Видная роль. Янко Божович: спортивные гены

Янко, пойдя по стопам мамы, тоже вдоволь поколесил по Европе, прежде чем минувшим летом подписал контракт с командой из Бреста. О своей карьере, семье и многом другом Божович рассказал в интервью корреспонденту “ПБ”.

— Итак, Янко, как вы оказались в Бресте?
— Позвонил агент и спросил, хочу ли я заключить контракт с БГК. Здесь раньше уже играли пара моих друзей. Например, хорватский вратарь Владимир Божич, с которым мы пересекались в “Фризенхайме”. О брестском клубе он рассказывал только хорошее. Так что решил и сам попробовать силы в Беларуси.

— Что знали о нашей стране и Бресте?
— Раньше никогда здесь не был. Но рекомендации слышал только положительные. Правда, многие думают, что Беларусь — не Европа, здесь хуже. Но я совершенно не замечаю в вашей стране плохого. Наоборот, очень красиво. Что касается БГК, то команда внушительно укомплектована.

— Так все-таки Беларусь — это Европа или нет?
— Ну, можно сказать, вполне нормальная страна.

— Что вам здесь нравится?
— Брест — очень приятный город. Что еще?.. Люди приветливые…

— В Лиге чемпионов вы прежде выступали?
— В групповом раунде — нет. Только в квалификации. Так что в Бресте получил новый опыт.

— Минимальные домашние поражения от “Киля” и “ПСЖ”, ничью с “Логроньо” восприняли тяжело?
— Да, жаль, что так получилось. Обидно. По крайней мере одну победу в этих встречах должны были добывать. Поэтому матчи оставили горькое послевкусие. Однако сейчас надо смотреть в будущее. Цель — выйти из группы.

— Если не получится, сильно огорчитесь?
— Настроен оптимистично. У нас ведь очень хорошая команда. Если не получится, конечно, расстроюсь. Но, думаю, все-таки добьемся своего.

— Кто ваши лучшие приятели в БГК?
— Больше всего общаюсь с Иваном Пешичем. Но и с остальными в хороших отношениях. Кстати, с Иваном мы раньше знакомы не были. Да и с другими ребятами тоже — разве что на уровне “привет-пока”. Против того же Николы Манойловича не раз выходил в бундеслиге.

— Чем занимаетесь в свободное время в Бресте?
— Могу сходить попить кофе. Или остаюсь дома с подругой.

— Ей здесь не скучно?
— Она тоже хотела найти в Бресте работу. Дело в том, что Лариса — украинка, хотя и выросла в Германии. Так что она знает русский. Наши соседи недавно предложили ей вариант — преподавать немецкий. Подруга горит желанием скорее приступить к делу.

— Вы родились в черногорском Баре. А когда, собственно, перебрались в Австрию?
— В 1989 году. Мне тогда было только три… нет, четыре года. Но на родину до сих пор приезжаю каждое лето, провожу там отпуск.

— Правда, что вы поздно стали заниматься гандболом?
— Да, мне было шестнадцать или семнадцать лет. До этого предпочитал теннис. А знаете, как пришел в ручной мяч? Спорт у меня в генах. Наверное, вы в курсе, что моя мама была гандболисткой. Отец, его зовут Момир, тоже занимался спортом. Именно он привел меня в теннис. Но однажды я побывал на гандбольном матче, где играла мама. В перерыве для развлечения стал бросать мяч в ворота. Один тренер увидел, что я левша, и спросил отца, не хочется ли мне заняться гандболом. Так начал тренироваться. Понравилось, втянулся и в итоге остался в этом виде спорта.

— А как же теннис?
— О! Это дорогое удовольствие! Если у тебя нет спонсоров, ты должен платить за все сам, что может влететь в копеечку.

— Вы могли стать теннисистом топ-уровня?
— Скажу так: в возрастной категории до шестнадцати лет входил в пятерку лучших в Австрии.

— Может, из вас получился бы новый Томас Мустер…
— Ха, кто знает? Или Иванишевич…

— А ваш отец был теннисистом?
— Нет, профессиональным футболистом. Он выступал за “Црвену Звезду”, белградский ОФК, сборную Югославии. В общем, сделал неплохую карьеру.

— Чем родители занимаются сейчас?
— Живут в Вене. Мама еще недавно тренировала женскую команду, но сейчас у нее другая работа. Она трудится неполный день, но и так неплохо — сидеть все время дома и ничего не делать ей не хочется. А отец работает в крупнейшем спортивном центре Австрии.

— В России работает футбольный тренер из Черногории — Миодраг Божович. Это не ваш родственник?
— Миодраг? Что-то о нем слышал, в голове это имя есть. Но не более того. Лично с ним не знаком.

— Правда, что в первый раз вы уехали из Австрии в зарубежный клуб вместе с матерью?
— Верно, в норвежский “Ниттедал”. Мама там возглавила женскую команду, а я стал защищать цвета мужской, выступавшей в сильнейшем дивизионе.

— Наверное, талантливым австрийским гандболистам желательно как можно скорее перебраться в другую страну?
— Не обязательно. Чемпионат Австрии за последние годы стал намного сильнее. Подъем гандбола в стране чувствуется и по результатам сборной. В последние два-три года она выступает совсем неплохо. Многие говорят о золотом поколении австрийского гандбола. Проводится большая работа, и в наш вид приходит много способных молодых ребят.

— Вы вообще кем себя считаете: австрийцем, черногорцем, европейцем, гражданином мира?
— Сложно ответить. Родители — черногорцы, я тоже появился на свет в этой республике, входившей тогда в состав Югославии. Так что я черногорец. Но практически всю жизнь провел в Вене. Выступаю за сборную Австрии, поэтому считаю себя наполовину австрийцем. А вообще это непростой вопрос. Как и о родном языке. С родителями говорю по-сербски, а в остальных случаях в основном по-немецки.

— С кем можете поговорить на “дойче” в Бресте?
— В первую очередь с Ларисой. Отлично владеет немецким наш клубный пресс-секретарь Александр Кульбака. Есть и игроки, знающие этот язык. Например, Манойлович и Стойкович. Немного говорят Шпилер и Разгор… Правда, со всеми этими ребятами мы общаемся на сербском. Так проще и им, и мне.

— А как ваш русский?
— Понимаю неплохо — наверное, процентов восемьдесят. Но говорю пока мало. Не хватает словарного запаса. Однако самое необходимое знаю. С белорусскими ребятами стараюсь общаться по-русски. А если не могу вспомнить какое-то слово, мне помогают с переводом. Думаю, через несколько месяцев овладею языком лучше.

— Могли бы вы играть за сборную Черногории?
— В принципе да. Но для этого надо взять трехлетнюю паузу. В свое время рассматривал такой вариант — еще во времена, когда Сербия и Черногория являлись одним государством. Тренером национальной команды тогда был Веселин Вуйович, который сейчас в “Загребе”. Но он сказал, что если страна распадется на две части, мне лучше не играть ни за Сербию, ни за Черногорию, а продолжать защищать цвета Австрии. Все так и получилось.

— На клубном уровне вы успели поиграть во многих европейских странах: Австрии, Норвегии, Испании, Германии, Венгрии, Италии, Словении, теперь вот Беларуси. Любите путешествовать?
— Дело не в этом. Просто мне часто не везло с командами. Например, в Норвегии, где начал зарубежную карьеру, клуб обанкротился. Пришлось искать новое место работы. Оказался в испанской “Ла Корунье”, однако и там дела обстояли неважно. Я не тот человек, которому каждый год нужна смена обстановки. Наоборот, хочу где-нибудь закрепиться — например, в Беларуси. Почему бы и не поиграть здесь еще два-три сезона? Короче, все зависит от обстоятельств. От того, комфортно ли себя чувствую в клубе, как он укомплектован и так далее.

— А в каких странах и городах понравилось жить?
— Хорошо было в Словении, где провел два года. Но тамошний “Слован”, увы, тоже разорился — иначе наверняка задержался бы в его рядах дольше. Здорово было и в Германии, где три года выступал за “Эмсдеттен”. Познакомился там с подругой.

— В “Эмсдеттене” вашим тренером был белорус Геннадий Халепо…
— Точно. Хороший специалист, раньше был классным игроком.

— Строгий ли он?
— Не сказал бы. У нас сохранились добрые отношения, до сих пор общаемся. Последний раз созванивались пару недель назад. Были в “Эмсдеттене” и белорусские гандболисты: Виталий Фещенко, Андрей Курчев. Они тоже мои хорошие друзья. С Фещенко общаемся, наверное, каждые три дня. Кстати, спрашивал у ребят совета, прежде чем ехать в Беларусь. Услышал от них много хорошего о стране и брестском клубе.

— Интересно, а в Катаре бывали?
— Нет. Только в Дубае. Думаю, Катар похож на Эмираты. Но сейчас радуюсь возможности выступить в этой стране на чемпионате мира.

— На какой максимальный результат способна сборная Австрии?
— Хороший вопрос. У нас сильная команда — полагаю, лучшая за всю историю. Задача — выйти из группы. Думаю, она осуществима, хотя у нас сильные соперники: Хорватия, Босния, Македония, Тунис и еще кто-то — Иран или Ирак. Если достигнем цели, дальше будет видно.

— В сборной вы играете заметную роль?
— Ну да! У нас есть еще один правый полусредний, но я провожу на площадке много времени.

— Кажется, одна половина вашей команды выступает дома, другая — в Германии…
— Скажу, что костяк сборной защищает цвета немецких клубов. Виктор Шилаги, Роберт Вебер, Рауль Сантос, Никола Маринович. Хотя хватает и гандболистов, играющих в Австрии.

— В сборной вы ведь не единственный, скажем так, некоренной австриец?
— О да, у нас команда “мульти- культи”. Тот же Маринович — натурализованный серб, Витаутас Жюра — литовец, получивший австрийское гражданство. Рауль Сантос — из Доминиканской Республики. Виктор Шилаги родился в Австрии, но его родители из Будапешта, так что его можно назвать наполовину венгром.

— Что еще есть в вашей жизни, помимо гандбола?
— По-прежнему люблю теннис. Профессионального игрока из меня не вышло, но отдал ему тринадцать лет жизни. И сейчас с удовольствием помахиваю ракеткой, пусть и на любительском уровне.

— Даже в Бресте?
— Да, пару раз бывало — летом, в теплую погоду.

— Кто ваш любимый теннисист?
— Хм… Наверное, Роджер Федерер. Лично с ним не пересекался, а вот с Новаком Джоковичем знаком. С ним мы даже когда-то тренировались — правда, давно. Мне было шестнадцать лет, а ему — четырнадцать. Проводили спарринги.

— Тогда могли представить, что Новак пойдет так далеко?
— О нем говорили много. Джокович считался большим талантом, и было видно, что он способен стать первой ракеткой мира. Хотя утверждать это наверняка не решился бы никто.