Атака!

Это в принципе безнадежная затея — вспоминать о Яше в формате колонки. Такого рассказа — с пафосом или улыбкой — стоит чуть ли не каждый день, прожитый с ним рядом. Было выгодно пересекать в командировках с его командами прессболовских новобранцев. Молодежь возвращалась с горящими глазами и парой по делу полученных от Михалыча выволочек-рецензий. А потом еще не один день взахлеб сыпала впечатлениями о неподражаемой шапировской ауре.
Он был неистощимо непредсказуем. Например, мог прямо у кромки поля отдубасить зонтиком журналиста, неучтиво оценившего его ребят по итогам отшумевшей игры. Или осуществить бредовую, по меркам прошлого века, идею — запечатлеть команду провинциального городка коллективным голышом (!) для глянцевого настенного календаря. Или в канун матча, возвращавшего клуб в “вышку”, заменить занятие по тактике репетицией танца, который был дружно исполнен назавтра сразу после финального свистка. VHS-кассеты с той феерической хореографией его воспитанники хранят до сих пор — реликвия…
Нам, редакционным аксакалам, вспоминается Яша, еще не достигший пика известности. До громкого (четвертое место!) дебюта его “Атаки” в сильнейшем дивизионе оставался год. Тогда, весной 94-го, случился единственный в истории газеты трехмесячный перебой с изданием — мы искали нового инвестора-учредителя. В Коммунальном переулке прежний хозяин не спешил забрать у нас комнату с парой столов. Поверх них мы и восседали, размышляя о вечном, когда Шапиро протиснулся в дверь, улыбаясь лукаво и одновременно застенчиво: “Не кисните. Выкрутитесь. А это все, что могу. На мне ведь клуб…” И выложил перед потрясенной публикой тонкую стопку зеленых банкнот. С того враз просветлевшего дня мы по-хорошему мнили себя его вечными должниками…
Деньги он умел находить виртуозно. Вернее, гипнотически увлекал идеями людей, у которых деньги могли быть. Хотя его легендарная “Атака” зачиналась без всяких меценатов, в заповедные советские времена. Студент-заочник инфизкульта с “непроходной” фамилией затеял первый в стране хозрасчетный детский спортивный клуб по месту жительства, опираясь на скромные взносы родителей. Их он умел безотказно очаровывать. Зато ЖЭСовские и исполкомовские клерки капитулировали под его напором, мысленно чертыхаясь.
Дюжину лет спустя “Атака” одолеет в еврокубковом выезде “Шахтер”. В изумленном донецком пресс-центре Яков расскажет, с чего история начиналась. И в тишине прозвучит нетленная ремарка патриарха тамошней журналистики Марка Левицкого в адрес тренера горняков Соколовского: “Ваня, так ты проиграл домоуправлению…” Эту сцену Михалыч любил пересказывать с нотками торжества.
…Прошлой весной его могилу разворотили мародеры. Они выдрали из памятника бронзовый мяч. Атаковское братство встрепенулось по первому же звонку тревоги. Нашли художника, литейщиков, монтажников. Завершение ремонта начштаба Серега Зеневич контролировал из Мозыря, принимая доклад по мобильнику от Лешки Адамицкого.
Из исконной атаковской детворы первых наборов в большой игре сегодня остается лишь Алексей Панковец. Однако “Атака” по-прежнему легка на подъем. И, как повелось, в это воскресенье снова обыграет всех в Жодино. На турнире в память об учителе…