Когда грянул гром. Дмитрий Дудик: нам поможет система Знарока

— Когда узнали, что в грядущем сезоне вам вести витебский корабль?
— В конце февраля вызвал к себе директор Алексей Аркадьевич Могильницкий и поинтересовался, как я отнесусь к моей с Ивашиным рокировке на тренерском мостике. Мы с Юрием Леонидовичем общались, он сам говорил, что уже устал, был не против поработать вторым. Поэтому смена произошла цивилизованно. Уже через неделю меня официально утвердили.

— Когда осенью прошлого года вы приходили в команду, могли думать о столь стремительном выдвижении на роль главного?
— Мне, можно сказать, немного повезло. А вот “Витебску” — не очень: из-за недостаточного финансирования никто особо не хочет впрягаться в этот воз. Меня же это не отпугивало. Было прежде всего интересно. Сейчас, когда окунулся в тренерство, буквально прет от идей. Занимаюсь работой с огромным удовольствием. И нисколько не жалею, несмотря на все трудности как нашего хоккея в целом, так и “Витебска” в частности.

— Энтузиазм, однако, штука зыбкая…
— Пока есть старые финансовые запасы, которые удалось накопить в бытность игроком. Поэтому вопрос денег не угнетает. Надеюсь, карьера будет расти, что скажется и на благосостоянии.

— То есть тренерство — это надолго?
— А почему бы и нет? Я год отдохнул от хоккея. Незадолго до того родилась дочь, и мы с супругой это время растили малышку, дежуря через ночь. Успел даже соскучиться по игре и рад, что снова вернулся в сферу, где все знакомо. У меня хорошая память — много чего почерпнул при работе с разными специалистами. Сейчас, чтобы создать свою программу, стараюсь взять лучшее от каждого: от Захарова, Лебедева, Хэнлона, Фрэйзера, Сидоренко… Конечно, собственная методика пока в стадии формирования. Вот планирую в ближайшие два месяца, до начала июльских сборов, встретиться с рядом наших тренеров и поговорить, к примеру, о некоторых нюансах предсезонки.

— Наверняка были такие специалисты, которые оказали наибольшее влияние.
— Очень импонирует работа Олега Знарока в московском “Динамо”. Человек из команды среднестатистических исполнителей сумел сделать лидера КХЛ. Я с ним не пересекался, но сейчас читаю прессу, наблюдаю матчи и что-то похожее хочу спроецировать на “Витебск”. Тем более все располагает: стариков нет, денег негусто, молодежь… Система Знарока как раз и поможет. Слава “Динамо” нас вряд ли ожидает, но постараемся заявить о себе, как “Лида”, “Металургс” или “Юниор” Владимира Меленчука. Примеры есть, надо только подумать. Будем создавать самобытную дружину.

— Вы поиграли под руководством тренеров как советской закалки, так и западных специалистов. Теперь, когда пришла пора формировать свой наставницкий образ, каким вам видится сравнение наших с иностранцами?
— Советские тренеры грешили тем, что очень четко разделяли себя и хоккеистов. Тренер чуть ли не бог, а игроки — расходный материал. Канадец Хэнлон и американец Фрэйзер вели себя по-другому. Глен, например, мог носить баулы с формой — помогать парням. Его белорусским коллегам такое в голову не придет. Хэнлон был ближе к народу. Уверен, что наше новое поколение тренеров (Гусов, Ковалев и другие) отбросило советскую модель и ведет себя более лояльно по отношению к хоккеистам. Они способны, к примеру, признать свою неправоту. Я помню, какое поведение тренеров нравилось мне, и пытаюсь выработать что-то столь же цивилизованное. Но субординация, конечно, должна быть. Концепция такая: человеческое отношение друг к другу вместе с дисциплиной. Потому что все мы — наемные работники. Хоккеисты зависят от меня, я — от них.

— Став на тренерскую стезю, долго пришлось “убивать в себе игрока”?
— Когда “Витебск” забрасывает, до сих пор испытываю эйфорию, схожую с той, что переживал, когда отличался сам. Но играть, забивать — уже не тянет. Я видел, как божит в любительской лиге Олег Антоненко. Он до сих пор игрок: просто горит желанием зажечь красный фонарь. У меня такого нет. Любительский хоккей сейчас полностью соответствует своему статусу. То есть приятное времяпрепровождение: встретиться с друзьями, поговорить, покататься.

— А вообще завершение игровой карьеры далось болезненно?
— Отдавал отчет, что на высоком уровне уже выступать не смогу. Это началось где-то в последний год в КХЛ — по-нормальному игровой. Затем “Кубок Полесья”, январская травма… Потом эдакий мини-конфликт, когда немного не поняли друг друга со Спиридоновым…
Словом, стал понимать, что от поезда меня уже отцепили. А годы идут. Таланта такого масштаба, как у наших звезд, у меня, по большому счету, никогда не было — все за счет характера. К тому времени устал, старые болячки давали о себе знать. И назад в поезд уже запрыгнуть не мог. После Китая повисел еще в последнем вагоне, но потом Евгений Николаевич Ворсин лимитами мою руку окончательно отцепил. Сразу понял, что хватит — надо искать другие рельсы. Так получилось, что я опять в хоккее. Буду набирать обороты в новой ипостаси.

— Неужто, если надеть на вас форму “Витебска”, будете хуже тамошней молодежи?
— В выборе позиции на льду, пасе, броске, возможно, не буду. Но в скорости я уже уступаю молодым пацанам.

— Кстати, как стал возможен китайский отрезок в последний год игровой карьеры?
— В сезоне-2009/10 в составе “Юности” стал чемпионом. Выступил средненько, но все равно считал себя еще способным играть. Где-то был глупым, как Александр Глеб, который сейчас задним числом объясняет, что неправильно вел себя в “Барселоне”. Это только в книгах получается учиться на ошибках других, а мы учимся на своих. Я тоже вел себя неправильно со Спиридоновым, с “Динамо”. Когда сослали в “Керамин”, обиделся… Ну, ладно, дело прошлое. Так вот после сезона с “Юностью” предложений не поступало. Сам я почему-то не мог обзванивать клубы. Считал, что лучше вообще не играть, чем куда-то напрашиваться. Глупость, конечно… И, можно сказать, случайно вышел на Евгения Ивановича Лебедева. А за ним я — хоть в Китай. Тем более там предложили весьма неплохие деньги — 4 тысячи долларов плюс экзотика. А у меня уже закат карьеры, почему бы и нет? Съездить посмотреть Поднебесную, Японию, Южную Корею. Хоккейный опыт, конечно, никакой, но жизненный — крайне интересный.
Очень рад, что удалось еще вернуться в белорусский чемпионат и несколько месяцев поиграть в Гродно. А там как раз финал — яркие эпизоды на финише карьеры. Ну а потом лимиты: кто на Украину, кто закончил.

— Интересно с этими лимитами получается: все против, а кто тогда принимал?
— Я пока не слишком в теме. Только один раз меня Юрий Леонидович отправил на тренерский совет. Почему так — не знаю. Раньше-то понятно было, почему принимались разные непонятные решения: сильное лобби одного клуба, в пользу которого делалось многое. Что сейчас происходит, не знаю…

— Кроме вас и Юрия Ивашина, кто-то пополнит тренерский штаб “Витебска”?
— Хотелось бы, но этот вопрос отложили до начала предсезонки. Вдвоем действительно очень сложно работать. Недаром в хороших клубах по четыре-пять тренеров. Однако все будет зависеть от финансирования. Лишнего не можем себе позволить — таковы реалии.

— Как будете распределять обязанности?
— Юрий Леонидович возьмет вратарей и защитников, а я как бывший нападающий сосредоточусь на профильной линии. Думаю, могу что-то рассказать коллегам по амплуа, особенно в плане тренировочного процесса. Потому что нельзя заниматься так, как нынешняя молодежь. Нападающие, которые хотят забрасывать в среднем по 20 шайб за сезон даже в нашей экстралиге, должны тренироваться по-другому. На сей счет есть определенные задумки. Главное, чтобы ребята все это через себя пропускали.

— А что сейчас не так в их тренировках?
— Да вот пример: 90 процентов нападающих делают бросок ради броска. Я в свое время всегда серьезно относился к тому, сколько забиваю даже на тренировках. Любой выстрел старался завершить голом: если с первой попытки не удалось отличиться — всегда шел на добивание. Бомбардирский навык должен вырабатываться уже во время упражнений, необходимо дорожить каждой возможностью. По поводу этого предстоит достучаться до игроков. На тренировках будем снимать видео, чтобы хоккеисты посмотрели и поняли, как закладывается базис.

— Вообще, на молодежь в нынешнем сезоне жаловались очень многие тренеры, в том числе и Юрий Ивашин. Главный мотив: заполучив искусственным путем место в составе, парни перестают работать.
— Знаете, сложно критиковать витебскую молодежь. Условия у нас непростые. Думаю, Юрий Леонидович согласится, что “большое спасибо” нашим парням перевесит претензии к ним. Как можно критиковать людей, если мы отправились в Брест в день матча, а это около 700 километров, приехали прямо к поединку и обыграли соперника? Вот Андрей Леонидович Гусов в связи с финансовыми проблемами недавно говорил, что нет у него кнута — остался только пряник. Ведь дисциплинарные взыскания — это минус какие-то деньги. Если деньги и так небольшие, то совесть просто не позволяла наказывать финансово. И у нас с Ивашиным тоже был только пряник. При этом умудрялись достучаться, мобилизовать резервы хоккеистов. Думаю, достаточно неплохо, раз смогли подготовить сразу троих для белорусских топ-команд.

— Однако пряник тоже только словесный.
— Да, только “спасибо”. Но еще у нас были примеры Степанова, Бусилко и Лукьянова, которыми мы могли стимулировать других ребят. Объясняли ситуацию, что если бы не лимиты, то на их месте были бы старики. Поэтому парни должны понимать, какой огромный аванс выдан — его надо оправдывать. Большая часть это понимала и закрывала глаза на трудности, работала с полной самоотдачей. Как мы говорим подопечным, вы можете плохо кататься, плохо пасовать — все это в молодости исправимо. Главное — не быть трусом. Если молод и боишься, то везде тебе пути заказаны.

— Некогда вы отметили, что не рискнули бы работать с детьми. Чем отпугивает этот труд?
— Ха, знаете почему так сказал? У меня самого трое детей. И когда закончил карьеру, год сидел дома с семьей. Кругом дети, дети, дети. 365 дней в году. А вопрос о работе с ребятней был задан просто не в то время и не в том месте. Ответ категоричен: нет — и все. Хотя на самом деле аспект очень важный — базис всего хоккея. При случае у нас любят заявлять, что все деньги — детям, лучшее — тоже детям, но реально не делается ни-че-го! Используют проблему каждый для своей выгоды. Пока жесткого решения и контроля не будет, пока начальник не скажет: “Зарплату повысить! Школа должна выпускать столько-то хоккеистов!” — ничего не выйдет. Так и будут кататься только дети богатых родителей. Я не хочу сказать, что они хуже. Но мы все были выходцами из обычных средних советских семей. И если бы в наше время заботы о покупке формы и инвентаря ложились на плечи родителей, мало кто стал бы хоккеистом. Если сравнить ребенка из бедной семьи и из богатой, то у первого больше шансов вырасти в мастера. Не секрет, что в семьях с хорошим достатком мальчики более изнежены. Бедные же понимают, за что борются: за деньги, которыми потом будут помогать родителям. Большая проблема детского хоккея в том, что из-за недостаточной обеспеченности школ, сегмент среднестатистических белорусских семей отрезан от хоккея. С футболом проще — там не надо дорогостоящей амуниции. Почему бы не сделать в приказном порядке: получил клуб средства — обязан закупить форму для школы. Не свои ж деньги тратит — государственные. Только нужен жесткий контроль.

— Интересно, как оцениваете потенциал витебской школы, с выходцами которой вы хотите создать самобытную дружину?
— Честно говоря, ожидал меньшего. Мы привыкли, что в стране две школы — новополоцкая и “Юность”. Плюс привозные хоккеисты. Сейчас начали появляться игроки в Гродно, Гомеле, Витебске. И я не могу сказать, что витебская молодежь серьезно уступает остальным. Прошлый год для выпускников школы был пристрелочный. 90-91 год рождения только начинал подпускаться. Они немного окрепли. Сейчас уже человек десять будет своих воспитанников, для многих этот год станет вторым. И то, что я вижу, мне импонирует. Парни не звезды, даже не уровня наших местных светил калибра Кислого, Андрущенко, Соломонова. Но в то же время, если до них достучаться, если они правильно все переварят, смогут достойно играть в экстралиге.

— Есть мнение, что “Витебск” в минувшем сезоне раскрыл свой потенциал чуть больше, чем наполовину…
— Давайте об этом поговорим следующим летом, все-таки неэтично мне оценивать работу Юрия Леонидовича. В целом мы сработали, как смогли при таком составе и при таких возможностях. Считаю неправильным поставить цель попасть в восьмерку, выполнить ее и чувствовать себя королем. Многие команды, в том числе в лигах повыше, спекулируют этим. Выйти в плей-офф и проиграть там 0:4 — это разве не позор? Может, так говорю, пока молодой, а потом стану хитрее. Но пока для нас не главное вылететь в первом раунде. Цель — создать боевую команду. Такую, как слепил Меленчук. Вот вам пример человека, умеющего работать с молодежью. Не понимаю, кстати, почему он не руководит нашей сборной двадцатилеток, которая долгое время не может вернуться в элиту. Тренер давно заслуженный, очень много времени посвятил хоккею…

— Но руководство-то все равно поставит перед командой цель. И наверняка ту самую — попасть в восьмерку.
— На то оно и руководство. Хочу заметить, если у нас получится осуществить задуманное, если игроки примут то, что мы с Ивашиным предложим, то и без всяких целей появится добротный середняк уровня лиепайского “Металургса”. Подождем, пока подпишут указ о господдержке, пока сформируется бюджет, и будем думать, кого еще можно пригласить.

— Если финансовая ситуация в команде вдруг станет еще хуже, ваш энтузиазм не угаснет?
— Главное, чтобы он не угас у хоккеистов. Моего “энтузиазма”, уже говорил вначале, хватит еще на пару лет.

— А вы-то, когда играли, видели себя тренером?
— Не задумывался об этом. Играл, зарабатывал… Как говорится, пока гром не грянет, мужик не перекрестится. Благо в последний момент успел окончить институт по специальности “Хоккейный тренер / Тренер по физической культуре”. Думал, настанет время, когда-то не скоро, я сразу в бизнес какой-то залезу… А это тоже дело непростое. Залезть-то в принципе можно, но проблема получить нишу для дела. Везде все занято. Как и в хоккее — клановость и местечковость.