Чемпионат мира. Вдогонку. Беспокойное хозяйство Мустафы

На традиционной пресс-конференции, предварявшей день финалов, президент ИГФ Хассан Мустафа на глазах пишущей и снимающей братии превратился из триумфатора в ужа, извивавшегося на горячей сковородке.
Для начала прозвучали бравурные спичи доктора Мустафы и его соратников о благополучии гандбола на рынке телеправ, рывках в светлое будущее на маркетинговом и тактическом фронтах. Затем эти радости были дополнены констатацией свершения президентской мечты. Место на пьедестале мужского чемпионата мира впервые отвоевала команда не европейской континентальной прописки — сборная Катара. Это особо впечатляет при напоминании о победе бразильянок на предыдущем мировом чемпионате дам.
Без малого четырнадцатилетнее пребывание египтянина у руля ИГФ прошло под флагом то латентной, а то и открытой его конфронтации с влиятельными силами гандбольной Европы. Мустафа настойчиво отстаивал интересы планетарной глубинки. Он в ущерб уровню топ-турниров держал раздутой квоту представительства для континентов с невысоким уровнем развития игры. В результате первая неделя чемпионатов мира на стадии “предвариловки” превращалась в избиение немощных “экзотов” и сонмище матчей угасшей значимости. Мустафа убеждал оппонентов, что рано или поздно эти преференции благоприятно скажутся на популярности гандбола, а затем принесут и осязаемый спортивный результат.
В бразильском дамском случае именно это произошло. Чистоту чемпионских кровей латиноамериканок, получивших добротное легионерское образование в Старом Свете, не смогли поставить под сомнение самые ярые радетели европейских ценностей, в том числе и в медиа-пространстве.
И это оказалось одним из главных побудительных мотивов не признавать действенность политики президента теперь, в катарском варианте. Команда хозяев предстала на чемпионате наглядной иллюстрацией несовершенства законодательства ИГФ в части смены гандбольного гражданства. Здравый смысл здесь с треском проиграл деньгам. Трехлетний карантин, не подкрепленный другими мерами сдерживания, обернулся пародией на национальную команду. С прижатыми к груди ладонями и губами, шевелящимися в такт музыке гимна, верность катарскому эмиру демонстрировали натурализованные за пару последних сезонов новобранцы: пятеро бывших югославов, двое египтян, испанец, кубинец, француз. Надо признать, что нанятый учить их за баснословные гонорары испанец Валеро Ривера исполнил работу изумительно. Получив возможность тренировать этот интернационал в режиме фактически клубных сборов, он привел ремесленников преимущественно средней руки к турнирным высотам, о каких любой из них не мог и помышлять, сохраняй верность истинной родине.
Серебряный катарский прецедент соблазняет к копированию. И первый же вопрос из журналистских рядов предсказуемо оказался на тему такой опасности. Второй — тоже. Сначала поднаторевший в риторике президент изящно избежал обострения, сославшись на нежелание комментировать ситуацию, ни в чем не противоречащую решениям совета ИГФ, которые он уважает. Однако уже спустя пять минут Мустафа перевел свой далеко не оксфордский “инглиш” в режим раздраженной декламации. Он заявил, что будет только рад, если любыми легальными мерами гандбольных успехов, сопоставимых с катарским, добьются и близлежащие Кувейт, Бахрейн, Саудовская Аравия, Иран, ОАЭ…
Это лишь раззадорило европейских репортеров. Те приперчили диалог вопросами о неправедном, в пользу хозяев, арбитраже ряда матчей. А вскоре и догрузили проблематику якобы нарушениями прав человека в стране, принимающей гандбольный цвет планеты.
Последняя тема была, пожалуй, за гранью дипломатии. Вопрошавший ссылался не на факты, добытые в ходе двухнедельного халявно оплаченного хозяевами пребывания на чемпионате, а на гуманистические настроения знакомых ему теннисистов, стыдящихся визитов в Доху. Сидевшие поодаль от Мустафы высокопоставленные члены катарского оргкомитета хранили невозмутимость. Президент же эмоционально поведал, что не слышал жалоб на дискриминацию ни от кого — от строителей до обслуги — ни в один из двух десятков прежних визитов в Катар.
Накат на Мустафу, впрочем, обещает только ужесточиться в преддверии Олимпиады. И здесь едва ли поможет примирительное напоминание тех же катарских спикеров о более жестокой позиции МОКа в части использования ассимилированных игроков: не более четырех.
Сюжету уже в ближайшем развитии можно предсказать крутые повороты. Чувство как минимум неловкости от случившегося в “Лусаиле” кадрового перекоса посетило в дни финального раунда любого мало-мальски сведущего в гандболе человека. А Мустафа только потому и держится на престижном посту вот уже четвертый избирательный срок, что всегда умел совершить маневр, уводивший его из зоны чрезмерной опасности.
Таковой по итогам ЧМ-2015 неожиданно предстала и ситуация в судейском цеху. В Катаре были сданы позиции респектабельности и доверия, завоеванные элитными арбитрами на топ-турнирах последних лет. Казалось, по следам громких, доведенных до судебных разбирательств, скандалов, приключившихся с польской и немецкой парами в финалах еврокубков в прошлом десятилетии, гандбол твердо стал на путь искоренения всякой ангажированности рефери. Усилия на этом поприще прилагала прежде всего Европейская федерация гандбола. Но, поскольку ее лучшие арбитры задавали тон и на планетарном уровне, курс на очищение нравов и подчеркнутый профессионализм похвально распространялся и на чемпионаты мира. И вот горизонт внезапно потемнел.
Впрочем, уступлю здесь нить повествования капитану белорусской сборной Сергею РУТЕНКО. Тот неожиданно свел к судейской теме вопрос о тенденциях и закономерностях турнира, не вошедший в наше вчерашнее большое интервью:
— Рассуждать о каких-то игровых трендах вообще затруднительно. Понять, куда двинулся гандбол, невозможно из-за того, как его здесь судят. Прежде в различных турнирах, как правило, прослеживалось единообразие трактовок правил и стилей арбитража. Скажем, в испанской лиге они одни, в Лиге чемпионов — другие. На топ-турнирах частенько выявлялись какие-то особенности, но об этом нас как минимум предварительно предупреждали. В Катаре никаких инструктажей не было, а работали арбитры в разных матчах совершенно по-разному. Так что мы порой просто не знали, чего от них ждать и как правильно безнаказанно сыграть…
Дипломатию Рутенко нетрудно свести к более конкретным заключениям. Катарский форум явил примеры “домашнего” или же “фаворитского” судейства с откровенными пересвистами. Причем в беззастенчивом пособничестве азиатской команде хозяев были замечены пары действительно высочайшей квалификации из Европы: сербы Стойкович и Николич, чехи Новотны и Горачек. Пример последних для нашего читателя нагляден особенно. Достаточно вспомнить, какими палачами предстали эти судьи в отношении к белорусам при их встречах с испанцами и катарцами. И как стойко и грамотно они же, но только под пристальным взглядом всего мира, отработали выставочный финал Франция — Катар. Через два года мировой чемпионат принимать французам…