Знакомство. Эрик Шуинар: просто, но надежно

Но уже давно он перебрался в Европу и последние шесть сезонов отыграл в Германии, защищая цвета “Штраубинга” и “Нюрнберга”. В Минск Шуинар прилетел в минувший четверг — а в пятницу дал эксклюзивное интервью корреспонденту “ПБ”. Уже потом, благополучно получив российскую визу, легионер отправился в Нижнекамск, где в воскресенье дебютировал в составе динамовцев.

ИЗ ДОСЬЕ “ПБ”
Эрик ШУИНАР. Родился 8.07.80 в Атланте (США). Центральный нападающий. Рост — 188 см, вес — 99 кг. На драфте НХЛ 1998 года выбран “Монреаль Канадиенс” под общим 16-м номером. Выступал за клубы “Квебек Ремпартс” (QMJHL, 1997-99, 1999-2000), “Фредериктон Канадиенс” (AHL, 1998-99), “Монреаль Канадиенс” (NHL, 2000-01), “Квебек Ситаделс” (AHL, 2000-02), “Юта Гриззлис” (AHL, 2001-02), “Филадельфия Флайерс” (NHL, 2002-04, 2005-06), “Миннесота Уайлд” (NHL, 2003-04), “Филадельфия Фэнтомс” (AHL, 2003-04, 2005-06), “Сан-Антонио Рэмпедж” (AHL, 2005-06), австрийский “Зальцбург” (2004-05), швейцарский “Сьер” (2006), немецкие “Штраубинг Тайгерс” (2006-09) и “Нюрнберг Айс Тайгерс” (2009-13). В НХЛ провел 90 матчей, набрал 22 очка (11+1), заработал 22 штрафные минуты. В немецкой DEL-лиге — 306, 264 (118+146), 214. В составе молодежной сборной Канады в 2000 году участвовал в чемпионате мира. С 15 ноября 2013 года — в минском “Динамо”.

— Эрик, чего ждете от выступлений за “Динамо”?
— Надо быть честным: даже не знаю. Посмотрим. Я уже 13 лет являюсь профессиональным хоккеистом. Но КХЛ для меня — это совершенно новый опыт. Надеюсь, он будет успешным.

— Давно ли возник этот вариант?
— Недели две назад. Шли переговоры, которые в итоге увенчались подписанием контракта. И вот я в “Динамо”.

— Когда получили предложение из Минска, какой была ваша первая реакция?
— Подумал о том, что у КХЛ отличная репутация. И у меня есть шанс попробовать силы в этой лиге. Прилетел в Минск и увидел, что это большой и красивый город. Очень впечатлила “Минск-Арена”. Слышал, атмосфера на матчах здесь прекрасная. С нетерпением жду возможности сыграть в домашнем поединке.

— С кем-то из новых одноклубников уже общались?
— Виделись здесь с Дереком Мичем. (Наш разговор состоялся еще до того, как “Динамо” объявило о расставании с Мичем. — “ПБ”.) Правда, долго не поговорили — мне надо было проходить медосмотр. Раньше, кстати, с Мичем никогда не общались, хотя его фамилия была мне знакома. Лично в “Динамо” никого не знаю. Но когда-то в Северной Америке я играл против Лаланда, Платта, Сурового.

— Знаете, что у Лаланда и Платта белорусское гражданство?
— Да. Когда просматривал динамовский ростер, обратил внимание, что они числятся там как белорусы. Удивило ли это? Ну, я же не знаю всех деталей. Наверное, для ребят так лучше.

— Почему выбрали 44-й номер?
— Собственно, от меня здесь ничего не зависело. Какой оказался свободным, такой и дали. Хотя раньше под 44-м играть никогда не доводилось.

— В Беларуси впервые?
— Да, и мне в вашей стране понравилось. Я человек открытый. Люблю испытывать что-то новое. По первым впечатлениям Минск не похож ни на один из городов, в которых доводилось бывать раньше. У него свой “вкус”. Хотя пока мало что видел. Но “Минск-Арена” действительно классная. Она близка к НХЛовским стандартам.

— Какой вы игрок?
— Мощный центрфорвард. Могу выходить на лед в разных ситуациях — все зависит от желаний тренера. Будучи юниором, набирал много очков — и в последние немецкие сезоны опять стал играть результативно. Для меня важны всевозможные детали. Например, вбрасывания: очень люблю их выигрывать! Я не тот, кто будет устраивать на льду шоу — стараюсь играть просто, но надежно.

— Вы ведь из хоккейной семьи…
— Это точно. Мой отец Ги десять лет выступал в НХЛ. Двоюродный брат Марк тоже немало поиграл в ней. Одно время мы с ним даже защищали цвета “Миннесоты”. Играл в хоккей и мой дядя Жан, только в минорных лигах.

— С такой родословной вам была прямая дорога в хоккей?
— Ха! Мог, конечно, выбрать и иной путь. Но вообще в детстве жить в хоккейной семье было классно. Я ходил с отцом на его тренировки — можно сказать, рос в НХЛовских раздевалках. Причем тогда толком и не осознавал, как это все круто, где вообще нахожусь. Понимание пришло только с возрастом.

— Ваш отец ведь впоследствии стал тренером?
— Верно. Он и сейчас работает в юниорской лиге Квебека. И, кстати, обладает рекордом всех времен среди наставников по числу побед в этом турнире! Когда-то и я выступал под его руководством в “Квебек Рэмпартс”. Мы играли очень успешно. Вообще, отец — хороший коуч.

— Вы родились не в Канаде, а в американской Атланте…
— Папа как раз играл в этом городе. Всего он провел там лет пять. Но очень скоро после моего появления на свет перешел в “Калгари”, и мы соответственно переехали на родину. Кстати, у меня два паспорта — США и Канады. Но чаще использую последний. Чувствую себя канадцем.

— Судя по фамилии, вы франкоканадец?
— Вообще да, хотя с детства привык и к французскому языку, и к английскому. Отец ведь выступал в разных городах Северной Америки, так что некоторое время я посещал англоязычную школу. И моя бабушка тоже англоговорящая. Но в основном все же получал образование на французском.

— На этом языке в “Динамо” вы сможете пообщаться с Кевином Лаландом.
— Правда? Даже не знал. Что ж, интересно!

— Когда-то вас выбрали на драфте НХЛ под 16-м номером. Наверное, тогда думали, что ваша карьера сложится более успешно?
— Конечно. Немного разочарован, что не оправдал авансов. Но хоккей — игра, в которой важны детали. Иногда надо найти правильную дорогу, которая выведет тебя в нужном направлении. Между очень успешной карьерой и обычной на первых этапах может быть совсем небольшая разница… В целом моя хоккейная жизнь получилась хорошей. Но всегда хочется большего. Жаль, что не удалось задержаться в НХЛ дольше.

— Что помешало?
— Уф, не знаю… В юности я очень хорошо играл в атаке, помногу забрасывал. Попав в НХЛ, думал, что так сразу же будет и там. Но потом в течение карьеры осознал: профессионал должен быть хорош в самых разных аспектах игры. Так что молодым ребятам, которые только вышли из юниорского хоккея, посоветовал бы не заморачиваться на одних лишь голах. Надо быть разносторонним мастером. Я же, когда начинал карьеру в НХЛ, был слишком нацелен на атаку. Видимо, поэтому и не задержался.

— Знаете, что несколько игроков, выбранных на драфте в том же самом 1998 году, уже выступали за “Динамо”. Микко Йокела, Осси Ваананен, Ярослав Кристек…
— Правда? Первый раз слышу. Помню лишь, что первым номером тогда стал Винни Лекавалье.

— С кем из знаменитостей вы играли в НХЛ?
— В “Филадельфии” — с Джереми Реником, Кейтом Примо, Марком Рекки. В “Миннесоте” — с Марианом Габориком… Вот, пожалуй, самые громкие имена.

— В середине “нулевых” вы отправились в Европу. Как это получилось?
— Мне надоело все время дергаться туда-сюда — из команд НХЛ в фарм-клубы и обратно. Хотелось большей стабильности. Одно время выступал в Австрии и Швейцарии, но потом надолго обосновался в Германии. И знаете, европейский отрезок выдался хорошим.

— Выучили немецкий?
— Ja-ja! Не скажу, что блестяще, но за семь лет освоил его довольно неплохо. Мне вообще нравятся языки. В прошлом сезоне играл в одном звене с русским и чехом. Научился от них кое-чему. С россиянином всегда здоровался по утрам по-русски. Так что некоторые слова на этом языке знаю. Ха, конечно же, среди них есть и не совсем цензурные. Но не только.

— Играя в Европе, попыток вернуться в НХЛ не предпринимали?
— Однажды мог сделать это. В 2010 году меня пригласили в летний лагерь “Нью-Джерси”. Но я стремился сразу же подписать контракт. Не хотел разрывать соглашение с “Нюрнбергом” только ради того, чтобы, может быть, мне дали шанс на тренировочном сборе. То есть перспективы в “Дэвилз” были туманными, поэтому решил продолжить выступления в Германии.

— Какие моменты в вашей карьере наиболее памятные?
— Дебютный матч в НХЛ, первая шайба в лиге… Ее я забросил “Питтсбургу”. Тогда мы уступили 1:3, причем у “пингвинов” трижды отличился Марио Лемье. Так я оказался в анналах истории рядом с великим мастером. Такие вещи — особенные. Тем более для парня, с детства мечтавшего об НХЛ и усердно работавшего для этого.

— А в Германии вы что-нибудь выиграли?
— Нет. Моим командам не везло в плей-офф. Однажды был хороший шанс, но в упорной борьбе уступили клубу, впоследствии ставшему чемпионом.

— Вернемся к Минску. Ваша семья тоже приедет сюда?
— Если только в гости. Постоянно жена и две дочери-школьницы продолжат жить в Квебеке. Там наш дом. Посмотрим, когда они смогут выбраться. Я ведь только приехал в Минск. Пока живу в отеле, так что сложно что-либо планировать.

— Интересно, входите ли вы в число сторонников независимости Квебека?
— Абсолютно нет. Знаю, есть люди, которые и правда хотят отделения от Канады. Но я с их точкой зрения категорически не согласен. Горжусь тем, что канадец. Вырос в семье, в которой все придерживаются таких же взглядов.

— Почему решили покинуть Германию?
— Понял, что пришла пора что-то менять. Когда в прошлом году мой “Нюрнберг” вылетел в первом же раунде плей-офф, сразу же были уволены главный тренер и генеральный менеджер. И я решил, что надо уходить. В этом клубе провел четыре года. А в хоккее, как мне кажется, больше двух сезонов на одном месте — уже много. Благо как раз подвернулся хороший вариант в другом немецком клубе. Все уже было на мази, однако в конце мая контракт сорвался. Признаюсь, был обескуражен. Оставалось сидеть и ждать. Я “застрял” в забавном положении. Предложения поступали, но из посредственных команд. Поэтому старался хранить терпение и ждал хороших вариантов. И вот наконец в последние недели меня стали активно звать в разные страны. Выбрал “Динамо”, потому что меня соблазнила перспектива выступлений в КХЛ. Хочется ощутить, что это такое.

— То есть в последние месяцы вы оставались в Германии?
— Да. Ждал вариантов. Конечно, игровой практики не хватало. Но постоянно тренировался, поддерживал форму. Так что, надеюсь, все будет в порядке. Постараюсь наладить взаимодействие с новыми партнерами.

— В КХЛ вас вообще раньше звали?
— В 2005 году, еще до образования лиги, меня пригласили в тренировочный лагерь в Ярославль. Я поехал, все шло нормально. Но потом получил травму и выбыл из строя на восемь недель. Это и поставило крест на шансах заиграть в той команде. Ничего не оставалось, как вернуться в Канаду. Устроиться где-то было сложно, всех смущало состояние здоровья. Агент нашел мне контракт в Швейцарии, причем всего на четыре матча. Просто чтобы я мог показать, на что способен. Приехал туда, отыграл, после чего быстро перебрался в Германию.

— Интересно, месяц назад вы бы нашли Минск и Беларусь на карте мира?
— Конечно! Я хорошо знал, где находится ваша страна. Еще в школе — особенно в старших классах — всерьез увлекался географией. Меня интересовала Европа, в том числе Россия и другие страны бывшего СССР. И в последние годы, когда образовалась КХЛ, внимательно следил за тем, кто из игроков перешел в эту лигу — и в какие именно клубы. Так что за это время слышал о “Динамо” и Минске неоднократно.

— Многолетние выступления в Европе помогут быстро освоиться в КХЛ?
— Думаю, да. Если кто-то приезжает сюда непосредственно из Северной Америки, то, наверное, может испытать шок. А я долго жил в Германии, знаю европейский стиль жизни, так что вряд ли меня что-то поразит. Хотя хоккей здесь наверняка другой. Он явно отличается и от североамериканского, и от немецкого. Что ж, придется приспосабливаться.

— В заключение расскажите, что вы за человек, чем интересуетесь помимо хоккея?
— Вообще-то я очень спокойный. Люблю тренироваться, заниматься разными видами спорта. Как и все, с удовольствием смотрю фильмы, телепередачи и так далее. Короче говоря, довольно простой человек.

— В Германии, может, полюбили футбол?
— Ха! До того как перебрался туда, нисколько не обращал внимания на этот вид спорта. Но за последние годы стал следить за ним. Особенно за “Баварией”.

— А ведь в прошлом году она уступила в Лиге чемпионов белорусскому БАТЭ. Слышали об этом?
— Нет… Честно говоря, я ничего не знаю о вашем футболе. Название БАТЭ, правда, звучит знакомо, но и не более того. Все же в соккере я пока разбираюсь на порядок хуже, чем в хоккее. Можно сказать, только учусь. Вот если говорить о НХЛ, то там я знаю чуть ли не всех — кто где играет и так далее.