Девять лет спустя. Тимофей Филин: многое потерял

Уже после стартового матча Филин не прошел допинг-контроль и отправился домой, схлопотав вскоре двухгодичную дисквалификацию, справедливость которой никогда не подвергал сомнению. Отмотав длительный штраф, Тимофей рвался доказать, что после рестарта карьеры в 22 по-прежнему на многое в хоккее горазд. Однако “Динамо”, куда он вернулся, спустя год ушло в КХЛ, распрощавшись со многими игроками, и Филин перебрался в “Гомель”. За пять лет на берегах Сожа успел сменить амплуа и окончательно выпал из поля зрения тренеров сборной. Но летом прошлого года 29-летний спортсмен переоделся в свитер “стальных волков”, что по времени совпало с третьим пришествием в сборную Беларуси Хэнлона. И вот накануне домашнего “мира” канадец снова напомнил всем о Филине — теперь уже защитнике. А заодно дал повод повидаться с Тимофеем и узнать, как у него житье-бытье. Вот только в кэмпе главной команды страны хоккеист пробыл совсем недолго, хотя возможность заявить о себе еще получит в так называемой Беларуси-2 на базе гродненского “Немана”.

— Что Хэнлон поведал о ближайших перспективах?
— Велел не расстраиваться и готовиться. Шансы, я так понял, еще имеются, поедем выступать в Польшу. Буду работать. Конечно, немного огорчился случившемуся, но прекрасно понимаю, что есть куда расти. Ведь играю в защите всего два года.

— То есть смену амплуа рассматриваете как некую очередную перезагрузку в карьере?
— Пожалуй. Эту рокировку предложил Скабелка, когда работал в “Гомеле”. Сказал: “Есть хорошие шансы, ты высокий. Почему не попробовать?”. Ну я и согласился. Так до сих пор в обороне и орудую. Хотя, когда поехал в Жлобин, думал, будут использовать в нападении. Но нет — Зубов тоже видел во мне защитника.

— Тем не менее какое-то время в нападении все-таки отыграли…
— Это случалось на предсезонке еще при кадровом дефиците. Было не так много хоккеистов. Например, Осипова забирало “Динамо”, и меня ставили в его звено в центр.

— Что было самым сложным на первых порах после переквалификации?
— Непривычно, что всегда играешь сзади. В принципе обороняется вся пятерка, но на форвардах не лежит столько ответственности, сколько на вратаре и защитниках. Уже не можешь никуда рвануть со своей позиции, допустить какую-то самодеятельность. В этом плане пришлось конкретно перестраиваться. Конечно, сразу ошибался, даже проваливался, допускал какие-то глупые для защитника оплошности. И все же старался не заниматься отсебятиной и внимательно слушать все тактические нюансы. Ведь тактика — это главное. Если понимать задумки тренера, четко выполнять их, то у любого, кто умеет кататься на коньках, будет неплохо получаться.

— Когда узнали о приглашении в кэмп сборной?
— Когда закончилась полуфинальная серия против “Немана”, позвонил Эдуард Константинович Занковец и предложил встретиться с ним и Гленом. Где-то в глубине души чувствовал, что предстоит вызов в сборную.

— С Хэнлоном после 2005-го общались?
— Наверное, нет. Может, где-то и пересекались, но разговаривали последний раз еще на том злосчастном чемпионате мира. Однако доводилось видеться с Занковцом, у которого и попросил потренироваться с “Динамо”, чтобы не закончить карьеру через год после получения дисквалификации.

— Хэнлон изменился?
— Такой же эмоциональный. Под ним все горит. Объясняет упражнение, и складывается впечатление, будто в глазах огонь. Ты сидишь и впечатляешься — настолько хочет донести свои мысли до подопечных. Нашим тренерам этого, пожалуй, недостает. С удовольствием еще поработал бы в кэмпе сборной.

— А канадец сильно удивился, что вы уже защитник?
— Было немного. Естественно, спросил, как долго играю в новом амплуа, нравится ли. И, видимо, считает, что с новой ролью неплохо справляюсь. В итоге сказал: “Приезжай! Все будет зависеть от тебя!”

— По ходу сезона могли предположить, что позовут в сборную?
— Не скрою, это приглашение удивило. Да и, наверное, не только меня. Сюрприз чуть ли не сродни вызову в 2005-м. Что ж, наверное, Хэнлон видит во мне что-то такое, чего не видят другие тренеры. Канадец дал второй шанс и подарил крылья. За милую душу ходил на “Минск-Арену” и проникался занятиями с национальной командой. Теперь знаю, к чему стремиться.

— Есть предположения, что такого видит в вас Хэнлон?
— Глену по душе большие и габаритные хоккеисты. А я высокий. Хотя это только догадки, вряд ли тренер станет раскрывать карты и говорить, за что берет в сборную Филина.

— А он интересовался, как вы пережили дисквалификацию?
— Нет. Удивлялся только, почему я очутился в защите.

— Как вы считаете, удалось ли благополучно пройти через двухлетнее отстранение от дел?
— Трудно было. В первый год ни формы, ни клюшек, ни денег… Только желание не закончить, ведь находился в начале пути. Некоторые люди смотрели на меня странно. Наверное, с мыслью, мол, подвел страну. Многие думали, что принимал допинг уже в Австрии, хотя это было не так. Перед поездкой на “мир” в 2005-м не скрывал от врачей факт употребления, однако прошел в Беларуси контроль, который показал отрицательный результат. Ну раз дали зеленый свет — не отказываться же от поездки на такой турнир. Позже люди стали это понимать, увидели мое стремление вернуться, начали помогать. “Динамо” предложило контракт после года отсидки, ведь была вероятность, что скостят срок, — Слава Киселев усердно боролся за меня. Увы, не получилось. Сказали, не хотят создавать прецедент. Я тогда, если помните, открыл сайт по борьбе с допингом, ездил на разные конференции, рассказывал, что запрещенные препараты — это плохо. Но ВАДА посчитало так: помилуем — другие тоже начнут идти тем же путем, дабы увильнуть от наказания. В итоге смог сыграть за “Динамо” лишь после истечения второго года. А спустя сезон клуб подался в КХЛ, пришлось искать новую команду. Дальше последовали пять лет в “Гомеле”… Думаю, с этой историей многое потерял. Тогда имелись неплохие перспективы, была возможность уехать за океан. Регулярно подходили агенты, предлагали всякие интересные варианты. А как узнали — так и отвалились. Остались только те, кто действительно помог и не дал закончить.

— Отбыв дисквалификацию, вы обмолвились, что имеете предположение, кто мог отправить вас на “мир” якобы с чистой допинг-пробой, а потом слить ВАДА. Не пришло ли время назвать фамилии?
— Могу лишь повторить когда-то сказанное: на момент моего возвращения в Минск с чемпионата мира-2005 женщина, которая брала наши пробы, в диспансере уже не работала. То ли уволилась, то ли уволили — никто не знал. А мне действительно хотелось выяснить, как результат оказался чистым, если он был не чистым. Впрочем, никогда не отрицал, что главная вина — на мне. Все делал сам, никто насильно ничего не колол.

— Когда “Динамо” уходило в КХЛ, у вас был шанс попасть в обойму нового коллектива?
— Думаю, что нет. Тогда вообще едва нашел клуб, поскольку ко всем бедам еще и руку сломал. Плюс разные лимиты пытались вводить, не шибко способствующие росту. Вон в НХЛ никаких ограничений — делай что хочешь. И это лучшая лига в мире.

— Последовавшие затем пять лет в “Гомеле” — немалый срок.
— Не люблю бегать с места на место. Там и костяк вырисовался — менялись только легионеры. На мостике побывали всего два главных тренера — Андриевский и Скабелка. Команду, благодаря этому, не трясло. Вот и не хотелось никуда перебираться.

— Правда, золото так и не выиграли…
— Серебро, две бронзы, Кубок Беларуси — все равно есть что вспомнить. Обидно за первый сезон на берегах Сожа. Тогда дошли до финала, где уступили “Юности”, ведя по ходу серии 3:1. По сей день не понимаю, как так случилось… Тем не менее “Гомель” многое мне дал. Нисколько не жалею, что провел там пять лет.

— А уходили с миром? У некоторых ведь дошло до суда.
— До сих пор не знаю, кто прав, кто виноват в той истории с урезанием контрактов, и вернули ли изначально причитавшиеся деньги. Да, ребята обращались в суд — здесь уж личное дело каждого. Но я ушел спокойно — не люблю спорить и ругаться.

— Почему перебрались именно в “Металлург”?
— В какой-то степени привык к Гомельской области. Да еще когда позвонил, в Жлобине с такой радостью приняли: “Приезжай, конечно!” Устроили условия, контракт — а что еще надо? Все есть для дальнейшего развития. К тому же тренер давал много играть и в большинстве, и в меньшинстве. Как защитник я в этом году прибавил. Пусть небольшой, но шаг вперед сделал. А для любого хоккеиста доверие тренера очень важно. Выходишь на лед и знаешь: если пойдешь на синей линии в обводку, то не будешь сомневаться в своих действиях, в удачном их завершении. Поэтому нынешним годом доволен. Только в финал снова не получилось пробиться. Что ж, все еще впереди.

— Но, учитывая летние потрясения, финал для “Металлурга” изначально виделся завышенной планкой.
— Наверное. Однако не я эти планки ставил — руководство обозначило задачу, которую стремились решить. И хотя в сезоне удавалось одолеть “Неман”, раз уступили ему в полуфинале 0:4 — значит, все по делу. Не сказать, что гродненцы на голову выше, но уже никто не вспомнит, как мы играли, — остался только счет. “Металлург” и так неслабо прибавил по ходу дистанции. Поменялся облик команды, и тренеру, которого нельзя назвать новым для жлобинчан, предстояло собрать коллектив в единый кулак. Донести, объяснить свое видение игры. Думаю, получилось.

— То, как Тимофей Филин сменил амплуа, мы уже выяснили. А куда и когда делся помогавший с детства 13-й номер?
— Он до сих пор любимый. Просто, когда приехал в “Гомель”, с этими цифрами выступал Паша Мусиенко, причем уже не первый год. Пришлось выбирать новый номер. Почему-то понравился 74-й — так с ним и играю.

— Как дела у младшего брата Егора? Летом в 25 лет он исчез с хоккейных радаров.
— Егор закончил карьеру. Приехал на предсезонку в Жлобин, не прошел в состав и решил повесить коньки на гвоздь. Теперь у него свои дела. Можно даже сказать, у нас. Но не будем об этом.

— И как брат, безболезненно пережил уход из хоккея?
— В глубине души, наверное, переживает, но виду не подает. Для любого хоккеиста сложно просто взять — и забыть. Тем более отыграл на профессиональном уровне около семи сезонов.

— Думали, чем занялись бы, если бы не смогли вернуться в хоккей после дисквалификации?
— Тогда — нет. Случись подобное сейчас, может, искал бы какие-то лазейки, потому что идеи есть, возможностей стало больше. Но заканчивать пока ни в коем случае не собираюсь!