ЧМ-2014. Пора по пабам. Каталонские Нидерланды

В нынешней Беларуси есть фан-клубы и “Реала”, и “Барсы”. Когда-то осуществлялась опрометчивая попытка объединить болельщиков “Валенсии”. Три парня, говорят, шизеют за мадридский “Атлетико”. Делают это с давних пор, поэтому никак не причисляются к “матрасным” глорихантерам, появившимся в уходящем сезоне. Есть еще в нашей стране скромное общество почитателей “Депортиво” в лице Юры Довнара. На этом в общем-то пласт испанских клубных болельщиков кончается. Парень, замеченный в Минске в костюме “Бетиса”, скорее, сделал удачную покупку на рынке, доверившись женскому “зелено-белый тебе к лицу”.
Во времена резонансных международных матчей покричать за “Фурию роху” у нас организованно собираются только белорусские “мадридисты”. Отечественные “баски” им не компания. “Когда-то пробовали вместе смотреть “эль-класико”, — говорит Вова Мачульский, президент белорусского фан-клуба “Реала”, проводя меня к столику. — Договаривались, что во время матча можем освистывать друг друга, посылать, но после финального свистка — мир. Однако доходило даже до драк, поэтому просмотры прекратились. Хотя, когда играет Испания, мы ждем всех желающих. Сегодня собираются 40-50 человек. Вот друг с подругой пришли: он болеет за “Реал”, она — за “Барсу”. Оба в цветах сборной. Есть еще друзья друзей. Я не знаю, за кого они болеют”.
Мы усаживаемся поудобнее, а официантка уже расставляет бокалы. Из застенков заведения столы сносятся к центру компактного зала на нижнем этаже — эпицентру красно-желтого полчища. Выше — простые гости и… ребята из фан-клуба “Арсенала”. Поболеть за Санти Касорлу не так приятно, как против Робина ван Перси. Никола Риццоли выдувает трель о начале сечи Испания — Голландия, и пятничным вечером народ в “Гудвине” переключается на большой экран.
Оператор находит Висенте Дель Боске, и это повод для аплодисментов. Когда показывают Касильяса, реаловцы ощутимо добавляют громкости. Очень скоро аудитория взрывается. “Не зря натурализовывали!” — довольно тешатся испанцы, когда Стефан де Фрей цепляет ногу Диего Косты в штрафной Яспера Силлессена. “Давай вставай!” — кидается клич. Все поклонники чемпионов отставляют бокалы, выходят из-за столов и обнимаются. Алонсо, удар, восторг!
Через пару минут в зале появляется мужчина средних лет с прической а-ля рок и серьгой в ухе. Из-под потертой джинсы выступает живот, облаченный в оранжевую майку. “Кто это?” — спрашиваю. Вова пожимает плечами. Человек снял рюкзак, джинсу и без стеснения утопил в красном озере яркую футболку Овермарса. Он не стремился быть тихоней и своего пристрастия к Нидерландам не скрывал. Скоро нашел себе стул и собеседника среди “мадридистов”, с которым живо обсуждал игру. То был словно приход мессии: отныне и до финального свистка властвовала оранжевая машина. Ван Перси еще перед антрактом наглядно изобразил, как летают голландцы, и отправил публику на перекур в чуть угасшем настроении. Сверху раздавались кричалки “канониров”, которые, кажется, никогда не простят Робину уход в “МЮ”. Там же сидел афроамериканец со жгучими кучеряшками. Он по-черному вливал в себя белую водку и в какой-то момент, изрядно разой- дясь, принялся потешать местных друзей разухабистым “Бе-ля-русь! Бе-ля-русь!”
В перерыве главный среди “мадридистов” показывает: “Видишь столик? Там три испанца. Настоящих испанца. Пойдем, познакомлю”. Виктор, Эстебан, Хесус — мужчины средних лет, по-европейски лощеные, вместе с белорусскими женами или подругами. Тот, который Виктор (разумеется, с ударением на второй слог), сносно изъясняется на русском. Знает все фразеологизмы и тараторит быстрее, чем многие носители языка: “Хесус и Эстебан здесь временно, а я живу в Минске уже шесть лет, заканчиваю учебу в лингвистическом. Вообще, в Беларуси на ПМЖ зарегистрированы всего три испанца. Еще один в столице и один — в Могилеве”. Виктор делает глоток пенного и рассказывает свою историю переселения: “В Испании учился на историка, но родители развелись, нужны были деньги, пошел искать работу. А это не так просто. У нас на родине среди трудоспособного населения в возрасте до 30 лет безработица составляет 50-52 процента. Каждый второй! После 2000 года начался строительный бум. Испания отгрохала больше жилья, чем Англия, Франция и Германия вместе взятые. Строить приехали 4,5 миллиона латиноамериканцев — дешевые рабочие руки. За долгие годы они обжились, получили гражданство, и теперь вакансий критически не хватает”. Он называет нашу страну “Европейским Китаем”, в котором не заняты многие ниши и который шагает вперед: “Еще шесть лет назад здесь не было воска для депиляции и не делали лазерную коррекцию зрения…”.
Мы увлеченно общаемся, однако голландцы то и дело притягивают взгляд к экрану. Второй пошел, третий, четвертый… “Это катастрофа! — говорит Виктор. — В Испании, конечно, знают, что Хави и Иньеста после ЮАР стали на четыре года старше. Но, мы надеялись, парни возьмут свое за счет опыта, которого прибавилось… Ужасно!” Не выдерживают даже белорусские подруги испанцев, начинают гневно стучать по столу. Фаны тоже не выдерживают и “поливают” своих: “Кривой!” “Косой!”…
В сетку залетает пятый. Даже человек-Овермарс натурально офигевает и сильно выпячивает глаза. Девушка в майке “Фурии” берет бутылку шампанского: “Все, я пошла”. Зал затягивает “Viva Espaсa!”, но это, скорее, способ отвлечься от кошмара, в котором “оранжевые” могут забить шестой, седьмой…
Свисток погружает публику в фрустрацию. “Знаешь, на что это похоже? — говорит Вова прощаясь. — На “Реал” — “Барса” — 0:5 и на “Реал” — “Барса” — 2:6…”