Инваспорт. Василий Шаптебой. Перемен!

— Признаться, многие удивились, когда увидели меня среди призеров, потому что мои выступления в начале года оснований для оптимистических прогнозов не давали. На январских этапах Кубка мира в Германии вообще никуда не попадал, но, скажу откровенно, особо и не парился на этот счет.
Мы каждый день кропотливо выполняли план подготовки. Здесь еще многое от места зависит, а Антхольц, где готовились на заключительном этапе, располагал и к работе, и к оптимизму.

— Ядвига Скоробогатая сказала, что в сочинских неудачах белорусские паралимпийцы могут винить только себя.
— Догадываюсь, в чей огород был брошен камешек, но, наверное, с ней все же не соглашусь. Я видел, как все работали. Думаю, вопрос не в самоотдаче, а в правильности подведения к главному старту. На последнем сборе практически все тренировались два раза в день, мне же хватало и одного. Не хотелось приехать на Игры перегруженным. Прекрасно помнил уроки прошлогодней предолимпийской недели, когда разве что не умирал на тамошних трассах.
Сейчас чувствовал себя свежим, хотя первые тренировки внушали ужас: трасса была раскисшей настолько, что с трудом представлял, как вообще можно на ней соревноваться.
Однако надо отдать должное организаторам: они справились с этой проблемой, подготовили потом все так, что нареканий не было.

— Соперники?
— У меня в первой гонке повторился весь ванкуверский пьедестал: украинец Виталий Лукьяненко, россиянин Николай Полухин и я. Так что лидеры остались прежними. Хотя меня и предупреждали, что россияне очень усилились, но по идее бороться можно со всеми.
Впрочем, соглашусь, в других классах появилось много новых гонщиков — у той же Люды Волчек, Сереги Сильченко, но это нормально, конкуренция с каждым годом возрастает.

— Ты тоже назовешь организацию Паралимпиады в Сочи идеальной по сравнению с другими?
— Пожалуй. С безопасностью, на мой взгляд, даже перебрали. Все передвигались только в тех секторах, где им было разрешено. Даже волонтеры, которые были на трассе, в деревню к нам в отличие от других мест, где проводились Игры, попасть уже не могли.
К сооружениям, понятно, вопросов нет — они были наисовременнейшими. Зато погода часто ставила в тупик. Иногда температура поднималась до 17 градусов. Бежишь по этой жаре и думаешь: “А где я вообще?”
Россия, конечно, умеет пустить пыль в глаза, а здесь как раз был отличный повод сделать это на виду у всего мира. Только смотришь на все эти дорогущие отели и думаешь: “А кто же там будет жить?” Самый дешевый номер стоит 250 долларов в сутки. Мне кажется, на западных курортах можно найти варианты и подешевле. Впрочем, это уже их проблемы…

— За событиями на Украине было время следить?
— Даже если бы не хотел, то пришлось бы. У меня много друзей в сборной Украины. Они до последнего не знали, будут ли участвовать в церемонии открытия, постоянно обсуждался вопрос, как правильно вести себя во время награждения. Собрания очень часто проводили, могли по нескольку часов там сидеть.
Их можно понять, ситуация-то сложилась непростая. Внутри команды тоже нет единого мнения, ребята ведь разные: кто-то с Западной Украины, кто-то с Восточной…
Если же начать разбираться, то истину найти нелегко, ведь один смотрит российские каналы и всю информацию черпает оттуда, другой категорически не рекомендует этого делать, мол, они все искажают до неузнаваемости, лучше читайте украинские СМИ.
Не буду ничего комментировать, пожелаю только украинцам с честью выйти из той ситуации, в которую они попали.

— Родина достойно оценила твои заслуги?
— Пока еще выплат не было, но я надеюсь. Все-таки в нашей стране больше всего стоит уповать на государство, мы не в России и не на Украине. На регионы надеяться не стоит. Мне даже неудобно говорить о размере той премии, которую получили после прошлой Паралимпиады.

— Многие твои соотечественники решают сей вопрос кардинально — переходят под флаг какой-нибудь братской республики бывшего СССР.
— Саша Давидович так и сделал: выиграл за Россию две бронзы в Сочи. Думаю, призовыми он жизнь себе облегчит существенно, потому что у российских паралимпийцев премии такие же, как и у здоровых спортсменов. Плюс еще федеральные власти — в его случае Башкирия добавит. Там тоже не делят спортсменов на две части, всех равными считают.
Да и Путин, при всей его неоднозначности, российских паралимпийцев любит. Провожает, встречает их, они постоянно чувствуют поддержку. Те же машины дарит за выдающиеся заслуги. Стимулы у наших восточных соседей очень мощные, отсюда и все их успехи растут. Ребята знают, что, отпахав на пределе, можно обеспечить себя если не на всю жизнь, то на многие годы.

— Слышал, что у тебя новые приключения с квартирой…
— Ее мне обещали еще в 2006 году, после Турина. Помогли получить в 2011-м, но сейчас квартира переходит из служебного жилья в разряд коммерческого. Приватизировать ее не могу, и получается, что плачу за нее такие же деньги, как за съемную, плюс коммуналка. Согласись, странная ситуация…

— Вот не хочется задавать тебе последний вопрос…
— Я тоже не хотел бы прослыть возмутителем спокойствия, но, согласись, тенденция оттока паралимпийцев из страны существует. Никто из тех, кто уехал, не жалеет. Я их осуждать не буду, у всех семьи. Но с другой стороны, она же и у меня есть…

— Сколько предложений на сегодня у тебя имеется?
— Два. Но можно и третье получить — при желании. Сейчас одна страна довольно активно собирает команду профессионалов. Условия очень хорошие. Надо подумать, хотя, не скрою, хочется перемен…