Сухо стой. Маленький повод улыбнуться

— Принимайте поздравления!
— Спасибо! Если бы Сергей Дашкевич не предупредил перед игрой с “Гомелем”, я и не знал бы. Что тут скажешь? Приятно. После матча по дороге домой мысленно поблагодарил партнеров по командам, с которыми когда-либо играл. Это заслуга их всех. Мне очень сложно сказать, что для меня значит сотня “сухих” матчей. Повод для внутреннего удовлетворения? Нет, я еще не собираюсь заканчивать. Этап жизни? Тоже не скажешь. Наверное, просто красивая, символическая цифра. Маленький повод улыбнуться.

— Ваше достижение совпало с завершением первого круга. Как его оцените?
— Не знаю, как в прошлые годы “Торпедо” вкатывалось в чемпионат, но в этом вроде бы неплохо удалось. Надеюсь, что с каждой игрой будем только прибавлять.

— Дела с финансами в Жодино улучшились?
— Что-то платят, но долги растут. Растут быстрее, чем платят. Есть задолженности по бонусам за прошлый год. Понемногу тоже начисляют. Мы, правда, уже запутались — за что какие деньги. Печально, конечно. Ребята же подписывали контракты, которые им предлагали. Они не приходили с пистолетом и не просили этих денег. Предложил — плати. Не можешь — не предлагай, играй дублем. У всех же игроков есть семьи, которые нужно кормить.

— Юбилей — всегда повод вспомнить былое. Василий, я восемь лет у вас хотел спросить, и вот наконец спрошу: ну зачем вы тогда ушли в “Томь”?
— Лучше всего на этот вопрос ответила моя жена, когда у нее брали интервью: футбол футболом, но есть семья. Я с ней полностью согласен. У нас только появилась первая дочка. Из Томска поступило предложение… Не сказать, что такое, от которого не отказываются. Но хотелось сделать шаг вперед не только в футбольном, но и в финансовом плане. Хотя я осознавал, конечно, что уровень “Стяуа” выше. Не румынской лиги, а именно “Стяуа”. Это самый титулованный клуб Восточной Европы. Мы выиграли два чемпионата за три года, удачно выступали в еврокубках.
Но была сложная ситуация внутри клуба. Уходил Протасов — третий тренер, под руководством которого я работал в Бухаресте. И единственный, кто ушел из “Стяуа” сам, а не под прессингом босса клуба Джиджи Бекали. Я чувствовал, что команда в ближайшие полгода может рассыпаться. Бекали — миллиардер, максималист, для него клуб — любимая игрушка, но платить деньги даже среднего европейского уровня он не хотел. Кого-то продавали, кто-то оставался. Как Мирел Рэдои, наш капитан, например. За ним в Бухарест из ЦСКА приезжал лично Гинер, его хотел московский “Спартак”. Давали 8-10 миллионов — по тем временам отличные деньги. Бекали был согласен, но Рэдои сказал: “Я буду лучше играть за 300 тысяч в Европе, чем за миллион в России”.
Меня же в “Томь”, помимо всего прочего, настойчиво звал Петраков. Это и было одной из причин моего согласия. Был еще вариант с киевским “Динамо”, но Суркис не договорился с руководством “Стяуа”.

— С тех пор вы в еврокубках и не играли.
— Глупо отрицать, что скучаю. Каждый футболист хочет выступать на международном уровне. Мы со “Стяуа” шороху там навели, конечно. Это важно: я хочу не просто играть в еврокубках, а побеждать там. Хочется снова ощутить те эмоции и атмосферу международных матчей, хотя со временем они и притупляются.

— С “Петролулом” вы возможность эту упустили.
— Почему не продлил контракт? Жена была беременна вторым ребенком, и ей врачи запретили летать. А из Минска в Бухарест не было прямых рейсов. Лишь когда у команды было два выходных, я брал еще один и отправлялся домой. Это было раз в три недели. Дорога занимала полдня — не больно налетаешься. Закончился контракт, Свете через три месяца рожать. Руководство предложило новое соглашение, был резон — третье место, выигрыш Кубка, Лига Европы. Но я не то что “Петролул” — даже Румынию уже не рассматривал. Принял решение: нужно возвращаться и быть с семьей. Поблагодарил клуб, болельщиков и уехал.

— А помните свой первый еврокубковый матч?
— С трудом.

— И правильно, лучше не вспоминать. Это была игра против московского “Локомотива”.
— А, в Москве, 0:5. Ты сказал, и я сразу вспомнил те ощущения. “Локомотив” нас просто разорвал! В клочья. Но после игры у меня не было мыслей вроде “какой я слабый…” Наоборот: полно желания достичь уровня таких команд и даже превзойти его. Это как в драке. Когда тебе съездили по физиономии, ты или убегаешь, или в тебе просыпается внутренняя злость. Вопрос характера.
Я верю в бога, верю, что он дает человеку испытания. И кто-то опускает руки, а кто-то стремится их преодолеть. И когда уже со всеми перипетиями попал в “Стяуа”, играл с румынами в еврокубках, вспоминал матч с “Локомотивом” с улыбкой. Так и нужно: ошибки, тем более у вратарей, были и будут. Но если в человеке есть внутренний стержень, они легко преодолеваются.

— Одно время вы с Владимиром Гаевым играли за две бухарестские команды, которые всегда были непримиримыми соперниками. Наверняка дружили. Как к этому относились в городе?
— Да, между “Стяуа” и “Динамо” — яростная вражда. Два белоруса-вратаря в таком дерби друг против друга — это, конечно, увлекательно и необычно. При том, что мы дружили семьями — Володя в Бухаресте тоже жил с женой и ребенком. Ты же знаешь, Румыния — футбольная страна, там игрой интересуется каждая собака. И когда все видели, как мы вместе сидим за чашечкой кофе, у людей был шок. Правда, никто не говорил: да как ты можешь?! Все культурно. У румын, вообще, очень интересный менталитет. Многое зависит от того, как ты себя позиционируешь.
Расскажу одну историю. Играл у нас центральный защитник Ракита, ветеран, любит поговорить. Я пришел в “Стяуа” в 24, румынский язык для меня тогда — набор звуков. Первая тренировка, двусторонка. И он с недовольным видом что-то мне высказывает на своем. Я ему на английском: “Закрой рот!” Я считал, что в той игровой ситуации все сделал правильно. Так повторялось несколько раз. В раздевалке пошел к Раките разбираться. Драться он со мной не стал, а наскоки прекратились на следующий день. В дальнейшем мы нормально общались, играли вместе с “Ливерпулем”. А через много лет, когда я был в Минске, раздается звонок: “Вася, ты же в России играл и у тебя контракт закончился?” — “Да” — “Вася, приезжай ко мне, хотя бы на три месяца”. Он уже работал менеджером “Петролула” и разыскал мой номер через румынских журналистов. И именно он позвал меня обратно.
Так же и мы с Вовой заслужили уважение болельщиков. Даже фанаты “Динамо” особенно не свистели в мой адрес. А вот ультрас “Рапида” бестолковые.

— В смысле?
— У этого клуба чисто футбольный стадион, трибуны близко к полю. Атмосфера классная, но когда за твоей спиной фанаты хозяев — это просто ад. Летит все: монеты, зажигалки, куски бетона, старые телефоны. Можно ретро-магазин открывать. При угловых у арбитров в пригоршнях не умещалось все поднятое с газона. Лицом к трибунам лучше не поворачиваться, просто нужно не обращать внимания…

— Вы говорили, что хотите закончить карьеру в “Стяуа”. Это еще актуально?
— “Стяуа” — мой родной клуб. Именно там я стал тем, кто я есть. Наверное, богу было угодно, чтобы оказался в этой команде. В “Атаке” и БАТЭ я начинал, но по-настоящему вратарем стал только в Румынии. И до сих пор, не поверишь, когда приезжаю в Бухарест — как будто домой. Многое в жизни связано с Румынией. Много семейных воспоминаний. Дочка там сделала свой первый шаг… Но жить там — нет. Моя родина — Беларусь, и я вижу свое будущее здесь. Разве что поработать в Румынии было бы здорово. Тренером вратарей, например — но не главным! Однако до этого еще далеко.

— Вы работали со многими знаменитыми тренерами. Кто из них больше запомнился?
— Счастлив, что играл под руководством Вальтера Дзенги. Великий вратарь. Иногда мы оставались тет-а-тет, и он многое мне объяснял, разные тонкости. Благодаря этому я по-другому взглянул на футбол.
В Германии продуктивно сотрудничал с Йосом Лухукаем в “Аугсбурге”, с Уве Рапольдером в “Вальдхофе”. Последний — наиболее жесткий специалист за мою карьеру. У него все доведено до автоматизма. Очень мало времени на раздумья, высокая скорость работы с мячом. Я вот часто слышу, что в Беларуси футболисты мало бегают. Наоборот, они бегают много — можно было гораздо меньше при большей эффективности. На тренировках у Рапольдера стоит невыносимый рев, эмоции зашкаливают. Но при этом он ни разу в жизни не опустился до оскорблений.
Из российского периода вспоминается наставник вратарей “Амкара” Владимир Сычев. Он к голкиперам никого не подпускал. Отдельный оператор, отдельная нарезка, отдельный разбор — и главный тренер не имел к этому никакого отношения. Был приятно удивлен такому современному подходу.

— Вы не играли в Беларуси 13 лет. Многое здесь изменилось?
— Если ты про уровень футбола, то я уже и не помню, каким он был раньше. А вот инфраструктура почти не изменилась. Ну построили небольшой стадион в Борисове. Ну есть маленькая арена в Гомеле. Но мне стыдно, что сборная играет на стадионах такой вместительности. Да к тому же с соперниками уровня Таджикистана или Лихтенштейна. Хотя для них — арена на 10-12 тысяч в самый раз. Но зачем играть с такими командами? Вспомните, какие спарринги были при Штанге, при Байдачном. Какой опыт для футболистов! И сколько тогда болельщиков на сборную ходило…

— Если уж мы обратились к делам сборной, у меня есть ваша цитата из 2007 года: “Пунтус не тренер уровня национальной команды”.
— Я действительно такое сказал? Наверное, на эмоциях. Как бы то ни было, не имел права это делать. Помню тот опрос, когда Пунтус уходил. И уже извинился перед ним. Этой фразы не помню. Знаю лишь, что вынес на обсуждение один вопрос: перед матчем с Румынией за бухарестское “Динамо” стабильно играл Вова Гаев, при этом в групповом турнире Кубка УЕФА. Я же получил сотрясение мозга в Томске. Но первым номером был только вылечившийся Юра Жевнов. На разминке он получил новое повреждение. Что, получается, травмированный Жевнов лучше здорового Гаева? Вот такая ситуация. Мы с Пунтусом ее уже забыли.

— Что насчет ваших теперешних отношений со сборной?
— Ждал приглашения, когда играл в “Амкаре”. Как раз вернулся после 8-месячного простоя из-за травмы, полученной в “Аугсбурге”. Слава богу, кстати, что это произошло в Германии. Если бы в России или Беларуси — закончил бы. Так вот, рассчитывал получить вызов. Играл вроде стабильно, единственный из наших вратарей в России. Но не дождался. Что до моего возраста, то сколько бы лет тебе ни было, всегда можно прогрессировать. Даже если играешь в жодинском “Торпедо”. Моя нынешняя задача — помочь этой команде. А со сборной — как будет, так и будет. Кого-то персонально обсуждать я не хочу.