ВХЛ. Вячеслав Андрющенко: собрался уезжать — взгрустнул

Свое решение объяснил весьма доступно: “Посоветовался с отцом, который сказал, что в КХЛ пока все равно рано, не готов я для этой лиги. Нужен еще год, чтобы физически окрепнуть, ведь я не отличаюсь внушительными данными”.
Однако в ВХЛ на первых порах у Андрющенко-младшего не сложилось. В середине ноября он обосновался в резерве “Рубина” и спустя месяц вместе с Никитой Ремезовым перебрался в “Южный Урал”, где теперь начинает оживать: 8 (4+4) очков в 14 поединках и 14.09 игрового времени в среднем за матч. Мы позвонили Вячеславу вскоре после возвращения из фольклорной Караганды, где “Южный Урал” встречался с “Сарыаркой”, и разузнали о житье-бытье белоруса в Орске.

— Как настроение?
— Даже не знаю… Не сказать, что все плохо, но и чем-то особенным похвастаться не могу. Хотелось бы большего.

— Как живется в Орске?
— Город чем-то напоминает Жлобин. Развлечений мало, однако это идет только на пользу — есть возможность больше внимания уделять хоккею.

— Но чем-то же свободное время заполняешь…
— Дома валяюсь. Если повезет — можно гитару в руки взять. Правда, давно уже не выпадало такого случая. А в остальном… походы в кино, фильмы в интернете, общение с родными и близкими…

— И когда увлекся гитарой?
— Года полтора-два учусь. Иногда получается, иногда нет. Плохо, что не могу играть каждый день. Поэтому не особо продвигаюсь в своем хобби.

— С каких песен начинал осваивать инструмент?
— С самых простых — “Звезда по имени солнце”, “Осень” и так далее.

— Есть благодарные слушатели?
— Я как начинаю играть — все расходятся. (Смеется.)

— Тогда вернемся к хоккею. В Орске он в почете?
— Местные жители любят команду. На матчи ходит по пять тысяч.

— Где тебе больше нравилось — в Тюмени или в Орске?
— В хоккейном плане, конечно, в Орске круче. Хотя уже то, что я регулярно выхожу на лед и получаю игровое время, радует. Хочется ведь играть. В Тюмени не получилось — теперь здесь пытаюсь доказать.

— А кто был инициатором твоего переезда из “Рубина” в “Южный Урал”?
— Попросил руководство тюменского клуба отпустить меня. Нашелся вариант с Орском. Конечно, когда приехал в “Рубин”, надеялся, что все будет хорошо, но в статистическом плане старт сезона не задался, и тренер сделал ставку на других хоккеистов. Тогда и понял: надо попробовать что-то еще. В принципе разошлись без каких-либо проблем, в новой команде меня хорошо приняли. Сейчас боремся за место под солнцем.

— Уже анализировал, почему не задался старт?
— Грубо говоря, не получилось вовремя забросить, заявить о себе. А потом поезд ушел.

— Ремезов тоже просил отпустить?
— К нему чуть позже обратились. Когда я уже перебирался в Орск, представители “Южного Урала” спросили про Никиту. Ответил: “Конечно, было бы здорово, чтобы Ремез тоже приехал”.

— А почему именно Орск?
— Получил предложение, разузнал обстановку, немного подумал — и других вариантов не искал. О здешнем тренере очень хорошо отзывались, говорили, какой он требовательный специалист, как умеет физически нагружать команду. Еще отмечали ту самую любовь горожан к хоккею.

— То есть после Василия Спиридонова даже тяготеешь к требовательным наставникам?
— Ха, ну да. Василий Петрович за время совместной работы многое мне дал. Недавно, кстати, “Южному Уралу” выпала десятидневная пауза. Из них на протяжении четырех-пяти пришлось попотеть. Можно сказать, мини-предсезонка. Надеемся, в плей-офф все эти баллоны, жилеты дадут плоды.

— И баллоны таскали?
— Пару раз. Но больше круги на льду наматывали. Никита за два дня насчитал что-то около 160.

— Серьезно.
— К слову, в ВХЛ вообще хоккей более грязный. По крайней мере судьи многое позволяют и по сравнению с белорусским чемпионатом удаляют гораздо реже.

— Что еще было непривычным? Может, в бытовом плане Россия чем-то удивила?
— Тюменские цены. Они чуть ли не на уровне московских. А в остальном… Я же родился в Барнауле, до четырнадцати лет жил в Хабаровске. С Сибирью был знаком. Какое-то время на адаптацию после Беларуси потребовалось, но втянулся быстро. Да и знал, куда еду, какой хоккей ожидает. На “ютьюбе” смотрел трансляции матчей ВХЛ.

— Когда намеревался покинуть “Рубин”, из Жлобина часом не звонили? Там охотно возвращали разбежавшихся хоккеистов.
— Ну, во-первых, поставил для себя цель закрепиться в “вышке”, доказать, что могу здесь успешно играть. А во-вторых, переход произошел быстро: вчера расторг контракт — сегодня подписал. Никто и не знал.

— А каково было летом расставаться с “Металлургом”?
— Когда уже собрал вещи, нахлынули грустные чувства. Все-таки покидал город, давший очень многое. Напоследок объехал все улицы, по которым ходил. Вспоминал приятное.

— Многие ведь в ту пору судились с клубом.
— Контракт закончился, забрал трудовую — и все. Никаких проблем. Да, некоторые обращались в инстанции. Если у тебя в контракте что-то прописано, то можно судиться. А иначе какой смысл? Тем более деньги были не такие уж и большие. Да и не хотелось затевать тяжбы с клубом, который дал путевку во взрослый хоккей. В итоге ведь все выплатили.

— Если не секрет, насколько ВХЛ в финансовом плане выгоднее ОЧБ?
— Здесь вот какая фишка: в Беларуси зарабатываешь три рубля и тратишь на жизнь рубль, а в Тюмени зарабатываешь пять, но уходит три. Вроде и кажется, что зарплата стала больше, однако количество тех денег, которые у тебя остаются, не сильно изменилось.

— Домой после отъезда заглянул?
— Еще нет. Отдыха дают день-два. Даже если три, то два из них надо потратить на дорогу. Проще полежать, посмотреть телевизор. И так много странствий по ходу сезона. От лишних километров стараешься себя ограждать.

— Кстати, о переездах. Пожалуй, ВХЛ — одна из самых колоритных лиг со своими необычными городами. Какие-то уже впечатлили?
— Помню выезд в Нижний Тагил. Окно в гостиничном номере выходило на огромные заводы. Видок такой… интересный. У ребят из “Юности”, которые в прошлом сезоне колесили по России, была фотка этих заводов. Теперь воочию удалось увидеть. А вообще здорово, что Орск находится посреди российских часовых поясов. Если ехать в Москву — минус два часа. Дальше на Восток — плюс два. Нет больших перепадов во времени. А то “Юности” в прошлом году приходилось прилично переводить стрелки часов.

— От Орска ведь недалеко до Казахстана.
— Что-то около тридцати километров до границы. Но здесь не наблюдается наплыва казахов. Только изредка попадались на глаза.

— Не тянет махнуть посмотреть степи?
— Все опять же упирается во время.

— А вообще тяга к путешествиям имеется?
— Не-не, я больше домосед. Люблю дома поваляться. Недельку полежишь — потом хочется двигаться, чего-то активного. Поэтому и не путешествую.

— А в отпуске?
— В Минске. Ну и в Турцию можно выбраться, погреться.

— Минувшим летом многие надеялись увидеть Андрющенко в “Динамо”. В принципе ты тогда доступно объяснил, почему выбрал “Рубин”, не став дожидаться предложения от “зубров”. Однако сейчас, когда многие твои приятели играют в КХЛ, нет ощущения, что стоило бы попробовать?
— Раз я принял решение, то оно мое, и другого пути нет. Рассуждать, как все сложилось бы… Как в поговорке: если бы бабушка была с пистолетом, то она не была бы бабушкой. Тем более официального предложения к тому времени не поступило. Подождать? Так можно остаться у разбитого корыта. Поэтому нисколько не жалею. Сейчас усердно работаю, чтобы забрасывать, помогать команде. Если повезет — в сборную пригласят. Хотя там и так состав неплохой.

— С Хэнлоном еще не общался?
— Подозреваю, Глен не знает моего телефона. А если серьезно, то какой ему смысл звонить и на каких основаниях звать в сборную? Статистика ведь не очень. Когда шел основной просмотр кандидатов в национальную команду, мы с Ремезом в “Рубине” толком и не играли.

— А летом были другие предложения, кроме тюменского?
— Еще одно — тоже по “вышке”. По чемпионату Беларуси и не рассматривал. Мне советовали уезжать, потому что ОЧБ становится все слабее. Конечно, хотелось бы оказаться в европейском чемпионате вроде шведского. Но такая возможность не представилась.

— Уж не горемычная ли антропометрия мешает?
— Ай, я уже не заморачиваюсь по этому поводу. Чем природа одарила — тому и рад.

— Уже не висишь на турнике?
— И так руки по колени, куда еще? (Смеется.)