ЧМ-2014. С места события. Мало-немецкий округ

Футбол на два дома

В этот раз нам дала кров не очередная старушка божий одуванчик, которой не с кем поговорить, а он и она — молодая бразильская пара, живущая гражданским браком и единым дуумвиратом болельщиков. Их зовут Нило и Дебора, они с детства болеют за “Флуминенсе”, а заодно владеют квартирой на Largo do Machado. Это в районе Фламенго, где высокие пальмы, еще более высокие дома, чистое небо, а из окна на девятом этаже открывается вид на Сахарную голову.
Сахарная голова — огромная гора со смотровыми площадками, одна из достопримечательностей Рио, фуникулеры круглый год таскают туда туристов, и те на верхотуре удовлетворяют свой фотографический зуд. Один из самых глупых зудов в нашей жизни.
“Ну чо, пацаны! У нас сегодня офигенный день, Бразилия замочит этих голимых колумбийцев и выйдет в полуфинал!” — вот вольный перевод слов, сказанных нам с утра сеньором Нило. Он с подругой работают в сфере услуг, но сегодня в стране очередной футбольный выходной — и у молодых людей много хлопот. Во-первых, надо созвониться с друзьями и забить стрелку в кафе на Копакабане. Во-вторых, нужно нанести на лица боевую раскраску — специальным карандашом, в конструкцию которого уже заложены цвета национального флага, требуется лишь провести водяным грифелем по коже. В-третьих, необходимо отутюжить желтые футболки бразильской сборной. У наших друзей на майках одна и та же пропечатка — Fred. Почему не повсеместный Neymar — вопрос риторический.
“Мы — фанаты “Флуминенсе”!” — визгливо хвастается Дебора, размахивая горячим утюгом, как гранатой. “Флуминенсе” делегировал в “селесао” лишь этого “дубового” форварда — уже только поэтому мы с Ильей не поставим и ломаного гроша на котировки Большого Флу в новом первенстве страны. Но вслух об этом говорить не рекомендуется, тем более другие гранды Бразилии не дали сборной вообще ни копья. Команда Сколари почти полностью соткана из легионеров, что не мешает кариокам и паулистам болеть за нее всей душой.
Глядя на суетливые сборы новых знакомых, мы показываем им четыре больших пальца и одобрительно киваем. Они кивают в свою очередь: “Германия — Франция? Ну что там смотреть, ребята?.. И те, и другие — полный отстой…” Для бразильцев Европа — одна большая территория. Окраинные земли, которые будут потоплены в самое ближайшее время. И действительно — какая разница, кто уйдет под воду раньше?

Европейские ценности

И все же для нас пятница была отдушиной. “Наконец посмотрим европейское дерби”, — говорил по пути к метро Илья, поблескивая стеклами темных очков. Я был всецело согласен со своим американским другом, поблескивая прозрачными стеклами “минус 6 диоптрий”.
До сей поры нам не везло на встречи со старосветским континентом. Нам осточертели чилийцы, которые ходили многотысячными ордами, заполняли все пространство и изрыгали пару-тройку нехитрых речевок. Они были везде — даже ставили палатки на Копакабане. Но проиграли — адьос, ребята, валите обратно к Пиночету. Нам надоели мексиканцы — все в зеленом, такие же горлопаны, только в широченных сомбреро, от которых в толпе надо уворачиваться. Досвидос и вам, оскальпированные ацтеки — езжайте назад за Панамский канал. Нас достали костариканцы — немногочисленные, но такие же крикливые. Уругвайцы, эквадорцы, колумбийцы — все они из одного теста, из одного индейского племени, разом вышедшего на тропу войны. Дуйте вы все домой, ребята. Повеселили и хватит — сейчас за дело возьмутся серьезные парни.
“Вы заметили, что в Латинской Америке живут очень шумные люди?” — говорила на прошлой неделе Флавия, хозяйка собственной виллы в Белу-Оризонти. “Еще бы не заметить!” — отвечали мы, еще вчера глохшие от безумных раскатов “Сhiс-hi-сhi! Le-le-le! Vi-va Chi-le!”
И вот наконец свое, родное: Германия — Франция. Переступив через шелудивого бомжа на тротуаре, мы канаем в подземку и двигаем на “Маракану”, которая в этот день стала чем-то вроде “Алльянц-Арены”, ну или там “Стад де Франс”.
Матч, как и положено, начинается уже здесь — на перегонах метро. Все едут — и все поют. Французы — “Марсельезу”, но французов почему-то маловато. Зато полно немцев — их тыщи, они распевают что-то свое. Едущие рядом бразильцы улыбаются, помалкивают и уважительно констатируют: “Алемания…”
Алемания — португалоязычное название Германии. Даже одна из крупнейших фавел Рио носит однокоренное название — Алемао. Ее основал после Первой мировой войны какой-то польский переселенец. За бледность кожи его назвали немцем — так и повелось.

Раи земной

А сейчас будет глава, которую необходимо намотать на ус нашим немногочисленным, но таким привередливым болельщикам.
Мы ведь всегда и везде жалуемся — на очереди, пристрастный милицейский досмотр и все прочее, мешающее прийти на стадион и получить удовольствие. В Бразилии никто ни на что не жалуется, хотя полисмены позволяют себе многое: могут отобрать на входе не только бутылку воды, но и зажигалку с газетой. Но не это главное. А то, например, что здесь является абсолютной нормой приход на футбол за полтора-два часа до стартового свистка. Стекаются люди, собираются группами, общаются. Между делом проникают на территорию арены. Между делом заходят на трибуны. Между делом отовариваются в точках продаж. Все между делом — и без трагических выражений. И вроде есть очереди, но невеликие. И вроде охрана работает на грани нарушения прав человека. Но все путем — и радостные лица наводняют стадион и поют гимн так, что закачаешься.
Немцы с французами к тому же играли в нечеловеческую жару. Краснокожие команчи пять веков назад в такое пекло даже не выходили на охоту. Но футбольная охота пуще неволи — и бегали профи как миленькие. Хотя место в тени можно было продавать по спекулятивной цене, а на дне стадионной чаши впору было не мяч гонять, а запекать барбекю. Что говорить, если даже в укрытой навесом ложе прессы наш брат журналист томился, как суп в печи, делая спасительные опахала из чего угодно — даже из планшетов фирмы “Samsung”.
Может, потому и игра получилась так себе. Наши тренеры именно так все объяснили бы — заодно обложили бы нехорошими словами федерацию за убийственно раннее начало матча. Но ФИФА по следам этого сковородного четвертьфинала никто не гнобил. Игра началась в час дня, командам было трудно, они страдали почти по-библейски — и что? Так велели интересы телевидения и здравого смысла — матч хотела увидеть не только Бразилия, но и старушка-Европа. И ради этого Бензема, Мюллер и К° корячились и “умирали” на поле.
Когда футбол не слишком весел, болельщики забавляются сами. Пока футболисты катали вату, публика катала волну. А еще без конца фотографировала. Слева от нас неожиданно обнаружился младший брат самого Сократеса — сам Раи, чемпион мира-1994, сыгравший за “селесао” 51 официальный матч. Звезда светила всем. 49-летний брюнет в желтой майке и белых шортах охотно общался со зрителями и журналистами — не поскупился и на эксклюзивный комментарий для “ПБ”.
Еще в перерыве большим спросом пользовались девушки. Особенно молодые. Особенно — симпатичные. Одна такая приподнялась с кресла — и поняла, что попала. Сраженные ее внешними данными, добрые люди принялись снимать ее на камеру. Она позировала, смеялась, однако ее улыбка раз от разу становилась все бледнее, все измученнее, пока сеньора не плюнула на всех и не плюхнулась обратно в кресло и не закрыла лицо руками. Красота требует жертв, но не все к этому готовы.
Немцы победили благодаря раннему голу защитника Хуммельса, и, удовлетворившись этим сполна, германская торсида взметнула к небу свое счастье, а после отправилась гасить пожар страстей в близлежащие бары-кабаки- трактиры.
А для всех остальных затем была еще одна игра — долгожданная, “селесао” против проклятых колумбийцев. И охал переполненный пресс-центр “Мараканы”… И пустовали улицы Рио, взрывавшиеся воплями и фейерверками по случаю гола Тиаго Силвы или Давида Луиса… И было заперто метро, открытое увлекшимися охранниками только после того, как мы, потрясая аккредитациями, пригрозили пожаловаться в обком… И гудели, не переставая, дудки-вувузелы на Largo do Machado, куда мы вернулись, переступив шелудивого бомжа на тротуаре… Все это было потом — включая котел эмоций наших очаровательных хозяев.
Нело и Дебору переполняли сильнейшие, но смешанные чувства. Восторженная радость победы, горе от травмы ведущего игрока (“Эти уроды сломали Неймара!”), эйфория от выпитого пива и чего-то явно покрепче — и от всего того, что делает с бразильцами большой, настоящий футбол.
Наша парочка смыла с лиц растекшуюся краску, переоделась — и отправилась кутить дальше. В Рио продолжался выходной — конец трудовой недели, когда хорошие люди ни в чем себе не отказывают. Мы засыпали под грохот пиротехники за окном. Под крики и бибиканье клаксонов. Под музыку, которая лилась отовсюду и которой не было конца.
Такой была пятница в Рио, и таких пятниц на неделе осталось уже совсем мало. Финиш чемпионата подкрадывается незаметно, как старость.