Без повода. Обиды быть не может. Владимир Журавель: не надевая масок

Владимира ЖУРАВЛЯ — одного из тренеров, встретивших сезон в этом странном режиме ожидания, — мы уломали скрасить досуг ответами на вопросы, что копились со времени его осенней отставки из минского “Динамо”.

— Даже краткой сверки с информацией в википедии вполне достаточно для подтверждения: сегодняшний статус безработного для вас непривычен.
— Да, такое впервые. В бытность и игроком, и тренером оставался при деле всегда.

— На что тратите свободное время?
— Постарался максимально заполнить его решением накопившихся проблем. Занялся собственным здоровьем, делами семьи. Вот у дочки-первоклассницы окончание учебного года — интересная пора. Но с каждым днем проблем все меньше, занять себя труднее. Так что стараюсь жить от тура к туру. Наблюдаю национальный чемпионат…

— …в статусе эксперта?
— Не люблю это слово. Оно к чему-то обязывает. Просто смотрю футбол с трибуны. Это совсем другие ощущения, другая оценка игры и команд, нежели с тренерской скамейки.

— Что впечатлило?
— Есть несколько интересных сюжетных линий. Например, кардинальные изменения в том же “Немане”. Самобытный клуб с увлеченным эмоциональным тренером. Он живет делами команды, которую сейчас просто не узнать. Абсолютное обновление. Не стану скрывать интереса и к старту “Динамо”: три игры против БАТЭ, встреча с “Шахтером”…

— Прокомментируете?
— Оценку давать рано, особенно с учетом очередной смены тренера. Скажу так: движение не было поступательным, скорее команда выглядела хуже и хуже. А возможно, это и БАТЭ так игру улучшал. В первом матче “Динамо” имело преимущество примерно до семидесятой минуты. Второй можно разделить на два разных тайма. А в третьем борисовчане доминировали с самого начала. При этом динамовцы неплохо сыграли в Солигорске, создали много моментов, но не смогли их реализовать. В целом у них тяжелый старт. Сейчас пошла череда игр с соперниками несколько ниже классом. Команда ожила, в первую очередь эмоционально. Интересно, что будет дальше.

— Признайтесь, какие чувства борются в тренере при наблюдении за бывшей командой в положении, схожем с вашим. То есть вскоре после отставки — по мнению многих, несправедливой.
— Настроил себя на спокойствие. Этап работы в “Динамо” для меня закончился. Не я первый, не я последний. Можно следить за командой отстраненно. Тем более нет смысла в сравнениях. Команда теперь совсем другая. В прошлом сезоне мы были нацелены на добычу голов за счет коллективных действий. Ключевыми игроками были Удоджи, Стасевич — то есть не форварды. Сегодня есть выраженный нападающий, под которого строится игра и который приносит результат.

— Вам было обидно покидать “Динамо”?
— Обиды здесь быть не может. Ее в любом случае перевесили бы честь и радость приглашения в такой клуб. Это была моя мечта. Она осуществилась.

— То есть, принимая приглашение, вы сказали себе: пусть это будет всего лишь один сезон, но и он — счастье?
— Слышал много советов: идти — не идти. Все вспоминали предыдущие истории…

— Ну разумеется.
— Но не пойти было бы неправильно. Лучше что-то сделать и потом пожалеть, чем ни на что не решиться и ничего в итоге не понять. В принципе все на эту тему уже сказал — по окончании сезона.

— Правильно считать, что ваша работа в “Динамо” осталась в итоге незавершенной?
— Естественно. Если мы не достигли цели, не взяли чемпионский титул, то в чем-то недоработали.

— Имел в виду другое. Вы, когда заступали на пост, изначально закладывались на один сезон или держали в голове, скажем, весну 2015-го?
— У нас был очень хороший штаб: Олег Дулуб, Игорь Горелов, Сергей Приходько, начальник команды Сергей Павлючук. Получилось объединиться, найти общий язык. В команде были молодые ребята, опытные белорусы и легионеры — примерно равные по численности группы. Но в клубе такого уровня и со всем известной историей на первом месте сейчас не долгосрочная перспектива, а насущный результат. Так что мы очень быстро пришли к выводу: надо работать по принципу “от игры к игре”.

— В “Шахтере” было по-другому? Комфортнее?
— У каждого тренера свое представление о комфорте. Подбор игроков, условия для работы, отношение с руководителями, кредит доверия… Если брать все в комплексе, в Солигорске у тренера всегда будет больше времени, чтобы проявить лучшие качества. Вот я отработал там четыре года.

— С приходом в “Динамо” многое пришлось менять в подходах к игре, в поведении?
— Обширная тема. Если вкратце, то меняешься и обрастаешь опытом каждый год. Скажем, в “Шахтере” никогда не играл в три центральных защитника. А в “Динамо” мы применяли эту схему довольно активно. В Солигорске было тринадцать-четырнадцать игроков, возможности которых мы знали и которые тянули весь сезон. А в Минске подбор исполнителей позволял иную вариативность. Но в “Динамо” находишься под куда большим давлением. Здесь столица с множеством нюансов, которые приходилось учитывать.

— И вносить поправки в поведение?
— Не думаю, что как-то изменился мой характер.

— Но, по ощущениям, добавилось внешней экспрессии.
— В технической зоне? Все происходило совершенно естественно. Четыре сезона в Солигорске мы провели на позиции следом за БАТЭ. В 2013-м были очень хорошие шансы на чемпионство: “Шахтер” лидировал летом с запасом в шесть очков, но растерял его — по причинам не только футбольным. Я понимал, что если эту череду вторых мест сразу не прервать, то следующий шанс представится неизвестно когда. Надо было выжимать максимум, в том числе из себя. Отсюда и экспрессия. Вообще считаю, что возможны разные стили тренерского поведения. Иногда надо прикрикнуть, иногда остудить и поддержать. Но я не сторонник управления из-под палки. Команда — в первую очередь люди. И только во вторую — футболисты.

— У вас было время спокойно проанализировать сезон. Убеждены, что “Динамо” объективно могло стать чемпионом?
— Абсолютно. Шли с БАТЭ по дистанции, обходя друг друга, порой вровень. И только за четыре тура до окончания чемпионата при нашем отставании всего в очко случился тот проигрыш на “Тракторе”. Чудо-гол от Хагуша — с рикошетом и невероятной траекторией. А через пять минут — еще один, от Полякова со “стандарта”. Такое классическое поражение. А ведь игра-то нам удавалась, мы превзошли борисовчан и в технико-тактических действиях, и в физической активности. Во времени владения мячом соотношение было где-то 70 на 30. Но БАТЭ умеет забивать там, где не умеют другие. После той неудачи отыграть за три тура четыре очка было нереально…

— До этого во встречах с БАТЭ у вас были еще проигрыш и две ничьи. При этом, на мой взгляд, весь сезон “Динамо” старалось играть против чемпиона с позиции силы.
— Но, возможно, нам не хватило агрессии. Старались завладеть территорией, иметь преимущество за счет владения мячом. Цифры говорят, что, за исключением второго тайма первой игры в Борисове, все остальные прошли с нашим перевесом. Но мы уступили в числе угловых. Там преимущество соперников было двукратным. Если у борисовчан что-то не получается, они умело компенсируют это, зарабатывая перспективные “стандарты”. Из четырех прошлогодних мячей два были забиты нам с угловых. Плюс тот интересный гол Хагуша и одно добивание дальнего удара, при котором, я уверен, Родионов помешал сыграть Гутору, находясь в офсайде. Но вообще все это отговорки для слабых. Главное — результат.

— Можно пофантазирую? Вы остаетесь во главе “Динамо” еще на сезон. Что меняете в подходах к поединкам против БАТЭ?
— Качество исполнения высокого прессинга. Возможно, игрокам не хватало понимания наших требований. И в целом смелости в игре. Увы, не у всех такие характеры, как у Никиты Корзуна.

— Вы ведь не только БАТЭ отдавали очки.
— Если анализировать ход по дистанции, видно, что проблемы начались в августе-сентябре, с появлением еврокубкового фронта. До выхода в группу в Лиге Европе шли еще с положительной динамикой, а вот в чемпионате уже начались сбои. Мы совершали ошибки. Сегодня убежден, что против того же “Слуцка” нужно было выпускать основных футболистов, а не давать им передышку. Но там надо было учитывать множество нюансов. Хотели избежать усталости и травм. БАТЭ, кстати, тоже допускал осечки, однако мы этим не воспользовались. Например, так и не смогли обыграть в чемпионате жодинское “Торпедо”. Не хватало игроков, умеющих ставить точку в созидании. Таких как Стасевич, который активно участвовал в половине наших голов.

— Был день, когда внешнее давление, о котором вы упомянули, стало чрезмерным?
— Возможно, вы неправильно меня поняли. Это не было давлением со стороны Юрия Александровича Чижа или директората клуба. Было понимание того, где находишься и какие решаешь задачи. Подсознательно возрастала ответственность. И отрицательные результаты переживались больнее.

— Осенний спад “Динамо” многие связали с увольнением из клуба Олега Дулуба.
— Для меня его отстранение от работы было полной неожиданностью. Узнал об этом утром перед игрой с “Генгамом” и до начала матча пребывал в прострации. Было тяжело и больно.

— Пробовали перечить, протестовать?
— Мысли рождались разные. Просил разъяснений у генерального директора, но так и не получил. Не он принимал то решение. И четкого представления о его мотивах и причинах у меня нет до сих пор.

— Зимой вы предприняли карьерный шаг, показавшийся экстравагантным: отправились с Олегом Кубаревым тренировать кишиневскую “Дачию”.
— Олег Михайлович попросил помочь ему в Молдове. Это было 20 января. Большинство клубов уже вышли из отпуска, начали предсезонку. Времени на размышления не было. Зато хотелось работы, живого общения. Странно, если это кому-то непонятно. Надо было сидеть и ждать? Чего? Разве был выбор? За желание работать не осуждают.

— Я и не собирался. Просто тот ваш рейд оказался слишком коротким…
— Все равно получил большое удовольствие. Полтора месяца пролетели незаметно. Сложись все немного иначе — работали бы дальше. Тренировать там, где тебя никто прежде не знал, оказалось интересно. Попал в совершенно незнакомый коллектив, где поначалу не на кого было опереться. Опыт и польза колоссальные.

— Вас не смутил статус всего лишь помощника?
— Для меня абсолютно не принципиальна роль в тренерском штабе, если он состоит из единомышленников. Работа там подразумевает разные направления и смену функций. Генеральная линия все равно вырабатывается совместно. Разница порой лишь в том, кому задают вопросы, кто более медийная персона. Есть тренеры, которые не видят себя ассистентом. Я могу перестраиваться безболезненно.

— В вашей карьере игрока было немало знаменитых тренеров…
— Порядка тридцати. Когда пытаюсь подсчитать, все время сбиваюсь. Потом обязательно еще кого-то вспоминаю.

— Чья наука была ценнее для воспитания в вас игрока, будущего наставника?
— Здесь неправильно выстраивать градацию. Все учителя важны, начиная от первого мозырского — Анатолия Дергачева, которого уже нет в живых. Доверие Малофеева в “Динамо”. Игра против голландцев в сборной Боровского. Изучение в тридцать лет зонной обороны в Смоленске у Бердыева. Это настолько интересные процессы! Огромное подспорье. И дело здесь не столько в том, кто и что в тебя вложил, сколько в том, что ты сам взял.

— Хорошо, другая формулировка вопроса. Самые яркие из тренерских уроков по силе воздействия?
— Многое пришлось кардинально пересмотреть, когда изучали и осваивали защиту в линию. Помню, помощник Бердыева бегал по бровке, и мы на первых порах не столько следили за соперником, сколько равнялись на него при построении на поле. Было в этом что-то комичное. Но сегодня понимаешь, насколько важна была та наука. А в представлениях о тренировочной работе многое изменилось для меня с приходом в Жодино Кубарева и Дулуба. Увидел, что подготовительный период можно строить, максимально объединяя физические нагрузки и работу с мячом. И это больше по душе игрокам. Причем сезон подтверждал потом верность такого подхода. Это были существенные для меня открытия в постижении футбола.

— Как думаете, за что вас юношей выделил и резко выдернул вверх Эдуард Васильевич Малофеев?
— Наверное, это заслуга Юрия Антоновича Пышника. Он всегда рекомендовал в “Динамо” своих воспитанников из РУОРа, был настойчив. Некоторые ребята, с которыми там тренировался, попали в динамовский дубль раньше меня. Помню, как послали молодежный состав на какой-то кубковый матч, и мы по черно-белому телевизору в актовом зале смотрели, как играли за “Динамо” наши недавние партнеры. А потом Пышник “пролоббировал” и меня. Взяли на сбор. Ну а дальше был уже выбор Эдуарда Васильевича. Такая история. В 91-м году мне еще посчастливилось сыграть в союзной высшей лиге. А потом тот чемпионат закончился вместе со смертью СССР.

— Это обстоятельство можно рассматривать как удар по вашей карьере?
— Возможности проявить себя не исчезли. Практически все уезжали из “Динамо” в хорошие клубы. А я оставался. В 97-м году, когда выиграли чемпионское золото с Байдачным, мощно сыграл Андрей Лаврик и сразу отправился в московский “Локомотив”. Мои качества были скромнее: трудолюбив, держал большой объем работы. Наверное, что-то еще. А вообще не любил переходить из клуба в клуб. Если бы не та история с “Динамо”, когда покрылось туманом его будущее, я и в “Жемчужину” с Байдачным не уехал бы…

— В Сочи было интересно?
— Анатолий Николаевич, который тоже оставил добрый след в моей судьбе, переквалифицировал меня из опорников в защитники. Подошел и обрадовал: у нас проблемы в обороне, попробуем тебя в центре. Успокоил: мол, ты же страховал линию полузащиты, сейчас станешь страховать всю команду. Первый раз попробовали на сборах в Эмиратах — против “Аустрии” с Иванаускасом в нападении. Сейчас понимаю, что с моими ростом и скоростью играть в таком амплуа было некоторым риском. Тем не менее в чемпионате России продолжил. Старался действовать за счет выбора позиции. Вообще не люблю вспоминать. Историю никуда не денешь. Но лучше жить настоящим, смотреть в будущее.

— У вас есть заимствования из тренерских приемов учителей?
— Знаете, можно ведь не только заимствовать, но и примечать такое, чего сам не станешь применять никогда.

— Интересно…
— В отношениях с футболистами не стоит входить в образ, играть роль.

— В каком смысле?
— Будь требовательным, жестким, дипломатичным — каким угодно. Но только оставайся таким, какой ты есть. Не надевай масок.

— Вот самое время пролить свет на одну историю. Помню, как в 95-м году Сергей Боровский внезапно исключил вас из состава сборной перед самым вылетом на отборочный матч против мальтийцев. Что произошло?
— Вон куда вас занесло… Не хотел бы вспоминать. Был финиш чемпионата. Рано отпраздновали золото. Все просто. Нарушение режима и смена направления движения. По большому счету, в сборной я потом не играл…

— С тренерской репутацией “вечно второго”, прицепившейся к вам в последние годы, тяжело сладить?
— Да, таких историй целый шлейф. Начиная с “Кубка Содружества” в 2011-м. Туда “Шахтер” поехал вместо БАТЭ и проиграл в финале по пенальти бакинскому “Интеру”. Потом оступались на пенальти в кубковых матчах против “Гомеля”. Обидно было вылетать на первых стадиях из еврокубков, причем при неплохой игре. Хотя перед моим уходом из “Шахтера” проклятие пенальти в Кубке страны сняли победой в Жодино. А еврокубковое стартовое невезение преодолел уже в “Динамо”. А вот вторые места в чемпионате — и в Солигорске, и особенно в прошлогоднем “Динамо”… Для меня это, не стану скрывать, в некотором роде удар.

— Проигрывать БАТЭ — карма всех белорусских тренеров?
— В Борисове ведь никого не околдовывают. Там работает система. На длинной дистанции всегда есть возможность догнать, поменяться местами. Побеждает тот, кто больше того заслуживает, кто ведет дела правильнее и лучше. Сегодня БАТЭ — аналог минского “Динамо” начала 90-х. Тогда все дети мечтали тренироваться в “Динамо”. Все игроки стремились туда перейти. БАТЭ шаг за шагом отвоевал эти позиции. Но здесь палка о двух концах. Из-за такого постоянства команду многие перестали любить. Хотя есть еще одна важнейшая заслуга: она регулярно достойно представляет страну на международной арене.

— Прошлогодний прорыв “Динамо” в групповой раунд Лиги Европы — революционная веха для вас?
— Громко сказано. Это новые ощущения, которые не испытывал прежде ни как тренер, ни как игрок.

— А как же “Лацио” и “Вердер” — соперники вашего “Динамо” в 90-х?
— Там как-то не к чему и вернуться. А группа — это совсем другое. Мини-турнир — история с завершенным сюжетом. В нем, надо признать, можно было добиться несколько иного результата.

— Испытали некие комплексы несоответствия уровню?
— Нет. Антураж, поведение публики — с позитивом вспоминаешь все, кроме поражения в Салониках. Там матч сложился для нас незаслуженно тяжело.

— Управление футбольным коллективом часто требует изощряться в педагогике?
— Хороший футболист часто далеко не идеален в поведении. Но вообще-то объединять разных людей одной целью очень интересно. Иногда полезно собрать информацию об игроках еще до начала работы с ними, чтобы хотя бы примерно решить, как будешь себя с ними вести. И в “Шахтере”, и в “Динамо” довелось работать в основном с пытливыми ребятами, восприимчивыми к информации. Там были лидеры. В “Шахтере”, допустим, большим подспорьем должно стать возвращение Димы Комаровского. В “Динамо” вели за собой Игорь Стасевич и Дима Молош.

— С кем-то конфликтовали?
— Из динамовского сезона вспоминается разве что недопонимание с Неманьей Николичем. Анализ матчей на первом турецком сборе выявил избыток перемещений мяча поперек поля. Его склонность к такой игре стала откровением. А на наши пожелания перестроиться Николич отреагировал не сразу. Пришлось настаивать на своем, повышать тон. Но когда он понял, чего от него требуют, стал важнейшим для команды игроком. Потом мы шутили, вспоминая весенние дискуссии. Творческий процесс.

— Предложение какого уровня может вас к нему вернуть?
— Не возьмусь ничего прогнозировать. Изначально готов работать. Остальное — темы для уточнений.