Жизнь после корта. Ольга Барабанщикова: я такая националистка!

Сейчас Ольга постепенно уходит от тусовочной жизни, воспитывает в загородном доме двух биглей и мечтает о семейной жизни. О карьере, патриотизме, статусе завидной невесты и чувстве стыда Барабанщикова рассказывает с неподражаемым задором.

— Часто Ольгу Барабанщикову представляют так: теннисистка, певица, ведущая. А кем вы ощущаете себя в первую очередь?
— Я уже давно не теннисистка, даже не знаю, почему меня все еще так называют. Большой спорт — серьезная часть жизни, конечно, но это в прошлом. Сейчас могу сказать о себе: певица и телеведущая, с недавних пор еще и радиоведущая. На телевидении работаю давно, а на радио всего год. Хотя на приставку экс- в отношении теннисистки совсем не обижаюсь. Ведь это правда: я бывшая спортсменка, а префикс “экс” всего лишь емкий синоним.

— Но спортивную форму поддерживаете?
— Тренируюсь от трех до пяти раз в неделю. Выполняю двухэтапный комплекс упражнений: занимаюсь на воздухе с гантелями и еще семь километров прохожу быстрым шагом на беговой дорожке.

— Дома на полках у вас стоит диплом “Светской львице”. Применимо к вам это выражение?
— Несколько лет назад оно мне подходило, принимала его, была с ним согласна. Сейчас же я крайне редко куда-то выхожу. Уже больше нравится домашняя обстановка.

— А что читаете?
— В последнее время полюбила американского автора афганского происхождения Халеда Хоссейни. Вот читаю уже третью его книгу. Мне интересна восточная тема, все действия произведений происходят в Афганистане, Иране — каждый его роман трогает до слез.

— Ваша жизнь очень широко представлена в социальных сетях. Кто-то помогает обновлять ленту, или сами этим занимаетесь?
— В “Фейсбуке” и “Вконтакте” эти страницы заполняет пиар-менеджер. Она часто мне звонит, узнает новости и график выступлений, потом постит это в сети. И контролирует все, что там происходит, вовремя реагирует. Сколько бы она меня ни заставляла, серьезно увлечься этим делом не могу. Но отдаю должное: такой работой необходимо заниматься, сейчас сети — едва ли не самый важный источник информации. А я заходила в “Фейсбук” всего раз в месяц, на меня обрушивался шквал сообщений, приглашений, комментариев — пропускала столько мероприятий! Поэтому пусть лучше за этим следит специальный человек. Я же увлекаюсь только “инстаграмом” — сама загружаю фотографии, слежу за реакцией, комментариями. Была липовая страница “Вконтакте”, кто-то общался от моего имени. Даже не знаю, есть ли она сейчас.

— Обращали внимание, что статей об Ольге Барабанщиковой на белорусском и русском языках в википедии нет, только на европейских?
— Как-то искала о себе информацию — были нужны фотографии. Но это было очень давно, поэтому всех деталей не помню. Понятия не имею, почему произошла такая языковая ситуация, ведь раздаю много интервью.

— Сложилось впечатление, что вы ни дня не сидели без дела: теннис, потом музыка и телевидение…
— Да, такая вот преемственность деятельности. На телевидение получила пропуск еще в 2005 году. Несколько раз комментировала теннисные матчи, объявляла результаты голосования на “Евровидении”, сейчас веду спортивную передачу. Программа “Арена” постоянно меняется, формат сейчас стал более демократичным. Уже необязательно в кадре сидеть в строгом пиджаке, застегнутом на все пуговицы, можно вести себя более расслабленно. Сейчас приятнее работать на телевидении, да и чувствую себя куда увереннее.

— Вас то и дело включают в список самых завидных невест. Не надоело еще находить там свое имя?
— Нет, мне спокойно. Я ведь далеко не одинока. У нас продолжительные отношения… А эти рейтинги пусть будут дополнительным стимулом для кавалера.
С возрастом пересматриваешь свои взгляды, и различные походы на мероприятия воспринимаются как что-то несерьезное. Постепенно от чего-то отказываюсь. А рейтинги… Я ведь официально не замужем, а быть невестой приятно.

— Это ведь соответствующий образ: пышное платье, свадьба, вальс…
— Надеюсь, все это еще будет. А пока я просто завидная невеста, без платья.

— В интервью разной степени давности вы часто среди своих приоритетов называли детей. Шкала ценностей все та же?
— Всю жизнь очень люблю деток. Говорила об этом, как любая девушка, которая мечтает о семье, о малышах. У каждого свое представление домашнего очага. Но раньше я не была готова стать мамой. А сейчас уже созрела, ведь успела чего-то достичь в жизни. И склоняюсь к тому мнению, что с появлением детей женщина не должна закрываться дома и варить борщи.

— Среди теннисистов популярной остается практика жить за границей после окончания карьеры. Наверняка и у вас были варианты перебраться в другую страну?
— Еще в бытность спортсменкой предлагали выступать за Великобританию, но даже мысль не посещала принять предложение. Я такая националистка…

— Именно националистка?
— Да! Когда на отдыхе нас всем огулом называют русскими, не ленюсь и заостряю внимание на том, что я — белоруска. Мы с русскими все же разные люди. Даже во времена СССР ощущала себя не советским человеком, а белорусским. Всю жизнь иду с этим чувством и этого не отнять. И мысль о том, что я защищаю честь не Беларуси, а какой-то другой страны, для меня дикая. Думаю, после такого было бы стыдно возвращаться на родину.
А с заграницей у меня связана такая мечта: хочется домик где-нибудь на итальянском побережье, в Сан-Ремо например. Уверена, все мои мечты, пусть не сразу, но сбудутся. Надеюсь, скоро с малышами будем гулять по пляжу.

— Вы жили в Бельгии, Великобритании, США, Польше… После долгого путешествия есть что-то, к чему вы так и не привыкли в Беларуси?
— Все знают, как сложно заниматься у нас определенными видами деятельности. Еще хромает сервис, с этим просто беда. Очень часто езжу по миру, сравниваю. Жить в нашей стране — для меня идеальный вариант, но некоторые детали просто потрясают.
Недавно подруга попала в больницу. Несколько дней она пролежала в коридорчике, якобы не было мест в палате. Она в слезах, потому что к ней даже никто не подходил, словно ее и нет совсем. Не понимаю, почему у нас сложилась такая ситуация: бесконечно строятся бизнес-центры, офисы, дворцы, магазины, которые даже не всегда сдаются в аренду, в то время когда у нас нет ни одной нормальной больницы. Не буду обобщать ситуацию, но нужно создавать такие условия, чтобы врачам хотелось помогать людям. Сейчас же им все равно, они не хотят работать. Остро ощущается, что люди не на своем месте, они обозлены, раздражены, невнимательны к пациентам. Наблюдала за этой ситуацией, думала: не дай бог туда попасть! Я не понимаю, почему у нас так провисает медицинская ниша. Это очень страшно.
Когда людям плохо, они ищут помощи в медучреждении, а на них, как из ведра, выливаются разрушительная аура, негатив, отвратительные условия. Хотя не все так плохо. У нас много замечательных, очень талантливых и добрых докторов, которых посчастливилось знать лично.

— К вопросу о патриотизме. В феврале растащили на цитаты ваше высказывание, что Виктория Азаренко большая чемпионка, но совсем не патриотка. Расскажите эту историю.
— Совершенно не понимаю, вокруг чего поднялось столько шума. Это было обычное интервью, из которого выдернули фразу. Почему возник резонанс, если я озвучила очевидный факт? Для меня, Наташи Зверевой, Макса Мирного нет большей чести, чем представлять страну на любых соревнованиях. Это же всего несколько недель в году сыграть в Кубке федерации! И человек, для которого в нашем государстве делается все, не может найти время, чтобы помочь своей стране? Не только для Вики, для всей команды Азаренко белорусская сторона создает абсолютно все условия. Не понимаю, почему мои слова так остро восприняли? Хотя искренне рада и горда, что первые олимпийские чемпионы в теннисном смешанном разряде из Беларуси.

— Среди комментариев к этой новости вам пеняли, мол, Барабанщикова в свое время недоиграла, поэтому сейчас так резко судит…
— Я, может, и недоиграла, зато за страну сыграла в десять раз больше, чем Вика Азаренко. Хотя нам в то время создавали куда более скромные условия. Игроку и его команде не оплачивались билеты. На Вику тратится столько денег, а она не хочет уделить несколько недель, чтобы заработать еще больше. Совершено непонятная ситуация, ведь эти средства можно было бы потратить на занятия теннисом с маленькими детьми, и дать им хотя бы шанс…

— Но она выступает под белорусским флагом, весь мир напротив ее имени видит нашу символику…
— Понятно, что благодаря Вике, Максу Мирному теннис приобрел большую популярность в Беларуси. Но Максим делает все: он без лишних вопросов приезжает играть в Кубке Дэвиса. Для всех — это честь, а здесь какая-то другая история.

— Вместе с этим в белорусском спорте наметился очевидный матриархат: гремят имена Дарьи Домрачевой, Александры Герасимени, той же Виктории Азаренко. Это случайное наслоение талантливых девушек или ментально обусловленная ситуация, когда на плечах наших женщин держится абсолютно все?
— Славянская женщина особенно сильна — это факт. Если сравнить наш быт и стиль жизни с иностранками, то отличий будет очень много. Долюшка наша такая, что здесь сделаешь. Может, мы долго были зависимы от мужчин, поэтому сейчас так прославляемся, идем в спорт, чтобы дома не сидеть и хоть как-то выйти из-под этого гнета.

— В то же время есть отечественные спортсмены, которые для вас — образцы мужественности?
— Назову прежде всего близкого друга, безвременно от нас ушедшего Руслана Салея. Глубоко уважаю Макса Мирного, более профессионального спортсмена не встречала, при этом он замечательный муж и отец. Еще Саша Глеб, наши фристайлисты…
Живу по соседству с Димой Мелешко. Мне он очень симпатичен, потому что вижу его отношение к жене, детям — там столько уважения, любви, трепета и тепла! Да и другие хоккеисты — замечательные парни, знаю их по благотворительному проекту “Мечты сбываются”. А в таких обстоятельствах люди очень хорошо раскрываются.

— Ваше занятие музыкой — дело скорее для души или источник заработка?
— Для души. Но некоторый доход такая деятельность все же приносит. Правда, если учитывать затраты на клипы, костюмы, балет, то это весьма накладно. Не записывай я песни в Москве и не снимай ролики, то все окупалось бы. К счастью, у меня есть возможность заниматься любимым делом. Сейчас выступления проходят довольно часто, ну и с нетерпением ждем декабря — время новогоднего чеса.

— У вас с детства стремление к музыке, танцам?
— Мои родители — музыканты. Папа был очень популярным: в его подъезде даже фанатки ночевали. Музыка меня окружала всегда. А в детстве грезила быть певицей, актрисой. Теперь есть следующая мечта: может, в кино получится. Кто знает?

— С теннисом закончили из-за травм?
— Там их собрался целый букет. Сначала беспокоило колено, запретили выходить на корт три месяца. Чтобы обойтись без операции, доктор “Манчестер Юнайтед” научил специальным упражнениям. Потом была травма спины, ключицы. Помню, Кубок федерации играла на сильных обезболивающих. Со временем болячек накопилось, стало невозможно это выносить.
Но еще мне было одиноко. Очень скучно и одиноко. После травм закончились спонсорские контракты, я больше не ездила на турниры с командой, а все больше времени проводила одна. Теннис — очень монотонный и одинокий вид спорта, не все так замечательно, как это подается с телеэкрана. Бесконечные турниры, которые повторяются из года в год, однотипность… Конечно, мне нравится побыть одной, но не такое продолжительное время. В общем, не поехала на один турнир, второй. А позже и вовсе перестала ездить.

— За это время вас хоть раз терзали сомнения, что все же нужно было соглашаться на ту съемку в “Playboy”?
— Нет. Сейчас это сыграло бы против меня. Тогда я еще могла совершать безумные поступки, а сейчас только рада, что за моей душой нет такого компромата.