Эксклюзив. Владимир Крикунов: ничего невозможного

Равно как давно не секрет и то, что одним из основных претендентов на замещение вакансии продолжает оставаться заслуженный тренер Беларуси Владимир КРИКУНОВ. Ныне, кто не в курсе, он занимает пост вице-президента нижнекамского “Нефтехимика”. И в эти дни находится с командой на мемориале Блинова в Омске, где его и застал мой звонок.

— Припоминая нашу апрельскую беседу у стен гродненской арены, не могу не процитировать слова, сказанные вами о вице-президентской должности. Мол, я по-прежнему в хоккее, но это немного “не то”. Сейчас под ними подпишитесь?
— Скорее да: все-таки я прежде всего тренер и ментально им остаюсь. Правда, и в менеджерской работе есть свои интересные моменты.

— Значит, в вашем ведении в том числе и селекция нижнекамцев?
— Именно. И она, считай, завершена. В смысле — в базовом сегменте: понятно, что точечно она продолжается до дня запрета переходов в КХЛ.

— Судя по результатам спаррингов, в которых “Нефтехимик” ни разу не уступил в основное время, вам грех жаловаться на результаты отбора.
— Пожалуй. В команду пришли сразу 16 новых игроков. Появилась надежная вратарская линия, в атаке явных проблем тоже не просматривается. Возможно, в обороне хотелось бы чуть лучше, но это связано прежде всего с травмами Космачева и Белова. Когда они восстановятся, думаю, и здесь у нас будет порядок. По крайней мере — насколько позволяет наш не самый большой бюджет.

— Но, вероятно, главная трансферная новость команды — приход к ее штурвалу Кари Хейккиля. Кажется, это первый иностранный тренер в истории “Нефтехимика”.
— Именно так. Почему именно Кари? Во многом потому, что он владеет русским. Не то чтобы обратное было бы непреодолимым препятствием, и все же в клубе решили, что так будет лучше.

— Дай бог. Правда, в сборной Беларуси у русскоязычного Хейккиля получалось заметно хуже, чем у англоязычного Хэнлона. Да и с нашим “Динамо” у финна не пошло: его авторитарный стиль обе команды отвергли. Не опасаетесь повторения?
— Надеюсь, все будет нормально. Истории не всегда повторяются: может, с тем же “Динамо” у него что-то не сложилось в процессе комплектования состава, может, были какие-то иные причины. Вообще же Хейккиля известен как хороший, знающий и работящий тренер. В команду приглашались те исполнители, которые ему были нужны или знакомы по совместной работе в прошлом. Так что каких-то явных проблем у нас нет.

— Учитывая, что “ментально вы все-таки тренер”, удается ли в общении с коллегой удерживаться в вице-президентских рамках? Или душа тянет вмешаться в тренировочный процесс?
— Ни в коем случае. У меня слишком большой тренерский опыт, чтобы вмешиваться в чужую работу. Конечно, после матча мы можем обсудить игру с тренерским штабом. Но не более: никаких рекомендаций и тем более нажима с моей или чьей бы то ни было стороны. Какой бы багаж знаний ни был у руководителя клуба, лучше тренера он команду никогда знать не будет. Не он с ней каждый день, и не с него в конечном счете спрос за результат.

— Теперь понемногу подрулю к главному мотиву моего вам звонка. Совершенно точно знаю, что в ряду кандидатов на пост главного тренера сборной Беларуси вы сейчас, по крайней мере, один из первых номеров. В курсе?
— Знаю только, что какие-то опросы на сей счет в Беларуси проводились. И вроде бы мои позиции в них действительно были солидными. И все же интернет-опросы — не настолько серьезная вещь, чтобы их результаты имели далеко идущие последствия.

— То есть никаких официальных запросов не было?
— Нет. Да как они могли быть? Вы не хуже меня знаете процедуру назначения в Беларуси тренера сборной. Для начала должен появиться новый председатель федерации хоккея. Потом по этому вопросу должны состояться заседания ее тренерского совета. Потом — исполкома, который вправе утвердить кандидатуру. Да и это, видимо, еще не весь список согласований. Процедура есть процедура.

— Я в курсе не только процедуры, но и нашей специфики: будет нужно, и все согласования пройдут буквально за несколько дней. Есть ли у вас какие-то жесткие обязательства перед руководством “Нефтехимика”, которые могут заставить отказаться от работы со сборной Беларуси, если официальное предложение все же поступит?
— Ничего невозможного нет. В принципе даже совместительство двух должностей не исключено, мой рабочий план это позволяет. И все-таки я не торопил бы события. Знаете, как это бывает в отношении игроков в клубе: они объявляются новичками только тогда, когда ставят подпись под контрактом. Даже не так: когда, подписав, приезжают в расположение. Потому что подпись-то можно и отозвать, подобные случаи бывали.

— И тем не менее давайте немного порассуждаем. По весне вы высказали сочувствие Хэнлону на предмет игры обороны нашей сборной. Будете и далее сочувствовать если не себе, то любому другому его преемнику?
— Так сочувствовал-то я по итогам гродненских спаррингов со швейцарцами, где в этой части действительно были заметны проблемы. Потом к команде очень кстати присоединились несколько хороших защитников: Граборенко, Евенко. Стало проще, и белорусы на домашнем чемпионате действительно отработали здорово и вдохновенно. Кроме, может, стартовой игры, которую мне довелось комментировать. Да и то предположил, что хозяева просто перегорели от большого желания блеснуть.

— И еще одна причина моего звонка сейчас — пятничная просьба пресс-секретаря “Нефтехимика” выслать pdf-версию свежего номера “Прессбола”. Вернее, он определенно ретранслировал вашу просьбу. Из чего следует логичный вывод, что за событиями в Беларуси вы нынче следите пристально.
— Да, было интересно прочитать, что происходит в Минске, узнать последние новости. Любопытные вещи у вас там закрутились, опять выборы председателя федерации перенеслись…

— Слышали про кандидатуру Вадима Девятовского?
— Конечно, я же не так давно приезжал в Минск на мемориал Салея. Главная цель — еще раз посмотреть на “Динамо” и особенно на “Сочи”: все-таки новичок лиги. Правда, ни Прошкина, ни Зиновьева в первый день турнира в деле так и не увидел, разве что Анисина. Вот тогда и слышал, что белорусскую хоккейную федерацию может возглавить легкоатлет.

— И как отнеслись к известию?
— С определенной долей скепсиса. Просто смоделировал обратную ситуацию: я — руководитель легкой атлетики. Честно говоря, не представляю, за что хватался бы. Хотя, может быть, Девятовский настолько разносторонне развитый человек. И все же я бы не рискнул в его ситуации ввязываться в выборы, даже имея хорошие шансы в них победить.

— Вы неплохо знаете белорусский хоккейный бомонд. Как полагаете, кто мог бы потянуть председательскую должность?
— Хм, признаться, застали врасплох. Слишком серьезный вопрос, чтобы на него ответить с ходу…

— Могу перезвонить и задать его чуть позже.
— Все же попробую сейчас. Толя Варивончик был бы неплохим руководителем. Он же вроде выдвигался вторым кандидатом? Захаров — тоже вариант: может быть, ему уже хватит тренировать, нужно проявить себя на другом поприще. Он же постоянно генерирует какие-то идеи — вот пусть и попробовал бы их воплотить в жизнь. Кто еще?.. Владимир Михайлович Сафонов. Воронин Валера. Правда, ему тогда тоже пришлось бы сменить тренерский пост на управленческий. Толя Беляев еще… Как будто немало кандидатов назвал? Так что можно не перезванивать.

— Представим на секунду, что председателем ФХРБ стал Захаров, а главным тренером сборной — вы. Сработались бы?
— А почему нет? Отчего бы не сработаться с человеком, с которым два года еще в бытность игроком делил одну комнату? И нормально жили, никаких конфликтов.

— Но в свое время вы высказывались об организаторских способностях давнего знакомого весьма прохладно.
— Так это же “в свое время”. А оно идет, люди меняются. И Миша, считаю, в последнее время здорово изменился в лучшую сторону во многих аспектах.

— И нынешнего генменеджера минского “Динамо” вы знаете едва ли хуже чем Захарова…
— Володю-то Бережкова? Конечно! Не один год знакомы. И не десять. И даже уже не двадцать, а больше. Еще с 80-х, наверное.

— В курсе последних новостей с его участием в новой должности?
— Слышал, что он не может с клубами национального чемпионата поделить игроков. Суть проблемы, так понимаю, в том, что в КХЛовскую заявку больше 25 не внесешь, большинство вакансий уже заняты, а остальные будут спущены в динамовские фарм-клубы. Уверен, эмоции улягутся, все помирятся, разберутся. И ничего страшного, если потенциальный новичок будет играть не в “фарме”, тем более если в своем клубе он на лидирующих позициях. Всегда, случись, скажем, лавина травм, можно договориться.

— Вернусь к оброненной вами только что фразе “время идет, люди меняются”. Готовясь к этому разговору, перечитал не только наше с вами апрельское интервью, но и куда более ранние. В том числе то, что вы давали Владимиру Бережкову сразу после триумфа в Солт-Лейк-Сити.
— Хм, и что же вас там так заинтересовало?

— Вот за эти строки глаз зацепился прежде всего: “Сегодня в Беларуси делается очень много для развития хоккея. Построены дворцы, открыты школы — это основа, на которой необходимо выстраивать новую эффективную систему воспроизводства игроков. Пока, увы, хоккейный цех не отвечает заданным требованиям. Там какие-то свои дела, интриги, политика или просто движение по течению — куда вынесет. Своими прямыми обязанностями — воспитанием игроков — добросовестно и на должном уровне занимаются единицы”. Прочитал и впечатлился: минуло двенадцать лет, а сказано как будто вчера.
— Плохо, коли так. Не скажу, что большой дока в нынешнем положении дел в белорусском хоккее вплоть до деталей. В последние годы был занят то в клубе, то в сборной. Причем в разных клубах и разных сборных. Хотя в свое время и предвидел, что с появлением “Динамо” в КХЛ национальный чемпионат может начать испытывать проблемы, его значение упадет. Это естественный процесс: команда КХЛ в столице, постоянно на виду, остальным меньше внимания. Немного жаль: в свое время белорусский чемпионат был довольно интересным, сейчас несколько ушел в тень.
Но все равно прогресс идет. И школы новые, уверен, открываются. Хотя слышал о каких-то успехах только гомельской и гродненской. “Юность”, само собой. О других как-то даже не в курсе. Не знаю — есть они вообще? В Новополоцке, например, работает?

— Работает, конечно. И не только она: школ уже под два десятка.
— И все возрасты во всех?

— Увы. Даже там, где они работают не первый год, в линейке возрастов случаются прорехи.
— Вот это очень плохо. Если есть школа, то возрасты в ней должны быть все. Дальше — элементарная математика: даже если школ десяток, уж минимум по одному толковому выпускнику в год они способны выдать. А то и больше. Вот вам материал и для “Динамо”, и для сборной. Я в свое время брал двенадцать из одной только “Юности”. Одна школа умудрялась и союзную спартакиаду выигрывать, и хорошую молодежь поставлять в команду мастеров. А сейчас построена отличная пирамида, а кпд почему-то упал.

— Среди прочих проблем одна из очевидных — нехватка тренеров или не самый высокий уровень подготовки большинства из них.
— Даже при этом, повторюсь, одного парня каждая школа в год способна вырастить. А почему не появляются новые Костицыны и Грабовские — нужно всем вместе сесть и хорошенько подумать. С наукой посоветоваться. Тот же Захаров должен знать ответы — у него же школа под боком. Посмотреть, как шведы с молодежью работают, финны те же, отправить белорусских тренеров поучиться у них. Пацаны же везде одинаковые. Надо уметь с ними работать и терпеть, когда нужно. У финнов вот сейчас некоторый спад в производстве звезд. Но через год-два, помянете мое слово, будет такой выхлоп талантов, что многие ахнут — и в НХЛ, и в КХЛ.

— Собственно, проблема тренерских кадров касается не только школ. Сейчас пост главкома сборной вакантен, а в череде кандидатов все те же фамилии, что и десять лет назад: вы, Захаров, Сидоренко, возможно, еще несколько ходовых. Не считаете, что и это — примета кризиса?
— Может быть. Значит, нужно смелее выдвигать новые кандидатуры. Молодых, перспективных. Дать им поработать три-четыре года, пооббиться.

— Вашими бы устами… Увы, терпение в отношении тренеров — явно не тренд белорусского хоккея.
— А неплохо бы, чтобы он им стал. Я начал тренерскую карьеру в 34 года помощником Бориса Косарева, а в 35 уже стал главным. И кое-чего добился. А ждать, пока тренеру стукнет 50, чтобы ему что-то серьезное доверить, — это не дело.