Эхо конфликта. Разлука без печали. Александр Сулима: в моем доме три солнца

Тем не менее ни прикосновение футболистов к седой старине, ни грозное распоряжение руководства “бело-голубых”, что в случае неудачи выплата всех премиальных, в том числе и за участие в Лиге Европы, будет перенесена на финиш сезона и окажется в прямой зависимости от занятого места, не возымели действия — удача отвернулась от минчан. Казалось бы, ничего непоправимого не произошло — впереди целый круг. Однако вослед был запущен гнусный слушок, будто не все динамовцы в этой встрече выкладывались в полной мере. Удивительно, но некоторые руководители клуба в эту ересь поверили. И решили устроить показательную “порку”. “Стрелочниками” оказались пропустивший три мяча Сулима и Сергей Политевич, ставший невольным виновником пенальти в ворота гостей. Обоих обвинили в снижении спортивной формы и безапелляционно отправили в дубль. Молодой защитник не стал перечить начальству, а вот 34-летний вратарь решил расторгнуть контракт с “Динамо”. Посчитал, что не имеет смысла оставаться в коллективе, где ему не доверяют.
С Александром мы встретились в столичном кафе — через день после расторжения контракта со столичным клубом. Вопреки моим ожиданиям, он вовсе не выглядел потерянным и обреченным, напротив, источал оптимизм, шутил. Мол, эмоции схлынули, посмотрел на создавшуюся ситуацию другими глазами. Впрочем, “препарировать” ее, чтобы расставить точки над “i”, игрок желания не выказал.

Не препятствие, а новые возможности

— Эта история раздута одним сайтом. Мне неинтересно обсуждать слухи. Согласитесь, можно придумать все что угодно. Скажут, что я лысый. Снимать шапку и всем демонстрировать свою шевелюру? Зачем доказывать, что я не верблюд? Это ниже моего достоинства. Не понимаю, почему человек, не сделавший ничего плохого, должен перед кем-то оправдываться, в чем-то кого-то убеждать. Люди, знающие меня, даже не задаются этим вопросом, они понимают, что подобные слухи — абсурд.

— Зато недруги теперь знают, как тебя вывести из равновесия и заставить покинуть законное место: бросить тень недоверия.
— Чтобы исключить кривотолки, хочу сказать: меня из “Динамо” никто не выгонял. Я сам принял такое решение. Просто назрела ситуация покинуть клуб. Если честно, тяжело психологически было находиться в нем в этом году. А здесь еще перевод в дубль. Не считаю, что заслуживаю подобное. Всегда хочу играть, и когда этого нет, болезненно переношу вынужденный простой. Поэтому и решил уйти. Это главная причина, а не какие-то слухи или что-то еще. Четвертый год в “Динамо” был для меня, пожалуй, лишним. Пересидел. Хотя я не временщик. И если приходил в клуб, то надолго. И в “Неман”, и в МТЗ, и в “Динамо”. Не говорю о Тольятти, где получил тяжелую травму. Там было понятно, что команды не будет, после того как АвтоВАЗ прекратил финансирование. А из равновесия меня не выбить, я быстро прихожу к правильному решению. Тем более дома есть верный советчик — супруга. Анна видела, как мне тяжело, что я психологически надломлен. И теперь довольна, что все именно так разрешилось. Говорит: “Это не препятствие, а новые возможности. Ничего страшного не произошло, отдыхай, наслаждайся жизнью”.

— И как собираешься это делать?
— В первую очередь больше времени проводить с семьей. Вот если бы не расторг контракт, не смог бы отметить день рождения сына. В последние годы как происходило? “Алло, папа, мы тут с друзьями, которых я пригласил на день рождения, в боулинг играем”. А сейчас я сыграю с сыном в боулинг, и это очень важно. Появится возможность съездить к родителям — давно их не видел.

— Но ведь тебя могли не отпустить — контракт действовал еще год…
— Если бы в клубе рассчитывали на меня, вряд ли бы отпустили. Значит, расчет делается на других.

— Ты ушел из команды, а Политевич остался. В чем разница ваших позиций?
— Просто Сергей — молодой игрок, за него клуб надеется получить определенную сумму денег. Я же футболист возрастной. Вот и вся разница.

— Каким было расставание с партнерами, тренерами?
— Довольно трогательным и спокойным. Съездил на базу, пожелал парням удачи, чтобы обязательно выиграли медали.

— Неужели даже после расторжения контракта нет желания назвать оболгавших тебя людей?
— Бог им судья.

Быстро отхожу, забываю, прощаю

— Четыре динамовских года у тебя, пожалуй, были самыми сложными в моральном плане. То играл, то не играл продолжительные периоды. Предположу, что не раз за это время посещали мысли: может, зря решился связать себя с “Динамо”?
— Нет, подобного не испытывал. Когда перешел из МТЗ, изначально было тяжело психологически. Учитывая воинственные отношения между фанатами этих команд, главной причиной неудач “Динамо”, когда они случались, был, конечно, Сулима. “Динамо-Юни” — маленький стадион, комментарии с трибун слышишь, в курсе мнения зрителей по поводу любой своей ошибки. Мягко говоря, меня там не любили. Но я все равно хотел доказать, что сильный футболист и сильный человек. Третий динамовский год получился хорошим. Несмотря на нелицеприятные рассуждения в мой адрес, доказал, что могу играть.

— Чаще всего тебе приходилось уступать дорогу более молодым коллегам — Гущенко, Гутору. Это, вероятно, вдвойне тяжелее?
— В этом специфика белорусского чемпионата. Клубы должны как-то зарабатывать деньги. Молодых футболистов растят, чтобы затем продать. Естественно, если есть подающий надежды вратарь, то делают ставку на него. На Сулиме же, которому за тридцать, особо не заработаешь.

— Оглянувшись, о чем из динамовской карьеры будешь рассказывать внукам?
— На самом деле провел в “Динамо” хороший отрезок жизни. Могу сказать большое спасибо за то, что там был. Несмотря ни на что. Выиграл бронзовую медаль. Жаль, только одну. Откровенно говоря, предполагал, что вместе с “Динамо” буду выигрывать медали регулярно. Но, даст Бог, в этом сезоне будет вторая. Бронза или серебро — как карта ляжет.

— Кто из партнеров был тебе особо интересен — из белорусов или иностранцев?
— Ну, с иностранцами всегда быстро нахожу общий язык. Наверное, помогает моя коммуникабельность. А среди белорусов это Саня Быченок, Игорь Стасевич, Саня Данилов, Леша Панковец — он сейчас в Жодино, Миша Афанасьев, перешедший в “Гомель”.

— А с кем кардинально не сошелся?
— Я привык всегда говорить правду, готов за нее идти напролом до конца — меня так воспитали. Но за спиной не шушукаюсь — все говорю в лицо. А чтобы с кем-то открыто конфликтовать — такого нет. Я не конфликтный человек. Быстро отхожу, забываю, прощаю. Не знаю только, прощают ли меня.

— Какие у тебя отношения с Гутором?
— Нормальные, рабочие. Уважаю его как профессионала. Конкуренция есть конкуренция. Сидеть за чужой спиной ведь никто не хочет.

— Ты ушел — получается, этой конкуренции Сашу лишил. Как думаешь, он радуется?
— Не берусь судить. Может, это пойдет ему на пользу и он хорошо отыграет оставшиеся важные матчи.

— Но ты столько лет в футболе, должен стать отличным психологом…
— У каждого происходит по-разному. Если бы я был на его месте, это обстоятельство не имело бы значения.

— Большая ли разница между тобой на поле и вне его — по характеру, поведению, эмоциям?
— Я взрывной человек. В повседневной жизни стараюсь вести себя спокойно. На поле же не всегда получается. Если мне что-то не нравится, могу довольно серьезно завестись. Бывает перебор, за что и получал дисквалификации.

— Сожалеешь?
— Естественно. Футболист должен играть, а не отбывать дисквалификацию. Лучше держать себя в рамках приличия, не перегибать палку.

— В матче с БАТЭ это не удалось Молошу. Возможны какие-то санкции против него…
— Смотрел матч по телевизору и не сказал бы, что там произошло что-то экстраординарное. Дима никого не ударил. А эмоции… Нужно понимать, что футбол и состоит из эмоций. Если кто-то кому-то что-то сказал и рядом находится настоящий мужчина, то после игры все будет забыто: руки пожали и разошлись. Не думаю, что подобные вещи должны выноситься на всеобщее обсуждение. БАТЭ — “Динамо” — это белорусское дерби. Как в нем без эмоций? Будь иначе, оно не приковывало бы такое внимание. А так все ждут этих матчей. Эмоции должны бурлить. Это нормально. Тем более когда команда пропускает гол на последних секундах добавленного времени.

В Лиге Европы потрясающая атмосфера

— Какие встречи в составе “Динамо” выделишь?
— Самыми запоминающимися, конечно же, были игры Лиги Европы. Они кардинально отличаются от чемпионата страны. Там все по-другому. К ним всегда подходишь психологически подготовленным, воспринимаешь их, как едва ли не самые важные в сезоне. В Загребе выдался сверхэмоциональный матч. Настрой у всей команды был запредельным. Это чувствовалось, когда летели туда, когда готовились к игре, выходили на нее. Реально хотелось проломить стену. Ну и, конечно, классный матч с турецким клубом. Прилетаем в Трабзон — весь город живет футболом. Сильный соперник, полные трибуны, которые постоянно гонят вперед. Классная атмосфера!

— Можно только представить разочарование футболистов БАТЭ, пролетевших мимо группового раунда Лиги чемпионов, где все на еще более высоком уровне.
— Это несчастный случай. БАТЭ имел подавляющее преимущество перед “Шахтером” в обоих матчах, не реализовал пенальти. Наверное, так должно было случиться. Тем более новый стадион еще не готов. Помните, какой ажиотаж был в год дебюта БАТЭ в групповом раунде, когда в Минск приезжал “Ювентус”? Люди звонили за несколько недель до игры, просили достать билеты. А в прошлом году даже на “Баварию” не собрался полный стадион. Так что пауза может оказаться полезной — народ соскучится по большому футболу.

— Вы победили в Хорватии, зато уступили на своем поле. “Динамо” — не домашняя команда?
— Просто так складывалось. “Локомотива” нас дважды поймала на контратаках. А больше Загреб ничего и не создал. В том матче мы провалились тактически, неверно сыграли с быстрыми нападающими. Ко второй встрече учли все их сильные стороны, предъявили свои новые козыри. И это сработало, победили.

— Хотя в концовке позволили хозяевам сравнять счет, что их вполне устраивало…
— Когда пропустили второй гол, подумалось: “Что ж такое, почему так не везет?!” Хорошо, что забили еще раз — молодец Веселинович. Тогда и понял, что это наш вечер.

— Каждый год в “Динамо” появляются новые легионеры. В этом сезоне с ними угадали?
— Вполне. Веселинович помог нам в Загребе. Адамович тоже забивает — толк есть. Николич здорово играет в центре поля, существенно прибавил по ходу чемпионата, когда набрал оптимальную форму. Симович второй год в команде. Он уже почти белорус — рабочая лошадка, пашет, пока есть силы. Кото сложно себя проявить, потому как у нас перебор легионеров. Тем более конкуренция на флангах очень высокая. Да и адаптироваться ему тяжелее, чем сербам. Естественно, когда летом поменялось полсостава, мы не могли сразу выстрелить, показывать в каждом туре сбалансированную игру. Поэтому и выступали нестабильно: то вверх, то вниз. Команда не делается за пару месяцев, даже за полгода.

— Все об этом знают. Тем не менее в “Динамо” дважды за сезон состав и тренерский штаб подвергаются обновлению. И выходит замкнутый круг: нет результата — меняется тренер и полсостава — команда не успевает сыграться — нет результата — меняется тренер… И уже три года динамовцы выше третьего места не могут подняться. Почему нет основательности в построении команды?
— Был бы результат, никто бы кардинально не ломал состав. Раз его нет, у руководства рождается желание что-либо обновить, чтобы сделать решительный шаг вперед. Пока не получается. Надеюсь, в этом году команда окажется в призерах, в межсезонье точечно усилится и в следующем сезоне поборется за золото. Искренне хотел бы, чтобы так было. В “Динамо” играют достойные футболисты — одни из сильнейших в стране.

Говори тихо, чтобы услышали

— Как работалось с Робертом Мааскантом? Что он внес нового?
— У него европейский подход. Ввел утренние тренировки. Это правильно для организма. Для меня — то, что нужно. Команда собирается к завтраку, после него полтора часа до тренировки: можно посетить доктора, заглянуть в тренажерный зал. Да просто пообщаться с ребятами — это тоже важно. Голландец укрепил дисциплину. Например, мы всегда четко знали, в чем должны выходить на тренировку или разминку, в чем ехать на выездной матч. Все конкретно оговаривалось. Мааскант — открытый человек, всегда улыбается, это хорошо. Добавил позитива в отношениях. А работу тренера обсуждать и ставить ему оценку не в моих правилах. Он старше меня, больше знает, пишет…

— Что?
— Что-то связанное с психологией. Любит кататься на велосипеде, знает приемы из единоборств: как-то на разгрузочной тренировке показывал нам их на татами.

— При нем коллектив стал сплоченнее?
— Венец всему — результат. Когда он есть, многое не замечается, острые углы сглаживаются. И тогда говорят: “О, у нас классный коллектив!” Когда же результата нет, перепады в играх, поражения, сразу всплывают разные мелочи, недовольства. Думаю, в “Динамо” боеспособный коллектив, который может решать задачи. Ребята подобрались дружные. Но мешают всякие нюансы.

— В 80-е годы динамовский коллектив скреплялся в застольях…
— Всему свое время. Впрочем, и сейчас команда может сходить в ресторан и выпить по бокалу пива. Если кто-то чувствует, что так надо сделать. Или выехать за город на шашлыки, сходить на “Минск-Арену” на хоккей. Так, кстати, и делали.

— И кто предлагал? Тренеры?
— Чаще — сами ребята. Те, кто постарше и имеет право голоса: Молош, Быченок, Стасевич, Данилов.

— При тренере-иностранце изучение языков практикуется?
— Роберт не требует, но когда каждый день слышишь английскую речь, невольно словарный запас увеличивается. То, что говорит тренер, думаю, уже все понимают.

— Мааскант — самый сильный специалист, с кем приходилось работать в “Динамо”?
— Мне очень импонировал Протасов. Олег Валерьевич — глыба, символ советского футбола. И как тренер силен. Говорил всегда тихо, но все его слышали. Это качество уверенного в себе человека и настоящего профи.

Велосипед стоит изобретать

— Сколько беседовал с динамовцами, все не любят сравнений “Динамо” с БАТЭ.
— Я не играл за БАТЭ, мне тяжело сравнивать.

— Но есть вещи, которые на поверхности. Скажем, у борисовчан четкая преемственность в тренерском штабе, чего абсолютно нет в динамовском клубе.
— Каждый развивается своим путем. Было бы неинтересно, если бы у всех была одна дорога.

— Но если методика БАТЭ позволяет постоянно быть первым, зачем выдумывать велосипед? Поступай так же и будешь претендовать на золото.
— Велосипеды тоже разных конструкций бывают.

— Опять же в БАТЭ рады возвращению своих игроков, у которых не задались дела за рубежом. Глеб, Филипенко, Кривец, Нехайчик, Сиваков, Концевой… Из “Динамо” же ушел — отрезанный ломоть.
— Не думаю, что это так. Леня Ковель возвращался.

— И все. Или ты считаешь, что подобная практика смахивает на благотворительность, в чем некоторые обвиняют БАТЭ?
— Нет, я так не считаю. Если футболист сильный и он пригодится команде, его надо принимать назад.

— А если перенести ситуацию конкретно на тебя. Через год новый динамовский тренер позовет: “Саня, возвращайся, ты нам нужен”. Как поступишь?
— (Задумался.) Все может быть. Никогда не говори “никогда”. Но это вряд ли случится.

— Пауза может пойти на пользу. В принципе, согласись, выбор для тебя невелик. После “Динамо” ты вряд ли примешь приглашение аутсайдера.
— Из Лиды друзья уже звонили, звали. (Смеется.) Конечно, дальнейшая карьера зависит от конкретных предложений. Не думаю, что я суперфутболист, которого оторвут с руками и ногами. Но заканчивать точно не собираюсь. У меня есть желание, силы. Спасибо Богу — не обделил здоровьем. Надеюсь, что смогу продолжить карьеру. А где? Поживем — увидим.

Беда, что пессимистов у нас больше

— Любопытно, глубоко ли ты знаешь свою родословную?
— У меня польские корни. Есть фотография дедушки, его тоже звали Александр. Стоит в форме — был служивый человек, прокладывал водоканал в Сокулке. Многие родственники после войны уехали жить в Польшу, тогда можно было возвращаться. Мой отец, когда пошел в школу, разговаривал только по-польски.

— А ты язык знаешь?
— В совершенстве. Родители моей мамы жили на границе с Польшей и общались исключительно на польском. Когда в детстве слышишь только его, осваиваешь быстро.

— Можешь сказать, что свою семью слепил ты сам?
— Нет. Ее слепила жена. Она режиссер по профессии и по сути.

— Кто-то скажет: “А Сулима-то подкаблучник”. Не будет обидно?
— Я не подкаблучник. Просто Анна — очень умный человек, я ей доверяю во всем. Собственно, как и она мне. Если я какие-то вещи вижу по-другому, обязательно прислушается. У нас взаимное уважение в семье.

— Сколько вы вместе?
— 18 лет знакомы и 13 лет — как женаты. Аннушка — творческий человек, руководитель экспериментальной лаборатории “ТэатральнЫ квадрат”, преподает в университете культуры на кафедре обрядов и праздников и театральной режиссуры, еще и режиссер видеофильмов.

— Тебя в качестве актера не использует?
— Один раз был Дедом Морозом, но сказал, что больше никогда не соглашусь. Очень сложно, честное слово. Мне казалось, ничего особенного: посмешил людей — и все. Оказалось, тяжелая работа.

— То есть актерская стезя не для тебя?
— Нет. Это скорее для сына. Глеб уже участвовал в двух постановках супруги. В сентябре Анна со своим спектаклем “Mensch/Человек” завоевала Гран-при на международном фестивале студенческих театров “Тэатральны куфар” плюс специальный приз за документальное воспроизведение трагической истории во время войны этнического немца, родившегося на территории СССР. А до этого у нее был спектакль о Холокосте. Военная тема ее очень волнует.

— Знаю, вы любите путешествовать.
— Точно. Если выпадают выходные, обязательно втроем куда-нибудь срываемся. Чаще всего в Вильнюс. В отпуске же стараемся увидеть неизведанные края.

— Как далеко забирались?
— Пока самый дальний выезд — Шри-Ланка. Привлекли океан и буддизм. Полезно знать не только католицизм и православие, но и другие религии. Тем более в Шри-Ланке есть и иудаизм, и буддизм. Слушать рассказы о храмах первого века, высеченных в скалах, видеть их — потрясающие впечатления! Как-то попали в храм на маленьком острове. Там всего три обитателя — наставник и два мальчика. Живут за счет пожертвований туристов, туда заглядывающих. Под статуей Будды потом выбивают их фамилии. Зашли в комнаты, посмотрели, как живут эти дети, чем занимаются. Один на кухне готовил еду на троих, возился с горшками, что-то натирал. Другой нас встречал. Ему было удивительно видеть светлого мальчика другой национальности — моего сына. Вообще, культура там очень интересная. Машин много, но все водители пропускают друг друга с уважением, абсолютно без негативных эмоций. Буддизм накладывает отпечаток на воспитание ланкийцев: они настолько спокойны, что разозлить их невозможно.

— Глебу там понравилось?
— Сыну тогда было 10 лет. В первую очередь его интересовали животные в Национальном парке Ялла: слоны, буйволы, крокодилы. Помню, чтобы увидеть редкую породу леопарда на сафари, нас возили на джипе почти пять часов. И только нашему гиду с водителем удалось его обнаружить — лежал на камнях. Едва успели сделать несколько фотоснимков, как он моментально скрылся в зарослях.

— Фотографией увлекаешься?
— Это прерогатива Аннушки, я же к этому равнодушен. Когда цветок даришь от чистой души, то он будет долго стоять. Так и с фотографией: если хочешь снять красиво, то фото получится, а если делаешь по необходимости — такое и качество. У жены выходит здорово. Она умеет выстроить кадр.

— Как вам в семье удается совмещать такие разные интересы? Не занимаетесь “перетягиванием каната”?
— Нет. Получается, что мы всегда заняты, ведь Анна еще учится в аспирантуре. У меня все время разъезды. Были. Зато теперь жена радуется: “Раньше я подстраивалась под твои выходные, чтобы куда-то съездить, теперь твоя очередь подстраиваться”. И я с удовольствием собираюсь это делать в ближайшие два месяца.

— Расслабиться легко, собраться будет намного сложнее…
— Ничего. В последнее время тренировался с больным голеностопом, поэтому надо его хорошенько залечить. А затем потихоньку начну самостоятельно тренироваться.

— Ты — оптимист?
— Да. Беда, что в нашем обществе пессимистов значительно больше, чем оптимистов. Нам не хватает солнца, как в той же Италии, чтобы мы чаще улыбались и говорили друг другу: “Доброе утро!”

— А тебе хватает здесь солнца?
— У меня дома три солнца: любимые жена, сын и собака, которые заставляют меня улыбаться, если я грущу.