Натуральный Едешко. Если Лукашенко говорит “да”...

“Иногда захожу в интернет. Мне интересно посмотреть, что происходит в нашем чемпионате…” Собеседник запинается, многозначительно повторяет “нашем” и уточняет: “Чемпионате Беларуси”.
Уроженец Гродно, внесенный в Книгу славы города, давно и прочно осел в Москве. На страницах белорусского медиа-пространства вечно открытый для общения Едешко не появлялся так давно, что, право слово, неудобно. Поэтому наша встреча в Казани на презентации нового сезона Единой лиги ВТБ просто не могла не перерасти в интервью. Пускай и в скромном закутке “Баскет-холла”. Но постный коридорный антураж был не в состоянии поглотить энергетику 68-летней легенды. Автор самого известного паса в истории баскетбола, вкладывая эмоцию в каждую фразу и сопровождая речь жестами, около часа рассказывал из-под пышных усов, какие бывают только у отъявленных добряков, о новой жизни — жизни свободного творца. Откуда столько энергии на исходе седьмого десятка? “Вы еще не сидели со мной за столом. И не знаете, сколько активности проявляется в зависимости от того, что предложено в качестве угощения”, — отшучивается Иван Иваныч. А затем становится чуть серьезнее.

— Это поколение такое, из шестидесятых-семидесятых годов, которое никогда не опускает руки, всегда хочет находиться в центре внимания. И так получается, что журналисты, друзья не позволяют быть пассивным. Потому что тебя хотят видеть актуальным, знающим, интересным. Активность из этого и складывается.

— А в “товарняке” побегать еще можете?
— Я это прекратил, когда порвал ахилл в 62 года. А почему порвал? Опять же вернусь к теме нашего поколения: когда мы выходили на площадку, видели мяч и противника, то забывали обо всем. Однако в таком возрасте стоило вспомнить хотя бы о паспорте, а потом уже бросаться в бой. Против меня играли студенты. И они такие: “Ага, олимпийский чемпион Едешко!” А я-то не подарок: “Ага, студент! Ну иди-ка сюда…” Как позже объяснили врачи, моя мысль, направленная на работу ахилла, превалировала над его возможностями. После этого бог вообще послал мне много разных испытаний. Только благодаря любви к жизни, своему настроению, окружающим меня друзьям и семье и преодолел их. И, как видите, нахожусь в хорошей форме.

— Ее возможностей хватает для мастер-классов?
— Регулярно провожу семинары, причем на площадке. Занятие идет три часа, и все это время я на паркете вместе с ребятами. Показываю им и подсказываю. Естественно, не демонстрирую то, что, скажем так, плохо выглядит, но техника передачи всегда при мне. Дриблинг — тоже. А уже какой-то финт или обыгрыш — сложновато. Но вообще я не теоретик, а практик. Это требует нахождения в эпицентре. Хотя мои семинары — это и методика тоже, и просто общение с парнями, и масса тех вещей, которые необходимы для тренеров и для ребят, особенно в плане психологии. Недавно написал книгу, в которой у меня спрашивают: “О чем сожалеете в своей жизни?” Искренне ответил, что главное упущение — очень поздняя встреча с психологическими практикумами. Они в достатке существуют и в иностранной литературе, и в нашей. Психология сейчас превратилась для меня в интересное времяпрепровождение, которое затем находит отражение в общении с молодым поколением.

— Про презентацию вашей книги слышать не доводилось. Это та самая, которая долго готовилась, но никак не могла увидеть свет? Или нечто новое, больше методическое?
— Нет, она о жизни. Да, в свое время уже пытался издать биографию, однако дважды не получалось — вмешивались обстоятельства. В 2011 году книга наконец появилась, чему я очень рад. Но вышла небольшим тиражом и в розничную продажу не поступила, ибо цели заработать я не преследовал. Все экземпляры, что были, разошлись в основном по друзьям. Называется “Три секунды и не только”. Конечно, в ней рассказывается о мюнхенских мгновениях, но там и о многом, многом другом. Интересна тем, что я затронул массу аспектов: отношения на уровне игрок — тренер, отношения двух великих наставников Кондрашина и Гомельского. Рассказал о семье, о друзьях. Даже о таможне, ведь мы были первыми “челноками”, которые выезжали за рубеж и привозили оттуда невиданные вещи. Она увлекает прежде всего наше поколение. Не знаю, как молодежь… Дай бог, прочтет и что-то почерпнет. К книге, кстати, прилагается диск. С монологом о моей философии: как и чем живу, что нравится, что нет, с кем общаюсь и о чем.

— Что еще, кроме семинаров, входит в поле вашей деятельности?
— Являюсь спортивным директором президентских игр, которые проводятся 20 дней в году. Это опять же общение с молодежью. Также провожу семинары для тренеров — разъезжаю и делюсь опытом. Выпускаю учебные диски с моими занятиями. Они попадают к специалистам, которые хотят совершенствоваться. Надо признать, сейчас очень мало тренеров, желающих работать над собой. А если этого не делать, то невозможно стать настоящим профессионалом. Самосовершенствование — первое, что необходимо для достижения больших высот.

— А что это за продукт такой — президентские игры?
— По всей России проводятся региональные соревнования среди школьных команд. В них задействованы около трех миллионов детей в разных видах спорта. 1400 финалистов встречаются в спортивном лагере “Орленок”. Моя функция — работа с преподавателями, которые туда приезжают, и с баскетбольными командами. Работа, опять же основанная на психологии. Хочу убедить, что занятия спортом — неотъемлемая часть жизни любого молодого человека. Спорт закаляет и готовит к будущей жизни. Это проявления силы воли, мужества, смелости, организация сознания, мыслей, стремление к результату, желание доказать, что ты лучше… Все необходимое для встречи с дальнейшими трудностями. Конечно, колоссальное значение имеет фактор здоровья. Проблема, актуальная и для Беларуси, — сейчас молодое поколение очень хилое. Взять ту же армию: сорок процентов призывников бракуются, потому что они физически не готовы служить.

— А как молодежь воспринимает ваши нравоучения? Ценности-то сейчас другие.
— Да. Но пытаюсь найти пути и нужные слова. У меня нет такого, что вышел король — олимпийский чемпион — и глаголит: это можно, а то нельзя… Нет, это не нравоучение. У меня беседа. Психологическое общение с аудиторией. Спрашиваю сам, предлагаю спрашивать им. Ко мне ребята приходят со списком из 30 вопросов — тех, которые хотели бы задать. Исходя из списка вижу аудиторию, начинаю с ней работать. Не нравоучениями, а попыткой вызвать интерес, призвать их к рассуждению. Сказать, что мои слова не догма, а соображения. Выбор же всегда за ними.

— Отклик есть?
— Уверен, после общения они уходят и задумываются. Этого достаточно. Сложно одним общением изменить жизнь человека, но если в памяти что-то останется — уже хорошо.

— Что вас подвигло так углубиться в психологию?
— Понял, что достучаться до молодежи можно только таким образом. Одними лишь окриками и дисциплиной ничего не добьешься. Необходимо беседовать. Опять же, когда с кем-то в аудитории общаюсь, подключаются другие. Один мог чего-то не знать, другой это спросил. После семинаров разговариваю с тренерами, которые благодарят за работу. Причем отмечают не столько передачу профессиональных навыков, сколько умение находить подход к детям. Надо признать, в этом я нашел себя. Мне нравится то, чем сейчас занимаюсь. И чувствую, что получается. Это мое — не навязанное кем-то, а выработанное личным опытом. Можно сказать, философия жизни. Я счастлив. Располагаю неограниченным временем: когда хочу — работаю, когда хочу — отдыхаю. Материальная сторона? Не тот богат, у кого много денег, а тот, кому достаточно. Вот мне — достаточно. Военная пенсия, олимпийская стипендия и плюс то, что зарабатываю семинарами.

— Некогда сказанную вами фразу “Раньше ценилась личность, сейчас — наличность” можно возводить в культовые. Спортсмены нынче рано становятся успешными. Вы когда такое впервые почувствовали?
— Между мной молодым и нынешними начинающими атлетами огромная разница. Сейчас пытаются воспитывать патриотизм и любовь к родине. Нам этого не требовалось — мы уже были патриотами. И не осознавая всей сути данного слова, сражались за родину. О материальных благах не думали — высшим в жизни было попадание в сборную Советского Союза. Теперь все совершенно иначе. Мир в целом ушел в другую сторону и далеко вперед: маленький телефон позволяет организовать видеосвязь с Америкой. Но, к сожалению, и это самое страшное, мышление стало развиваться чаще искусственно. Мы росли и закаляли характер во дворах. Каждый был амбициозен, желал стать лучше приятеля… В свободное время искали действие, искали место, где можно активно провести день. Сами этого хотели. Теперь затянуть в массовый спорт очень тяжело. Многие мамы и папы думают, что он не принесет денег, потому что не все станут профессионалами. Отчего переводят детей в другие сферы. Поэтому, общаясь с родителями, всегда твержу: “Пускай ребенок занимается физкультурой!” Не для того, чтобы сделать великого, а чтобы подготовить к жизни.

— Ваше увлечение психологией давно началось?
— Еще в семидесятых попала в руки книга Дэйла Карнеги “Как завоевывать друзей и оказывать влияние на людей”. Кстати, в ту пору она предназначалась только для КГБ и выпускалась самиздатом. Но более основательно начал интересоваться гораздо позже — в “нулевых”. Почему и говорил, что жалею. Теперь это моя стезя. Знаю, что полезен людям, полезен стране. На этой почве скоро начну основательно заниматься подготовкой молодых тренеров. В российском баскетболе — самое больное место.

— А вас не тянет самому профессионально тренировать?
— Не хочу. Не потому, что не могу. Просто каждый специалист сейчас должен кушать… Игроков, болельщиков, спонсоров. Баскетболисты, которые получают в пять-шесть раз больше наставника, зачастую смотрят на него свысока. А нужно работать. Вот поэтому и не хочу. Мне нравится быть свободным творцом. Когда знаю, что могу делать свою работу хорошо. Даже если это не так оплачиваемо. Мне не нужны Мальорки и Кубы. Я живу на даче, люблю родной Гродно, куда приезжаю посидеть с удочкой, могу отправиться на рыбалку на пароме в Финляндию или Швецию. Это интересно и увлекательно. Общение с природой — вот в чем гармония. А люди и экзотические страны — этого в жизни было достаточно.

— Дача у вас в Подмосковье. Почему не в Беларуси? Где-нибудь в живописных местах под Минском…
— Потому что я очень давно связан с Москвой, которая многое значит в жизни… Был один случай, когда меня хотели пригласить работать в Минск. Года три назад звонили люди приближенные, которые отвечали в правительстве за спорт. Предлагали составить программу не столько развития баскетбола, сколько в целом спортивной подготовки юношей в школах. Через различные виды спорта. Я сказал, что согласен. Но, зная Беларусь, уточнил: если организуете встречу с Лукашенко, позволите изложить свое видение программы, тогда можно приступать. До встречи с президентом ничего не получится. Потому что знаю: если Лукашенко говорит “да”, то вся номенклатура вокруг будет выполнять любые просьбы. Без него преодолеть чиновничий барьер невозможно. Только заручившись поддержкой первого лица, можно было реализовать программу. Но они встречу не устроили, поэтому с работой не сложилось.

— Не слишком ли опрометчиво было надеяться на аудиенцию у главы государства?
— Секундочку! Пускай мы хотя бы вместе сели, обсудили, а потом доложили бы Батьке. И можно было бы браться. Понимаете, я хотел приносить пользу. А пытаться что-то осуществить, когда над тобой много командиров, бессмысленно. Вот если бы была поддержка наверху — другое дело. Поэтому хотел изложить свои мысли. Убедить, что буду заниматься настоящим делом. Чтобы мне не ставили палки в колеса, чтобы быть главным в этом вопросе даже над приближенными. Сейчас встречаю много людей, у которых есть большое благое дело, но его губят не верха, а чиновники, которые сидят на местах и не хотят что-либо менять. Их устраивают зарплата и положение.

— А в России в ипостаси свободного творца вам нужна еще чья-то поддержка?
— Работа уже является поддержкой. Вместе с моей популярностью.

— Как часто вы наведываетесь в Беларусь?
— Моим лучшим другом был Леша Шукшин — это связывало меня с Минском. К сожалению, он ушел из жизни, теперь иногда заглядываю разве что к его жене Галине. Да есть еще знакомые, но в основном, если еду в Беларусь, то напрямик в Гродно, где живет брат и где похоронены родители.

— Брат ведь работает в Гродненском государственном университете. Фамилия Едешко помогает ему развивать физическую культуру у студентов, повышать интерес к баскетболу?
— Когда я наведывался в предыдущий раз в Гродно, и сам проводил мастер-класс — выступал два часа перед его студентами. Тоже в форме беседы с акцентом на психологию. Это как раз было празднование дня рождения института , меня посвятили в профессоры. Значит, своей работой заслужил определенный имидж и хорошее к себе отношение. Не просто потому что я олимпийский чемпион, а потому что реально даю отдачу, стараюсь приносить пользу городу.

— Вы сказали, что популярность является поддержкой для вашей работы. Как думаете, если бы не мюнхенский пас, вы стали бы столь известным?
— Не составит труда изучить в интернете мои достижения. Хотелось бы напомнить, что в 2006 году к столетию российского баскетбола мнением тренеров и журналистов газета “Спорт-экспресс” составила лучшую пятерку всех времен. Сможешь назвать? Центровой — Арвидас Сабонис. Четвертый номер — Александр Белов, автор золотых двух очков в финале мюнхенской Олимпиады. Третий — Андрей Кириленко. Второй номер, атакующий защитник — Сергей Белов. И разыгрывающий…

— …Иван Едешко.
— А вы говорите, если бы не три секунды…

— Однако люди устроены так, что лучше всего запоминают вспышки, вроде той, что случилась в Мюнхене.
— Да, с этой позиции, конечно, можно согласиться: тот легендарный пас сыграл немаловажную роль в моем признании. Немаловажную, но не основную.

— Не буду ничего спрашивать про три секунды — еще задолго до меня тему изрядно избили. Лишь предложу сказать что-нибудь, что сами хотите про них поведать.
— Давай, я покажу. Три секунды для меня — это вот…
Иван Иванович прикладывает ладонь к шее и делает характерный жест в духе “поперек горла”. А затем продолжает:
— Достали. В прошлом году было 40 лет со дня победы на мюнхенской Олимпиаде-72, звонили журналисты из Америки, Испании, других стран… Скажите, чего, что, как… А на днях Геннадий Малахов в своей телепередаче собрал пять олимпийских чемпионов. Я представлял, что будем говорить о здоровье, о физвоспитании. Но суть такова: демонстрируются фрагменты карьеры, значимые вехи и каждый должен что-то поведать. Естественно, я — о трех секундах. Только ведущие очень далеки от темы. И когда мне сказали: “Иван Иванович, сейчас Геннадий Петрович станет вот там, будто под кольцом, а вы оставайтесь здесь и отдайте ему передачу, как в финале”. Это меня убило… Но я отходчивый. Жизнь продолжается, а я ее люблю. Как и она меня, за что благодарен.

Напоследок, уже поднимаясь и выпрямляясь во весь баскетбольный рост, Едешко принимает пожелания удачи, но тут же уточняет: “Удача приходит к сильнейшим. И если к тебе пришла — поделись ею с другими”.