В ТЕНИ МЕДАЛЕЙ. Второе дыхание Натальи Шиколенко

Стайеры знают: чтобы открылось второе дыхание, после сильной усталости и готовности упасть вдруг откуда-то взялись силы, позволяющие набрать темп, необходимо волевым усилием преодолеть “мертвую точку”. С чудодейственным превращением на беговой дорожке сравнивают желание жить, жажду деятельности, творческую активность, возникающие у человека после временного затишья. Причем сердцебиение и одышка сродни одиночеству и невостребованности, а нехватка кислорода наступает от размеренности бытия… Как и всякая тень, тень медалей способна защищать от солнца, погружать во мрак и быть контрастом для света.

Рано или поздно такое случается со всеми спортивными знаменитостями. В кругу ваших новых знакомых, оказавшихся давними соседями по многоэтажке или обретенных с помощью наспех освоенной профессии, звучит театрально-классическое “Не верю!” — и приходится лезть в долгий ящик за доказательствами прежнего величия. На днях с такой проблемой столкнулась известная в недавнем прошлом белорусская легкоатлетка Наталья ШИКОЛЕНКО. Приводить в качестве аргументов свои трофеи — кубки, вазы, статуэтки — Наташе больно хлопотно. Большая часть пылесборников, как их иронично называет наша героиня, хранится в холщовом мешке в подвале, до них добраться — сущая морока. Ее парадно-выходной машиной “Мерседес” 180-й модели, полученной в качестве приза за победу на чемпионате мира-95, нынче тоже никого не удивишь. Да и не всякая фотография — красноречивое свидетельство триумфа.

Взять, к примеру, те, что напоминают об олимпийском серебре Барселоны-92. Без длинной предыстории тут не обойтись. Иначе запечатленные на снимках спортсменки в простынях и полотенцах будут неизбежно наводить на мысль о девичнике в бане. А дело было так. Размещалась олимпийская делегация СНГ в трехкомнатных квартирах, с отдельными кухней и холлом, будущих жилых домов. Комнаты делили на двоих, а соседками по испанской “коммуналке” приходились еще шесть девчонок. 1 августа, аккурат в день своего рождения, Наташа стала серебряным призером ХХV летних Игр. Хотя и проиграла победительнице 8 сантиметров, была собой довольна. До Олимпийской деревни добралась с наступлением темноты: путь от стадиона неблизкий, да и пресс-конференция выдалась долгой. Ступила на цыпочках на порог, чтобы не разбудить тех, кому назавтра идти в бой, открыла дверь — и на нее набросилась с поздравлениями целая ватага. А поскольку при 36-градусной жаре подобающие для таких торжеств наряды надеть было невозможно, подруги по команде решили не церемониться. Картина “С легким паром” потом повторялась еще четырежды: ровно столько раз жильцы возвращались домой с медалями, причем каждый раз с серебряными. Вина за качество драгметалла целиком легла на зачинщицу…

Пожалуй, не слишком убедительно для непосвященных выглядит и встреча на железнодорожном вокзале после феерического выступления белорусов в Гетеборге-95, где по наградам белорусы оказались на втором месте вслед за сборной США. Оркестр и цветы в кадр не попали, сутолока такая, будто завтра начинается сезон отпусков и билеты в направлении Минск — Адлер дорожают вдвое. В осоловевших глазах пассажиров, стоящих на перроне, радость задушена на корню желанием всласть отоспаться. Да и вообще, чемоданы навевают не самые приятные воспоминания.

Хотя знаменитая метательница была на всех континентах, кроме Австралии, ей мало что запомнилось из достопримечательностей той или иной страны. А вот во многих аэропортах она могла бы работать экскурсоводом и, вероятно, числилась бы лучшим гидом франкфуртского — на этой перевалочной базе знает наизусть каждый терминал и выход. Однажды фрау Шиколенко пришлось сполна испытать на себе издержки транзитной жизни. Речь идет об обязательном для всех атлетов товарищеском матче СССР — ГДР, как правило, венчавшем марафон из 15-17 стартов в течение трех месяцев. Тогда еще чартерный рейс из Испании задержался на три часа. Когда прилетаешь к дорогим немецким друзьям в семь утра и через два часа кое-как добираешься до гостиницы, полуденный стук в дверь и клич тренера: “Девчата, на соревнования!” кажутся звуками из преисподней. В один из прилетов у Натальи так разболелось сердце, думала — поднять свой снаряд не сможет. Однако ни копье, ни честь советской легкоатлетической школы она не уронила, легко победив свою оппонентку…

В общем, существует единственное вещественное доказательство — пьедестал. Благо таковых имеется бесчисленное множество. И если рядом бок о бок запечатлены Майкл Джонсон, Гвен Торренс и Соня О’Салливан, размахивающие золотыми слитками, наградами за разделенную победу в серии IAAF “Golden Four”, то лишь у людей неучтивых могут зародиться подозрения в фотомонтаже и бутафорской сущности призов. Тогда развеять одни сомнения и укрепить другие помогут несколько сохранившихся блестящих кирпичиков, в которые организаторы шоу в 95-м заворачивали обычный швейцарский шоколад. Позже на смену “Золотой четверке” пришла “Золотая лига”, и спортсмены, выигравшие семь стартов подряд, стали делить 1 миллион долларов. Но никто из наших атлетов не подбирался к “джек-поту” и близко…

Перетасовав эту фотоколоду, уже можно разложить своеобразный пасьянс — что безвозвратно утеряно, а что приобретено с уходом из большого спорта. А вот наконец и долгожданное признание: удостоверившись в подлинности чемпионского прошлого, новоявленные друзья-приятели восклицают: “Наташа, вы такая простая, несмотря на то, что такая знаменитая!” Убеждаться в наличии обоих этих достоинств журналистам с мало-мальски накопленным стажем нет нужды: открытая и доступная в общении, бывшая звезда и по сей день остается верна себе.

— Решение навсегда уйти из сектора далось вам легко?

— Для меня окончание спортивной карьеры не было болезненным событием, потому что я слишком устала находиться в большом спорте. По приблизительным подсчетам, получается 17 лет, за исключением того времени, что сидела с ребенком. Уже в 1982 году попала в юниорскую сборную Советского Союза, а последний раз выступала в 2000-м. Это, поверьте, очень много! Копье же в руках начала держать вообще с 1978 года. Получилось так, что после рождения Анечки я начала опять тренироваться-двигаться, задумываясь об Олимпиаде в Сиднее, поехала было в Брест на соревнования на призы Шукевича и получила там серьезную травму. С разрывом ахилла меня прооперировали, нога, вроде бы зажила, но как спортсменка я уже не восстановилась.

— Можете теоретически представить такую ситуацию, что вам вдруг скажут: “Готовься, Наташа. Мы тебя реабилитируем — все твои болячки пройдут”.

— Ни морально, ни физически я уже не потяну. Сегодня страстного желания поехать куда-то на соревнования нет. Часто вижу в зале на тренировках Элю Звереву, перед которой снимаю шляпу. Была очень рада за нее все последние годы. Зверева — героическая женщина. Мы ведь вместе начинали у Мечислава Николаевича Овсяника. Просто диву даюсь, что у нее до сих пор столько терпения. Эллина говорит: “Наташа, давай подвигайся”. А у меня не возникает никакого порыва.

— Еще бы: подвигайся — это, небось, штангу потягай…

— И не напоминайте. Еще побегать, в теннис поиграть могу… Наверное, Эля остается старожилом в спорте во многом благодаря Виктору Петровичу, ее мужу — они вдвоем одно целое. Своему супругу я в открытую призналась в упадке сил. Он меня понял, пожалел, насильно на стадион не выпроваживал. Может, и не помешала бы золотая олимпийская медаль, но, признаться, сама я подостыла — для меня процесс борьбы стал уже неинтересен.

— Каких спортивных атрибутов не хватает в обыденной жизни?

— Недостает только друзей. До ноября прошлого года удавалось переброситься словом лишь с мужем, дочкой да родителями, что остались в Геленджике. Такой вакуум поначалу пугал: раньше на выездах, на тех же тренировках было многолюдно. Сейчас, когда созваниваемся с сестрой, она постоянно передает приветы от тех ребят и девчонок из сборной России, кто еще помнит меня. Фамилия Шиколенко все еще упоминается в спортивной прессе — Татьяна моя третий год в постоянных разъездах, хотя мальчику ее уже 6 лет. Сын Ваня остается с отцом, да и мама моя помогает внука смотреть. Я сестре твержу: “Успокаивайся ты уже!” А она в ответ: “Наташа, я еще хочу себя реализовать”. Сейчас выиграла братьев Знаменских, 64 метра наметала — в Туле были соревнования. В глубинке построили хороший стадион, теперь там и чемпионат России проводится. В 1999 году Таня была серебряным призером чемпионата Европы. В 2000-м на Олимпиаде у нее не получилось: накануне имела хороший результат, но в Австралии перегорела. В прошлом году к чемпионату мира была прекрасно готова, но в Канаде снова не сложилось. Может быть, в этом году у нее что-нибудь получится? На предстоящем первенстве континента из соперниц просматриваются только немки, норвежка Трине Хаттестад уже после Сиднея завязала, и с лучшим показателем в сезоне 64,47 можно на что-то рассчитывать.

— С положительными эмоциями разобрались. А что связанное с большим спортом вспоминается, как страшный сон?

— В первую очередь это 1988-й год. Перед Играми в Сеуле я стала бронзовым призером чемпионата Союза в Таллинне и выполнила проходной норматив при отборе на Олимпиаду. А тренерский совет Федерации легкой атлетики СССР принял решение не брать меня в Южную Корею. Вот тогда у меня был настоящий стресс. Когда я приехала домой, мама все время говорила: “Ты сойдешь с ума”. Как только начинался любой легкоатлетический репортаж по телевидению — а тогда все старты хорошо освещали, — я прирастала к экрану. Смотрела все подряд, вела подробные дневники, знала любой результат, составляла протоколы по бегу, прыжкам, метаниям, ходьбе. Было жутко обидно — почему меня сочли недостойной выступить на Олимпиаде, ведь все квалификационные барьеры я преодолела. Только к осени как-то постепенно отошла, начала тренироваться. Кстати, не по своей воле оттеснившая меня конкурентка, Ира Костюченкова, тогда была четвертой.

Я не злорадствовала: она показала хороший результат, буквально несколько сантиметров не дотянув до пьедестала. И вообще, у нас, спортсменов, никогда не было зависти, злости, желания подставить подножку. Во многом благодаря этому и появлялись силы начать все сначала.

К счастью, этот ночной кошмар Наталью по ночам не преследует. Зато постоянно снится маленький стадион в Финляндии, расположенный в лесу. Зрители, предпочитающие сидеть рядом со сборными трибунами, прямо на траве, с затаенным дыханием следят за каждой попыткой.

Наташа разбегается в секторе, запускает свой снаряд — и копье летит куда-то за вершины деревьев, так далеко, что никто его не может найти. Просыпается бывшая чемпионка без щемящей тоски в сердце: такие цветные зонтики снов раскрываются лишь перед состоявшимися личностями. И еще, наверное, перед людьми, влюбленными в свое дело.

Приснопамятный Джонсон, объявив о завершении карьеры бегуна, кроме участия в обязательных мероприятиях у себя на родине, побывал в Гонконге по приглашению одной Интернет-фирмы, совершил прощальное турне по Европе, выставил свои кроссовки для продажи с аукциона в Праге. До Натальи доходили слухи, что Петра Фельке, немецкая рекордсменка, метавшая копье старой модификации на 80 метров, оставив большой спорт, основала свой то ли клуб, то ли бар. Кто-то предусмотрительно вложил деньги в ресторанный бизнес, кто-то открыл свой салон или парикмахерскую. Из бывших советских легкоатлетов дальше всех в этом направлении продвинулся Сергей Бубка. А ведь пока спортсмены одной шестой части суши не начали ездить на коммерческие старты, их “пенсионный фонд” практически не пополнялся. В 94-м году специально к белорусской метательнице приезжал норвежский корреспондент, повидавший у себя на родине разные чемпионские особняки и коттеджи и приложивший немало стараний, чтобы усвоить термин “хрущевка”. Чуть позже Наталья сменила квартиру на более просторную, успела кое-что подзаработать “на старость”. Но все шоколадные плитки, обернутые в золотую фольгу, если от них откусывать понемногу, имеют свойство кончаться. Иными словами, это “у них” спортивная обувь звезд становится музейной реликвией. У нас же в подошву забивают гвоздь — и никаких гвоздей. Впрочем, кроссовок наша героиня практически не снимает, поскольку работает тренером спортивной команды воинской части 5448. За что майор Шиколенко благодарна динамовцам, оставившим ее в своем штате.

— Специалистов в моей дисциплине в Беларуси на сегодня нет,— говорит Наташа. — Последние годы занималась самостоятельно и выработала свою методику тренировок. Изобрела много разных фирменных упражнений — на технику, на имитацию. Всеобщее заблуждение, что надо целый день держать в руках копье. Достаточно с помощью веточки правильно поставить движения и довести их до автоматизма. Необязательно быть очень сильным, иметь мощный плечевой пояс. Куда важнее быстрые ноги и гибкое плечо. У меня есть упражнения — и силовые, и прыжковые, — которые разовьют нужные мышцы. И мне бы передавать свои знания тем людям, которые уже имеют какие-то представления о метании. Пусть не обидятся мои ученицы, прочитав эти строки, но достались мне новички, с которыми все надо начинать с нуля. Тем не менее учу своих девочек азам, не уставая при этом повторять: “Надо приходить на тренировку не для того, чтобы отбывать номер, а вкалывать на совесть. Каждое движение должно быть четким, грамотным. И обязательно должна присутствовать агрессия”.

— Обидно, что ваш потенциал задействован не полностью?

— Каждый тренер, воспитывая ученика, доводит его до какого-то определенного уровня. Я не могу прийти в федерацию и сказать, мол, отдайте мне этого спортсмена. Мне попросту ответят: “А почему я должен это делать? Я и сам его выведу в мастера”. К тому же мой поступок расценят как подлость. За рубежом все гораздо проще — люди тренируются в школе, затем попадают в сборную. При достижении атлетом какого-то результата не в обиде и те, и другие наставники. Все они получают надбавку к жалованью, повышают свой статус. У нас же каждый тянет одеяло на себя, боится потерять категорию, проиграть в зарплате. В белорусской сборной сейчас две метательницы копья — Оксана Величко и Галя Кахова. Снаряд летит на 58 метров — это не мировой уровень, в прошлом году кубинка Менендес подняла эту планку уже за 70.

— А обратился бы кто к вам, дескать, Наташа, подсоби…

— С большим удовольствием. И все хитрости свои рассказала бы — от чистого сердца. Другое дело, что передавать опыт и часами стоять на стадионе можно тогда, когда имеешь нормальную высокооплачиваемую работу. С тем финансированием, что существует у нас сегодня, это вряд ли возможно. Недавно разговаривала со знакомыми гомельскими тренерами, приехавшими на сбор в Стайки. Если раньше они могли готовиться в олимпийском комплексе с апреля по август, то теперь такого нет и подавно. Когда-то под ведущего атлета выделялись деньги на группу в пять-шесть человек, сейчас же такую роскошь могут себе позволить лишь единицы.

— Отчего бы не похвастать успехами ваших учениц?

— Пока они только делают робкие шаги. Но я горжусь первым местом, которое 20 июня заняла моя Оля Зуева на первенстве Минска. Можете написать, что выиграла соревнования девушек 82-83 года рождения с результатом 33,82.

Наталья считает, что ежемесячная порция славы тем, кто привык к восхищенному реву трибун, никак не повредила бы. Самой ей недавно было приятно пройтись в колонне динамовских спортсменов по главному столичному стадиону во время чествования Эдуарда Васильевича Малофеева. Впервые за последние пять лет появился повод надеть свои медали. Разноцветные ленточки самолично разглаживала четырехлетняя Аня. Дотягиваться до утюга маминой помощнице с редким для младших детсадовцев ростом 120 сантиметров легко. Сейчас Наталья в раздумье, водить ли дочку на баскетбол, отдавать ли в плавание или поощрять метание. Не скрывая своего стремления достичь наставнических высот, тем не менее наша героиня заключает: “Если бы много лет назад мне сказали, что у меня будут всего лишь дочка, любящий муж, домик в деревне, я нисколько не огорчилась бы”. Кстати, в деревне Никитки Мядельского района, где супруг активно возделывает огород, и на автостоянке возле гостиницы “Беларусь”, где он работает охранником, никому и в голову не приходит спрашивать старые фотографии, на которых Юрий Тарасюк в своей прежней тренерской ипостаси — рядом с молотобойцем Игорем Астапковичем. А сам он сей факт не афиширует. Зачем чужим людям, а в первую очередь жене задумываться о том, что и второе дыхание не всегда приводит к счастливому финишу.