ЧМ-2013. Беларусь в финале. Иван Дедюля: финал — полиция — дом

Для него нынешний “мир” стал уже седьмым в карьере лайнсмена, которую он начинал с лихого разгона: уже дебютный чемпионат в высшем дивизионе ознаменовался назначением на решающий матч. Затем на планетарных форумах было много встреч стадии плей-офф, в 2011-м — сражение за третье место, а в 2013-м — снова финал. В четверг, вскоре после возвращения на родину, Иван уже делился впечатлениями от триумфального для хозяев чемпионата с корреспондентом “ПБ”.

— Мировое первенство закончилось поздним воскресным вечером, а в Беларусь вы добрались только в среду. Чем судьи занимаются после финального матча?
— Едут домой. Дело здесь в другом: завис в аэропорту во Франкфурте. Не по своей воле.

— По чьей же?
— Задержала полиция. Даже не знаю, почему вызвал какие-то подозрения. Никто ничего не объяснил. После паспортного контроля подошел человек, попросил документы. Затем меня отвели в участок, где провели тщательнейший досмотр. Потом отпустили.

— И даже аккредитация участника чемпионата мира никакого эффекта не произвела?
— Ну, посмотрели, поулыбались, осведомились, как и чего. Даже не стал спрашивать, интересуются ли хоккеем, — вопросы задавали только они. Поэтому возвращение домой получилось прилично смазанным. Я сейчас полностью выхолощен — все эмоции остались там.

— Но повод для радости есть — второй финал чемпионата мира. Он сравним с первым, московским, в 2007-м?
— В первый раз, конечно, был куда больший всплеск эмоций. В Россию ведь вовсе приехал на свой первый “мир” в элитном дивизионе — и сразу финал. Ночью плохо спал. А нынешнее назначение воспринял довольно спокойно. Может, потому, что под конец чемпионата мы, судьи, тоже изрядно устали. График очень напряженный.

— Были предпосылки к тому, что получите назначение?
— Об этом никто заранее не говорит, а вычислить сложно. 17 мая, в выходной перед полуфиналами, часть судей отправили по домам. Если честно, психологически был готов ехать в этой партии. К моей работе претензий вроде не было, но мало ли… Когда уже на четыре матча оставили шестерых лайнсменов, стало понятно, что задействуют всех. Вопрос — в каких играх? На два последних дня давали отдельные назначения. В субботу вечером, после полуфинала, узнал, что буду работать на решающем поединке.

— Кто определяет эти назначения?
— Если честно, никогда глубоко в тему не вдавался. Насколько мне известно, есть группа супервайзеров — бывших судей, работавших на высоком уровне. Вот они собираются и решают. Их назначения еще должны быть утверждены на директорате представителями всех сборных.

— По ходу чемпионата дается оценка работе арбитров?
— Минут через пять после каждой встречи в раздевалку заходит супервайзер, который дает нашей работе краткое резюме. На следующий день уже может состояться специальное собрание — для группы, работавшей на матче, или для всех вместе. Разбираются моменты, доносится информация директората. А потом на электронную почту приходит специальная форма оценки работы на игре: сильные и слабые стороны, на что надо обратить внимание…

— Бывает такое, что в раздевалку заходит разгневанный супервайзер и начинает “пихать” арбитрам?
— Перед всеми — нет. Могут кого-то отдельно вызвать. Но и такое случается крайне редко.

— А общие итоги как подводятся?
— После окончания чемпионата состоялось большое собрание, где поздравили тех, кто обслуживал решающие матчи, поблагодарили остальных за хорошую работу. Потом еще индивидуально с каждым провели беседу, пожелали удачи в дальнейшем. Мне сказали, что все было хорошо, остались довольны.

— Перед воскресным финалом испытывали волнение?
— Перед каждой встречей оно есть. Чувствуешь ответственность за игру, за свою работу, не хочется подвести коллег. По-моему, это нормальные переживания.

— Интересно, а для судей организовывают какие-нибудь тесты на психологическую устойчивость?
— Что-то не припомню… По физподготовке, на знание правил — это само собой. А психологические… Каждый матч — это тест. Хотя в КХЛ в штате департамента есть психолог. С любым вопросом судьи могут к нему обратиться.

— В воскресенье в одной бригаде с вами финал обслуживал Константин Оленин. Наличие русскоязычного коллеги облегчало работу?
— Думаю, на “мире” нет разницы, человек какой национальности будет с тобой работать — все уже давно друг друга знают. А дебютанты мировых форумов очень быстро вливаются в коллектив. Была дружная команда.

— Какие способы “тимбилдинга” используете?
— Например, 15 мая в общий выходной сходили в Хельсинки в боулинг, провели небольшой турнир, потом поужинали в ресторане. А в игровые дни у кого назначения — те к матчам готовились, остальные могли поехать в центр города прогуляться. Либо же собирались у кого-то в номере и смотрели хоккей. Вообще, каждый находит себе занятие: кто-то за компьютерными играми, кто-то в интернете, кто-то предпочитает покер.

— Каковы ваши успехи в боулинге?
— Разделились на четыре команды по четыре человека: две состояли из лайнсменов, две — из главных арбитров. Наша — я, чех Блюмел, швед Как и норвежец Килиан — заняла первое место. Получили по ежедневнику. Посмеялись, развеялись.

— Когда хоккей смотрите, обсуждаете работу судей?
— Как правило, нет. Некоторые просто хотят узнать результат, некоторые подмечают поведение игроков и тренеров в разных ситуациях.

— А вы перед финалом готовились к чему-то особенному со стороны шведов или швейцарцев?
— К тому времени все уже прекрасно знали, как играют команды, как действуют хоккеисты. И одни, и другие — дисциплинированные, поэтому надо было просто выйти и качественно сделать свою работу.

— То есть финал не назовете самым трудным матчем, который довелось обслуживать в Стокгольме и Хельсинки?
— Если только одним из. Самым-самым, наверное, был полуфинал Швеция — Финляндия. Это же северное дерби, поэтому чувствовалась напряженность в поведении. Пришлось быть готовым ко всему.

— Легко припомнить один спорный эпизод из финала — третий гол шведов, перед которым Ландеског обокрал у синей линии Воклера…
— После финала по этому эпизоду не было вообще никаких вопросов. Если не считать, что супервайзеры сказали: “Отличная работа!” Поэтому я очень удивился, что ваша газета преподнесла эпизод как ошибку лайнсменов. Есть такой термин “плавающая” синяя линия. В зависимости от игровой ситуации относится либо к средней зоне, либо к зоне атаки. Конкретно в том эпизоде шайба вышла в нейтральную зону, шведский хоккеист, будучи двумя ногами в зоне атаки, подобрал ее. Но перед тем, как снова вернуть, левым коньком наехал на синюю линию, и по правилам его следует считать вышедшим из зоны. Так что там было все чисто, гол засчитан верно.

— У вас в карьере есть матч, который по своей сложности стоит особняком? Или просто игра, которая чем-то выделяется?
— Два финала чемпионата мира, само собой, занимают почетное место, как и поединок за третье место в 2011-м. Запомнились и первые матчи в КХЛ, в чемпионате Беларуси, вообще первая игра, которую обслуживал. Тогда играли мальчишки лет по 11-12: минская СДЮШОР против гродненского ЦОРа.

— А сейчас детей судите?
— Реже, но бывает. В чем специфика? Эмоции у них зачастую через край бьют. Но малышня еще управляемая, разнимать нечасто приходится — иногда достаточно прикрикнуть, чтобы успокоились.

— В каких матчах на взрослом уровне пришлось попотеть, усмиряя чрезмерно активных хоккеистов?
— На ум приходит полуфинал Швеция — Чехия в Кельне в 2010 году. Вот тогда с первой и до последней минуты — стычки да драки. Матч длился почти три часа. Ох, пришлось тяжело: только бегали и всех разнимали. Наверное, это самая трудная игра как в физическом плане, так и в психологическом.

— У ИИХФ ведь иное отношение к дракам, нежели в НХЛ?
— Трактовка правил немного отличается. На турнирах сборных драки не рассматриваются как элемент шоу.

— На каждом “мире” есть какие-то новые веяния арбитража, своя специфика. На что ориентировались в 2013-м?
— Кардинально новых требований не было. Просто перед чемпионатом просят чему-то уделить особое внимание. В этом году акцентировали на ударах коленом, атаках в голову, сзади, толчках на борт. И особняком выделяли блокировки, в частности после вбрасываний.

— Сложно перестраиваться с чемпионата Беларуси на матчи под эгидой ИИХФ?
— Не сказал бы. Скорости? Ну да. Концентрации надо больше, так интереснее. Но правила одинаковые.

— В Беларуси достаточно судей ИИХФ, но на чемпионаты мира в высшем дивизионе регулярно ездите только вы. Что надо, чтобы получить приглашение на главный старт сезона?
— Не знаю. Ничего особенного я не делаю.

— В этом вопросе ИИХФ советуется с местными федерациями?
— Думаю, да. Идет постоянный сбор информации о том, как судьи работают на внутренней арене. Это добавляется к данным с предыдущего чемпионата мира и получается общая картина, на основании которой делается вывод кого и куда назначать.

— Какой уровень английского должен быть у судей ИИХФ?
— Свободный разговорный как минимум. Плюс специальные термины. В общем, чтоб нормально мог общаться с судьями, игроками на площадке. Да элементарно не потерялся в городе!

— Где осваивали иностранный?
— Как и все: в школе, в университете. Потом, когда стал призываться на международные соревнования, занимался отдельно с репетитором.

— Вероятно, сейчас вы для себя обозначаете целью Олимпийские игры, на которых пока побывать не удалось?
— Конечно, всем хочется соприкоснуться с Олимпиадой и судьи — не исключение. Однако о чем-то конкретном говорить рано. Даже до Игр в Сочи всякое может приключиться.

— После первого финала чемпионата мира у вас спрашивали про потенциальную работу главным арбитром. Ответ был: “Рановато”. А когда самое время, и что для этого требуется?
— Прежде всего желание судьи. Но переход может быть весьма болезненным, как, например, от игрока к тренеру. Здесь как пойдет — факторов много. Пока об этом не думал. Пройдет время — посмотрим.

— Но уже семь чемпионатов мира за плечами, два финала… Не пора ли?
— Ну, может… Посмотрим. Это надо сесть, взвесить, посоветоваться с опытными коллегами.

— Вы сразу приходили в хоккей лайнсменом?
— Иначе нельзя — все так начинают. Не знаю людей, которые сразу стали бы главными арбитрами. Зато есть те, кто всю карьеру работают помощниками. У нас такая практика редкая, но она достаточно распространена за океаном. Это считается нормой, если человек всю карьеру проработал лайнсменом. При этом его квалификация очень высока.

— А как вообще вы облачились в полосатый свитер?
— Когда-то занимался хоккеем в столичной “Юности”, но лет в семнадцать получил травму. Тогда наш арбитр Владимир Проскуров предложил попробовать судейство: “Понравится — останешься, нет — никто силой держать не станет”. Я травму залечил, но играть она уже не позволяла. Ну и решил попробовать — понравилось. Более или менее получалось.

— Что за повреждение такое?
— Пару раз неудачно упал на руку, когда сползал налокотник. Образовался бурсит. Вовремя не заметили, а потом в локте начала скапливаться жидкость, разорвались связки. Полгода лечил. Бывает, и сейчас напоминает о себе. Слава богу, редко. Но уже случаются и другие травмы, которые необходимо залечивать.

— И в каком амплуа мы сейчас могли бы видеть Ивана Дедюлю?
— Правого нападающего. По своему возрасту становились чемпионами Беларуси. ВЕХЛ тогда еще был — занимали призовые места на международных турнирах.