Планета футбол. Своими глазами. Берлин фанатский: ультрас в законе

Клуб

Мы не будем влезать в мир первой бундеслиги — там с точки зрения фанатских противостояний все относительно тихо. То ли дело низшие дивизионы, в которых обитает целая россыпь интереснейших с точки зрения околофутбольной культуры “банд”. Это и дрезденское “Динамо”, и гамбургский “Санкт-Паули”, и берлинский “Унион”. В столице Германии к фанатам восточной команды вопросов больше всего. Несмотря на то что это не самый большой клуб Берлина, его фанаты в городе даже более известны, чем поклонники “Герты”. Они с основания клуба несли в себе протестные настроения против “ГДРовского режима”.
Как мы уже сообщали, вокруг “Униона” образовалось уникальное полузакрытое сообщество, которое охраняет свои “границы”. Самый страшный сон болельщика “красно-белых”: болеть за “Унион” вдруг станет модно. Поэтому к новичкам здесь относятся с большим недоверием. Как минимум. “Мы не принимаем людей, которые болеют за наш клуб, но при этом не знают его истории и не могут прочувствовать его дух”, — что-то подобное вам скажут на любой трибуне. Через это прошел и Марк Уилсон, создатель англоязычного сайта “Униона”, который пользуется популярностью в том числе и среди самих немцев. “Я ни разу за пять лет жизни в Германии не был на матче первой бундеслиги, — говорит Марк. — Меня сразу же покорил дух “Униона”. Да и вообще, Германия — это футбольный рай для рядового британца. За стоимость билета на футбол в Англии можно приобрести тур в Германию с проживанием и квитками на матч. Кроме того, здесь все поддерживают команду стоя. Сидеть на трибунах — то же самое, что смотреть матч по телевизору”.
Несмотря на огромное количество обычных болельщиков, немало у “Униона” и ультрас. И они тоже часть клуба, которому порой не только помогают, но и доставляют проблемы. Так, недавно фанаты сорвали товарищеский матч “железных” в Стокгольме против местного “Юргордена”. Да и в своем чемпионате время от времени клуб получает штрафы за поведение своих горячих поклонников. Но никогда от них не открещивается, хотя старается по максимуму избежать опасных ситуаций. Что требует определенных денежных и кадровых затрат.
В каждом профессиональном клубе Германии есть отдел безопасности, а также специалист, отвечающий за работу с болельщиками. Он не принадлежит к клубу в полной мере — скорее это посредник между ним и фанатским сообществом, который решает (а лучше — предупреждает) острые ситуации. В “Унионе” этим занимается Ларс Шнелль — он лично знаком со всеми активными фанатами. Ларс и сам выходец с фан-сектора — кому, как не ему, быть своим среди ультрас. Но даже при этом порой приходится сталкиваться с барьерами.
Безопасность на собственном стадионе обеспечивается силами непосредственно клубными. Как мы уже говорили, полиции во время матча на стадионе присутствовать запрещено. За безопасностью следят стюарды. В отличие от наших палестин, где на эту работу набирают “по объявлению”, в Германии — специально обученные люди. Чаще всего — сотрудники службы безопасности клуба либо представители частных охранных компаний, с которыми клуб заключает договор. Полиция вмешивается лишь в том случае, если возникает чрезвычайная ситуация, с которой стюарды не в состоянии справиться собственными силами.

Полиция

Однако и стражи порядка не сидят сложа руки. Они тщательно готовятся к каждому матчу. Очень тщательно. “За несколько дней до игры проводится собрание, на котором присутствуют представители федеральной, государственной и криминальной полиции, транспортного управления, а также клубные специалисты по связи с болельщиками”, — рассказывает Михаэль Шарновски, работающий в одном из отделений восточного Берлина и отвечающий за фанатов “Униона”. Именно так: в полиции есть человек, который занимается только делами футбольных фанатов. Более того, фанатов лишь одного клуба, в данном случае — “Униона”.
На нашей встрече с полицией был и человек в штатском. Встретишь такого на улице — натуральный “ультра”. Так и надо — в его обязанности входит внедрение в фанатскую среду: “Я хожу с ними не только на стадион, но и в бары, клубы, на рок-концерты. Я почти свой среди них. Это и есть моя работа”. Информация, которую добывает этот человек, чрезвычайно ценна для полиции. Зная, кто, в каком составе и количестве будет на стадионе, органы правопорядка присваивают грядущему поединку определенный статус риска. Код “1” — конфликтов не предвидится, “4” — без них не обойдется. Похожим образом они квалифицируют фанатов. “Фанаты категории “А” — мои любимые. Я и сам к ним отношусь, — говорит герр Шарновски. — Да-да, не удивляйтесь, в полицейской среде тоже хватает футбольных фанатов”.
В среднем на матче второй бундеслиги (напомним, около стадиона) работает около 250 людей в форме. Во время наиболее опасных поединков это число достигает 500. Кроме того, на многих стадионах есть и импровизированные полицейские участки, где “не отходя от кассы” стражи порядка могут, к примеру, взять у нарушителей отпечатки пальцев. “Если после матча количество заведенных административных дел ограничивается 10-15 — его можно назвать спокойным”, — продолжает полисмен.
Под юрисдикцией полиции также вынесение запретов на посещение домашних матчей. Они временны, за исключением единственного случая, когда человеку (по слухам, “правому” радикалу) выдали пожизненный бан. Что он сделал, полицейские, правда, так и не сказали. И за выполнением этих постановлений, как это ни удивительно, полиция следит: “Кто-то, конечно, может проникнуть на стадион. Но мы знаем всех из “черного списка” в лицо и следим за тем, чтобы их не было на играх. Более того, касательно некоторых мы можем сказать, где они были или будут во время игры. Ну а в качестве профилактики рассылаем им письма с предупреждениями и напоминанием об ответственности за нарушение постановления. Ведь мы не хотим по умолчанию видеть в фанате преступника”.
“Главная проблема полиции, — продолжает герр Шарновски, — в том, что насилие стало более конспиративным. С развитием интернета и социальных сетей появилась возможность быстро мобилизировать большое количество людей, чем хулиганы и пользуются”.

Ультрас

“У фанатов “Униона” в планах — строительство фан-центра, — рассказывает мне Инго. — Пока же есть только бар, владелец которого — поклонник нашего клуба”. Туда мой новый друг ведет нас на встречу с предводителями трех крупнейших фанатских группировок “Униона” — Wuhlesyndikat, Hammerhearts и Teen Spirit Kopenick. В конспиративных традициях ультрас — без имен и фамилий — под матчи второй бундеслиги и берлинское пиво фанаты полтора часа дают целую пресс-конференцию, содержательности которой позавидовали бы многие футбольные клубы.
Группы находятся в оппозиции одна к другой, что и пытаются всячески показать на секторе, но здесь сидят за одним столом и пытаются не выдать свою конфронтацию. “Унион” важнее. Немецкие болельщики поразительно быстро и успешно самоорганизовываются. Есть объединения для молодежи, есть для тех, кому за 30 или 40. Организация “Железный вирус”, о которой мы упоминали в прошлой серии, организует ежегодный форум среди фан-группировок “Униона”. В последнем таком приняло участие 46 объединений — в сумме около 2500 человек. В его рамках уже стал традицией сплав по Шпрее с массовым пикником на одном из ее островов.
К полиции ультрас, вне зависимости от того, к какой “фирме” они принадлежат, относятся одинаково и Америки здесь не открывают: “Мы стараемся никоим образом не сотрудничать с полицией. Знаем, что там есть люди, обязанность которых — следить за нами. Поэтому стараемся не выдавать никаких сведений: где мы собираемся, как планируем добираться на выездные матчи, какая хореография будет на той или иной игре. Иногда полицейские пытаются давить на некоторых из нас или даже шантажировать, чтобы добыть информацию. Сейчас наш главный сторонник — СМИ. Журналисты уже не видят в фанатах исключительно негативное явление. Раньше в медиа была только информация, которая выгодна властям и полиции, — с ее помощью они пытались сделать легитимными свои слишком жесткие меры в отношении ультрас. Сейчас все меняется”.

Fanprojekt

Есть в Берлине и уникальный участник отношений фанатов с обществом. Это не власти, это не орган правопорядка, это не союз болельщиков — это на сто процентов независимая организация, которая регулирует все проблемные ситуации, которые хоть каким-нибудь образом связаны с футбольными фанатами. Fanprojekt возник в 1981 году в Бремене как реакция на массовую волну насилия в немецком футболе в 70-х — начале 80-х. Этот проект был поддержан государством и финансируется им на треть. Оставшийся бюджет в равной степени формируют власти немецких земель и “министерство спорта” Германии. Сейчас “фан-проектов” на территории страны — 56, и все они руководствуются одними и теми же принципами. В берлинском отделении работают пять человек, которые занимаются тремя столичными клубами.
“Раньше политики давали деньги на эту отрасль только тогда, когда происходили какие-то эксцессы, — рассказывает Аксель Панникке, отвечающий в берлинском Fanprojekt за “Унион”. — Но так быть не должно. В конце концов государство пришло к тому, чтобы не карать постфактум, а предупреждать проблемы. Мы долго пытались понять, как пойти навстречу фанатам, как с ними можно сотрудничать. И пришли к тому, что не нужно никого заставлять. Мы этого не делаем — только предлагаем площадку для сотрудничества и решения проблем. К нам обращаются исключительно добровольно. Между собой они могут воевать, но мы стараемся, насколько возможно, приглашать на совместные мероприятия фанатов разных клубов. Далеко не все проходит гладко, но мы пытаемся. Fanprojekt — над конфликтами, он работает со всеми. К примеру, ежегодно мы проводим турнир среди фанатов — он проходит в течение трех дней, во время которого все живут в одном кемпинге”.
“Фан-проект” выполняет социальную функцию. Организация добилась, чтобы у человека, который в чем-то провинился на секторе или за его пределами, была возможность объяснить свою точку зрения — донести ее до специально созданной комиссии и, возможно, избежать запрета на посещение арен. “Запрет не решает проблему, — говорит Аксель. — Он ее только отодвигает. Мы против радикальных мер. И знаете, я убеждаюсь, что наша работа приносит плоды, когда 40-летние мужики, которые уже обзавелись семьями, подходят ко мне на улице и говорят: “Спасибо. Без вас я сейчас был бы в тюрьме…”