Кадровый вопрос. Олег Дулуб: не терплю хамства

— Олег Анатольевич, как в вашей судьбе возник гродненский поворот?
— Естественно, после ухода из Гомеля я занимался поисками работы. Одним из вариантов было и мое предложение о сотрудничестве “Неману” еще в начале февраля. Связался с главным тренером и директором клуба, которых давно знаю. Фактически вопрос решался в течение двух недель, когда команда была на первом тренировочном сборе. А по приезде в Гродно оговорили условия предварительного контракта на месяц. По истечении же этого срока его просто продлили до конца года.

— Другие варианты были?
— Да, в том числе и за границей. Но, проанализировав ситуацию и посоветовавшись с семьей, решил остаться здесь.

— Основное поле вашей деятельности в Гродно?
— Его определяет главный тренер. Например, на сборах занимался восстановлением игроков, подтягиванием их физических кондиций после травм. Еще частично работал с обороной.

— А изучение соперников входит в ваши обязанности?
— Можно и так сказать, ведь оно входит в обязанности всего тренерского штаба. Смотрим матчи, анализируем их, а потом обмениваемся мнениями.

— В межсезонье перспективы “Немана” вы оценили как однозначное попадание в верхнюю шестерку. Сейчас мнение осталось прежним?
— Да. Потенциал “Немана” очень высок — прежде всего из-за здоровой атмосферы внутри коллектива. Это одна из немногих команд, в которую я влился довольно безболезненно. Ведь даже в “Гомеле”, где вроде бы хорошо и комфортно работалось с тренерами-единомышленниками, команда принимала меня месяца три — пока не выиграла Суперкубок. А здесь все как-то сразу сложилось, будто в “Немане” я год или даже два. Чувствую себя вполне комфортно. Второй момент — личность главного тренера, у которого есть своя философия игры, и он знает, как донести ее до футболистов. Наконец, третье — работа директора клуба. Это одна из немногих команд, где игроки получали зарплату вовремя. А уж в ситуации без указа о поддержке спорта это было важно вдвойне.

— В белорусском футболе многие считают вас человеком, с которым трудно установить доверительные отношения.
— Имеете в виду руководителей?

— И футболистов — тоже…
— Когда прихожу в любую команду, игроки сразу знакомятся с моими требованиями. Я не считаю их сверхжесткими. Просто в футболе у всех есть определенные обязанности. И не может быть, чтобы человек выполнял их наполовину — и при этом у него все шло хорошо. Только выкладываясь изо всех сил, ты начнешь реально двигаться вперед. Соответственно пойдет прогресс и у команды. По своему опыту скажу: даже с футболистами среднего уровня при правильной постановке тренировочного процесса можно свернуть горы. А что касается отношений… Никогда не опускаюсь до оскорблений игроков. Да и далеко не со всеми руководителями у меня были натянутые отношения, как в том же “Витебске” со Столбицким. У меня есть несколько жизненно важных принципов. И один из них такой: я с детства не терплю хамства. И когда тебя откровенно оскорбляют за труд, в который девять месяцев вкладывал все силы и умения, — возможна всякая ответная реакция. Ведь репутация зарабатывается потихоньку, по крупицам. А потерять ее можно в один день — каким-то словом или делом. И нужно опять возвращаться к исходной точке, начинать движение вверх. И второе: такие руководители иногда просто боятся новых знаний…
Хотя по прошествии нескольких лет понимаю, что где-то и я поступил неправильно. В итоге возникла обида со стороны тренера витеблян Александра Синковца, поэтому я хочу принести ему извинения. Время все расставило по местам. А тогда надо мной верх взяли эмоции: просто всегда полагал, что за счет работы можно выправить любую ситуацию. Но, видимо, так в жизни происходит не всегда. Поэтому иногда приходится что-то менять — не свои принципы, а какие-то направления деятельности.

— Говорят, Дулуб не уходил без скандалов из тех же “Дариды” и жодинского “Торпедо”.
— Из “Дариды” ушел спокойно. А из “Торпедо”… Я отработал контракт — и, естественно, мне были положены деньги, которые заработал. Если же возникают какие-то неразрешимые споры, то можно обратиться в федерацию. Это и было сделано, как в нормальной цивилизованной стране. Так стоит ли здесь говорить о скандале? По-моему, нет.

— А почему вы не остались в “Гомеле”? Не предлагали?
— Во-первых, хочу поблагодарить этот клуб — все-таки он дал мне больше, чем я ему. И когда был футболистом, “Гомель” дал возможность “зацепиться” за последний чемпионат Советского Союза, когда я отыграл сезон. А в национальных чемпионатах, так уж сложилось, забил первый гомельский гол в истории высшей лиги, да еще в дерби с Речицей… Когда же пришел в клуб тренером, то получил возможность работать с очень хорошим подбором игроков. И, думаю, для многих из них встречи с “Ливерпулем” в Лиге Европы останутся большим событием. А дома по игре мы вообще полностью превзошли гранда европейского футбола… Знаете, я остался бы в Гомеле, если бы там рассмотрели мою кандидатуру на пост главного тренера. Или же если бы им остался Олег Кубарев. Чувствовал себя там комфортно в отношениях с футболистами, нам с Кубаревым никто не мешал работать. Но руководство клуба решило выбрать иное направление развития, и я даже не хочу это обсуждать. Однако поймите правильно: в Гомеле у меня ни с кем не было никаких конфликтов. Я делал свое дело, все аспекты которого определял главный тренер. И все, что он просил, — получал.

— В Юрмалу Кубарев вас не звал?
— А я бы туда и не поехал.

— Почему?
— Уровни белорусского и латвийского чемпионата, равно как и организация футбольного дела, несопоставимы.

— В прошлом чемпионате много шума наделал матч “Гомеля” с БАТЭ, где вспыхнул серьезный конфликт. Ваше видение той ситуации?
— Повторюсь: больше всего в жизни не терплю хамства, тем более неприкрытого. По большому счету, это защищенное хамство.

— В каком смысле “защищенное”?
— Со всех сторон. Человек, выражающий свое мнение в общественных местах, обязан держать себя в руках. И тренеры, и футболисты должны следить за своими эмоциями, чтобы они не перехлестывали. Вот приехали мы в Ливерпуль, а там на стадионе тренерские скамейки рядом. Тогда я понял, что у нас просто неправильное отношение к футболу в самих командах. Он у нас рассматривается как битва, сражение за некое жизненное пространство. В нормальных цивилизованных странах это просто шоу, где две команды являются его участниками и играют прежде всего для зрителей. А та ситуация с БАТЭ… Я ее тоже потом анализировал. В конце сезона созвонился с Анатолием Анатольевичем Капским, поздравил с чемпионством. Очень хорошо к нему отношусь. И, надеюсь, мы все-таки расставили все точки над “i”. А хамства я никогда терпеть не буду. Мне же потом пытались рассказать, что во всем виноваты мы… Ну хорошо: если я виноват — извините. Если кого-то обидел — простите.

— На белорусском этапе карьеры вы постоянно находитесь в помощниках главного тренера. А выйти на первый план есть желание?
— Конечно. Желание, знания, умения и потенциал. Но ведь не всегда все зависит только от тебя. Вот, помню, в прошлом году мы ездили в Швейцарию, и я разговаривал с Юрием Вергейчиком. Он мне сказал интересную фразу: “Понимаешь, я тренер-практик, а ты — тренер-теоретик”. Я спросил, в чем разница, однако он так ее и не объяснил. А я считаю, тренер должен быть и практиком, и теоретиком. Знать предмет, понимать, как нужно тренировать игроков, а не просто ориентироваться “по звездам”, вникать в процессы, которые происходят в организме футболиста в зависимости от многих факторов. Поэтому десять лет я досконально изучал физиологию и все науки, которые нам когда-то преподавали в институте — за них пришлось садиться по новой. Но ведь и к знаниям, которые у тебя есть, может быть двоякое отношение — как получилось в том же Витебске. А на выходе — конфликт, который сразу оттолкнул от меня пару команд. Создалось такое мнение: мол, Дулуб скандалист — зачем тогда его брать?

— “Неман” посчитал иначе…
— Надеюсь, наше сотрудничество будет плодотворным. Всегда нужно стараться найти свою команду — и создавать ее под свое видение, как было у нас в 2010 году в “Минске”. А роль главного тренера? Думаю, к ней просто должен стремиться любой профессионал.