Максим Субботкин: время получать финансовую отдачу от КХЛ

— Максим Владимирович, Вас можно поздравить?
— Поздравлять, наверное, излишне, это все-таки не день рождения. Но вместе с тем с моим назначением в составе правления устранена очевидная коллизия.

— В чем ее суть?
— В том, что, являясь одним из девяти клубов-акционеров лиги, одним из ее учредителей, минское “Динамо” до сих пор фактически не было причастно к управлению КХЛ, никак не могло влиять на ее политику. Можно сказать, мы были гостями на чужом празднике. Теперь ситуация изменится. Надеюсь, со вступлением в должность президента лиги Дмитрия Чернышенко заодно расширятся и функции правления. Повысится эффективность работы.

— А как, на ваш взгляд, его работа должна выглядеть в идеале?
— Начну с того, что мне очень приятно, что совет директоров поддержал мою кандидатуру и наш клуб получил достойное представительство в руководящих структурах КХЛ. Для “Динамо” это однозначно благо, которым оно попытается воспользоваться в рамках законов лиги.
Несколько слов об изменениях в высшем руководстве КХЛ. Я очень благодарен Александру Ивановичу Медведеву, с которым особенно плотно пришлось общаться последний год. Когда у “Динамо” были серьезные проблемы, нас не отфутболили, подставили плечо. Сейчас в адрес уже экс-главы лиги звучит немало критики. Но нужно быть объективным: все, что сделал Александр Иванович и его команда, — неоценимо.
Однако до сих пор существовала не совсем правильная практика: клубы сами по себе — лига сама по себе. Но что такое КХЛ без клубов? На начальном этапе лигой были аккумулированы значительные средства для запуска проекта. Теперь-то он существует прежде всего стараниями клубов. И то, что, например, на “Минск-Арене” высокий уровень посещаемости, — в основном заслуга “Динамо”. То же касается и любой другой точки на карте лиги. Тем не менее во многих вопросах интересы клубов не учитываются.

— Речь, видимо, о распределении финансов?
— За семь лет клубы вложили огромные средства в популяризацию лиги, поднятие к ней зрительского интереса. Считаю, пришло время, клубам получать финансовую отдачу от КХЛ. Но существуют и другие вопросы: лимиты на легионеров, судейство, квота на молодых. Да, подобные вопросы и прежде обсуждались. Но не всегда решались так, как желало большинство. Понятно, что 28 клубов — это 28 мнений. Те, кто побогаче, будут отстаивать одну позицию, те, что победнее, — другую.

— И какова ваша позиция?
— Не только моя, но и ряда коллег: разница между зарплатными ведомостями недопустимо большая. Это создает неравные условия конкуренции.

— Но всегда будут те, кто богаче, и те, кто беднее.
— Понятно, что коммунизм не наступит. Тем не менее разрывы не должны быть космическими. Поневоле сочтешь за благо нынешние кризисные моменты. Хотя бы они сокращают этот разрыв, клубы начинают приземлять аппетиты. У спонсоров кризис — нехотя задумываешься и как сэкономить, и как самим заработать. И это нормально, это мобилизует. Пусть и приходится пребывать в состоянии постоянного стресса. К которому мы, кстати, уже привыкли, хотя для многих коллег, в том числе и в белорусском спорте, это до сих пор шок.

— Коллеги бы вам возразили: мол, нам бы ваши условия и стрессы…
— А я бы ответил, что разницы между нами на самом деле никакой. Относительно большая доходная часть отбивается такой же, если не большей, расходной. И если кому-то нужно изыскать условный доллар, то нам — десять. Все очень относительно.
Глава государства не раз отмечал, что клуб ради клуба не нужен. Это должно быть зрелище не только для родни и друзей, а и для большого круга людей. И в случае с “Динамо” у нас забота о болельщике проходит красной нитью.

— Но опять же работать с ним на “Минск-Арене” и в КХЛ куда проще.
— Абсолютно тот же принцип выдерживается нами и в МХЛ с “Динамо-Шинником”, и в национальном чемпионате с “Динамо-Молодечно”. Смотрим, приучаем, завлекаем. Зритель — он же как ребенок: его нужно воспитывать, приучать к походам на арену. Постоянно придумываем, что еще можно сделать для болельщика. В обоих упомянутых случаях это тяжелее даже не потому, что уровень лиг ниже, а потому, что в КХЛ процесс уже более или менее налажен. Даже в прошлом сезоне, когда команда выступала не ахти, посещаемость снижалась, но не катастрофически. Команда могла уступить в восьми матчах кряду, а народ все равно шел. Пусть не пятнадцать тысяч, но ниже десяти практически не собиралось. Так и в случае с Молодечно: почему на последний домашний матч с “Шахтером” пришло меньше тысячи? Будем разбираться и исправлять.

— Но вернемся к делам КХЛ. Какие вопросы вы намерены поднимать на уровне правления в качестве его члена?
— Первый — от того, что лига раскрутилась, а это уже очевидно, клубы до сих пор ничего не получают. Это неправильно. Только в прошлом сезоне впервые появилась партнерская программа. Но это словно кость, которую кинули клубам. Хотя в нынешнем сезоне даже этой программы нет!
Шестьдесят процентов рекламного пространства — собственность лиги, “КХЛ-Маркетинга”. Понятно, что она на этом зарабатывает, все это хорошо. Но почему клубы от этого ничего не получают?.. Ведь в раскрутку деньги вкладывают клубы. Чтобы пришел зритель, увидел, попробовал.
Или вот еще аспект — телетрансляции. Наша Белтелерадиокомпания, равно как и любая другая, платит лиге деньги за права на показ. И немалые. Почему же клубы не могут рассчитывать на их долю? Мы не говорим сейчас о больших средствах, но хоть что-то! И разумная гибкость в рекламной политике не повредит.

— Например?
— Вот смотрите: давний рекламный партнер КХЛ — “Мегафон”. Понятно, генеральный спонсор, зарезервированная товарная позиция. Но если эта компания никак не представлена на рынке связи Беларуси, не имеет у нас никаких активов, то почему нам не дать право привлечь рекламу нашего отечественного сотового оператора, который никак не представлен на рынке России?

— Считаете, сейчас сможете бороться с такой непримиримостью?
— По крайней мере я получил возможность эти вопросы поднимать. И не думаю, что не найду единомышленников среди коллег из других клубов.

— Разумеется, найдете. Кто же откажется от пополнения бюджета?
— Именно. Понятно, что диалог должен быть конструктивным. Но, надеюсь, новый глава КХЛ Дмитрий Чернышенко нас услышит и вникнет в суть вопросов. Благо вместе со мной в правление вошли представители еще трех клубов: московского и рижского “Динамо” и “Автомобилиста”. Я со своей стороны как член правления КХЛ готов всесторонне помогать новому главе правления КХЛ в имплементации нововведений, в том числе используя опыт “Динамо”.

— Не боитесь упреков в свой адрес? Мол, белорусы и так в КХЛ на привилегированном положении, а еще лезут на баррикады.
— И в чем наши привилегии?

— В нелегионерском статусе белорусов в российских клубах как минимум.
— Так это же не привилегии, а всего лишь работа в рамках закона. У России и Беларуси есть соответствующие международные договоры, которые уравнивают в правах граждан двух стран на их территории. И если условный белорусский строитель может работать в России на правах гражданина этой страны и наоборот, почему это не должно распространяться на хоккеистов?

— Любопытно, а вопросы логистики подниматься будут? Вот где почти неразрешимая проблема, особенно в отношении Хабаровска и Владивостока.
— Представляю работу тех, кто верстает календарь КХЛ. Нужно провести чемпионат, при этом учесть интересы сборных, клубов. Да, конфликт здесь будет всегда. Но какой-то разумный компромисс всегда возможен. Потому что болельщика эти проблемы не волнуют и не должны волновать. Они хотят видеть искрометный хоккей в исполнении любимой команды. И клубы это понимают, хотя у всех свои трудности. Честно говоря, такого сложного календаря игр “Динамо” не было давно. Мы же стараемся учитывать интересы “Минск-Арены”, которой тоже нужно зарабатывать: проводить концерты, шоу. Причем они планируются за полгода, а то и за год. Мы идем навстречу партнерам и просим руководство лиги при составлении календаря просим учитывать все эти даты и не ставить нам домашние матчи. Вот они и “учли”. И мы в итоге в ноябре получили шесть игр на выезде и в придачу спаренные матчи дома. Тоже конфликт интересов. Внутренний, так сказать.

— Так чего проще — договориться с “Чижовкой”?
— И договаривались. Льду в “Чижовке” даже успели придать КХЛовский вид. Но все же родные стены есть родные стены. Плюс ряд сопутствующих проблем — например, адекватное исполнение билетной программы. У нас ведь немало держателей абонементов. В нынешнем сезоне, кстати, учитывали возможное проведение матча с “Сибирью” на “Чижовке” и отминусовали его стоимость из цены абонемента.

— Пользуясь случаем, хотел бы затронуть еще три актуальных на сегодня вопроса. Кстати, тоже о трех буквах. Точнее — трех “б”: Бэйлен, “Брутто”, беларуская мова. Начнем с первого: паспортизация Ника — это “дэдлайн” подобных акций?
— Как говорится, “никогда не говори “никогда”. Воздержусь от категоричных заявлений. Считаю, подписание контракта с Ником и недавнее его пролонгирование на длительный срок — хороший ход клуба. Это сильный атакующий защитник, к тому же относительно молодой. Будь среди коренных белорусов выбор игроков таких амплуа и качества, вопрос стоял бы иначе. Нужен ли он сборной — это решит ее будущий тренер. Ник Бэйлен сможет выступать за сборную уже на чемпионате мира-2016.

— Это все здорово, однако не устаю повторять: эдак скоро в национальной сборной Беларуси белоруса нужно будет искать с фонарями.
— Никто же не говорит, что своих растить не надо. Так, как их сейчас растит “Динамо”, дай бог, чтобы растили все. Большинство только стонут, мол, надо вкладывать в детей. Недавно общались со словаками, они нам по-доброму завидовали — у них такого нет.
В детском спорте для достижения успеха нужны две составляющие. Первая — собственно дети. И они есть. После чемпионата мира в Минске желание заниматься хоккеем просто перехлестывает, судим по своей школе. Вторая — тренеры и лед. Все это у нас тоже есть.

— Болевая точка — тренеры…
— И с этим нет проблем. У нас сейчас очередь из наставников, желающих работать в школе “Динамо”. Ее престиж за последние годы возрос значительно по сравнению с тем, что было во время кризиса. Из других школ Минска к нам переходят заниматься юные хоккеисты. Так что не надо говорить, что, мол, клуб, натурализуя Бэйлена, идет по пути наименьшего сопротивления и не думает о взращивании своих. Думает, и не только в Минске. То же касается Бобруйска, Молодечно, Пружан, Березы и так далее.

— Тогда перейдем ко второму — несостоявшемуся выступлению группы “Брутто” на разогреве перед матчем.
— По-моему, в этой ситуации слишком много пиара. Возможно, не только для группы, но и для нас. На самом деле смена формата шоу-программы — довольно обычное и не такое редкое дело. Но почему-то внимание всех приковано именно к этой истории.

— Почему — очевидно: как бы кто ни относился к группе и ее лидеру, народ на нее пошел бы.
— Считайте, что мы не стали пересекать спорт с другими сферами. “Динамо” решило, что вокруг темы слишком много накала.

— Его нельзя было просчитать заранее?
— Не предполагал, что это вызовет ажиотаж.

— Наконец, белорусский язык и недавние недоразумения из-за него с КХЛ.
— Действительно, за семь лет этот вопрос встал впервые. В Беларуси, как известно, два государственных языка — русский и белорусский. И забывать об этом мы просто не имеем права — это моя четкая и однозначная позиция.

— Москва ее приняла?
— Надеюсь. Если приедут журналисты из России, которые будут плохо что-то понимать по-белорусски, для них переведем.

— А вам не кажется, что стоит вообще во время матчей добавить белорусского? В те же шоу-программы. Чтобы его звучало если не столько, как, например, латышского в Риге, то хотя бы наполовину?
— Лично для меня нет проблем изъясняться по-белорусски. Однако в разговорной речи у нас все-таки преобладает русский. Так что мы просто работаем так, чтобы было удобнее для болельщиков.

— А вы интересовались, как им удобнее?
— Опрос не проводили. Но возмущенных откликов на предмет нехватки белорусского не припоминаю. У нас есть материалы, которые делаются только на белорусском, их довольно много. Это же касается выпуска продукции, атрибутики.