Алексей Страхов: без пафоса

С двумя из трех представителей последней “ПБ” уже обсудил пути, которые привели их в команду Дмитрия Дудика. Сейчас время разговора с третьим — 38-летним форвардом Алексеем СТРАХОВЫМ.

— У каждого из трех новобранцев была своя дорожка в “Витебск”. Что привело тебя?
— Реальная жизнь. Кроме того, решил себя проверить.

— Последнее более или менее понятно. Можно чуть подробнее о первом?
— О жизни-то? Она за пределами хоккея оказалась совсем другой, чем представлялась прежде. Хотя и предложение Димы (Дудика. — “ПБ”.) поступило не вчера, поначалу долго не соглашался. Все-таки и своих проблем хватает. Но в итоге решил, что нужно куда-то двигаться. Сидеть дома на диване — тоже не выход. Зимой тем более.

— В смысле годы карьеры приучили, что в это время ты на льду?
— Да не в этом даже дело. Там немного другая ситуация…

— Я помогу: бизнес не пошел?
— Да какой там бизнес — слишком громко сказано! Да, был свой трактор, пробовал заниматься земляными работами. Но зимой же в этом деле — ступор.

— Но в более теплый сезон семью прокормить хватало?
— У кого как. Вообще, это кажется, что все так легко. На самом деле и подучиться бы не помешало, опыта поднабраться… Говорю же: реальная жизнь часто совсем не такая, какой представляется, пока с ней не сталкиваешься вплотную.

— Так понимаю, “Витебск” нынче — не тот клуб, который может заманить солидным контрактом. Сказалось давнее знакомство с Дудиком?
— Вообще-то предложений вернуться в хоккей за последнее время хватало. И в Новополоцке, куда заглядывал летом, разговоры были. Потом в школе поработать предлагали. Но тогда все застыло на уровне разговоров. А с Димой вышло конкретнее: мол, приди, помоги, чем сможешь. Получится — здорово, нет — значит нет. Никто не нагнетал: дескать, нужны с ходу голы, передачи, медали-кубки.

— Как идет “проверка себя”?
— Нормально. Правда, с топами “Витебск” сейчас не играет, там, наверное, хоккей немножко другой. Но ничего страшного в этой лиге нет. Даже если учесть, что собственное состояние пока оставляет желать лучшего. В наше время экстралига была…

— …лучше?
— Другой — точно. По крайней мере до тех пор, пока не начали разгонять ветеранов по возрастному признаку. Давайте набирать молодых, платить им по пятьсот долларов, они выгоднее и все такое. Ну давайте, набирайте. Не говорю, что лига совсем деградировала, но в наши времена она была другой.

— Ты уже проверил себя в бою. Можешь сказать расхожее “а ручки-то помнят”?
— Ой, даже не знаю. Пусть люди оценивают. Но играть можно. Говорю же, ничего космического.

— Неслабая у вас гвардия подобралась: Страхов, Пономарев, Зюзин…
— Ну, в один ряд я бы не ставил. Зюзин — это вообще другой уровень и расклад.

— Общение уже наладили?
— Само собой. У меня с коммуникацией никогда проблем не возникало. Как-то так получилось, что всегда попадал в нормальные дружные коллективы. И витебский — не исключение. Прекрасные люди что в команде, что в клубе.

— Уверен, приглашение подразумевало и выполнение роли “дядьки-наставника”.
— Может быть, хотя прямо это никто не оговаривал и не просил. Просто приходи, работай, показывай, что можешь.

— Неужели не шевелится педагогическая жилка? Ваше-то поколение наверняка по юношам старшие охотно учили.
— Вот очень правильно подобранное слово. Нас именно у-чи-ли, работали с нами. Отлично помню, как это было еще в новополоцкой школе с 16 лет. За что очень благодарен Перегудову, Катаеву, Сидоренко, Кривошлыку и многим другим. Возились с нами и в итоге добивались какого-то результата. А сейчас что: молодого возьмут, пожуют его и выплюнут на дорогу: мол, дальше — как хочешь. Вот это неправильно. Выходит, пока парень нужен — под лимит какой или еще для чего, — его держат в четвертом звене, а потом… Если бы с нами так поступали, многих фамилий болельщики сейчас не знали бы.

— Но, так мыслю, Дудик в Витебске сейчас как раз и пытается работать “по-новополоцки” — именно возиться.
— И у меня такое же ощущение, раз он ввязался в этот бой. Хотя во внутренние дела клуба я еще глубоко не влезал, как в нем и что не вникал. Видно только, что проблем и там хватает.

— Но клюшки-то хоть теперь есть?
— Да, с этим помогли. В остальном не нуждался — хватает своей экипировки.

— Как встретили витебские трибуны?
— Никакого особого “ах” не заметил, однако относятся доброжелательно. Жаль только, что трибуны нынче заполняются не так бойко, как еще пяток лет назад. Все потише и пожиже. Хотя опять же я пока сужу по турниру нижней пятерки таблицы.

— Судя по всему, от дел экстралиги до недавнего возвращения в нее отошел.
— По большому счету, так. Случалось, конечно, собираться вместе на матчах любителей — тогда обсуждали, кто куда перешел, кто завязал, кто, как я сейчас, обратно развязал. У нас же, как люблю говорить, хоккейных экспертов у каждой арены — пруд пруди.

— Кстати, о матчах любителей: насколько знаю, ты начинал сезон в чемпионате Минска в “Ледовых Львах”.
— Было дело. За них немного поиграл, потом еще с “Ва-Банком” покатался.

— А что так скромно? В топах-то там все больше “Рубеж”, “Столица”…
— Были и другие предложения. И за президентскую команду провел пару матчей. Но потом ушел.

— Почему же?
— Да все потому же: чтобы нормально играть, нужно постоянно тренироваться. Я не люблю выходить и отбывать номер, надеясь только на прошлые навыки.

— То есть сейчас в “Витебске” живешь по распорядку любого из партнеров. Никаких поблажек?
— Само собой, а как по-другому? Максимум вольницы — ветеранам позволяется разминаться по своей программе. У каждого же она своя, сложилась годами. Больше никаких скидок.

— У “Витебска” еще сохраняются теоретические шансы выбить кого-то из восьмерки плей-офф. Это — задача?
— Вслух ее никто не озвучивал. Просто выходим на матч. Победили — хорошо, нет… Ну что ж, главное, чтобы все честно выкладывались. Вот откровенно: в таблицу даже не заглядывал.

— Получается, что можешь подписаться под словами Калюжного, который, придя в “Динамо”, одной из целей назвал получение наслаждения от самой игры?
— Ха, ну он-то за карьеру добился куда большего, все всем доказал, так что может сейчас так мыслить. Я себе цену знаю, моя наметка скромнее и уже озвучена — проверить себя да делать что-то для семьи.

— Твой последний до прихода в “Витебск” профессиональный сезон-2011/12 прошел в “Донбассе-2”. Признаться, думал, что урожденного харьковчанина Страхова потянуло на родину, где он и осядет. Имелось такое намерение?
— Да мысли-то были, желание — тоже. Однако в команде начали омоложение, хотя Микульчик и Витер до последнего пытались отстоять меня и других опытных парней из костяка перед руководством. Все тщетно. А в Харькове… С ребятами созванивался, но, кажется, хоккей на моей родине в очередной раз умер. Там все намного сложнее: частный бизнес, частные деньги.

— Желание “проверить себя” в Витебске имеет какие-то определенные временные рамки?
— Пока разговор шел о сотрудничестве до окончания нынешнего сезона. Что будет дальше — никто не знает. Да и я еще не определил твердо, потяну ли это “дальше” по здоровью. “Набор хоккеиста” же стандартный: плечи, колени, спина. Ни одного здорового среди нас не найдешь.

— Если здоровье скажет “нет”, тогда что? По весне снова заводить трактор?
— Так сейчас уже заводить-то нечего. Прежний я продал, сейчас будем работать на новый.

— Какой-то меланхоличный у нас получается разговор. Неужели за последние недели не было никакого позитива?
— Главный позитив — то, что я снова в хоккее. В любимой среде, в которой я, как говорится, что та рыба в воде. И этому очень рад. Ну и семья, конечно. Очень благодарен жене, что выдала мне “трансфер” — отпустила в Витебск. Нелегко ей сейчас с двумя детьми, тем более что живем в последнее время не в Минске, а в Логойске, а школа — в столице. Вот так и живем…
Ну что, так веселее разговор получается? Только, если можно, напиши как-нибудь без особого пафоса. Какой там заголовок будет?

— А пусть такой и будет.