Петр Качуро. Голубцы для Би-би-си

Англия в Столбцах

— В “Шеффилд” перебрался летом 1996-го, отыграв еще половину сезона за минское “Динамо”. Ради этой сделки спортивный директор английского клуба специально приезжал в Беларусь, по-моему, в Столбцы, где “бело-голубые” проводили один из матчей. Директора сопровождал профессор Джордж Скэнлон, помогавший прежде Андрею Канчельскису в “Манчестер Юнайтед”. Он выступал в роли переводчика, сносно изъяснялся на русском. Я еще потом шутил: “Вы, наверное, шпион?” Скэнлон — очень доброжелательный человек. На первых порах в Англии и мне здорово помогал.
О том, что за мной будут наблюдать представители “Шеффилда”, никто не сказал. Может, и хорошо, а то стал бы волноваться. А так забил, показал себя с лучшей стороны. Нас познакомили уже после матча: так и так, люди из Англии, поедешь на просмотр. Как и все англичане, они при встрече широко улыбались. Я, честно говоря, оказался смущен. Скэнлон еще какую-то шутку отпустил, заодно приободрил, мол, молодец. Столбцы, 1996 год… Вы представляете, куда приехали люди?! Это шок! Белорусский рынок на Туманном Альбионе не рассматривали и не рассматривают по сей день. Даже не знаю, где британцы меня приметили. Скорее всего, в матчах за сборную.
Для начала пригласили на просмотр на неделю. Тренировался, сыграл за молодежный состав. Там качество футбола, конечно, не очень, каждый тянет одеяло на себя. Нападающим в такой ситуации сложно что-то показать. Решил: не стоит ждать шанса, чтобы подставить ногу. Когда получал мяч, тоже старался сам что-то придумать. Вроде получалось: удавались нестандартные обыгрыши, хорошие удары. В итоге просмотр продлили. Затем провел один спарринг за основную команду — тоже вышло неплохо. После этого клубы договорились, и мы с Евгением Хвастовичем (тогдашний владелец минского “Динамо”. — “ПБ”.) поехали в Англию на подписание контракта. Я три дня жил в доме генерального директора “Шеффилда”. Сейчас понимаю: наверное, это была составляющая трансфера — присмотреться ко мне, узнать, какой характер и так далее. А может, хотели убедиться, что не бандит. Все-таки на дворе у нас стояли девяностые. Разборки, грабежи… Но отношение со стороны гендиректора было очень хорошим. Пригласил в свою конюшню, расположенную неподалеку. Меня посадили на жеребца, провели немного. Даже умудрился пошутить, правда, больше на языке жестов: “Все, этого хватит, а то травму получу — потеряете игрока”.
В условия соглашения не вникал и о зарплате не спрашивал — такие шансы выпадают раз в жизни. Но клуб выручил приличную по тем временам сумму — 650 тысяч фунтов, миллион долларов. Хвастович хотел то же самое провернуть с Валиком и Хацем, когда те уезжали в Киев, однако ему не дали. Это в Англии все цивилизованно, а в странах бывшего СССР сделки проводились по-другому…
Параллельно шел процесс получения рабочей визы. А с ней в Англии, как известно, строго. Вроде с процентом матчей за сборную был порядок, тем не менее понервничать пришлось. Почему-то тогда у всех белорусов возникали проблемы. Наша страна только образовалась, ее никто еще не знал. Как и город Минск. Когда приехал, местные постоянно переспрашивали: “Москва?” Первое время доказывал, а потом плюнул: пускай будет Москва. Устал каждому объяснять. Не исключено, в том числе из-за этого с визой получилась заминка. Постоянно чего-то не хватало. Я уже сидел на измене: почему не дают — контракт же подписан? Но потом позвонили — все хорошо. И с июля началось самое интересное…

Выпрыгнуть из трусов

У “Шеффилда” стартовала подготовка к сезону. Поехали на две недели на сбор в Малайзию. База располагалась в очень живописном месте. Оказаться там после Минска — это впечатляюще. Провели три матча с какими-то местными клубами: постоянно полные трибуны, ажиотаж… Играли на фоне больших нагрузок, поскольку в Англии нет раскачки. У нас предсезонка длилась где- то двенадцать-четырнадцать недель, а там — шесть-семь. Поэтому сразу после выхода из отпуска начинается очень интенсивный период. Как раз под него попал. Сбор, конечно, был интересный, но трудный.
А я еще языка не знал. Первый раз зашел в раздевалку — посмотрели, как волки на ягненка. Трудностей во взаимоотношениях с партнерами на первых порах хватало. С одним защитником даже конфликты на тренировках случались. Он как-то въехал мне хорошенько, а я потом в ответ прыгнул с двух ног. Естественно, ему это не понравилось, возникла какая-то перепалка. Но приходилось показывать зубы, иначе ничего не получилось бы. В “Шеффилде” тогда было пять нападающих. Гарет Тэйлор — сборная Уэльса, Энди Уолкер — сборная Шотландии, один местный парень и норвежец Ян-Оге Фьортофт, который ездил в 1994-м на чемпионат мира в США. Из этого квинтета играли двое. Конкуренция зашкаливала. Надо отдать должное главному тренеру Ховарду Кендаллу, который все время меня поддерживал.
Когда начался чемпионат, стал отчетливо понимать, что скорости совсем другие и я никуда не успеваю. Физически вроде был немаленький, но проигрывал все единоборства. Не получалось вообще ничего. Один матч, второй, третий — ни хрена. Волновался, злился. Тренер объяснял, подсказывал, но я половину не понимал из-за языка. А схемы совсем другие. Пока в Беларуси еще играли с “либеро”, там уже применялось линейное построение. В Англии просили открываться в ширину, а нам это в “Динамо” запрещали… Так вот и маялся. Вижу, у Кендалла уже глаза погасли. Тогда реально задумался: смогу ли, дано ли?.. Да, контракт заключил на три года, но я не тот человек, который станет отбывать номер.
И тут вызывает тренер. Прихожу с Джорджем Скэнлоном к Ховарду в кабинет. Улыбается: “Садись”. Говорит: “Вижу, что у тебя не получается. А семья-то здесь?” Отвечаю: “Нет, один”. — “А жилье тебе сняли?” — “Нет, пока в гостинице”. — “Ну так ты привези семью, заселись в дом, подучи язык, а потом поговорим и о футболе”.
В тот момент я готов был выпрыгнуть из трусов и доказать этому человек, что сделаю все, лишь бы он не разочаровался. Это хороший пример тонкого тренерского чутья — как психологическая помощь может окрылить футболиста. В советские времена такого и близко не наблюдалось. Известное “я тренер, ты дурак”.
Буквально через неделю-две после этого разговора встреча с “Вулвергемптоном”. Почти час игры позади, счет 0:0. Меня выпускают на замену. Минут через 15-20 получаю мяч, обыгрываю двоих и с левой ноги бью в дальний угол. Но мяч сваливается, катится вдоль ворот, и набегающий Уайт вколачивает его в сетку — 1:0. Правда, вскоре остаемся вдесятером, а за пару минут до конца арбитр ставит пенальти и хозяева сравнивают счет. На тот момент “Шеффилд” около десяти лет не побеждал “волков” в гостях. И дело снова идет к ничьей, что в принципе при таком раскладе, когда заканчивали в меньшинстве, даже за счастье. Но вдруг из элементарной ситуации рождается момент. Мяч у нашего вратаря. Тот, хорошо приложившись, выбивает с ноги. Снаряд летит к чужой штрафной, защитник вроде меня контролирует. Но я ускоряюсь — и поспеваю первым. Откуда силы взялись, не знаю. Так или иначе мяч оказывается на левой ноге. Замахиваюсь — защитник катится. Убираю под себя и следующим касанием бью в ближний — от штанги в сетку. 90-я минута, фурор, все в эйфории! Я даже не понял, что произошло. Потом уже ощутил важность этой игры. В автобусе все поздравляли. В Шеффилде на следующий день болельщики благодарили. После этого матча смог добиться уважения со стороны партнеров. Те начали больше шутить, интересоваться моей биографией, спрашивать, где такая страна, как Беларусь… Голландец Майкл Фонк сказал: “Кто обидит — будет иметь дело со мной!” Хотя на сборе в Малайзии случился смешной эпизод. Меня с каждым знакомили. Повторял имена и фамилии, чтобы запомнить. И представили Фонка. А я повторил как-то коряво, получилось, что обозвал его неприличным словом. Все заржали. Но Майклу не понравилось, разозлился. Хотя тогда еще в силу незнания языка я не понимал ситуации — это потом уже рассказали. Тем не менее, когда пошла игра, Фонк первый выказал поддержку. Почему и выбрал этот матч — он как отправная точка. Возможно, самый важный в моей английской карьере. А дальше дела пошли: второй гол, третий… Вот я и регулярно в составе…

King Kat

Семья приехала в Шеффилд ближе к зиме. Клуб снял дом с садом — после минских “панелек” это было что-то невероятное. Хорошо запомнил первый Новый год в Англии. Тогда выпал снег, который не характерен для Туманного Альбиона, — и все остановилось. Машины не выезжали из гаражей, потому что не было зимней резины. Жили мы в холмистом районе. Тренировок нет, ничего не работает, люди лепят снежных баб, катаются с горок… Для меня это шок: как так из-за снега не работать? А для них целое событие, праздник.
Был шокирован и многим другим. Особенно удивило отношение к футболистам со стороны тренеров, руководства, сам образ жизни, культ футбола… Если что-то не получается — никогда не услышишь свиста. Бывало, выходил после не самых удачных матчей из раздевалки, и болельщики говорили: “Liven up!” Потом мне объяснили, что это значит “Веселее!”, “Выше нос!” Там, откуда я приехал, если сыграешь плохо, обольют такой грязью, что мало не покажется.
Шеффилд жил футболом. Два клуба — “Юнайтед” и “Уэнсдей”. Две части — бело-красная и бело-голубая. Как “Юнайтед” и “Сити” в Манчестере. Пабы, естественно, поделены. Не в тот зайдешь — могут навалять.
В городе узнавали. Даже приезжала съемочная группа Би-би-си, делала передачу о моей жизни в Англии. Им тоже было интересно, что это за страна такая — Беларусь. Жена перед камерами готовила голубцы. Что любопытно, в Британии мою фамилию исказили до Katchouro, хотя хватило бы и семи букв. Но просто ее так записали в белорусском паспорте. А заявляют же только по паспорту. Поклонники команды, кстати, прозвали котом, потому что “Кэт”. Даже майка продавалась, стилизованная под шоколадку “KitKat” только с надписью “King Kat”. Там еще стихотворение какое-то. До сих пор дома где-то лежит. Приятно было, когда в 2008-м на матче Беларусь — Англия болельщики из Шеффилда вывесили баннер с моей фамилией. Я, к сожалению, на стадион не попал, но знакомые рассказали. На родине футбола к истории относятся очень трепетно. А я ведь после первого сезона в клубе получил приз лучшему игроку года по версии болельщиков. И даже в номинации лучший спортсмен графства Южный Йоркшир занял второе место. Уступил только известному боксеру Насиму Хамеду по прозвищу Принц.

Китайская ошибка

В чемпионате-1996/97 “Юнайтед” демонстрировал очень добротный футбол. Выдавал длительные беспроигрышные серии. Однако концовку мы немного смазали и не смогли попасть в премьер-лигу напрямую — пришлось играть плей-офф. Там не повезло. В первом раунде прошли “Ипсвич”, а в финале попали на “Кристал Пэлас”. Встречались на легендарном “Уэмбли”, пропустили на 90-й минуте и уступили 0:1. Я начинал в основе, но незадолго до того дернул “заднюю”, которая к решающему матчу так и не прошла. Это мешало. Уже где-то на 20-й минуте тренер заменил. Видел, что не отбираю мячи, не бегу так рьяно. Я немного берег ногу, чтобы, если будет момент, использовать его.
После того как не смогли попасть в премьер-лигу, Кендалл ушел в “Эвертон”. А потом за три года сменилось пять тренеров, и каждому приходилось по новой доказывать. Сначала место Ховарда занял Найджел Спэкман, выполнявший роль играющего коуча. Но у нас отношения не сложились. Еще во времена Кендалла он начинал “пихать” на поле, а я мог ответить. Эта неприязнь потом перенеслась и на уровень “тренер — игрок”. Плюс Спэкман привел еще двоих нападающих, поэтому сезон при нем оказался потерян. Затем командой недолго руководил Рассел Слэйд, а после пришел Стив Томпсон. Уникальный персонаж. Он во многом пытался подражать Фергюсону, даже поилки в футболистов бросал. Но команда его не приняла. Следующим стал Стив Брюс — ныне наставник “Халла”. В бытность игроком он выступал за “Манчестер Юнайтед”, четыре года носил капитанскую повязку. Вот в его работе действительно чувствовался почерк Фергюсона. Даже по игре “Халла” это сейчас заметно.
Стив привел пятерку новых футболистов. Тем не менее на предсезонке я раззабивался. Продолжил и в сезоне: был отрезок — шесть голов в шести турах. Подошел капитан: “Давай, тренер на тебя рассчитывает”. Я очень понравился Брюсу. Но в одном из матчей бах — отбили почку. Чуть не вырезали — страшная история. Пропустил приличный отрезок чемпионата. Когда восстановился, сыграл пару поединков, но, естественно, уже не на таком уровне. Однако Стив после этого сезона перешел в “Бирмингем” и позвал с собой. У меня как раз заканчивался трехлетний контракт с “Шеффилдом”. Теперь твержу молодым: если тренер зовет — надо идти. А тогда рядом ни агента, ни просто разумного советчика. “Бирмингем” не мог дать зарплату значительно большую, чем предлагал “Юнайтед”, поэтому решил не дергаться и продлил соглашение. А пришел новый рулевой — Нил Уорнок — и сразу почувствовал разницу. Пожалел, что остался. У тренера в перерывах постоянно пена изо рта, глаза бешеные, крики. Еще и защитникам говорил: “Увижу два касания — будешь сидеть рядом со мной”. Стало ясно, в какой футбол предстоит играть. Все примитивно — длинные передачи, борьба… К тому же Уорнок очень не любил иностранцев.
После четвертого сезона в “Шеффилде” махнул в Китай. Ошибка? Да, ошибка. “Стокпорт” предлагал контракт на три года. Но там обстоятельства: разводился с женой, хотелось куда-то сбежать… Думал, потом вернусь. Я очень эмоциональный, взрывной, из-за чего мог наломать дров. В дальнейшем пробовал еще снова оказаться в Англии, но уже не вызывался в сборную, что осложняло получение рабочей визы. А если бы доиграл до конца четвертый год и остался бы на пятый, мог получать гражданство. Тогда вообще никаких проблем не возникло бы…

ТАБЛО
ЧЕМПИОНАТ АНГЛИИ-1996/97. ПЕРВЫЙ ДИВИЗИОН (Д2)
6-й тур
ВУЛВЕРГЕМПТОН — ШЕФФИЛД ЮНАЙТЕД — 1:2
ВУЛВЕРГЕМПТОН. 21 сентября 1996 года. Стадион “Молинью”. 25170 зрителей.
ВУЛВЕРГЕМПТОН: Стоуэлл, Дж.Смит, Э.Томпсон, Венус, Д.Ричардс, Фроггатт, Аткинс, Осборн, Корица (Дж.Райт, 75), Булл, А.Робертс.
ШЕФФИЛД ЮНАЙТЕД: А.Келли, Д.Ходжсон, М.Фонк, М.Уорд, Хатчисон, Спэкман, Д.Уайт, Паттерсон, Г.Тэйлор, Старбак (КАЧУРО, 56), Уайтхаус.
ГОЛЫ: 0:1 — Д.Уайт (76, пас — КАЧУРО). 1:1 — Э.Томпсон (89, с пенальти). 1:2 — КАЧУРО (90).
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ: Дж.Смит; Д.Ходжсон, Хатчисон, Д.Уайт.
УДАЛЕНИЕ: Г.Тэйлор (82).