Вера Берии. Владимир Бережков: игра на блокадах

— Итак, грядет годовщина вашей “внутренней революции”. Это был счастливый год?
— Очень непростой, противоречивый, затратный… Но в то же время он принес немало счастливых минут. И для меня, и для “Прессбола” — тяжело было перестраиваться всем. Скажем так: ни о чем нисколько не жалею.

— Явно же, берясь за новое дело, как-то его себе представляли. Ожидания сильно разошлись с реальностью?
— Нет, ибо реально представлял фронт работ и предполагал, что будет нелегко. Но все же тяжелее пришлось новому главному редактору. Экономические проблемы были предсказуемыми.

— Предвидели 19 декабря?
— Обвал курса доллара — далеко не самый печальный катаклизм современности. В мире, вокруг нас, происходят события куда страшнее и необратимее, на которые ты повлиять не способен. Что-то надо просто принимать, терпеть, что-то всеми силами стараться не допускать, что-то ценить особенно. Кому-то щи жидкие, кому-то жемчуг мелкий, а у кого-то крупная артиллерия осколочными снарядами разносит последнюю крышу над головой, убивает родных и близких. Все относительно, а перемены неизбежны. Говоря конкретнее: я очень рад, что “Прессбол” стал сильнее и закаленнее без меня, и что хоккейный клуб “Динамо-Минск” со мной сделал шаг вперед. Хотя все ведь могло сложиться иначе.

— Выходит, вы все же рисковали…
— Я принимал вызов времени. И запасных аэродромов не готовил. Год назад заявил и теперь могу повторить, что журналиста в себе убил. С другой стороны, так же выполнил бы свое обещание и ушел в случае невыхода “Динамо” в плей-офф КХЛ. Этот год я просто работал, несмотря на звучавшие то и дело обвинения, что я чуть ли не вырезал предыдущее руководство, чтобы занять его место. Все мои предшественники в клубе покидали посты по одной причине — недостижение спортивного результата. Когда команда не выходит в плей-офф с пятнадцатью легионерами в составе, никакой журналист Бережков, Федоренков или даже Якубович не в силах повлиять на решение высшего руководства. Да, в нынешнем сезоне мы работали по формуле “6+1”, но главную задачу никто не отменял. Не выполни мы ее, пошел бы вслед за Матушкиным, Ивановым и так далее.

— Раз уж затронули тему предшественников, интересно, как сейчас строится ваша коммуникация с ними. Понятно, что с Торбиным так или иначе приходится контачить хотя бы по линии федерации, а с прочими? В частности, помимо Матушкина, с Бородичем и Муштой?
— Теплых отношений нет, но и вражды ни к кому не испытываю. С Муштой пару лет не виделись, с Бородичем однажды здоровались, с Игорем Матушкиным попытались даже объясниться…

— Любопытно, учитывая вашу сверхэмоциональную пикировку в свое время.
— В том-то и дело, что она подпитывалась больше эмоциями. А если разобраться по сути, единственная моя “гадость” в адрес Матушкина — обнародование его годового дохода. Но на то был мой журналистский мандат, профессиональный долг. Именно поэтому, придя на пост генменеджера “Динамо”, в числе первого обнародовал свою зарплату.

— При сем заметили: “Если через год почувствую, что стою больше, только тогда и заведу разговор о прибавке”. Год прошел. Чувствуете, что имеете право на такой разговор? Это заодно будет и своеобразной оценкой сезона.
— Оценивать мою работу будет наблюдательный совет, его председатель. Сложно не признать, что концовка получилась смазанной. Запоминается последнее слово. Крепче всего — 1:7 в Хельсинки.

— А были реальные шансы не смазать?
— Да, хотя расклад очевидно был в пользу “Йокерита” изначально — и по качеству, и по глубине состава. Сопернику оказалось достаточно нейтрализовать одно наше звено. Потому что второе ударное к весне не излучало здоровья. И потому что в плей-офф многое решает третье.

— Но оно и в “регулярке” не феерило…
— Почему же, были матчи, когда Кулаков и Мелешко решали исход. Но в плей-офф не получилось.

— Опять же не у него одного. И даже у него — не в первую очередь.
— Если речь о Чичу, то он рвался на лед, несмотря на больную спину, из-за которой канадец полсезона играл на блокадах. Сказал, что передышка перед плей-офф не столько позволит поправить здоровье, сколько станет причиной потери кондиций. Сам ездил в Хорватию к врачу, потом привозил его в Минск, где тот работал уже не только с Джонатаном, но и с другими динамовцами. Но здесь случилась Казань, в которой Чичу унесли со льда на носилках. Стало ясно, что в полную силу он до конца сезона играть больше не сможет. И именно тогда мы оказались в фарватере обстоятельств. Что было усугублено еще и травмой Калюжного, который до сих пор не может возобновить полноценные ледовые тренировки. Хотя даже при этом варианты оставались. Например, если бы героями стали вратари. Но они не стали…

— Что скажете о мнении Мезина, полагающего, что не стоило дергать Хаугена и в любом случае определиться с “номером один” на плей-офф?
— Что довольно легко рассуждать об этом постфактум. Андрей, конечно, теоретически прав, но практически не знает всех нюансов. Давно известно и не раз проверено, что Ларс не может играть три матча кряду на одном уровне, поэтому его во втором и заменили на Мильчакова, который в общем справился на четверочку. Но потом был третий поединок — он же первый минский. И его второй период, когда Хаугену залетело все, что могло.

— Вы упомянули большую глубину состава у финнов. А нам ее углубить мешало… Что? Отсутствие отечественных кадров?
— И это, безусловно, тоже. А еще — финансы. Даже если бы мы отказались от формулы “6+1”, бюджет “Динамо” не смог бы конкурировать с казной ЦСКА, “Ак Барса”, “Магнитки” и так далее. И отсутствие своих кадров — реальный фактор. Есть острая нехватка соответствующих формуле “цена — качество” белорусских игроков. Само собой, уже давно занимаемся селекцией на следующий год. И приходим к выводу, что есть масса вариантов усиления игроками гораздо дешевле и эффективнее. Но — иностранными.
В чемпионате же Беларуси практически нет хоккеистов, готовых для третьего звена КХЛ. Максимум — для четвертого, сдерживающего. Этих хватает, и они примерно равны. Поэтому в будущем думаем больше обращать внимание на тех, кто помоложе.

— Приговор Китарову и Захарову?
— Говорю совершенно откровенно: Саша — хороший центр. При определенной работе нормальный исполнитель для третьего звена КХЛ. Просто после сборной и травмы он очень долго возвращался на крыло, отчего и смазанный сезон. Саша сам прекрасно понимает, что ему лучше сменить обстановку. Идеальным вариантом для него был бы тренер такого плана, как, скажем, Крикунов. Учитывая, что белорусы не считаются легионерами в КХЛ, у Китарова есть все шансы закрепиться в другой команде лиги. И, думаю, он ими воспользуется. Мы точно не станем препятствовать.
Что до Захарова, то не устану повторять: прошлым летом я предложил Поковичу закрыть рукой фамилии находящихся на просмотре в “Динамо” игроков. И только после этого определить, кто из них команде действительно нужен. Остальное — мои проблемы. Любомир решил, что нужны все, в том числе и Захаров, и Елисеенко, и Волков… Но вместе с тем давайте вспомним, в каких условиях тогда существовало “Динамо”, какие палки в колеса селекции вставляло тогдашнее руководство национальной федерации: Омску можно бесплатно, Минску — нет… Сейчас другая ситуация, кардинально иное отношение к нашему клубу со стороны ФХРБ. Принят совершенно разумный, способствующий развитию и росту игроков статус хоккеиста, у “Динамо” открылись новые возможности, фактически развязались руки на внутреннем рынке. И буквально вчера я поблагодарил Костю за его добросовестный без всякой иронии труд, но в то же время посоветовал найти другую команду. Контракт продлевать мы не будем. В новом сезоне при прочих равных делаем ставку на тех, кто помоложе.

— О том, что Покович наверняка продолжит работу с “Динамо”, было заявлено в понедельник ближе к вечеру. Хотя очевидно стало уже в субботу, когда словака заметили на трибунах матча “Шахтер” — “Юность”. Логика проста: сидя на чемоданах, едва ли поедешь за полтораста километров смотреть хоккей, который идет по ТВ в прямом эфире…
— Мы многое обсудили с Любомиром по дороге в Солигорск, когда лишний раз смогли вдвоем спокойно поговорить, на сей раз в машине. Еще раз все взвесили, сошлись на болевых точках. Но решающую роль в вопросе пролонгации контракта с главным тренером сыграл глава наблюдательного совета. Я очень благодарен Игорю Анатольевичу Шуневичу за эту активность. Именно после очередной встречи с министром внутренних дел Покович позвонил мне с самой хорошей новостью за последний месяц. Не второстепенную роль в процессе сыграл и председатель федерации — Игорю Анатольевичу Рачковскому тоже большое спасибо. Мы продолжаем!

— А с вами Шуневич встречался?
— Мы постоянно на связи. Где-то я уже говорил: роль председателя наблюдательного совета клуба в текущем сезоне более чем существенна.

— Так вы уже попросили министра об увеличении зарплаты?
— Нет. И просить не буду. Считаю, клуб оценивает мой труд достойно.

— Тогда можно чуть подробнее о “болевых точках”?
— Третье звено. Вратарская позиция. Тренер по физподготовке.

— Считаете, Влад Занковец не справляется?
— Его работа определенно не заслуживает свиста, и Влад останется в команде. Уже хотя бы потому, что структура “Динамо” не ограничивается командой КХЛ и нужен профильный спец, который мог бы по необходимости подключаться к работе в Бобруйске и Молодечно. И все же более опытный коуч по физподготовке поможет организовать более системную работу во всей динамовской структуре. Заодно и тот же Занковец сможет перенимать у него тонкости ремесла. При том что в ходе сезона мы привлекали и тренера по еще более узкому профилю — восстановлению травмированных.
Сейчас Владислав работает в сборной в подмастерьях у Владимира Буре. Очень надеюсь, что связка принесет плоды и, возможно, успех клубной вертикали. Допустимы и другие варианты. Но совершенно очевидно, что нам не хватает в этом вопросе системности. Тренер по физподготовке должен держать в фокусе не только ведущих игроков, но и ближайший резерв, и дальнюю перспективу, как-то “Динамо-Молодечно-Бобруйск-Раубичи” и так далее. В основную команду должны приходить не “дрыщи”, а физически готовые парни.

— Признаться, не мог не зацепиться за фразу, оброненную вами в недавнем интервью “тутбаю”, что, на ваш взгляд, “Динамо” за сезон подготовило даже не одного игрока для сборной, а больше. Положим, “одного” соглашусь — Лисовец. А кто еще?
— Почему не Горошко?

— Но Олег точно не продукт этого года, не дебютант.
— Тем не менее в прошлом году в сборной не было и его. Равно как и вообще ни одного защитника из “Динамо”. Давай не будем торопиться и посмотрим на чемпионат мира в Чехии.

— С Льюисом общаетесь, или не далее уровня “Hello — Good bye”?
— Недавно пообедали вместе, потом побеседовали на “Чижовке” перед финалом. Как, кстати, и с Буре. Дэйв вообще человек очень общительный, активный, легкий в коммуникации и скрупулезный в работе. Кроме прочего, он немало сделал для организации недавнего визита белорусской делегации в США и Канаду, куда приглашали и меня. Но накануне плей-офф, понятно, отлучаться не мог. В любом случае и со штабом сборной, и с руководством федерации у нас абсолютное взаимопонимание.

— Сразу вспоминается ваш если не перманентный, то периодический скепсис в отношении Хэнлона.
— Неверная постановка вопроса — не было никакого скепсиса. Была критика по какой-то конкретной теме, по следам каких-то его шагов. Но никак не критика самого факта пребывания как такового Хэнлона на посту. Даже когда он ушел из “Динамо”.

— Вернее — его “ушли”.
— Ну да, но и после как журналист я выступал за то, чтобы Глен оставался в сборной — он сам решил сложить полномочия. Кстати, именно тогда утвердился в мысли, что совмещение постов в “Динамо” и сборной — не дело, хотя прежде допускал это в отношении каких-то конкретных персоналий.
А теперь тем более понимаю пагубность совмещения. Не могу представить, каково бы сейчас было Поковичу, имей он необходимость готовить сборную к “миру” после такого тяжелого сезона да еще с не самой приятной его концовкой. Где взять силы, желание, эмоции? Это была бы работа через “не могу”. И почти наверняка заодно с риском для здоровья.

— Одной из ваших фраз в новой ипостаси, крепко засевших в памяти, было “журналисты и менеджеры ходят разными тропами”. Когда это почувствовали впервые явно?
— Примерно в то время, когда давал тебе одно из первых в новом качестве интервью — на сборе в Краварже. Припомнил тогда особенность организации работы на Олимпиадах: свои четкие обозначенные коридоры есть и у журналистов, и у спортсменов, и у всех прочих служб. Где-то они пересекаются, но опять же в строго регламентированных для контактов местах и не более того. Наверное, это правильно. И тогда я окончательно убил в себе журналиста.

— Вторая знаковая фраза, звучит рефреном. “Убийство” было тяжелым или необходимым?
— Скорее необходимым, причем крайне. Но в то же время продолжаю хорошо понимать журналистов и по возможности способствовать их работе. Вот и сейчас нутром чую: мы с тобой говорим, а лучше было бы помолчать.

— Часто приходилось напарываться на нежелательные последствия сказанного?
— Естественно. Вот ты сейчас меня постоянно подначиваешь за когда-то сказанное в адрес Хэнлона. Или кто-то упрекает за Матерухина и его возможный нелегионерский статус. Мол, тогда вы говорили то, а что теперь?.. А теперь ситуация изменилась, ибо жизнь меняется! Сейчас вот опять скажу то, о чем скорее всего позже пожалею. Но все равно скажу: Матерухин сегодня существенно дешевле для клубного бюджета, чем отечественные игроки третьего звена. Как же не использовать такую возможность его укрепить? Тем более что он сам хочет осесть в стране, где играет не первый год и где обзавелся семьей. Наелся беготни. При этом Саша универсал, которого при необходимости можно использовать в любом звене. Кроме разве четвертого — уже очевидно, что он не форвард оборонительного плана.

— Думаю, есть все основания полагать, что высшее клубное руководство постановит продолжить с вами сотрудничество. Насколько год прошедший будет влиять на следующий? Насколько у болельщиков будут основания надеяться, что следующий будет успешнее предыдущего?
— Я, конечно, стал опытнее и сильнее. Появилось главное — конкретные набитые шишки, на знания-то не жаловался и прежде. Вижу ошибки, допущенные в прошлом году. Об одной из них уже говорил — недостаточная глубина состава перед плей-офф. Видимо, нужно гибче обходиться с формулой “6+1”.

— Простите, но куда уж гибче…
— Есть куда. Простой пример: пусть его и немало критиковали, но решение наблюдательного совета отменить формулу на время плей-офф, считаю, было верным.

— Допустим, я не критиковал. Ибо не склонен путать букву закона с его духом. В разумных, естественно, пределах.
— Ну вот, а эти пределы можно было просчитать. Предположить, что февральская инициатива найдет понимание. И сделать соответствующие шаги еще в декабре перед закрытием трансферного окна. А так мы, по сути, подарком и не воспользовались. Шварны вместо травмированного Ногачева — это не усиление. Хотя опять же понимаю, что пошел бы шквал разговоров: “А-а-а-а, недавно критиковал, а сам…”

— Но признаете, что где-то критика, построенная на сопоставлении слов Бережкова-журналиста и действий Бережкова-менеджера, справедлива?
— Продолжаю считать, что она скорее необъективна. Уже потому, что масштабы “бедствия” совершенно иные. Редкие белорусские мастера стали взрослее и дороже, новых звезд не появилось. Тогда не выходили в плей-офф с пятнадцатью легионерами, сейчас вышли с запасом, не имея со всеми разночтениями в оценках и десяти.

— А как бюджет “пилите”?
— Не то слово! Вообще-то зарплатный бюджет основной команды в сравнении с поза- прошлым сезоном, на который ты так намекаешь, усох подобно той самой пятерке легионеров. На самом деле вопросы по бюджету серьезные. В том числе и потому, что сейчас “Динамо” — это пять команд в пяти лигах плюс сеть ДЮСШ. Если раньше клуб можно было упрекнуть, что он едет на чужом горбу, то сейчас практически все на своем. Со следующего сезона даже фарм-клуба с чужого плеча себе не позволим. Что же касается контроля за использованием государственных средств… Читай выше — кто у нас председатель наблюдательного совета.