Мы это сделали! Крест Ирины, мощь Глена и сердце Марины в стране Серег

Впрочем, пару лет мне хватило, чтобы понять окончательно и бесповоротно: мы все разные — и в журналистике, и в жизни.
Я не помню, сколько Серег было в “Физкультурнике”, где я начал свой творческий путь, но в моем спортивном классе средней школы номер 137 нас было, кажется, 10. Почти столько же, сколько в нынешнем “Прессболе” — этот факт и тогда, и сегодня удивлял не особенно, а меня так и вовсе не шокировал. Как ни крути, а имя очень даже расхожее, и желание родителей увековечить модный тренд 60-70-х в собственном ребенке казалось абсолютно естественным. На их месте я так и сделал бы.
Откуда, почему и зачем приходили в голову подобные мысли в разгар декабрьской ночи, целиком и полностью посвященной суточному пробегу за жизнь украинской гимнастки Марины Лоскутовой “24 часа. Сердце Марины”, мне не понятно и сейчас.
Хотя нет, воспаленное поздним бегом воображение все же действовало избирательно, фиксируя из полутора десятков моих прессболовских коллег именно Сергеев: Версоцкого (когда уходил из манежа на часовую передышку домой), Южика (кажется, на протяжении всего времени) и Новикова, когда возвращался. Сергей Юрьевич еще утром бежать не собирался, предъявив в качестве обидного алиби вдруг обострившийся радикулит, но днем, по собственным словам, разошелся и как истинно командный игрок пришел на самое проблемное время ночи — с трех до четырех.
Новикова сменили Кайко с Мордасевичем, и, наблюдая за тем, как невозмутимо они нарезают круги в почти пустом манеже, я вспоминал, как шестью часами ранее делал то же самое в компании Сергея Штанюка и тех его коллег, которых удалось собрать под знамена национальной футбольной сборной.
Увы, все действующие улетели, последним я зацепил Сергея Веремко на его утренней дороге в аэропорт вместе с семьей — для передачи денег от ребят и главного тренера. В этот день мне еще позвонил Серега Шабанов, чтобы уточнить, кто именно из хоккеистов национальной сборной побежит в команде Глена Хэнлона.
Впрочем, нет, вспомнил: на открытии “24 часов” подслушал интервью украинских телевизионщиков с одним колоритным бегуном по имени Сергей и, дав себе слово узнать затем его фамилию, отвлекся на текучку. Право, он был достоин отдельного упоминания — петербуржец узнал о нашем пробеге из социальных сетей и приехал в Минск специально, чтобы поддержать украинскую гимнастку Марину и заодно пробежать максимум километров в непрерывном режиме 12 часов.
Но есть люди, ставящие задачу потруднее — двое минчан по имени Миша и Александр собирались бежать все 24 часа с небольшими перерывами на перекус и короткий сон. Они неспешно стартовали и, выбрав крейсерскую скорость, на сутки стали самыми заметными фигурами в манеже.
Коллеги с “Интера” вытащили из меня, кажется, даже малейшие детали организации пробега, приберегая главный вопрос на конец интервью. Две недели тому вместе с главным тренером сборной Беларуси по художественной гимнастике мы отвечали на него друг другу, когда в один голос решили форсировать сроки марафона и провести его на месяц раньше. Ирина Лепарская носит большой и красивый крест, в происхождении и достоинствах которого я мало что понимаю. Но в тот момент мы оба были уверены, что собираемая нами энергия пригодится больной Марине ничуть не меньше, чем деньги на операцию за рубежом. И потому все надо организовать очень быстро, ведь состояние здоровья украинской девочки обострилось до крайней степени.
Красавица Полина с “Интера” повторит тот вопрос: “Думаешь, Марине вся эта поддержка даст новые силы в борьбе?”. Вместо ответа я кивну на срывающуюся с места на беговой дорожке живую массу людей от 5 до 75 лет, у каждого из которых сегодня два сердца — свое и Маринино на груди…
Но до забега нам надо было славно упереться — и первым, кому я позвоню после разговора с Лепарской, будет, конечно же, Сергей. Зыков — человек удивительных организаторских талантов и беззаветной преданности спорту. Временно обезглавленный РЦОП по легкой атлетике уже на следующем заседании неформального оргкомитета представят Геннадий Тапунов — человек незаурядный, талантливый (жаль, если эти качества не позволят ему продвинуться по карьерной лестнице серой системы) и Александр Гоцкий — участник еще монреальского олимпийского марафона 1976 года. Им мы также доверим судейство и подстраховку на случай пустой дорожки ночью.
Хотя ночью мы будем все — в том числе и представитель спонсора, предприятия “Терра-Пицца”. Олег Крицын — сам бывший спортсмен, и его команда будет бежать вместе с прессболовцами, когда труднее всего.
Все так и сложилось. Плюс под ночь на старт вышла команда Герасимени во главе с ее первым тренером Ольгой Яскевич. Рядом Геннадий Вишняков и Игорь Бокий, пятикратный паралимпийский чемпион Лондона-2012.
…Переодеваемся вместе, поздравляя друг друга с европейскими бронзами Саши и Паши Санковича — еще одного воспитанника Вишнякова. У Игоря сегодня с утра уже была тренировка на 10 км, и он как бы извиняется: “Много не обещаю”. Утешаю Игоря тем, что сегодня все бегут после тренировки, а некоторые даже после бани. Девчонки из всех возможных сборных по художественной гимнастике, минский СКА, столичный “Горизонт”, волейбольный “Прамень”, специально приехавший из Могилева и фотографирующийся на память с Алиной Талай, которая первые часы выдает дипломы на финише.
Я и сам такой хочу — с автографами Алины, Саши, Даши, Макса Мирного, Мелиты Станюты и Ксении Санкович. Человек, утверждающий этот рекорд официально — председатель федерации легкой атлетики Григорий Косяченко, — приходит на торжественное открытие пробега в спортивном костюме и делает несколько кругов в бурлящей толпе.
За эти сутки перед моими глазами проходит, наверное, все лучшее, что есть в нашем спорте: гандболисты (прибавьте к армейцам динамовцев и “Викторию-Регию”), футболисты, борцы множества стилей и направлений, гребцы, баскетболисты — мужики из школы Егора Мещерякова (конечно, они еще пацаны, но то, что у них мужицкий характер, это точно), хоккейная “Юность” с Михаилом Захаровым, мини-футбольный “Витэн”, конечно, БАТЭ и футбольное “Динамо”, театральные артисты, певицы, писатели, телеведущие, модельеры, диджеи, милиционеры и представители десятков других профессий, которые так и останутся неизвестными организаторам. В наших ведомостях графа “род деятельности” отсутствует. Зачем, ведь сегодня мы просто сборная Беларуси.
Хотя, конечно, есть легионеры, и самый заметный из них Глен Хэнлон — человек, в которого влюбилась даже Лепарская, как любая художница, чрезвычайно придирчиво относящаяся к представителям сильной половины человечества.
А канадец действительно сильный. И добрый. Он не афиширует свои выезды в детские дома, но делает там для рекламы своей страны больше, чем любое посольство. А дети, просмотревшие “Легенду номер 17”, теперь не удивлены тому, что первую суперсерию канадцам мы все-таки проиграли.
Тазобедренный сустав Глена ждет операции, и потому он идет через боль. Но все два часа от хоккейной сборной — в самых разных компаниях — люди сами тянутся к нему. Он хромает, но не сдается. В нашей стране, знаю, так смог бы только один человек из главных тренеров и спортивных функционеров — Владимир Япринцев, председатель федерации самбо и дзюдо. На сей раз он не смог оперативно поменять планы, но в течение суток исправно звонит из-за рубежа: “Как все проходит?”
Вова, все просто супер. Даже я, видавший виды, удивлен многим вещам — тихие и, кажется, равнодушные ко всему, что происходит вокруг них, белорусы показывают чудеса самопожертвования. Приходят, бегут, а потом еще долго благодарят за то, что им дали возможность сделать добро: “Зовите еще, если что…”
Кто-то, как питерский Серега, приезжает специально. В фойе нарываюсь на Олега Василенко — экс-коуча минского “Динамо” и недавнего помощника Хиддинка в “Анжи”. Сразу даже и не соображаю: “Ты че, снова в “Динамо”? Или в…?”
Олег, улыбаясь, останавливает полет моей фантазии: “Я слышал, вы девочке помогаете? Покажи, где надо деньги сдавать…” Нравится мне этот парень, да и ребята из минского клуба отзывались о нем с таким позитивом, что я все больше склонен именовать его Хэнлоном-младшим.
Он тих и спокоен в своем кратком и приятном для нас комментарии происходящего: “Вы, белорусы, — загадочные люди, кажется, вроде понял все о вас, а потом раз — и удивляешься, как это они так придумали… У нас в России такого уровня организованности нет — чтобы все вместе и столько видов спорта сразу…”
Похоже, одним рейсом с Василенко прилетели и звезды российской гимнастики Даша Дмитриева и Даша Кондакова. К ним в компанию звезды азербайджанские — Алия Юсупова и Забита Самедова, а также украинка Наташа Годунко со своими соотечественниками, играющими в гандбольном “Динамо”. Их много… Вместе с Тапуновым и коллегией судей подводим черту под количеством участников пробега. Ровно 1300 человек?!
Кажется, не только я не люблю круглые числа в таких вещах — мы озадаченно смотрим друг на друга до тех пор, пока к нашему столу не подходит молодая женщина с вопросом: “Простите, а деньги на помощь Марине здесь можно сдать?” — “Вы одна?” — “Нас двое”. Чтобы удостовериться в этом, нам надо перегнуться через стол — все верно. Возле мамы мнется кроха лет двух с зажатыми в кулачках двумя купюрами по 100 тысяч.
Малышка наносит серьезный удар по структуре моего произведения — лучше всего, конечно, чтобы это был мальчик по имени Сережа. Но провидение спасает фабулу повествования. Буквально перед награждением лучших бегунов мне звонит продюсер “Ляписа Трубецкого” Евгений Колмыков и рассказывает о том, что они придумали с Серегой Михалком.
Им нужна ссылка с номером счета и телефоны лучших бегунов — для выдачи специальных призов. И я, запыхавшись, продолжаю свой переваливающий на вторые сутки марафон, разыскивая питерского Серегу, умудрившегося пробежать 98 км и исчезнуть прямо перед награждением.
Страна этих бегущих Серег полна Саш, Ир, Ген, Даш, Миш, Наташ и обладателей еще сотен самых разных имен. Я прохожу, пробегаю мимо них и вижу улыбки. Улыбки усталых после работы людей, уверенных в том, что все, что они сделали, обязательно завершится красиво — прямо как в сказке, когда прекрасная принцесса оживает после поцелуя влюбленного в нее царевича-богатыря.
Если так случится, то я тоже, наверное, поверю в бога и обязательно спрошу у Ирины Юрьевны, где можно приобрести примерно такой, как у нее, крест…