нам по плечу. Ну и еще пару неудавшихся игр. Хотя там было попроще: быстренько проанализировал, что где пошло не так, внес поправки — и вперед дальше. После “Салавата”, понятно, этого “дальше” уже не было.

— А Кубок надежды?
— Ох, до сих пор не вполне понял, что это было и зачем это нужно.

— Сами же говорили — практика для рано закончивших борьбу сборников.
— Так для нее было бы лучше провести турнир в Минске, пригласив тех же рижан с нижегородцами. Потом съездить к ним с ответным визитом. А так в чем резон? Я так понимаю: турниры тем, кому не удался этот сезон, должны закладывать фундамент будущих успехов. А как заложишь, если дозаявлять нельзя, МХЛовская команда в плей-офф, у нее свои задачи… В общем, на будущее такие турниры нужно продумывать лучше.

— После матча с “Салаватом” второй “черный” день — домашняя игра с “Автомобилистом”?
— Почему-то всем так кажется. Ну да, мы там не блеснули, и “Позор!” в наш адрес с трибун никто не забыл. Но там я как раз понял команду: первый период выигрываем 2:1, не реализуем буллит и массу моментов. А в итоге пять бросков и четыре гола в твои ворота, в которых один из сильнейших вратарей в мире. Здесь на любого нападет ступор. Парни просто не понимали, что происходит, начали бегать, спасать ситуацию каждый в одиночку. В общем, бывали матчи, отнявшие поболее нервов, вроде 2:7 в Астане или 7:5 в Ханты-Мансийске.

— А матчи, после которых, зайдя в раздевалку, хотелось сказать “парни, я вами горжусь”?
— Были, и немало. В Праге, Братиславе, Нижнем Новгороде, Мытищах. Заметьте — все на выезде и в непростые для нас турнирные моменты в битвах с главными конкурентами. Это говорит о том, что команда у нас была.

— И что от нее останется?
— Опять вопрос преждевременный. Пока никто нас не покинул, сейчас возобновили работу, тестируем игроков, посмотрим молодежь.

— Надо полагать, допинговые неприятности Михалева неприятны и для тренера.
— Само собой. Зная Андрея, уверен, это чистой воды недоразумение по незнанию. Он очень порядочный человек и хоккеист.

— Нет опасения, что и сейчас история-2009/10 повторится: новая метла, и все, что нажито непосильным трудом, пойдет прахом?
— К обидам и сожалениям по этому поводу выработал иммунитет, еще когда начинал тренерскую карьеру. Если есть руководитель и ему нравится условный тренер Петров, с чего бы ему оставлять условного же Сидорова.

— Как вариант — потому что Сидоров поднял команду со дна таблицы конференции.
— Это вопрос к руководителю. Посчитает ли он достаточным такой аргумент в пользу Сидорова. Нет — расстанемся. Будет возможность — попытаюсь доказать, что кто-то был не прав, это может быть. Но расстраиваться не стану. С такой философией мне как-то легче работается.

— Думаю, при худшем развитии событий возвращаться в ОЧБ будет скучновато.
— А что, меня уже в экстралиге с руками отрывают? Не слышал. Давайте подождем развития событий, а там будем решать.

— Нельзя не заметить все большую тягу “старой гвардии” сборной на российские просторы: Занковец, сейчас вот Скабелка, так понимаю, раздумывает.
— Ну, раз они не востребованы на родине, что остается делать?

— Нет ощущения, что на родине просто хоккейная депрессия? Везде, кроме “Динамо”.
— Судя по тем матчам экстралиги, что довелось увидеть в этом сезоне, — неплохое определение. Четыре команды есть, а за ними — пропасть. Как с ней бороться — уже говорил: для начала перестать баловаться с лимитами. И больше работать с молодежью.

— “Динамо” возобновило работу. Как надолго?
— Как минимум до 15 апреля.

— А что делать со сборной? Она же как будто тоже приступает через неделю.
— Пока меня об этом в известность не ставили, вопросов не задавали. Поэтому работаем по плану клуба. Хотя и новостей об отставке штаба сборной не слышал.

— Нет ощущения, что на фоне явно не лучшего расположения духа Андрея Скабелки, возможно, придется стать де-факто локомотивом?
— Абсолютно никакого. Уверен, Андрей Владимирович со всем справится. А мы ему в этом поможем.