Золотое сечение Рио. Логистика барьерного бега

Он был призером юниорского чемпионата Европы, финалистом молодежного, учился и тренировался в США. А недавно в Гродно 22-летний спринтер сделал хет-трик на чемпионате страны и впервые победил Максима Лыншу, который в наших палестинах слывет лучшим барьеристом уже лет десять.

Не вместе

— Александр, первый раз выиграл у Максима?
— Так мы вместе раньше и не бегали.

— Как же — а на Кубке в Бресте? Тогда Макс выиграл 8 сотых, но все обратили внимание: становится интересно!
— Сейчас, надеюсь, будем толкать друг друга к высоким результатам. Когда нет конкуренции, пропадает интерес. Теперь и у Максима будет огонек, и у меня. Нельзя расслабляться ни на секунду: 13,53 и 13,62 — результаты близкие. Все может решить одна ошибка. Если удается пробежать без них, получается другой результат, существенно лучше. Это ведь барьеры, а не гладкий бег!

— Вы с Лыншей тренируетесь у одного наставника…
— Да, у Виктора Николаевича Мясникова.

— На занятиях вместе работаете или порознь?
— Не вместе. Я обычно тренируюсь утром — с десяти до двенадцати, чтобы потом быть свободным. Потому что жизнь состоит не только из тренировок. Максим приходит позже. Он окончил университет и теперь занимается в удобное для себя время. А я сейчас в вуз поступаю. Скоро начнется учеба, и буду строить расписание тренировок так, чтобы уделять ей должное внимание. Так что снова будем работать врозь.

— Две тренировки в день успеваете делать?
— Только одну. Чтобы тренироваться дважды, надо быть профессионалом, то есть чтобы за это платили. Тогда не надо будет ни на что отвлекаться, чтобы, как говорится, добыть копеечку. Я сейчас вообще как свободный агент. На голом энтузиазме. Сборы бывают, но это миллион. Проезд, коммунальные услуги, конфеты — вот все, на что хватает. Никакого официального места работы и соответственно зарплаты у меня нет.

Выжить в Минске

— Социальные условия жизни спортсменов — больной вопрос белорусской легкой атлетики. Хотим видеть наших на высоких пьедесталах, а как им живется, остается за кадром.
— Мы с сестрой живем в однокомнатной квартире благодаря тому, что родители, проживающие в Солигорске, купили нам жилье в столице. Сестра — тоже студентка. Поэтому у меня в сравнении с другими приезжими спортсменами одной проблемой меньше… Какие общежития? Сейчас все живут либо от сбора к сбору, либо сами снимают квартиру. Пару дней между сборами перебьются у друзей или знакомых и опять заезжают в гостиницу.
Люди, которые могут себе позволить, снимают квартиру. Это нормально. Надо уже отвыкать от иждивенчества. Еще до 22-23 можно жить в общежитии, кочевать из гостиницы в гостиницу. А потом прекращает расти результат и тебе говорят: извини, мы уже не можем ставить тебя на сборы, ты не перспективный, не молодой, поэтому поставим другого, 17-летнего. И остаешься на обочине спортивной жизни!

— И вообще жизни?
— Вообще — кто знает. Может, родители смогут помочь, кто-то еще. Да, в таких случаях начинают жить с нуля: отходят от спорта и пытаются работать по диплому. В общем, чтобы устраивать личную жизнь и быть самостоятельным, лучше снимать квартиру.

Путь к профессии

— То есть спорт не является для тебя приоритетом?
— Нет, для меня спорт на данный момент первичен. Я даже вернулся сюда, потому что в Америке фактически топтался на месте. Вернулся, чтобы прогрессировать. Хочу стать профессионалом, чтобы мне платили за то, что я бегаю. А материальный фактор вторичен, хотя это тоже немаловажно. Главное — хочется выдать максимальный результат, чтобы побороться с лучшими атлетами мира.

— 13,53 — время близкое к пределу твоих возможностей, или еще можно прибавить?
— Предела нет. Нужно совершенствовать техническую сторону, добавить силы — и прогрессировать.

— Финал молодежного чемпионата Европы ты проиграл именно из-за технических огрехов: половину барьеров уложил.
— Да-да, с нынешним временем можно было заходить в призы. Ведь там победитель пробежал за 13,55. Разница в стартах — полторы недели. Сегодня сильно много не прибавишь за счет тренировок. Тренированность закончилась в мае. Сейчас форма поддерживается и улучшается через соревнования. Бегаешь на максимуме, и организм открывает новые возможности.

Бросок за океан

— Сколько прожил в США?
— Год. Хотя чистого времени наберется месяцев шесть-семь. В прошлом январе уехал, в мае вернулся и лето пробыл здесь. С сентября до декабря — там. На месяц опять приехал, снова улетел в Штаты и через три недели возвратился окончательно.

— Как туда попал?
— У них существует такая система: скауты посещают юношеские и юниорские чемпионаты мира и Европы, беседуют с победителями и призерами, рассказывают им про свои университеты, про возможность бесплатного обучения и получения стипендий — в зависимости от уровня спортсмена, сообщают контакты. Те, кого это интересует, потом связываются с ними через социальные сети, по телефону…

— Было приглашение?
— Был скаут. Но для университета у меня был недостаточный английский. Поэтому он предложил два года учиться в колледже, а потом — сразу без сдачи тестов — в университет.

— Штат?
— Вначале был колледж Бартон в маленьком городе Грейтбенд, штат Канзас. После лета переехал в Аризону, в городок Кулидж, недалеко от Финикса.

— Время, проведенное в Америке, чем показалось интересным, чем — сложным?
— Много нового. Особенно язык. На русском тебя не поймут, поэтому надо все в голове прокручивать: что и как сказать, как поступить. И в плане учебы масса любопытного. Выбираешь направление обучения. Для каждого существуют обязательные предметы, к которым сам по желанию добавляешь дисциплины, которые хочешь изучать. Такого нет, чтобы вся группа ходила вместе из кабинета в кабинет. Можешь выбрать десять предметов, если в состоянии осилить, можешь — лишь три. Но тогда будешь дольше учиться. Если бы у нас в университетах использовали подобную систему, спортсмены и учились бы, и тренировались. Оставалось бы больше времени для тренировок, и для учебы его хватало бы.

Студенческий спорт в США

— Условия для занятий спортом были нормальные?
— Каждый колледж имеет свой стандартный стадион, с хорошим покрытием, оборудованием, тренажерный зал, баскетбольные площадки, бассейн, короче, все что надо. И это не считается верхом совершенства. У них игровые виды спорта очень сильно развиты.

— Если сравнивать с нашими вузами…
— Если сравнивать вузы Америки и Беларуси в спортивном плане, там условия намного лучше. Такой стадион, как, например, гродненский “Неман”, может быть в университете, только трибуны больше, причем иногда намного. Потому что матчи по американскому футболу собирают многотысячную аудиторию. И даже на соревнованиях по легкой атлетике вдоль финишной прямой на финалах все места заняты. Много людей!

— Их туда приводят или как-то организуют?
— Нет, билеты платные! На турниры местного масштаба — в районе 15-30 долларов. Если уровень выше, с приглашением мировых звезд, то дороже. Там это развито: людям нравится спортивная борьба, хорошие результаты, они это переживают и готовы платить за эти ощущения.

— Как вы попали в команду колледжа?
— В зимнем сезоне до чемпионата среди колледжей, который проходил в начале марта, состязались еженедельно. Показываешь результаты — входишь в команду. Был внутренний отбор. Тех, кто слабее, оставили дома.

— Ты отобрался?
— Там не заоблачные результаты. Проблемы отобраться не было.

— Какая там система турниров?
— Сначала обычные состязания. Они проходят каждую неделю в любом университете. Начальники, тренеры сами решают, куда поехать, чтобы спортсмены могли набрать хорошую форму. Они не коммерческие, в них участвуют только студенты. А финальным этапом являются региональные, где выступают, например, шесть или больше колледжей штата. Далее следует уже чемпионат NJAA, то есть все- американский.

— Выступал на том и другом?
— Да, но чего-то особого не достиг. На зимнем бежал 200 и 400 метров. К чемпионату уже немного сдал, поэтому показатели вышли хуже, чем в сезоне. И летом еженедельные старты выбили из колеи, и сезон не заладился. В Америке сильных результатов у меня не получилось.

— А рекорд Беларуси для залов?
— Осенью тренировался в Минске, уехал за океан и через месяц пробежал 400 метров за 47,25.

— Система соревнований выхолащивает? Не было привычки так часто стартовать?
— В этом году и у нас много соревнований. Неделя-полторы между ними, но сил хватает. Просто нужен задел в подготовительный период. Осень отработали, и зимой получился хороший сезон. Но, конечно, подустал. А потом не хватило времени, чтобы восстановиться и успешно бегать летом. Всего месяц передышки, и опять пошли соревнования. Не было весеннего набора формы, чтобы продержаться на этом багаже целое лето. Лучшее, что показал на 200 метрах — 21,25. И на 400 летом бежал так же, как зимой — в районе 47,25.

Учеба важнее спорта

— Как у них соотносятся занятия спортом и учеба?
— Учеба на первом месте. Если не сдаешь экзамен либо какие-то проблемы с предметом, тебе говорят: на тренировку не идешь — учи уроки. Пока не сдашь задолженность, не можешь ни тренироваться, ни выступать. У них это единая система: тренер в контакте со всеми кураторами. Ему рассказывают ситуацию, чтобы он тоже повлиял на студента. Тренеры сразу предупреждают: вы здесь учитесь и должны получить образование, чтобы в дальнейшем ваша жизнь была устроена. Без образования и спорт вам не нужен.

— Университетские тренеры изначально ориентирует людей на учебу?
— Точно. Университетский спорт — любительский. Лишь студенты, которые показывают мегарезультаты, ведут себя по-другому. Они знают, что показатели мирового уровня позволяют зарабатывать. Слышал, что студенты, которые подписывают контракты с “Аdidas” и “Nike”, автоматически становятся профессионалами и уже не могут оставаться в команде университета и тренироваться с ней. Им перестают платить стипендии, наоборот, они сами платят за себя. Либо тренер выделяет для них особое время, либо спортсмены находят других специалистов.

— Периодичность и методика тренировок отличаются от наших?
— В подготовительном периоде было и по две тренировки в день шесть раз в неделю. Ближе к соревнованиям — по одной. Потому что утром учеба, в обед тренировка, а у кого-то еще и вечерние занятия. Про университеты не знаю, но в колледже заметных отличий в методике подготовки не наблюдал. Все знакомо, чего-то новенького не было.

— Распорядок дня жесткий?
— Загрузка основательная. С восьми до двенадцати — учеба, с часу до трех — тренировка. Если есть вечерние классы, они начинаются в половине пятого, в пять.
Потом еще надо успеть сделать домашнее задание. Если не делать, появятся хвосты, из-за которых отстраняют от тренировок.

— Нет ли ощущения, что это время потеряно?
— Может, и есть. Но это все-таки опыт, какой бы он ни был — с минусами и плюсами. Посмотрел, как там люди живут, это интересно. Язык поднял практически с нуля. В школе-то учил немецкий, а перед поездкой в США лишь несколько месяцев занимался английским с репетитором. Надеюсь, это пригодится в жизни. Нет такого, чтобы расстроился, что поехал. Съездил, посмотрел, вернулся, еще не все потеряно. И есть время, чтобы показать, на что способен.

Мой выбор

— Молодежный чемпионат Европы засвидетельствовал: потеряно не все. Да и в Гейтсхеде был хороший бег на 200 метров.
— Даже удивительно: 21,05 при не самой хорошей погоде. Хотя в дождь у меня и раньше бывали неплохие результаты.

— Дистанции, на которых соревнуешься — 100, 200, 400 и 110 метров с барьерами. Может, пора определиться?
— Сейчас я выбрал барьеры. Но зачем ограничивать себя одним видом? Можно делать акцент на одну дистанцию, но параллельно бегать и другие. Чтобы не зацикливаться на одном виде.

— Барьеры — это чей выбор?
— Когда вернулся, сказал тренеру: хочу снова бегать барьеры. Попробовал. Вроде ничего не беспокоило. Но все было медленнее, чем раньше, не те секунды. Думал, уже не получится ничего. В Америке я только гладкий бег тренировал. Однако со временем все изменилось, стало интереснее. Это мой выбор. Может, устал от гладкого бега. Здесь все зависит не только от перебора ногами, тут важна техника. Поэтому надо уделять пристальное внимание именно преодолению барьеров. Иначе на дистанции все может измениться в долю секунды. Необходима постоянная концентрация. Если в гладком беге думаешь о том, как принять старт, делать частоту, как работать руками, то в барьерном десять препятствий, которые надо четко, без шероховатостей преодолеть.

— Нет страха перед барьерами?
— В Гродно — был. Думал о том, чтобы первый барьер преодолеть аккуратно, чтобы дальше пошел ритмичный бег. Когда в середине цепляешься, уже не так страшно. А вот первый сносишь — останавливаешься, не успев разогнаться. Это дело практики. Пару раз попробовал — получилось хорошо, значит, уже спокойнее себя ощущаешь. Но и в гладком беге существует немало всяких нюансов. Можно элементарно перенервничать. Однако это не пугает.

— Для попадания на чемпионат мира тебе не хватило трех сотых. Это фатально?
— Ну, не хватило значит не хватило. Если нельзя меня везти в Москву, стало быть, нельзя. Я тонкостей не знаю. Для меня сейчас важно — еще улучшить результат. Я бегаю для себя, а не для начальства. Если на другом старте покажу результат еще лучше, все равно буду счастлив.

В Солигорске

— А теперь обратимся к корням.
— Я из Солигорска. В пятом классе недолго, пару месяцев, ходил на бокс, потом на футбол, на мини-футбол, настольный теннис, потом… на тяжелую атлетику, наконец, попал в легкую и стал бегать. Это был седьмой класс. Понравился не столько сам бег, сколько возможность общения с друзьями — вместе тренировались. Мой первый тренер — Татьяна Анатольевна Переяслова.
Когда пригласили в легкую атлетику, я сильно не выделялся. Даже в классе не был лучшим, может, в первой пятерке. Начал заниматься и тоже не выигрывал все подряд. В классе девятом или десятом дела пошли чуть лучше. И когда в Минск приехал, пару лет не показывал приличных результатов. На барьерах они были выше, но там всегда мало людей. А в гладком беге выглядел средненько.
В 16 лет уже приезжал в Минск на сборы. На одном из стартов Мясников подошел к Переясловой, потом ко мне и предложил переехать в столицу. Отказался, сказал, буду заканчивать школу в Солигорске, а там посмотрим. Но вскоре поменял решение.

— А родители к этому как отнеслись? Кто они по профессии?
— Сказали: хочешь — попробуй. Сами они спортом не занимались. Папа, Николай Владимирович, телемастер, сейчас работает в фирме, собирающей микросхемы для шахтного оборудования. Мама, Елена Ивановна, химик, трудится в лаборатории “Беларуськалия”. В моих секундах они вряд ли разбираются. Но, если занимаю высокие места или улучшаю рекорды, всегда радуются.

— Как они среагировали на победы в Гродно?
— Позвонил маме, сказал, что улучшил свой результат, но чуть не хватило, чтобы поехать на “мир”. Она была рада и велела сильно не расстраиваться: все еще впереди. У бабушки, когда слышит про меня по телевизору, даже слезы наворачиваются. Переживает, жалеет.

— Каковы условия в Солигорске для занятий легкой атлетикой?
— В мое время летом мы бегали в лесном массиве по километровому кругу, а на стадионе было покрытие из кусков резины. Тренироваться можно, но аккуратно огибая выбоины. А зимой работали в манеже: шесть 30-метровых дорожек по прямой, а по кругу — 115 метров. Причем поворот узкий, без поднятий, и покрытие — крошка. А сейчас на стадионе футбольного клуба “Шахтер” дорожка, покрытая крошкой, но там не стандартные 400 метров, а только 360. Однако все равно лучше, чем по резине бегать. А манеж остался прежним. Мало что изменилось. Так, наверное, везде в глубинке, в районных городишках — Солигорске, Борисове, Жодино. Там тоже небольшие манежи. В Молодечно чуть лучше, раньше там проводились соревнования республиканского масштаба. Для детей, для начального уровня сойдет. Не то чтобы хорошо, но сойдет. Хотя бы есть место для занятий. Как мне рассказывала мой тренер Татьяна Анатольевна, сейчас все меньше детей желают заниматься легкой атлетикой, все больше идут в хоккей, футбол. Есть лишь пару человек, кто имеет перспективу развития. И результаты у ребят моего поколения были лучше.

— В Солигорске часто бываешь?
— Редко. Тренировки — шесть дней в неделю. Приедешь туда к вечеру, а днем уже надо стартовать в Минск. Зато родители к нам с сестрой приезжают.

— Что с учебой?
— Подал документы в БНТУ, на автотракторный факультет, специальность “логистика”. В общем потоке по результатам тестов я вряд ли составил бы конкуренцию. Но благодаря письму из федерации легкой атлетики и спортивным заслугам сказали, что пройду на платное обучение. Предупредили, что придется серьезно учиться. Меня это не пугает: я сам сделал выбор. Это не просто для диплома. Я уже прошел этот этап. Год учился в педуниверситете имени Максима Танка, потом уехал в Америку. Нынешний выбор — со взглядом в будущее. Спорт через какое-то время закончится, а я хотел бы себя попробовать в выбранной специальности. Сейчас штудирую книги по логистике. Хочу больше узнать об этой профессии.

— А на девушек времени хватает?
— Может, и хватает, но пока как-то не стараюсь занять себя этим.

— Первым делом — самолеты?
— Наверное, пока так.