Бразильцы в Москве 1965 года

Задержавшись в загородной гостинице “Комсомольской” на лишние сутки, 4 июля 1965-го Гриша Нагорный, Коля Головацкий, Вася Курилов и остальная компания – Кузнецов, Мишин, Штукмайстер, Трахтенберг, Прохоров, Словак… продравшись сквозь невиданное столпотворение болельщиков, заняли свои места. Рассчитанная на 100 тысяч зрителей главная чаша страны была забита до отказа, а мальчишек разместили в центральном секторе. Могли ли они тогда до конца понять, что присутствуют при событии, которое пронесут в себе через всю жизнь? Они увидели два гола Пеле и 13 минут потяжелевшего, растренированного, но все равно волшебного в постоянной возможности чуда Гарринчи. Они увидели игру, равной которой впоследствии не встречали.

Николай Морозов вменил подопечным сыграть вторым номером. Хавбек Сичинава был оттянут в оборону с заданием следить за Пеле, Воронин играл так называемого “активного чистильщика”, а центрфорвард Баркая занял место полузащитника. Впереди оставались трое: Месхи против Джалмы Сантоса, Метревели – Рилдо и Иванов против Орландо с Беллини. Считалось, что советская сборная может взять чемпиона удушающим темпом, который способна выдержать с первой до последней минуты. Матч показал, что шансов у наших не было.

Признанный технарь прошлого Сергей Сальников увидел в технике гостей прежде всего обостренное чувство дистанции во всех проявлениях, будь то дриблинг, приложение к мячу или выбор момента атаки соперника, когда тот оказывался в наиболее затруднительном положении. Передачи были точно рассчитаны по дальности и по силе. Тонко развитое чувство избавляло гостей от ненужной траты сил. Сопоставив позицию со скоростью движущегося к мячу соперника, игрок бразильской команды безошибочно решал, стоит ввязываться в борьбу или нет. Видя, что явно не успевает, оставался безучастным. Но если имелся малейший шанс опередить или помешать, это делалось очень решительно.

Излюбленным средством обыгрыша у бразильцев была имитация удара. С особым изяществом этот прием исполнял Пеле. Преследуемый, как правило, Георгием Сичинава, он стремительно двигался с мячом к воротам и изготовлялся к удару, делая мощный замах. Наперерез бросался один из стопперов (чаще Воронин), закрывая направление корпусом. Пеле же в последний момент смягчал прикосновение к мячу и уводил его в сторону. Цель снова оказывалась открытой.

Умение в считанные доли секунды менять первоначальное решение – такой была другая отличительная черта гостей, производная от обилия технических средств. Тот или иной прием избирался ими интуитивно и, главное, в кратчайшие сроки. Не менее прежнего самобытная и богатая нюансами техника гостей была теперь более подчинена логике борьбы и выглядела строже, особенно у новых членов сборной – Герсона, Флавио, Параны. Новым было и то, что при высокой технике бразильцы охотно вступали в атлетические единоборства. Даже сравнительно невысокие Герсон и Пеле благодаря своевременному прыжку часто выигрывали воздушную дуэль у высокорослых оппонентов.

В одной из глав мы упоминали обескураженность матчем Валерия Воронина, оказавшегося не в состоянии противостоять королю футбола. Этой дуэли лучший советский полузащитник ждал и тщательно к ней готовился. “Красивой игры не получится, мы разменяем друг друга”, – говорил он собеседникам, и за нарочитой небрежностью фразы угадывалось напряжение. Но соперничества искавшего на поле встреч советского лидера бразилец не заметил. Характерным был его первый гол. Позиция Пеле, предшествовавшая взятию ворот, казалась вполне безобидной. Путь к воротам форварду закрывали центральные защитники Рябов и Воронин. Король вел мяч частыми касаниями прямо на Воронина. Последний вроде бы правильно выбрал момент для атаки соперника. Но Пеле, отменно чувствуя мяч на ноге, предвосхитил встречное движение и резко послал мяч вперед и мимо, а сам, включив максимальную скорость, вырвался на простор. Концовка была делом техники. Ложным движением форвард заставил Банникова броситься вправо и знаменитым бразильским “броском” голеностопным суставом направил мяч в левый угол.

Чемпионы мира играли по своей классической на ту пору схеме. Во время атаки активно действовали все четверо нападающих с выдвинутыми на острие двумя центрфорвардами, а два хавбека и крайние защитники составили вторую, вспомогательную волну атаки. Только стопперы Орландо и Беллини оставались на своей половине. В моменты, когда бразильцам приходилось обороняться, снова просматривались две шеренги по четыре игрока: первая линия защиты и вторая вспомогательная, моментально формировавшаяся из хавбеков и двух отступивших форвардов. Пеле и Флавио продолжали оставаться на острие.

Только после внесенных в перерыве коррективов, когда на переднюю линию огня вышел юный бесстрашный Банишевский, а Сичинава, окончательно передоверив Пеле Воронину, занял свою обычную позицию, у нашей команды наметилась контригра, порой ставившая защитников в стесненное положение. Проступил пот на футболках стопперов, труднее стало держать края Рилдо и Джалме Сантосу. Но новый рисунок продержался неполных двадцать минут и материального выражения не получил.

Акцент атак обновленной в сравнении с прошлыми годами бразильской команды несколько изменился. Зрители не увидели глубоких фланговых рейдов Жаира или Параны. Крайние защитники сборной СССР не испытали того ошеломляющего натиска, который познал, скажем, Б.Кузнецов в Гетеборге на ЧМ-62, играя против Гарринчи. Теперь атаки бразильцев строились по центру. На острие главного направления удара находились Пеле и Флавио, в том же русле действовали Герсон и Дуду, а крайние форварды своими маневрами умело растягивали фронт неприятельской обороны. Это создало очень сильный “кулак” в центре, вынудивший трех стопперов (Воронина, Сичинаву и Рябова) играть с предельным напряжением сил.

Работоспособность Пеле не знала границ. Он уже не был щупленьким вундеркиндом Стокгольма семилетней давности. Бразилец вырос в мужчину, зрелого мастера, достигшего вершин футбольного мастерства. Вышедший после перерыва Логофет действовал против звезды посуровее, чем предшественники. Но, наверное, сдержи защитники общими усилиями бразильского лидера, зритель втайне бы сожалел, испытав разочарование в небезграничности возможностей Пеле.

Бросилась в глаза корректность Джалмы Сантоса, который в состязании с терзавшим его фланг Месхи ни разу не применил не только грубого, но просто силового приема. Он боролся с подопечным отлично отработанным набором технических приемов отбора и исключительным выбором позиции. Характерно, что, отчасти уступая в стремительности гладкого бега, бразильцы с лихвой перекрывали дефицит по сумме скоростей. Тот же Месхи с мячом в ногах легко выиграл бы чистые забеги у Сантоса, но если брать футбольную быстроту, складывающуюся также из умения мгновенно оценить обстановку, обработать мяч, отыграться, – бразилец был лучше.

Не одному Валерию Воронину главный экзамен карьеры принес горькое разочарование. Для его одноклубника Валентина Иванова матч против команды Пеле стал началом конца: Морозов заменил капитана после первого тайма и больше “Кузьму” в сборную не вызывал. Любопытны баллы, выставленные 4 июля 1965 года игрокам сборной СССР двадцатью ведущими футбольными специалистами страны: В.Банников – 5,1 (А.Кавазашвили, 6,3); В.Пономарев – 6,4, В.Воронин – 5,5, Г.Рябов – 5,9, В.Данилов – 6,0; Г.Сичинава – 6,1, Г.Хусаинов – 6,0 (Г.Логофет – 5,1); С.Метревели – 7,5, В.Иванов – 5,2 (А.Банишевский – 6,5), В.Баркая – 5,7 (А.Биба, 4,6), М.Месхи – 6,9.

Наставник бразильской команды флегматичный с виду толстяк Висенте Феола, выйдя на обещанное интервью для московского издания, предварил вопрос журналиста словами: “Футбол очень прост, стоит ли о нем говорить…”