Анатолий Егоров

Именно Егоров забил тогда решающий мяч и спас, надо думать, тренерский состав (впрочем, лишь до конца чемпионата).

Несмотря на скромные физические данные (рост 171 см, вес 68 кг), Егоров оказался забивным, сразу став в команде бомбардиром. Правый инсайд, он не являлся игроком острия, избавляясь от опекунов, порой отходил назад, мог мяч разыграть, открыться, вернуть партнеру в касание. Техничный, с хорошим ударом и чувством момента, по выходу на голевые позиции рассуждал так: “Защитник стоит к воротам спиной, а ты лицом, поэтому, имея даже среднюю скорость, при определенной сноровке всегда от него уйдешь. Пока он развернется, ты проскочишь”.

Сноровку Егорова оценили: после вылета минчан из класса “А” Виктор Маслов звал в “Торпедо”, а Абрам Дангулов с Василием Соколовым – в “Спартак”. Но Егоров уже обосновался в Минске и домой не рвался, поскольку считал, что в московских грандах играют величины, с какими ему не тягаться.

В “бронзовый” 1954 год Егоров забил больше всех в команде – 7. Мяч, проведенный им в начале сезона на последних минутах игры с “Зенитом”, оброс легендами: поведавший о нем партнер утверждал, будто знаменитый Леонид Иванов в досаде швырнул оземь свою счастливую кепку и вообще закончил играть (по статистике, экс-вратарь сборной провел в воротах этот и еще два чемпионата).

А в 1955-м Егорова сломали. В середине сезона играли дома с ленинградскими “Трудовыми резервами”, выигрывали 3:0. На последних минутах был назначен угловой, Егоров собирался подать, но Бачурин подбежал для розыгрыша. Катнул, получил обратно и повел вдоль бровки к воротам. Хотел прострелить, там хоть от своих, хоть от чужих мог выйти отскок в сетку, но в момент удара защитник сделал жестокую “накладку”, встретив голень бьющей ноги шипами. Вообще-то по амплуа это был не защитник – оттянувшийся назад нападающий питерцев по фамилии Фомин. Всю игру он не ладил с Макаровым, цепляли один другого, как петухи. И напоследок ленинградец решил на ком-нибудь отыграться. Когда бежал к Егорову, все уже видели, что будет целить в кость. Так и вышло – перелом большой берцовой.

Фомина судья сразу удалил, а жертву увезла “скорая”. Рентген показал, что берцовая не просто пошла пополам, а со смещением – в таких случаях больного кладут на долгую и мучительную вытяжку. Но поскольку смещение было небольшим, а скол – неровным, с зацепом, профессор решил, что можно обойтись. Нога так и срослась.

К следующему сезону Анатолий Егоров сумел восстановиться, но беда одна не ходит. В том же 1956-м форвард сломался уже без посторонней помощи. В товарищеском матче с китайцами он неудачно развернулся, дав запредельную нагрузку колену, которое не выдержало: “полетел” мениск, и разорвались боковые связки. Знаменитая Зоя Миронова в ЦИТО этот мениск вырезала, а связки до ума не довела…

Егоров пробовал вернуться еще раз, но видел, что колено не держит, смещается, и играть как раньше, как требуют трибуны, он уже не сможет. После первого своего матча сказал Бозененкову: “Михаил Георгиевич, прежней игры уже не будет. А выходить, чтобы меня освистывали, не хочу…”

Анатолий Егоров повесил бутсы на гвоздь.

Он преподавал в институте физкультуры, а с сезона-60 был утвержден вторым тренером главной команды республики, помощником приехавшего из Москвы Виктора Новикова. Говорят, Виктор Иванович был грубоват, и тактичный, рафинированный Егоров его черты несколько сглаживал. Так началась новая глава в жизни минского инсайда. У Новикова дела в “Беларуси”, как стала называться переданная тракторному заводу команда, не заладились, Егорову даже пришлось какое-то время исполнять обязанности первого лица. Вообще же позицию ассистента он освоит надолго, порядком поработает потом при Александре Севидове и станет причастным ко второму бронзовому успеху минчан.

Работа второго тренера специфична, помимо квалификации, здесь нужны покладистость, дипломатия, умение ладить с главным и игроками, быть психологом, порой громоотводом, а еще – природная порядочность, которую иногда принимают за отсутствие здоровых амбиций. Анатолий Егоров еще и потому чуть не десяток лет проходил в помощниках, что никогда никого не подсиживал. В 1973-м, через три с половиной года после отставки Севидова, Егоров был возвращен в “Динамо” уже в качестве помощника Ивана Мозера, а следующий сезон мог стать для Анатолия Николаевича определяющим. Мог, но не стал: представленный команде в качестве старшего тренера Егоров не сумел выполнить турнирную задачу сезона. Набрав одинаковое с ростовчанами количество очков, минское “Динамо” по разнице забитых и пропущенных мячей упустило путевку в высшую лигу.

Руководство республики вернулось к практике приглашения тренеров со стороны.

Никогда не высказывавший обид Анатолий Николаевич вернулся в юношеский футбол, а позже освоил судейский и контрольно-дисциплинарный комитеты. Сегодня ему 75, и он продолжает инспектировать матчи в качестве делегата БФФ, по-прежнему не изменяя правилам тактичности и корректности. В отличие от молодых игровых лет спина уже не определяет его сущность.