ЧМ-2014. Вокруг матча. За спичками

Она тоже ехала в Финляндию с серьезным и уважительным делом — за победой, за спичками для розжига турнирной интриги. Но она тоже позволила себе слабость, влипла в историю — и воротилась до дому “без ничего”. Без спичек, без очков, без радости. Вывалянная в траве “Олимпийского стадиона”.
По этому поводу можно, конечно, горевать, бить посуду и кричать криком. Но давайте допустим иное толкование случившегося — ироничное. Ну, или самоироничное. Ведь легкости восприятия белорусам не хватает критически и давно. Это один из наших главных недостатков. Жизнь трясет нас за грудки: дай результат! Мы трясемся в такт и, прижатые к стенке, берем на себя повышенные обязательства. Хотя заведомо знаем: игра не стоит свеч, а результат — труда.
Вот финнов жизнь не трясет. Они сами потребляют ее по собственному разумению и с большим аппетитом. Проиграй команда Паателайнена в пятницу — никто бы ее так уж не казнил. Потому что сборная, как у нас, переживает период взросления. Потому что она, как у нас, никогда не попадала на топ-турниры. Потому что страна у финнов, как у нас, маленькая. И не футбольная, а хоккейная. Простые здешние обыватели, радушные Антти Ихалайнены и Юсси Ватанены, все это понимают и принимают. Они едут за спичками, чтобы хорошо провести время, а не раздуть “пожар мировой” и непременно показать всем кузькину мать.
Таксист по имени Теему, пожилой седовласый детина с упирающимся в руль животом, как раз из таких. В пятницу после игры он подобрал отставшего от обоза корреспондента “ПБ” на околостадионном тротуаре — и всю дорогу до аэропорта сыпал комплименты команде Георгия Кондратьева. Отнимая от баранки руки, он, видевший матч по телевизору, по-боксерски сталкивал кулаки и говорил: “Игра была фифти-фифти, но нам больше повезло. У нас маленькая команда. Победа над белорусами — это такая приятная неожиданность…”.
Ну да. Для одних это милая приятность. Большая радость, но в широком смысле — лишь подробность жизни, а не сама жизнь. Зато для других это, если судить по интернет-оценкам, национальный позор. После которого лучший выход — застрелиться.
Меж тем аудиторию матч собрал крайне вдохновенную — и весьма широкую. Народу в стране — вдвое меньше, чем в Беларуси, а 25 тысяч на трибунах — как с куста. Несмотря на билетный ценник, достигавший немыслимого, по нашим меркам, потолка в 70 евро. И все как полагается: на торцевом вираже фанатский сектор с песнями и флагами — местный аналог “Б-12”, на фронтальных трибунах взрослые мужчины с детьми, женами и подругами.
Хит боления по-фински — скандирование названия родной страны побуквенно. Благо название недлинное — из пяти литер, так что громогласные вскрики: “Эс! У! О! Эм! И!” — звучат коротко и емко, как тост генерала Михалыча. Кстати, именно в фильме “Особенности национальной охоты” зафиксирован единственный в истории случай, когда несведущий иностранец понял чухонскую речь. (“Кузьмич, ты что, финский усвоил?”). Но то было спьяну, а во хмелю гомо сапиенс, как известно, бывает невероятно смышлен. Как говорил Антти Ихалайнен, несколько глотков не превратят умного человека в дурака. На трезвую же голову никакой “интурист” финна не уразумеет, потому как здешний язык считается одним из самых сложных в мире. Футбол на местной латинице пишется как “jalkapallo”, а афиша пятничного матча пересекает титульный лист программки росчерком “Suomi — Valko-Venдjд”.
Кстати, о горьком пьянстве. Да, финны любят заложить за воротник и меры в этом знают не больше, чем русские. Это давно доказано и измерено, культовая водка “Финляндия” пользуется на родине устойчивым спросом. В мире кино чухонское питие-веселие блестяще воплощает актер Вилле Хаапасало. В мире спорта пальму первенства дрожащими руками держит хоккейный тренер Паси Нурминен. Тот самый, что, сходя с трапа после победы на ЧМ-2011, не удержался на нетвердых ногах — и уткнулся носом в красную дорожку, погнув темечком выставленный на обозрение Кубок мира.
Но пьют финны, похоже, не напоказ. Без дебошей и собаки с милицией. Пьяный финн на улицах Хельсинки — в общем редкость. В отличие от трезвого финна, рассекающего на роликах, крутящего педали или совершающего ежевечерний кросс. Вот и на трибунах “Олимпийского” субъектов навеселе увидеть не удалось. Все были вызывающе трезвы и возмутительно адекватны.
Особенность национального стадиона Хельсинки заключена в том, что на нем решительно отсутствуют пластиковые кресла. Нет их — ни одного. Альтернатива — деревянные скамейки, привет из прошлого, с номерками и овальными закруглениями в спинке. Такой ретро-стиль — не от бедности и тем более не от жадности. Хотели бы финны облагородить арену, сделали бы это хоть завтра. Дело в другом — “Олимпийский” в городе вроде памятника, и его без нужды трогать воспрещается. Построенный в 1927 году, стадион слишком много знает. Он знает пять топ-чемпионатов по легкой атлетике (спасибо беговым дорожкам), Олимпиаду-1952 и Майкла Джексона с Мадонной. При нем имеется легендарная башня высотой 72 метра 71 сантиметр — ровненько на эту дистанцию в 1932-м метнул копье феноменальный Матти Ярвинен. У “Олимпийского” не только прелестная аура, но и отличная фауна. В 2007-м перед матчем с бельгийцами сюда прилетел и уселся на ворота филин: с тех пор сборную Суоми так и зовут — “филины”. А в пятницу до и после стартового свистка по зеленому хельсинкскому полю скакала рыжая белка — дети и беременные женщины были в большом восторге.
Если хозяева болели по-фински, то и гости — отнюдь не по-свински. Белорусский сектор числом свыше сотни душ оторвался по полной. Он пел, скандировал, оголял торс внезапному ливню и был, несомненно, лучшим в наших рядах. Незадолго до финального свистка его даже специально попросили женским голосом почти по-белорусски: “Просим остаться на своих местах после заканчвання матча…” Торсида указание выполнила, правила соблюла и оставила после себя добрую память. Теперь мяч на стороне соперника. Сегодня финны в гости к нам. Посмотрим, сколько их прибудет за белорусскими спичками в прекрасный город Гомель.

Выражаем признательность руководству Белорусской федерации футбола за содействие в работе корреспондента “ПБ” в Эстонии и Финляндии.