Сергей Приходько. Потерял бриллиант — подарили перчатки

Недоразумение мы устранили. Так и получилось это ретро-интервью. Кстати, на встречу Сергей Александрович пришел с супругой Ларисой, уместно дополнявшей разговор.

— Вас ведь звали на недавнюю встречу ветеранов “Зенита” и минского “Динамо”, посвященную 30-летию завоевания питерцами титула чемпионов СССР?
Сергей Приходько. Да. Но мы готовились к матчу с “Нафтаном”. Позвонил ребятам: “Извините, занят на работе. Вот сезон закончится — непременно встретимся и пообщаемся”. Это, кстати, был второй поединок ветеранов Минска и Питера. Первый по такому же приятному поводу прошел два года назад на “Динамо”. Мы его с Сергеем Павлючуком и организовали.

— Киевскому “Динамо” за титул-1990 презентовали новые “Мерседесы”. Что дарили вам?
— Дома этих хрустальных ваз, часов, других сувениров немерено. Но ничего такого нам не вручали. Правда, тем ребятам, у кого подходила очередь получать жилье, помогли решить вопрос.

— Ускорили процесс?
— Да. Дали нам восемь квартир. Можно было выбрать. Ну и кто хотел, машины купили. Никто, повторюсь, нам ничего не дарил. Вот деньги давали — две тысячи двести рублей. Это вроде как премиальные по итогам сезона.

— Вы не были основным вратарем “Зенита”. Медаль вам полагалась?
— Да там непонятно было, кому она полагалась, а кому нет. Это решал уже Павел Федорыч Садырин. И медали получили не все. Их было ограниченное количество. Раньше с этим все строго было. Как и с присвоением звания мастера спорта. Для этого требовался результат. А выиграть чемпионат СССР было все равно что сейчас — чемпионат Европы. Какая география! Средняя Азия и Кавказ, Прибалтика и Украина, Беларусь и Россия. Столько команд — весь Союз! Завоевать титул было очень сложно.

— Для молодого поколения чемпионат той страны что-то неведомо далекое…
Лариса Приходько: Меня недавно вот что поразило. Руководитель фирмы, где я работаю, не знает, кто такой Садырин. Представляете?!
С.П. Павел Федорович еще до развала Союза впервые принял ЦСКА, куда и меня позвал. С армейцами сделал золотой дубль — выиграл последний чемпионат СССР и Кубок страны. Правда, к тому времени меня уже продали за границу.
Л.П. Сложное было время. Первый ручеек советских футболистов за рубеж. Колотовкин из того ЦСКА заключил контракт с израильским “Бейтаром”, Сергей — с “Дунайской Стредой” из Словакии. Смутные годы провели за кордоном. Как Белый дом бомбили, смотрели по телевизору. Надо сказать, город мне был по нраву. Расположен между двумя Дунаями — Большим и Малым. Очень мало там было русских.
С.П. Население — двадцать тысяч. Основная часть — мадьяры. Потому как город на границе с Венгрией. Супруге там нравилось. Она — выпускница академии художеств имени Репина. Художник и архитектор. Отправляла сына на учебу и сидела дома. Знакомые из местных интересовались: “Чем занимаешься?” — “Рисую”. — “Малюешь?” — “Да”. Ну и пошли заказы на картины. Так что время проходило весело.
Л.П. У меня с тех времен — коллаж из газетных вырезок. На одном фото подпись: “Русский вратарь похож на Сильвестра Сталлоне”. Смешно, конечно, было. Мы потом посмотрели: Сталлоне не такой уж и высокий — на десять сантиметров ниже Сергея.
С.П. У зенитовцев заезд перед матчами был за два дня. Словаки вообще не знали, что это такое. Больше того: накануне встречи — выходной! Так я пробежку себе устраивал.

— Почему уехали из Словакии?
— По просьбе Садырина. Перед началом сезона-95 он вновь принял “Зенит”. От тренера звонок: “Приезжай, ты мне нужен”.
Л.П. Футбольных законов, деталей трансферов мы толком не знали. Собрали вещи — и уехали.
С.П. У меня с “Дунайской Стредой” контракт был еще на год. Но Павел Федорыч сказал: “Все решим”. А потом: “Ничего не могу сделать — давай сам”. Я взял деньги и поехал сам себя выкупать у словаков. Короче, вернулся на родину. И осенью “Зенит” пополнил высшую лигу — уже чемпионата России. Сложно было, но задачу решили. После сезона-96 у руля питерцев вместо Садырина стал уже Толя Давыдов. Через несколько лет он и предложил взяться за работу с вратарями “Зенита”. Этому отдал четыре года, с 1999-го по 2002-й. У меня были очень хорошие воспитанники: Березовский, Малафеев, Макаров, Бородин.
Л.П. Расскажи, как явили миру Березовского с Малафеевым.
С.П. Вернулись с выезда к “Локомотиву”. Впереди — матч с “Динамо”. У меня проблема с ахиллом. Садырин ко мне: “Что делать?” Говорю: “Вот, есть готовый вратарь — Березовский”. А потом как-то Роман пропускал встречу из-за красной карточки. Бородин подвернул голеностоп. На подхвате только Малафеев. Мне-то было тридцать семь — уже полгода тренерское ремесло осваивал. Говорят: “Давай-ка возвращайся на поле”. А врачи и раньше, изучая результаты моего медобследования, удивлялись: “Люди с этими травмами не живут, а этот — футболист”. Как-то оторвали приводящую мышцу вместе с костью. И вместо десяти дней на койке месяц провалялся. Сепсис — заражение крови началось…

— С 2006-го вы возобновили работу.
— С донецким “Металлургом” взяли бронзу чемпионата Украины. Там такой вратарь был — Дишленкович. Так он сразу вообще запасным значился, а через пару лет стал игроком сборной Сербии. Ну и “Динамо”. Помню, один человек недоумевал: “Как Горбунов вратарем может быть?!” А Андрей и золото выиграл, и лучшим вратарем чемпионата был признан. Точно так же никто и не думал, что Игнатович толковый вратарь.

— Игнатович — днепровец. Могилев на Минск он сменил по инициативе Стрельцова?
— По моей. Еще Гена Тумилович был спортивным директором “Динамо”, Муслин — главным тренером. Мы со Славой 17-летнего Игнатовича к себе и забрали. А Стрельцов говорил, что такой вратарь нам не нужен.

— Давайте вернемся на тридцать лет назад. Вратари ближе всех к сектору чужих фанатов. Чем их только не забрасывают: зажигалками, монетами, овощами…
— Раньше такого не было. Секторов фанатских не существовало. Все как-то строже было. Да и по-другому был воспитан человек. Культура другая. Каждый родитель старался дать ребенку лучшее. А теперь молодежь распустилась. Воспитание пущено на самотек. Даже Питер взять — там осталось мало интеллигенции. Вспоминаю времена нашего чемпионства: нужно тебе что-то найти — чуть ли не за руку отведут.
Л.П. Вот вы насчет подарков спрашивали. Знаете, какой самый ценный был? Была одна бабушка — старенькая такая, блокадница, из той самой интеллигенции. Все на стадион ходила.
С.П. Помню, уже 2000-е были. Ей абонемент на наши домашние матчи давали — ни одного не пропустила!
Л.П. И вот она маленькие подарочки делала своими руками. Свяжет что-то, распишет. Трогательно очень.
С.П. Пожилой человек. Ей уже за семьдесят было. Ну как от пенсионера взять такое? И отказаться тоже некрасиво. Она же от чистого сердца…
Л.П. И вот еще на тему подарков. Раньше было модно женам футболистов ходить на матчи. Стайками собирались на трибунах. Знакомая говорила: “Вас видно издалека”. Это потому что нам чемпионство открыло доступ к дефицитной одежде, которую нигде не купить. Дубленки эти надевали — и на стадионе сразу ясно было, кто такие.

— Перчатки тридцать лет назад были намного хуже, чем сейчас?
С.П. Естественно, хорошие — “Adidas”, “Uhlsport” — нам не выдавали. Только за рубежом их можно было купить. И то если у тебя была валюта. Но ее практически не было. Это раз. Во-вторых, хорошо экипировали только участников еврокубков. То есть тех, кто будет на виду. Да и то дадут всего две пары. Да разве ж их хватит на весь сезон? А осенью у нас грязь, дождь. Перчатки снимаешь — они черные, от шипов потрепанные.

— У Ивана Жекю за сезон уходило по четыре пары…
— И то если хорошие. Я, помню, свои покупал у Дасаева. За пятьдесят рублей, что ли. У него “Adidas”. Он ведь — игрок сборной. И еврокубки у него каждый год. Короче, проблем у Дасаева с перчатками не было. После встречи протрешь их и отложишь до следующей. Только игровые они у меня были.
Л.П. У нас дома есть сувенир. Из Германии Сережа привез. Статуэтка — приз лучшему вратарю одного мини-футбольного турнира.
С.П. На подставке — перчатка. С подписью — “Uhlsport”. И бриллиантиком маленьким.
Л.П. Мы его потеряли — и нам немцы убыток компенсировали. Дали сертификат на 500 марок. Кожаную сумку подарили. Куртку. Ну и перчатки, разумеется.

— Виктор Чанов рассказывал, что свои перчатки никому надевать не позволял. Два раза такое случилось — сломал ключицу и руку.
С.П. Раньше так было. Сидим с одноклубником. Рядом мои перчатки лежат. Он вроде их примерить хочет. Но все знали, что даже трогать нельзя. Это сейчас перчаток немерено. И вратари сами могут купить те, которые им больше нравятся.

— Юрий Курбыко рассказывал: “Теперь мячи летают далеко, а раньше многие голкиперы и до центральной линии их добить не могли”. Правда?
— 91-й год. Мой ЦСКА на Песчанке принимает “Ротор”. Матч подходит к концу. На табло — 1:1. Ветер, дождь. Я от ворот с рук как дал! Защитник стоит на линии штрафной, но головой не играет. Потому что вратарь гостей Валерка Клейменов рядом — и кричит: “Я!”. Но мяч падает перед ним — и за уши. Вот так 2:1 мы выиграли. Тот мой удар, выходит, оказался историческим. Прежде такой — результативный от одних ворот до других — удался только нападающему “Зенита” Иванову (весной 1956-го. — “ПБ”.). После него, кстати, мяч из рук выпустил Лев Яшин. Впрочем, надо признать, что раньше мячи и вправду были другие. Тяжелые, сугубо кожаные. А сейчас пленкой какой-то покрыты. У каждой фирмы они с разной фактурой.

— Курбыко голевые пасы делал. Вам удавались?
— Уже и не вспомню. Но метров на 60-70 “плассерок” у меня был. А Курбыко с Вергеенко мяч выбивали будь здоров. Когда “Динамо” выиграло чемпионат СССР, вообще не было такого, чтобы они подолгу думали, что с мячом делать. У минчан быстрое наступление было. Вратарь только мяч поймал — сразу вперед. И все туда же мчатся.

— Для вас лучше ничья 0:0 или победа 3:2?
— Разуммется, победа. За ничью дается одно очко. За победу раньше два, сейчас — три. Естественно, вратарю хочется, чтобы при этом еще и матч был “сухой”. Так что, конечно, лучше всего — 1:0.

— Попадали вы под удары канониров типа минского динамовца Метлицкого? Жекю рассказывал, что после его ударов мяч летел как радиоуправляемый.
— У нас был Юра Желудков — тоже игрок “Зенита” 80-х. Мы на пути к чемпионству обыграли “Спартак” — 3:2. Так Желудь дубль со штрафных оформил. Как дал по воротам Дасаева через “стенку” — тот и не понял ничего. И второй удар точно такой же. Но я как-то даже не задумывался над тем, какой силы у него удар. Да и вообще, иной раз мяч отразишь — и потом сам себе удивляешься: “Как случилось? Не может этого быть!” А ведь может! Возможности человеческого организма безграничны.

— Необычный внутренний мир вратарей по сравнению с полевыми игроками — миф?
— Полевых игроков — десять. А вратарь — один. И за ним никого нет, только ворота.
Л.П. У голкиперов должен быть особый менталитет. Наш сын по возвращении из Словакии регулярно говорил: “Препачте”. Это значит “извините”. Так детский тренер “Зенита” Михаил Лохов сказал: “Такому интеллигенту вратарем быть нельзя”. Я тоже считаю, что голкиперу должна быть присуща жесткость. Чтобы все знали: последний рубеж под надежной охраной. Мой муж из таких.

— Сейчас игроки такие же суеверные, как и раньше?
С.П. Безусловно. У каждого легионера “Динамо” перед матчем свои ритуалы. Все они известны и распространены. Один целует икону. Другой сразу надевает правую бутсу, а потом — левую. Но каждый ведь не будет раскрывать секреты. Поэтому многое остается за кадром.

— Вратаря без переломанных пальцев можно встретить?
— Думаю, да. Куда труднее найти голкипера без выбитых пальцев. У меня однажды был случай. Товарищеский матч — может, Дню города был посвящен. Сборная Питера против сборной Москвы. На бровке сидел фотокорреспондент. С дорогим аппаратом. Я мяч выношу от ворот за боковую что есть силы. Ну и… Через неделю играем с “Динамо”. Он ко мне подходит — с гипсом на руке: “Помнишь? Ты мне два пальца сломал и объектив разбил”.
Л.П. Или вот еще история — как тебе словаки мизинец сломали.
С.П. Было и такое. Сняли гипс. Но даже просто прикасаться к пальцу было больно. Сделали пластмассовую накладку. Назавтра вышел на поле. Требовалось обязательно выиграть. И победили — 1:0. Словаки на мой палец смотрели: “Ненормальный русский”. Еще они мне два ребра сломали.
Л.П. И ухо оторвали!
С.П. Лариса сшила специальную подушку на ребра. Надевал ее на тренировки, хотя еще ничего не зажило. Это сейчас если у иностранца хоть какая-то микротравма — на поле ни ногой. А русские устроены иначе. Должны. Обязаны. Превозмогая боль. Вот и все.

— Ну а с ухом что за история?
— Дождливая погода. Пас к моим воротам. Наш защитник и чужой нападающий тянутся к мячу. Каждый — прямой ногой. Я-то мячом овладел. Но еле от шипов увернуться успел. Иначе серьезно пострадало бы лицо. А врачи ухо тут же пришили.
Л.П. Вот это менталитет вратаря: если не я, то кто?

— Вы возглавляли “Транс” из Нарвы. Как вам новый опыт?
С.П. Хотелось попробовать, что это такое. Но прибалтийский футбол беден. Эстонцы получают по пятьсот евро, как простые рабочие. Ни премиальных, ничего. Поэтому мы не могли рассчитывать на квалифицированных игроков. Брали людей, грубо говоря, с улицы. Тех, которые никому не нужны. Ребят из Латвии и Литвы, которые хоть как-то с мячом обращаться умеют. На сборы никуда не выезжали. Готовились на старом покрытии, где лед лежит. Условий вообще никаких. Но не жалею, что так случилось. Значит, нужно было через это пройти.

— Ваш 30-летний сын Сергей — воспитанник “Зенита”. Великого вратаря из него не вышло. Не судьба?
Л.П. Есть династии актеров, музыкантов. А футболистов особо-то и нет. Мне на ум приходят разве что наши зенитовцы — отец и сын Давыдовы.

— Трудно тренировать сына?
С.П. У меня требования ко всем одинаковые. Если человек целеустремленный, — а Сергей такой и есть, — то, конечно, чем смогу помогу. Но папа я для него дома, а на поле — тренер. Данные у него хорошие, игрок он обученный. Но не везло с трудоустройством. “Сокол” из-за финансовых проблем развалился. “Шексна” — тоже. Тренеры одесского “Черноморца” делали ставку на украинцев. Недавно с “Таврией” из Симферополя контракт подписал — вокруг Крыма неразбериха.

— Вы рассказывали, что наладили систему работы с вратарями, основанную на методиках киевского динамовца Михаила Михайлова. Каковы ее особенности?
— Да нет никаких особенностей. Просто раньше тренеров вратарей как таковых не было. С чего-то нужно было начинать. У нас с Михайловым хорошие отношения. Пообщались, как вот сейчас с вами. Он изложил мне общую направленность работы. Остальное додумывал уже сам.

— Курбыко против того, чтобы голкиперы проводили матчи попеременно…
— Нужно уметь объяснить игроку, что так нужно. Что рано или поздно возможность проявить себя подвернется. И что незаменимых нет. Показательна история с Игнатовичем. Теперь парень тоже чувствует: он — вратарь, он кое-что умеет, он наравне с Гутором.

— Знаю, вы ревностно относитесь к тому, что “Зенит” тренируют иностранцы…
Л.П. Сергей скорее огорчается, что воспитанников “Зенита” стало совсем мало.
С.П. Лодыгина взяли из Греции. Звезда Малафеева потихоньку меркнет. А питерских ребят им на смену нет.

— Почему с “Зенитом” не срослось у Жевнова?
— Потому что это не Юрина команда, какой для него была “Москва”. Или вот теперь — “Торпедо”. К тому же часто бывает, что у ворот “Зенита” — минимум голевых моментов. К этому Жевнов готов не был. Плюс травмы, ранние замены.

— Сергей Герасимец, Борис Горовой, Дмитрий Огородник — бывшие белорусские игроки “Зенита”. С ними хорошо знакомы?
— Они мои одноклубники. С Горовым и Огородником недавно случайно встретились. Оба приезжали сюда на тренерские курсы.

— “Динамо” завершило еврокубковую кампанию гостевой победой над “Фиорентиной” — единственной на групповой стадии Лиги Европы. Красивое получилось прощание?
— Шикарное окончание сезона. Все мы были очень довольны. Хотя, безусловно, турнир мог сложиться и лучше. Матчи с “Генгамом” вышли хорошими по качеству футбола, но неудачными по результату. И все равно для “Динамо” это бесценный опыт.

— С какими чувствами и мыслями покидаете Минск?
— Люблю ваши город, страну. Благодарен за возможность здесь поработать. Вернуться? Почему нет? Бог троицу любит.