Закон лОма. Разруха по вертикали. Замкнутая цепь. Длинное замыкание. Нужен электрик

Ведь могучие источники питания олимпийских достижений напоминают сегодня атомную электростанцию, которая, донельзя накаляя провода, выдает энергетический пшик, а по большому счету, ведет к полураспаду… То, что происходит на нижних этажах, в самом фундаменте отрасли, иначе как длинным замыканием не назвать.
С весны, побуждаемый острыми сигналами с мест, “Прессбол” бьет тревогу по поводу разрушения основы спортивной вертикали — сокращения генерирующих подразделений системы, но ситуация со временем лишь ухудшается, наметился повсеместный управленческий чернобыль… На сей раз об этом отчетливо просигналила конференция “Спорт в Республике Беларусь: правовые проблемы и перспективы развития”, организованная 1 ноября на “Минск-Арене” Союзом юристов страны и юридической комиссией НОКа. Научный формат не выдержал напряжения, затрещал по швам, и юридический форум невольно вскрыл вакуум власти, обнажил разрушенную вертикаль на местах. Людей, заявлявших об этом с трибуны конференции, бесцеремонно перебивали, а то и затыкали им рот чиновники Минспорта. Но мы обещали (“ПБ” от 5.11.2013): “На нашей трибуне не перебьют”. И собрали 6 ноября на том же месте “круглый стол”, участники которого знают о масштабах замыкания не понаслышке.
Директор Брестского областного ЦОРа по конному спорту Александр ЖУКОВИЧ — тот самый, единственный, удостоенный на конференции аплодисментов публики и порицаний начальства. Вице-президент НОКа Николай АНАНЬЕВ в свое время сам прошел всю вертикаль снизу доверху — от инструктора и начальника районного спорткомитета до министра спорта. Заслуженный тренер Беларуси Иван КЛЮЧЕНОВИЧ долгое время возглавлял сокращенный ныне спортотдел Первомайского района Минска. Помощник главы государства Максим РЫЖЕНКОВ и депутат Палаты представителей Национального собрания Вадим ДЕВЯТОВСКИЙ в представлениях не нуждаются.

Бережков. Спортивная вертикаль в результате неточного и, вероятно, ошибочного выполнения законодательных актов и указов главы государства в стадии разрушения. Люди на местах говорят о вакууме власти: отделы народного образования, призванные заменить отделы спорта и туризма, с новыми функциями не справляются. Александр Иванович, на конференции своей риторикой вы обескуражили многих. В самом деле, как у вас, в Бресте, сегодня соотносятся туризм с образованием?

Жукович. Выскажу не только свои мысли, но и многих коллег, директоров спортшкол. Формат сегодняшней беседы касается в основном Указа N 168 “О некоторых мерах по оптимизации системы государственных органов и иных государственных организаций, а также численности их работников”. В соответствии с ним отделы спорта и туризма в регионах умерли, а жить вместо них оказалось некому. Это и привело к вакууму власти. В июле, когда появился проект Указа “О совершенствовании системы…”, у нас возродилась надежда на восстановление статус-кво, все ждали рождения центров, клубов, холдингов, каких-то новых объединений. Ведь еще и поэтому отделы образования не очень-то хотят спортом заниматься — все замерло в ожидании, которому нет конца. Хотя создание центров, на мой взгляд, не совсем корректно: в Указе N 168 записано, что передавать полномочия исполнительной власти другим организациям нельзя.
Но меня как директора ЦОРа в первую очередь волнует, в каком статусе ДЮСШ перейдут в управление этих центров. Буквально вчера получил новый проект указа президента, в котором планируется называть их физкультурно-спортивными клубами (ФСК). Но если, согласно проекту, имущество и управление передаются в эти клубы, становится непонятной роль директоров спортшкол. Они остаются без власти, без денег, без имущества — без ничего! Как же управлять коллективом? Второе. Прежние райотделы, кроме непосредственно спорта, занимались организацией комплексных и массовых мероприятий — спартакиад, спортландий, физкультурно-спортивных праздников, на которых были завязаны не только ДЮСШ, но и предприятия, учреждения, вузы… На мой взгляд, директор пусть и государственного ФСК не будет иметь таких же полномочий, как прежний начальник отдела. Еще вопрос: как директор ФСК будет руководить таким же директором спортклуба профсоюзов или динамовской структуры? С юридической точки зрения это не совсем корректно. Фактически планируется создать клубы наподобие профсоюзных. Но их эффективность я бы не назвал высокой. Потому что финансирование спортшкол минимально, даже за счет внебюджетных средств. И руководители ДЮСШ, мягко говоря, не удовлетворены работой спортклуба профсоюзов.

Тасман. То есть вы считаете, что при новообразованных ФСК эффективность работы низших учреждений упадет?

Жукович. Пока непонятна сама структура низших подразделений. Тем более в отсутствие отделов спорта как проводников государственных идей. Из того, что предлагается, ясно лишь, что полномочия по управлению спортом перейдут ФСК. Еще в маленьких районах это не страшно, а вот в таких райцентрах, как Барановичи, Солигорск, Столбцы, эти клубы будут настоящими монстрами. Если райисполком примет одно решение в системе спорта, а руководство клуба — другое, третейским судьей должно выступить управление спорта и туризма области. То есть, если на региональном уровне начинаются какие-то проблемы, без вмешательства свыше не обойтись.
Больше всего в этой системе пострадает туризм. В тех образованиях, что остались после 1 июля, специалистов по туризму практически нет! Нигде! И спорт, и туризм теперь возложены на одного замначальника отдела образования, а то и ведущего специалиста. У того на спорт сил нет, а тут еще агрогородки с агроусадьбами.
Не буду утверждать, что при образовании ФСК низшее звено пострадает, но ведь предполагалось, что они смогут увеличить доходы от внебюджетной деятельности. Однако если у ФСК все имущество — к примеру, аквапарк, бассейн, ледовая площадка, гребная база, не думаю, что работники аквапарка и бассейна будут усердствовать, зная, что заработанные ими средства уйдут на гребную базу. Заинтересованность людей в результате надо бы сберечь.
Кто сейчас заинтересован в создании ФСК? Бывшие (до 1 июля) начальники отделов спорта и туризма. Они понимают, что являются главными кандидатами на должность руководителей этих клубов. Так и должно быть. Все денежные потоки, бюджетные и внебюджетные, попадут к ним в руки. В этой ситуации нужен очень тонкий руководитель: чтобы он не обидел Иванова на гребной базе и Петрова — в аквапарке.

Тасман. То есть усиливается личностный фактор и уменьшается системный. Так?

Жукович. Так. На мой взгляд, сейчас рациональнее было бы признать ошибку и вернуть отделы спорта и туризма…

Бережков. Иван Иосифович, что изменилось в вашем районе?

Ключенович. Физкультура и спорт стали беспризорниками. Что есть отдел спорта? Всего-то один человек с государственными полномочиями. У меня в течение года проходила спартакиада производственных коллективов физкультуры по восьми видам спорта. В ней соревновались 20 организаций в двух группах. В одной — предприятия, на которых свыше тысячи работающих, в другой — меньше тысячи. Кроме того, шесть вузов и четыре средних специальных учебных заведения. Простые люди готовились к соревнованиям, жили спортом. В то время как на балансе у нас была только наградная атрибутика — кубки, медали. Сейчас все рухнуло в один миг. Сократили единицу, а потеряли тысячи людей, многолетние традиции…
Вы представляете, что такое производственный коллектив? На территории нашего района такие крупные предприятия, как завод имени Вавилова, Академия наук, Мингаз. Они и так скрепя сердце инструкторов по физкультуре сократили. У меня сегодня спрашивают: что дальше делать? Не знаю! Нет человека — нет проблем. Вот и весь ответ.

Бережков. В Минске девять районов…

Ключенович. Вот девять человек из двух миллионов сократили. Сами считайте, что здесь выиграли. Мне интересно, в чью голову пришла идея такой безумной экономии?

Бережков. Николай Константинович, вы ведь тертый аппаратчик, может, ответите?

Ананьев. Мне самому интересно. Если серьезно, поиск виновных в такой ситуации, как правило, контрпродуктивен. Не суть положение — важно направление. Давайте посмотрим, какие проблемы возникли с объединением отделов образования и спорта. Главная — кадры. Произошел значительный отток специалистов, которые уже никогда не вернутся в отрасль. Это были штучные люди, прошедшие проверку временем. Потому что довольно долго текучесть была большая. Вокруг начальника отдела формировался общественный совет. В спорте всегда больше опирались на энтузиастов. Кто сегодня будет работать по видам спорта? В районе кто это делал? Любители футбола, хоккея, легкой атлетики, которые выходили на начальника отдела спорта и с ним разрабатывали календарь соревнований. Целая система вокруг одного человека!
Помню, когда стал председателем спорткомитета, решением райисполкома утверждался его состав. В него входили военком, который отвечал за физподготовку допризывной молодежи, руководители федераций, директор ДЮСШ, комсомол и так далее. Целая структура!
Кто догадался сократить эту единицу, вокруг которой было организовано все?! Я слышал: кое-кто даже гордится, что был в составе комиссии… Теперь самое время покаяться. Мы уже допустили одну перестройку, когда сократили спортивные общества. Посмотрите, как долго пытаемся восстановить “Буревестник” и “Урожай”. Вроде бы создали ассоциацию студенческого спорта, однако четкой позиции — чем она занимается и на каких условиях — пока нет. Хотя центр физического воспитания при Минобре занял какую-то нишу, до уровня “Буревестника” ему далеко.
Однако не будем уходить в прошлое. Надо совершенствовать структуру, но не разрушать. У меня есть опасение, что ФСК станет каким-то аморфным расплывчатым образованием и не сможет выполнять функции государственного спортивного органа. Кто будет контролировать выполнение Закона о спорте? Кто ответит за самодеятельные клубы, коллективы физкультуры? Кто займется профессиональными клубами? Может, игровикам лучше уйти под эгиду федераций? Вот рядом директор центра по конному спорту. Это вообще особенный вид. Кто им будет помогать? А легкая атлетика, другие олимпийские дисциплины, где должна быть выстроена структура?
Структура — главное. Мы начали ее строить еще в 1994-м, когда спортивное ведомство возглавлял Владимир Николаевич Рыженков. Много сломали копий, но выстроили! Сейчас она выглядит логичной: в основании пирамиды — фундамент, ДЮСШ, выше — училища олимпийского резерва и центры олимпийской подготовки, на вершине — национальные команды. Всем этим надо управлять и нести ответственность. Но и в мою бытность министром сотрудники Минспорта не очень стремились этим заниматься. И сейчас хотят лишь контролировать и делить, а ответственность передать кому бы то ни было.
А сейчас рубанули по основанию, по несущей конструкции. Она фактически разрушается… А ведь отрасль под эгидой президента долгое время отстраивалась, развивалась довольно успешно. Пусть бы сейчас кто-то вышел с указкой и нарисовал схему преобразований. Может, вместо разрушенного отдела создать нечто вроде прежнего союза спортивных обществ. Председателя избирали, но государство финансировало союз, и он проводил в области спорта государственную политику. Может быть, на районном уровне стоило бы пойти по этому пути. Во главе не чиновник был бы, а авторитетнейший человек. Как председатель федерации, но не одной, а всех.
Спортивная школа — другое дело. Помнится, и вице-премьер Тозик заявил, и министр, что ДЮСШ будут самостоятельными единицами, напрямую подчиненными зампреду райисполкома. Об образовании речь не шла. Сегодня, оказывается, у спортшкол двойное подчинение, которое никогда не принесет результатов.
Смотрите, какая цепь образуется даже в прохождении документов. Минспорта пишет некую директиву. Она приходит в Минобр. Потом доходит до спортшколы, оттуда ее направляют в райотдел. Там начальник образования пока разберется… Ведь спортивный специалист, будь он и замначальника, теперь не имеет права подписи. И он идет к зампреду исполкома. А у того очередь — не протолкнуться. С точки зрения организационной потеря времени сумасшедшая! Это школы. А о коллективах физкультуры и говорить нечего. Им и деньги-то не всегда нужны. Зато необходим лидер, который бы их идеи реализовал, к примеру, в предоставлении материальной базы. Кто этим будет заниматься, кто пойдет к председателю исполкома?
Вот я недавно в Солигорске был. Громадный центр, который может стать вот этим ФСК. Его директор рассказал, что несколько раз ездил на совещания в Минобр. Там говорили о повышении качества образования, а у него голова болит, как электроэнергию оплатить, он хозяйственник. Вот его сейчас поставят во главе ФСК, и ему при огромном объеме работ до ДЮСШ дела не будет. Если бы ему выделяли бюджет для содержания этой школы… А там тренеры — личности, которые каждый день приходят решать вопросы! Значит, у него должен быть зам по основной деятельности. Но если я люблю футбол, то не дам денег на легкую атлетику. Так возникают противоречия. Они приведут к тому, что одно погибнет, а на этом месте вырастет совсем ненужное.
На посту зампредов райисполкомов постоянно ротация кадров. И приходят на эту должность люди из образования, меньше из медицины и очень редко — из нашей отрасли. У этого зампреда столько направлений деятельности, что ему не до спорта.
Вот Иван Иосифович говорил о проблемах столицы. Так в Минске все спортивные школы принадлежат городскому спортуправлению. Его начальник напрямую выходит на зампреда горисполкома. В областных же центрах одни подразделения остались в спортивном ведомстве, другие попали под эгиду образования. То есть произошло искусственное разделение. Вот вам и потеря управляемости. Кто будет координировать работу с кадрами, кто — нести ответственность? Кадры — главный вопрос.
Ну и, наконец, базы. Если начнется их передача, разнесут их до нитки, как это произошло при объединении спортобществ. Даже сохранить накопленное не удастся. Поэтому более всего мне непонятна наблюдательная позиция Минспорта, мол, “это не наше”. Это — наше все. Разрушим основание — не будет и верхушки.

Бережков. Максим Владимирович, помнится, в 1995-м брал интервью у вашего отца. Владимир Николаевич с гордостью говорил о том, что ему удалось создать спортивную вертикаль, пирамиду с прочным фундаментом, выстроенную по законам капитального строительства. И вот прошло 18 лет. Мы с вами сейчас находимся в ситуации, когда фактически вы, как представитель власти, разрушаете дело отца. Вольно или невольно, но вы участвуете в разрушении вертикали. Что вы при этом ощущаете как человек и государственный чиновник?

Рыженков. Вопрос не совсем корректен. Каждая система хороша для своего времени — с точки зрения задач, стоящих перед государством и его отраслями. С другой стороны… Хотел бы напомнить, как принималось решение о слиянии районных отделов образования и спорта. Для меня оно стало большим сюрпризом. Будь моя воля, сделал бы тогда все возможное и невозможное, чтобы предотвратить процесс разрушения. Но указ готовился без учета мнений руководства спортивной вертикали. Меня как помощника президента никто не спрашивал. То же самое могу сказать за первого вице-президента НОКа Игоря Рачковского и министра Александра Шамко. Глава государства наделил нашу “тройку” исключительными полномочиями в отрасли, однако комиссия, реформировавшая госаппарат, абсолютно это не восприняла, с “тройкой” вопрос даже не обсуждался.

Бережков. Кто посмел?

Рыженков. Я согласен с Николаем Константиновичем. Сейчас не время и не место выяснять отношения. Я пытался копаться в том, как и почему все случилось. Определенная логика у реформаторов была. Комиссия исходила из общих жестких подходов к реформированию госаппарата. Ведомственные интересы отошли на второй план, и, собственно говоря, порезали не только спорт. Но если, скажем, в культуре или молодежной политике это не так заметно, то здесь ковырнули мощный ствол с развитой кроной, огромным количеством ветвей в различных плоскостях: туризм, физкультура, спорт. Как только вышел этот указ, пошли тревожные сигналы с мест. В мой адрес шли письма, в том числе от депутатов парламента.

Бережков. Они предложили отменить указ?

Рыженков. Нет. Сегодня вопрос об изменении указа по оптимизации госаппарата ни в какой плоскости рассматриваться уже не может. Это категорическая позиция правительства и Администрации президента, а уже и властей на местах — исполкомов, районной вертикали. Я дважды обращался к главе государства. Представил свое видение логики изменений в отрасли, обратил внимание на письмо депутатов. Были также и заявления губернаторов, которые хотели оставить прежнюю систему. Насколько знаю, для всех этот документ был очень тяжелым, ибо затронуты очень многие струны госуправления. Однако решение принято. К моему сожалению, никаких изменений в указе быть не может. Любое изменение в этом документе повлечет серию обращений из других отраслей. И в принципе всю архитектуру, выстроенную под сокращение госаппарата, может сломать. Кроме того, один помощник президента по спорту даже генетическими обязательствами не способен противостоять системе. Государственный механизм сильнее Рыженкова.
Оппоненты возражали: посмотрите на Польшу, Литву, Латвию, Украину. Какие там отделы по спорту? Я смотрел. Где-то в крупных городах Украины они есть. И в России — в большинстве регионов тоже. Но мне было сказано: на Россию не равняйтесь, там деньги другие, они могут себе позволить хоть двадцать спортивных чиновников в каждом районе назначить.
Кстати, новые предложения тоже прошли сквозь тернии исполнительной вертикали. Предлагая другие варианты главе государства, исходил из того, что на районном и городском уровне должна быть четкая спортивная вертикаль. Если она невозможна в рамках исполнительного государственного аппарата, райисполкомов, ее надо создавать каким-то другим образом.

Тасман. Каков же был ваш вариант?

Рыженков. Я не считаю себя архитектором такого масштаба, чтобы самостоятельно разработать новую структуру отрасли. Конечно же, необходима мозговая атака, комиссия специалистов. Минспорта должно этот вопрос проработать с местными органами власти и найти такую схему, которая позволила бы максимально сохранить спортивную вертикаль и придать ей динамику в связи с указом по оптимизации госаппарата.

Бережков. Но вы же представили свою схему…

Рыженков. Да. За основу взял такие отделы, как в Логойске, а также метод развития системы здравоохранения на районном и городском уровне. Что получилось? ПЕРВОЕ. Государственное учреждение, наделенное всеми функциями головной отраслевой организации на соответствующей территории с непосредственным подчинением заместителю председателя района или города, ответственному за социально-культурный блок. Это как районная больница, где главврач отвечает за все. Понятно, что для этого надо внести соответствующие изменения в законодательство, но эта цель, с моей точки зрения, достижима, ибо у нас есть пример Минздрава. Там в свое время сократили отделы на местах и создали систему с опорой на районную больницу.
Дальше соответствующие функции изымаются из районных отделов образования, чтобы они никоим образом не вмешивались в работу таких учреждений. В образовательных отделах остается массовый школьный спорт, физическая культура в процессе обучения и образовательный туризм.
ВТОРОЕ. Госучреждение, коль оно в районе, относится к коммунальной собственности соответствующей территории, но в своей деятельности подчиняется областному спортуправлению.
ТРЕТЬЕ. Под контроль уполномоченного госучреждения передается вся инфраструктура (центры, диспансеры, училища олимпийского резерва, спортивные, туристические объекты) бывших отделов по физкультуре, спорту и туризму, а также вновь создаваемые объекты для реализации соответствующих задач. В моем понимании, надо выстроить какой-то контроль: то ли непосредственный с вмешательством, то ли контроль отслеживания как органа госуправления, за тем, чтобы директивы, которые спускаются по вертикали, выполнялись на местах. Человек в исполкоме соответствующего района должен отвечать за эту вертикаль. По возможности он наделяется правом через централизованную бухгалтерию распоряжаться целевыми бюджетными средствами.
Конечно, район району рознь. Недавно побывал в Кировске, там из спортивных объектов есть только спортклуб “Геркулес”, у которого несколько помещений (залы игровой и тренажерный) и ДЮСШ, имеющая несколько полей. Там централизованная бухгалтерия — никаких проблем. Однако в крупных областных центрах всех под одну гребенку не причешешь. Вот “Минск-Арена” является коммунальным предприятием и подчиняется городу, но некоторые решения Николай Константинович самостоятельно принимает, правда, через определенный контроль по финансированию. Насколько понимаю, могут дать поручение что-то и бесплатно провести…
То есть где-то должно быть управление через централизованную бухгалтерию, где-то — как в городе. Ну и следующее. Выстраивание подобной вертикали допускает направление внебюджетных доходов на стимулирование оплаты труда. Пожалуйста. Если у вас эта пирамида есть, человек не является госчиновником, но наделен правом проводить государственную политику, в случае соответствующих результатов может получать дополнительные доходы. Надеюсь, это позволит привлечь в отрасль, как я докладывал президенту, наиболее подготовленных специалистов, повысит эффективность использования инфраструктуры. В докладе главе государства я также обозначил, что реализация данных мер потребует внесения целого ряда изменений и дополнений в действующие нормативные акты.
23 июля президент все это одобрил и дал соответствующее поручение правительству. И что мы имеем сегодня? Только на днях вышел совершенно сырой проект указа, не проработанный, не отвечающий на многие очевидные вопросы. Кроме того, проект не вписывается в действующую законодательную архитектуру. Вместо того чтобы полгода кропотливо согласовывать и готовить почву, мы рождаем менее чем за два месяца до истечения срока такой вот документ.
Почему стояла дата 1 января? Во-первых, исходили из того, что за полгода Минспорта вместе с Минтруда, Минфином и Минюстом смогут подготовить нормативно-правовую базу и финансовый блок вопросов. Во-вторых, тем же указом о сокращении госаппарата предусмотрено, что другие подчиненные организации — Минспорта, Минкультуры и Минобр — тоже должны быть оптимизированы на 25 процентов с 1 января 2014 года. Речь идет о спортшколах, ЦОПах и так далее. Это один из пунктов Указа N 168.
Поэтому логика была такая: оптимизируя спортивную отрасль, надо органично все вписать, в том числе с учетом необходимости еще и бюджетной организации. Чтобы не создавать двойственность. Кроме того, считали, большего срока давать нельзя, чтобы анархия, особенно в районах, не укрепилась и не поглотила всю эту систему окончательно.
Мы постарались, чтобы об этом поручении президента регионы узнали — надо было успокоить страсти, задержать людей, показать, что их не бросили и вот-вот, с 1 января, заработает новая система и вы, если хотите помочь спорту, себя в ней найдете.
Конечно, буду рад, если за полтора месяца мы выйдем-таки на качественные нормативно-правовые акты. Но, учитывая мой опыт работы в госаппарате, зная все эти этапы согласований и ведомственные подходы, буду очень удивлен, ежели это произойдет.
Ставлю этот вопрос и перед Минспорта, и перед правительством на различных совещаниях чуть ли не каждую неделю. А ответа нет. Районам и областям предлагают что-то мастерить самостоятельно — де-факто. Но наверху нормативно-правовую подпитку де-юре не создают. Пожалуй, соглашусь с выводами Николая Константиновича, что у аппарата Минспорта абсолютная апатия к этому вопросу. И в глубинке снова доминируют разочарованность и обреченность.
То, что приходится слышать в министерстве, огорчает. И то, что “нормально вписались в новый алгоритм с отделами образования”. И то, о чем сейчас говорил Ананьев, мол, “наша функция — лишь контроль, остальным пусть сами занимаются”. А ответственные за работу с резервом сотрудники вообще поражают: “Зачем Минспорта эти школы?” Дескать, пусть на местах разбираются, мы будем инспектировать, выдавать методические рекомендации. И абсолютно по барабану, что происходит в глубинке. Вот как!
Есть и такие, кто предлагает сейчас ничего не менять. Потому что через год, два или пять все равно вернемся к отделам по спорту. Чего же сейчас создавать, а потом опять ломать? Вот полгода назад сломали…
Однако я абсолютно уверен, что еще через год реализовать даже этот подход, который предложен президенту, будет крайне сложно. Уйдут последние специалисты-организаторы, тренеры, шаг за шагом подготовка резерва для спорта высших достижений растворится в нормативах средней школы. И зачем нам тогда будет Минспорта? Не во всех же странах есть такое ведомство…

Бережков. Далеко смотрите.

Рыженков. При таком развитии — не дальше пяти-шести лет. Считаю, что при грамотном построении работы Минспорта необходимо. Но оно не должно быть колоссом на глиняных ногах. Вверху что-то создали, а ноги и руки на местах атрофированы. Во-первых, нет кадровой подпитки. Во-вторых, слабы рычаги управления. Уже сегодня проблемы пошли. Можно сколько угодно директив написать и спустить их по вертикали, только лифт этот в одну сторону, иной системы. Перед начальниками объединенных отделов стоят совершенно другие задачи. На первом плане — средняя школа, детсад, ясли…
Уже порядка 60 процентов специалистов в районном звене отрасль потеряла. Они вообще ушли! Остальные 40, надо понимать, остались в отрасли. Но это не означает, что все они перетекли в отделы. Кто-то пошел в спортивный клуб, кто-то — в школу. Многие из них перестали быть управленцами в государственной вертикали.
Что же было сделано на местах? Не везде нашли толковых спортсменов или людей со спортивным образованием. Есть примеры, когда за спорт отвечают люди, которые к нему не имеют никакого отношения. Представляете, физик, химик или историк начинает заниматься развитием спорта, физкультуры и туризма. Пока этот процесс идет не быстро, но завтра начнут уходить те люди, которые перешли в отделы образования, скрипя зубами, чтобы доработать год, два, три до выслуги, до пенсии, либо найти себе хорошую работу. А новые? Не факт, что кто-то пойдет на управленцев спортивных.

Тасман. Выходит, если процесс пустить на самотек и еще потерять время, вскоре мы утратим целую отрасль…

Ананьев. Сегодня главная подпитка отрасли идет из регионов, города не обладают таким человеческим потенциалом. Минспорта ассоциирует себя с представлением команд на Олимпиады, чемпионаты мира и Европы. Но кто в их УОРы, ЦОРы, ЦОПы будет давать людей?
Да, наша страна отличается и от России, и от Польши. У восточных соседей каждый регион имеет министра по спорту. На Западе своя система работает. Но Беларусь исчерпала лимиты на эксперименты, у нас была своя неплохая конструкция, которую сейчас подпилили — как сук, на котором сидишь. Необходимо время, чтобы провести совершенствование отрасли. И нужны заинтересованные люди. Первое, что необходимо сделать — нарисовать понятную схему для каждой территории — для маленького района, крупного района, областного центра…

Бережков. То есть, образно говоря, нужен грамотный электрик. Чертеж в схеме капитального ремонта.

Ананьев. Именно! Никто ведь понятия не имеет, куда вести провода, где зажигать, где тушить свет, что обогревать, что приводить в движение. Нет технологии преобразования могучей энергии. Прежде чем реформировать, необходимо четко расписать: кто и кому подчиняется, по каким направлениям работает. Ведь наше законодательство позволяет. Вот я — генеральный директор, у меня пять заместителей. Каждый отвечает за свое.
Может, так и в районах надо? Если мы боимся потерять ДЮСШ, пусть ее директор одновременно будет замдиректора вот этого головного районного ФСК. Через тире у нас можно любого писать, только не президента. Потому что у нас один президент.
В остальных случаях тире не влияет на законодательство и нормативные акты. И этот директор ДЮСШ продолжал бы трудиться в соответствии с положением о спортивной школе, о центре физической культуры и подчинялся бы руководителю местного центра или клуба.
Ведь до 1 января можно было спокойно и безболезненно провести переаттестацию ДЮСШ. Многие школы можно было бы перепрофилировать — те, где нет ни кадров, ни базы, но есть тренеры-селекционеры. Они бы вообще могли перейти на работу в областные школы и заниматься на местах поиском талантливых ребят. Если они постоянно поставляют людей, там даже школу не надо сохранять. И здесь мы выиграли бы.
Какая там в Хотимске школа? Зато есть, к примеру, учитель физкультуры, который готовит детей и каждый год поставляет их в училища олимпийского резерва. Каждый год! Его бы труд простимулировать: чтобы был не просто учителем физкультуры, а еще и тренером-преподавателем. Мы бы и тут государственные средства сэкономили. А так в этой школе в Хотимске… Правильно президенту преподносят: нету там ничего. Есть директор, может быть, методист, только нет тренера. Знаем и такие школы. И, конечно, никто не хочет ими заниматься. А их надо или комплектовать и создавать что-то новое, или с ними заканчивать… Скоро областным управлениям, которые остались в несколько усеченном составе, будет некем управлять. Тогда и их надо ликвидировать. Оставить только Минспорта. Там будут писать в никуда циркуляры и формировать из ничего нацкоманды…

Ключенович. Когда указ об объединении отделов образования и спорта вышел, мы подняли шум. Все девять начальников спортотделов. Но управление спорта Мингорисполкома заткнуло уши и закрыло глаза. Там практически прекратили всякую деятельность. Может, сейчас достучусь, ведь мы собрались, чтобы найти выход из ситуации. Сегодня начальник управления, я его, кстати, подготовил перед уходом, стал всего лишь специалистом в отделе образования. Какими он обладает полномочиями? Мы же, когда были начальниками в администрации района, могли пригласить руководителя любой организации (спортивной, туристической), ибо представляли власть. Мы же не только спортом занимались, на нас возложили и оказание платных услуг. А сегодня, как может специалист отдела идеологическо-воспитательной работы, спорта и туризма влиять на руководителя? Как он письмо напишет, чтобы на соревнование обратили внимание? Министерство спорта вообще в сторону ушло. Тогда вношу предложение: сделать головными предприятиями те же ФОЦы, что есть при каждой администрации. Ведь деньги те же.

Рыженков. Когда президенту докладывал, как раз и имел в виду, что в каждом районе есть опорные точки. Недавно был в Осиповичах. Там главный балансодержатель спортивной инфраструктуры — ДЮСШ, она же — государственное учреждение. У них три зала и два стадиона, гребная база рядом. На базе ДЮСШ я и делал бы ФСК. А к нему подстегивай физкультурно-оздоровительный комплекс, туристический пункт, который там есть тоже. Где-то — мощный ФОК с хорошей внебюджеткой…
Не совсем понимаю столичные власти в этом вопросе. Фактически они идут по пути, о котором мы говорим. Создают мощные ФОКи, как в Серебрянке, с залами, бассейнами, теннисными кортами.

Ключенович. Только в Серебрянке и есть мощный ФОК, у остальных на балансе лишь тренажерные залы.

Рыженков. Но все же создают мощные спортивные объекты. Однако при этом забывают, что в самом районе власти теряют опору в лице государственного служащего. Видимо, считают, им это не нужно, что семь-восемь человек, сидящие на площади Независимости, могут управлять всей этой махиной. А она сейчас начнет давать сбои. Потому что не все вопросы сможет решить руководитель ФОКа или директор ДЮСШ.

Ключенович. И там тупиковая ситуация — в отделах образования, и с ФОЦами. Может, в Минске вертикаль оставить?

Жукович. Как уже сказал Максим Владимирович, поезд ушел. Время упущено было в апреле, после выхода 168-го Указа. Когда стали говорить, что это не совсем хорошо. Все ждали, что его вот-вот отменят…

Рыженков. Тогда я и написал президенту докладную.

Жукович. А после 1 июля стали говорить о создании этих центров и все ждут, что кто-то сделает.

Ключенович. Максим Владимирович, пока все эти регламентирующие документы принимаются без согласования со специалистами, мы все дальше и дальше будем заходить в тупик….

Ананьев. Еще одно подводное течение. Речь шла о создании ФСК с централизованной бухгалтерией. Но сейчас вышел новый Налоговый кодекс, в котором сказано, что у каждого свой бухгалтер…

Рыженков. Как раз здесь проблемы не вижу. Когда реформировали здравоохранение, частично такие же подходы были по городской или районной больнице. Тоже было ново и не вписывалось в архитектуру законодательства. Вопрос в другом. Мы должны исходить из цели. Если у нас здесь цели есть, президентом соответствующие подходы одобрены, для выстраивания отрасли может быть сделано исключение. Но это же все должно быть прописано и инкорпорировано в законодательные акты.
Я не зря писал президенту, что потребуются целый ряд изменений в действующее законодательство. Об этом никто не задумывается. Даже если его подпишут в этой редакции, столько изменений надо будет вносить в нормативные документы, что мы за этот период точно потеряем даже то, что осталось.

Тасман. Максим Владимирович, до 1 января осталось полтора месяца. Что нужно сделать в первую очередь, чтобы как-то ситуацию стабилизировать и удержать людей на местах?

Рыженков. Можно все что хочешь делать, но если не будет юридической основы для этого… Правовая основа — это самое главное.

Бережков. Как ни крути, все дороги ведут к “электрику”.

Ананьев. А почему бы уже сегодня на местах не назначить руководителей создающихся центров? Из наиболее активных и грамотных. Чтобы вокруг начинала пробиваться жизнь. Иначе пока подведут нормативную базу, мы действительно людей потеряем. Когда создается строящийся объект, туда назначают директора. Этот человек на месте знает, где, что и как. Он не даст исчезнуть ни кадрам, ни материальным ресурсам.
На примере нашего громадного объекта. Два года назад я вышел с инициативой, чтобы на базе комплекса заработали спортивные подразделения под эгидой “Минск-Арены”. Не как юридические лица, а как подразделения “Минск-Арены”. Согласились многие. У меня же здесь городские центры по велоспорту, коньковым дисциплинам, детские школы… Их работу организуют три учебно-спортивных отдела. Просил: передайте мне это финансирование, и мы будем успешно решать задачи. Но мне ответили: законодательство не позволяет, это должны быть отдельные юридические лица. Говорю, давайте попробуем в порядке исключения. При Тозике это сказал.
Когда Хрусталев, ректор БНТУ, попросил, чтобы такие подразделения создать при университете, я сказал: “У вас ничего не получится”. На что Тозик ответил: “Да ну! Получится”. Прошло месяца три. Пока ни у кого ничего не получается. Я к чему веду. Ведь спортивные школы были, есть и будут. То ДЮСШ образования передали под спорт, сейчас от спорта передали в образование. А чего мы тогда копья ломаем, касаясь этих школ? Зачем их убирать? Пусть они и существуют самостоятельно. Если они не могут быть под моей эгидой, то не могут и под другой. Почему они должны были перейти в образование? Кто мне объяснит? Никто не знает, кто разрушил эту вертикаль. А почему никто из этой комиссии не догадался взять да председателю райисполкома подчинить профсоюзы?

Жукович. Я на пресс-конференции сказал, что с таким же успехом можно было присоединить ЖКХ к здравоохранению. Субъект один и тот же — население…

Рыженков. Какие еще сегодня настроения в Минспорта? А зачем нам туризм? Давайте туризм отдадим. Мне отец в свое время говорил: деньги заработать на туризме, чтобы развивать спорт. Сегодня ведь инфраструктура позволяет привлекать средства. А они, выходит, никому не нужны — головная боль, пусть бы кто ее забрал…

Ананьев. Я в середине девяностых как раз был противником альянса туризма и спорта. Считал, что мы не специалисты, нам надо будет многому учиться. Но прошло столько лет, укрепилась материальная база, и туризма в том числе. И профессионалы уже появились. Но теперь опять заявить о том, что нам это не надо — значит вернуться на двадцать лет назад. То есть разрушить до основания. Спортивные школы — зачем они нам? Давай туда сбагрим. Туризм — столкнем и будем ездить только на контроль.

Рыженков. Если бы я был руководителем какой-то другой отрасли — образования, культуры, то с большим удовольствием забрал бы к себе туризм: это хороший рычаг для развития инфраструктуры и получения доходов. А здесь обратное. Мне приходится их уговаривать: “Ребята, вы просто не понимаете, какой у вас сегодня этот туризм, вы его недооцениваете, не развиваете”.

Бережков. Уважаемые участники “круглого стола”! Попрошу каждого сделать маленькое резюме. Если уже потеряно 60 процентов кадров, можем не сберечь и 40 остальных. Отрасль рушится. С кем мы будем через 10-15 лет ездить на Олимпиады, не знаю. Кратко: что делать в первую очередь?

Жукович. Поддержу Николая Константиновича: нарисовать схему. Исходим из того, что указ не меняется. Значит, надо двигаться вперед. Искать путь. Не этот проект указа, который обтекаем. Должна быть ясная, понятная всем структура. Что будет, как будет и на каком уровне. Потому что Осиповичи — это одна схема, Барановичи — другая, Брест — третья, Минск — четвертая. Но их всех надо подогнать под один нормативный документ. А то на местах уже устали ждать, когда вернемся к здравому смыслу. С 1 января — уже никак. Потому что при смене собственности людей придется сокращать, а их нужно за два месяца об этом предупредить. Двух месяцев уже нет. У нас остались областные управления спорта. Может, на их основе завязать районы. Областное управление — это орган власти.

Рыженков. Областное управление не до каждого района достучится. И финансирование-то районное. Если не будет на районном уровне человека, который наделен государством властными полномочиями, ничего область не сделает. Это же не город Минск, где районные администрации определенным комплексом полномочий не обладают.

Ананьев. Областные управления могут взять на себя защиту планов работы спортивных подразделений на следующий год. Должны приехать туда зампред, директор ДЮСШ, доложить по календарю и финансированию. До принятия нормативных документов приостановить всякие действия со стороны районных администраций! На сегодняшний день оперативное руководство спортивными подразделениями передать областным управлениям. Приезжай, докладывай коллегии. Ведь коллегии областных спорткомитетов никто не отменял. На коллегии проведите защиту, и эти подразделения будут функционировать до принятия нормативных актов.
Хочу через “Прессбол” — сегодня это самый короткий путь — обратиться к спортивным кадрам: до принятия решения не надо посыпать голову пеплом! Будет найдено оптимальное, разумное решение, чтобы сохранить отрасль, умножить достижения и не потерять то, что было наработано.

Ключенович. Для сохранения отрасли нужно привлекать грамотных, сильных руководителей. Поверьте, я много лет работал в федерации хоккея. Когда ФХРБ возглавляли профессионалы, были и здравый смысл, и результаты, а как только пришли дилетанты, все пошло наперекосяк. Это касается и всей спортивной отрасли. По Минску настаиваю: сохраните вертикаль!

Бережков. Максим Владимирович, а вы не согласны, что нужен “электрик”?

Рыженков. Естественно. У меня ощущение, что, разрабатывая все новые и новые противоречивые акты, сами чиновники Минспорта или правительства не верят в их силу, им самим кажется что этот указ не примут. Есть поручение президента, ну, надо его выполнять, надо отчитаться. После — хоть потоп. Оттуда идет минор в регионы. Если бы на местах видели, что центральный аппарат делает все возможное, чтобы в срок и качественно выполнить поручение главы государства, создать нормативную базу, таких упаднических настроений не было бы. А так люди просто не верят этому Министерству спорта.

Бережков. Так кого же назначить “электриком”?

Рыженков. Это работа Минспорта.

Бережков. Но они же не способны, вы сами говорите.

Рыженков. Сейчас этот нормативный акт отправлен на согласование всем. Надо просто грамотно собрать мнения с мест и от заинтересованных ведомств. Но за Минспорта никто эту работу делать не будет. Я, естественно, подключусь, никогда от этого не бегал.

Бережков. Максим Владимирович, вы же член “тройки”. “Тройка” отвечает за все. С вас спросят: где “электрик”? Почему опять замыкание?

Жукович. Я присутствовал на комиссиях по оптимизации в Брестской области. Руководители с мест высказывают вполне разумные предложения. Но людей отталкивает как раз то, о чем говорил Максим Владимирович: министерство не очень хочет на себя брать дополнительной ответственности и функций. У нас нет флагмана, а значит, и фарватера. Царит апатия.

Рыженков. Есть еще одна проблема — люди, которых все устраивает. Вчера он отвечал за всю отрасль, а теперь зам или рядовой спец. Но он госчиновником остался, ему выслуга лет идет. Спрятался за кого-то, ни за что не отвечает. Они там останутся и будут заниматься образованием, а не спортом. Им важнее быть госслужащими и ни за что не отвечать. Ушли-то наиболее амбициозные, настоящие хозяева, посчитавшие для себя невозможным быть на вторых ролях.

Тасман. И все же 61 депутат Палаты представителей Национального собрания — это очень много — подписали обращение, они не согласны. Вадим Анатольевич, ваша фамилия там стоит первой…

Девятовский. Я, что называется, “человек от станка”. В спорте — с 7 лет. Поэтому хорошо понимаю последствия некоторых мер спортивной оптимизации. С одной стороны, не могу молчать, с другой — хочу быть полезным. По этой причине и инициировал составление письма, в котором была выражена озабоченность вероятными разрушительными последствиями для развития отрасли в стране в результате объединения городских и районных отделов спорта и туризма с отделами образования. Мы с депутатами выразили надежду на разрешение этой непростой ситуации. Выбрал адресатом Максима Рыженкова, так как видел, что он своевременно забил тревогу. Хочу его поддержать!
Хорошо понимаю, что слово депутата — это мнение человека с места. Когда обратился к коллегам с просьбой поставить подпись под данным обращением, выяснилось, что большинство хорошо знакомы с проблемой: к ним уже неоднократно обращались специалисты территорий, которые они представляют. Поэтому почти все откликнулись сразу. Лишь двое попросили время для консультаций со своими регионами. Подписей могло быть и больше, но я спешил, чтобы не упустить время. Но и так — 61 из 109 — больше половины депутатского корпуса!
Теперь о том, что касается последствий оптимизации. Даже спортивные чиновники с небольшим опытом работы не всегда могут правильно сориентироваться и принять компетентное решение. У работников сферы образования, при всем уважении к ним, шансов на это еще меньше. Им для овладения ситуацией требуется время, а оно — на вес золота. Боюсь, это отбросит нас лет на десять назад. Тем более мы видим, сколько проблем в самой образовательной отрасли.
Выделю в этом вопросе четыре фактора. Во-первых, кадровый. После слияния отделов образования и спорта специалисты спортивной сферы стали из нее уходить. По моим оценкам, отток составил даже не 60, а около 70 процентов. Это, конечно, очень тревожная цифра. Во-вторых, личностный. Сейчас многое будет зависеть от того, как начальники отделов образования относятся к спорту: любят — не любят, хоть немного его понимают — не понимают. В-третьих, фактор денег. Спортивные мероприятия теперь, очень вероятно, станут финансироваться по остаточному принципу. В-четвертых, произошла ломка спортивной вертикали на местах.
Не знаю, как конкретно будет решен этот вопрос, но президент нас услышал и дал поручение разобраться. И есть уверенность, что будет найдено оптимальное решение.
Эта ситуация доказывает: нельзя молчать, когда видишь, что рушится нечто важное, созданное трудом нескольких поколений. Верю: нет проблем, которые невозможно решить. Важно лишь вовремя показать, насколько негативными и необратимыми могут быть последствия порой ошибочных или плохо продуманных решений.

Тасман. Вадим Анатольевич, вам как легкоатлету должно быть известно, что жертвами оптимизации уже стали региональные гостренеры по легкой атлетике…

Девятовский. Да, их роль в областях весьма значительна. Правильно говорят: имевши — не храним, а потерявши — плачем. Игорь Головнев и его предшественник Борис Кобзаренко, недавно ушедший из жизни, отвечавшие за королеву спорта на Витебщине, были на своем месте. Знаю об этом по личному опыту и по отзывам тренеров и спортсменов моего региона. Они общались со специалистами и своевременно представляли их позиции в Мин- спорта, если надо, отстаивали их. Гостренер находился в русле задач, стоящих перед областью, и являлся связующим звеном в контактах с центром, а в подготовке резерва был абсолютно незаменим. Теперь это важное звено из общей цепи выпало. В данном случае отражаю не только свое мнение, но и позицию специалистов, которые по другим вопросам нередко высказывают противоположные точки зрения.