ЧМ-2104. Эксклюзив. Томас Равелли: конец эпохи

Время летит быстро, и нынче Равелли уже 55. Он по-прежнему живет в Гетеборге, где провел большую часть игровой карьеры. На вчерашний звонок корреспондента “ПБ” Томас отреагировал с энтузиазмом. “Ну давай, бей!” — воскликнул бывший вратарь, приготовившись отражать журналистские вопросы о мундиале, и не только о нем.

— Как вам чемпионат мира?
— Нравится. Было несколько очень хороших матчей. Радует, что команды показывают атакующий футбол. А сильнее всех пока выглядят голландцы и немцы.

— Смотрите и ночные игры?
— Стараюсь. Но это зависит от планов на следующее утро. Да и от самих встреч тоже. Например, когда в матче Хорватия — Камерун счет стал 2:0, я выключил телевизор и пошел спать. Было ясно, что хорваты победят.

— В Бразилию не собираетесь?
— Нет, туда лететь долго. Мне хорошо все видно и из Гетеборга. Сам участвовал в двух чемпионатах мира — 1990 и 1994 годов. А после этого лишь однажды побывал на мундиале в роли зрителя — в Германии в 2006-м. Во Францию в 1998-м не поехал, потому что тогда еще играл. А Япония, Южная Корея, ЮАР, Бразилия — все эти страны слишком далеко.

— Шведов на мировом первенстве нет. За кого болеете?
— Хотел бы, чтобы победили немцы. У них отличный состав. Команда действует быстро, активно идет вперед. Но, думаю, чемпионом станет Аргентина. В стартовой встрече у нее возникли проблемы. Но это как Италия: в начале турниров выглядит плохо, зато в конце здорово.

— А Бразилия?
— Пока в ее составе выделяется только Неймар. Хозяева начали чемпионат не очень уверенно, но это ничего не значит. Нужно быть в форме в конце турнира, а не на старте.

— Тема номер один сейчас — провал испанцев. Как его объясните?
— У них возникли явные проблемы с настроем. Это чувствовалось уже в игре с Голландией. А после 1:5 уверенность пиренейцев была просто разрушена. Я видел это в их глазах. Футболисты пытались что-то делать, но ничего не получалось. Постоянно теряли мяч, отдавали неточные передачи. Испанцы просто опустили руки. Знаете, мне самому доводилось играть в таких командах. Чем больше проблем, тем хуже становился настрой.

— Это конец эпохи?
— Видимо, да. Вряд ли через два года сборная Испании выиграет чемпионат Европы. Она уже явно не соберет нынешний состав, выигрывавший все подряд в последние шесть-восемь лет.

— Судейские ошибки на мундиале вас нервируют?
— О, начало было плохим. Когда рефери назначил липовый пенальти за якобы нарушение против Фреда, я сильно разозлился, сидя у телевизора. Уже двадцать лет говорю всем, что в футболе надо активно применять современные технологии. Нужен дополнительный судья, который имел бы возможность просматривать видео в спорных ситуациях. Главный арбитр мог бы связываться с ним при помощи наушников. В теннисе, американском футболе, хоккее ведь активно используется техника. В футболе тоже что-то делается — внедрили систему автоматического определения голов. Но этого мало. Я как зритель часто вижу, что арбитры принимают неверные решения. Очень плохо.

— Кто из вратарей впечатлил?
— Конечно же, Очоа. Против бразильцев он был неподражаем. Сам сказал, что это игра всей его жизни. Такие удаются всего один-два раза за карьеру. И, конечно, лучше провести их на чемпионате мира, а не каком-нибудь рядовом турнире. Еще мне нравится Мануэль Нойер.

— Вы участвовали в двух мундиалях. Испытывали большое давление?
— В 1990 году — да, как и вся команда. Поэтому и выступили неважно. Зато набрались опыта. А через два года в Швеции прошел чемпионат Европы, на котором мы пробились в полуфинал. Заматерели, стали гораздо увереннее в себе. Это и помогло успешно сыграть в США.

— Самое яркое ваше воспоминание от чемпионата-1994 связано с серией пенальти в матче с Румынией?
— Однозначно. Я тогда стал героем. Даже сохранил перчатки, которыми отражал те удары. Они и сейчас рядом со мной. Дома на видном месте храню и бронзовую медаль с того турнира. А вот многочисленные золотые медали чемпиона Швеции, завоеванные в составе “Гетеборга”, жена попросила убрать в гараж.

— Правда, что отбитый вами решающий пенальти признали лучшим моментом в истории шведского спорта?
— Да, однажды журналисты назвали этот эпизод самым памятным. В Швеции до сих пор все помнят, кто что делал в тот день. Выход в полуфинал, а потом и третье место стали огромным успехом для страны. Хотя у нас и раньше были сильные сборные — в 58-м году, 74-м…

— Один из худших моментов в истории шведского спорта тоже связан с вратарем, только хоккейным. Имею в виду Томми Сало.
— Ну да… Ах, это же ваша сборная тогда одолела “Тре крунур”! Признайтесь, тоже помните, где были в тот день?

— А как же. В родной редакции.
— Ну вот. А Сало… Такова судьба вратаря — или ты герой, или лузер. Хоккей, кстати, я люблю.

— У нас в Минске недавно прошел чемпионат мира.
— Знаю. Но ведь эти турниры проводят каждый год. В нынешнем сезоне Олимпиада была как-то интереснее.

— Вернемся к футболу. Где сейчас ваши бывшие партнеры по сборной?
— Кеннет Андерссон живет в Гетеборге, как и я. Томас Бролин — в Стокгольме. Мартин Далин обосновался в Монако. Но мы держим контакт. 29 июня встретимся, проведем матч, посвященный двадцатилетию успеха на чемпионате мира. Все обещали приехать. Надеюсь, будет и Клас Ингессон. Увы, он уже несколько лет борется с раком…

— Сборная Швеции пропускает второй чемпионат мира подряд. Это говорит о кризисе?
— Проблемы есть. В команде смена поколений, и не все идет гладко. Одного Ибрагимовича недостаточно. Да, он может сделать многое — но не все.

— Вам не хватает Златана на мундиале?
— Мне не хватает всей сборной Швеции! А Ибрагимович, знаю, сам очень расстроен, что команда не выступает в Бразилии.

— Большую часть карьеры вы провели в “Гетеборге”. Почему не уезжали за границу?
— Мой клуб был лучшим в Швеции. Мы регулярно играли в Лиге чемпионов. Если и стоило менять команду, то только из-за денег. Для меня они не находились на первом месте.

— А в наше время могли бы провести всю карьеру дома?
— Не знаю, это гипотетический вопрос. Может быть. Хотя сейчас уехать проще, нет ограничений на иностранцев из стран Евросоюза. В мое время, до “дела Босмана”, в командах было всего по три легионерские вакансии.

— Тем не менее в конце карьеры вы выступали за американскую “Тампу”. В США завлекла память о чемпионате мира-1994?
— В каком-то смысле. Мне уже было под сорок, думал вообще завязывать с футболом. Но тут поступило предложение из-за океана. Хотелось окунуться в американскую жизнь, показать мир жене и троим детям. По-моему, это хороший способ закончить выступления.

— Могли бы остаться в США?
— Не исключено. Если бы еще поиграл там годик, глядишь, и расхотелось бы возвращаться. Но мне и в Гетеборге неплохо.

— Где вы вообще работаете?
— Я мотивационный спикер, то есть специалист по публичным выступлениям. Произношу речи от имени разных компаний, помогаю им достичь определенных целей. Еще у меня есть свой бренд. Вы сейчас у компьютера? Откройте сайт ravelli.se — увидите линию одежды, которую продаем мы с братом-близнецом Андреасом. Кстати, он тоже был футболистом, защитником. Провел 41 матч за сборную.

— Что-нибудь знаете о белорусском футболе?
— Хм… На ум приходит лишь один игрок. Он еще выступал за “Арсенал”. Забыл фамилию…

— Глеб.
— Точно. Извините уж, но больше никого не знаю. Хотя помню, как в середине 90-х мы сражались с белорусами в каком-то отборочном цикле. Кажется, в Минске выиграли 2:1, забив в конце матча со штрафного.