Линдсей Хардинг: спою белорусский гимн, когда выучу слова

Более того, наш разговор предваряли два матча мемориала Халипского, в которых плеймейкер приняла посильное участие, проводя в среднем на паркете порядка трети часа. Иная в такой ситуации диалог с прессой послала бы куда подальше, однако Хардинг с улыбкой внесла в расписание своего выходного дня интервью “ПБ”.

— Откуда вообще появилась Линдсей Хардинг в наших палестинах?
— Всегда хотела принять участие в Олимпийских играх. Когда узнала, что белорусская федерация заинтересована в моих услугах, воодушевилась — появилась возможность сделать шаг навстречу мечте. Еще сильнее этого захотелось после общения с Леной Левченко — мы с ней играли два года в женской НБА за “Атланту Дрим”. Судя по ее рассказам, в Беларуси сложился отличный и мощный коллектив, который был не прочь принять в свои ряды натурализованную разыгрывающую, чтобы стать еще сильнее.

— Перед принятием решения узнавала у будущей землячки, какие вызовы тебя ждут?
— В шутку можно сказать, что именно Лена несколько лет назад начала работу по моей паспортизации. Когда играли в Штатах, она постоянно повторяла: “Бросай уже летом ерундой заниматься да приезжай в Минск — белорускам как раз нужен плеймейкер в сборную”. А если серьезно, то советовалась только с самыми близкими людьми — мамой, папой, друзьями. Все в один голос заявили: это отличная возможность выйти на новый уровень, попробовать силы в турнире, о котором мечтают все спортсмены, — так что не отказывайся.

— Долго думала над предложением?
— Нет, согласилась довольно быстро. Мне уже тридцать лет. Если говорить откровенно, времени, чтобы выступать на топ-турнирах, осталось не так уж много. Так что не видела смысла что-то откладывать, размышляя, по силам мне вызов или нет. Разумеется, не знаю, как все пойдет, сложится ли сотрудничество удачно. Но если мои навыки и кондиции удовлетворят ожидания белорусских тренеров, игроков, то непременно буду приезжать в сборную.

— Ты так свободно рассуждаешь о возрасте, что не могу не спросить: раздражаешься, когда журналисты называют 30-летнюю Линдсей Хардинг ветераном?
— Да ну, глупость абсолютная. Представляешь, какая нервная система была бы тогда у моих подруг, которые играли до 37-38 лет? “Ветеран” — оборот, конечно, специфический, но в Европе, в Штатах он подразумевает респект знаниям, накопленным игроком. Никто не стремится задеть спортсменов намеком на возраст. Для людей важно, что ты уже долгое время трудишься на площадке и являешься примером для подрастающего поколения. И они стремятся это подчеркнуть, показывая, что даже после четырех-пяти сезонов в деле твой опыт заслуживает особого, уважительного отношения.

— Насколько отличается процесс юридической натурализации игрока от подписания контракта с клубом?
— Для выступлений за какую-либо страну сначала надо доказать ФИБА, что ты нигде больше не была заиграна на официальном уровне. У меня с этим имелись шероховатости, поскольку несколько отборочных циклов тренировалась в сборной США. Да, в итоговую заявку на “мир” или Олимпиаду не попадала. Но функционеры могли пойти на принцип — и тогда бумажная волокита продлилась бы месяцы, а то и годы.
Тем не менее два сезона назад решилась протестировать рынок паспортизации. С одной стороны, от многих американцев, которые выступали за рубежом и обзавелись вторым гражданством, слышала только позитивные отзывы. С другой — подтолкнул к действию мой новый агент. Сразу после того, как наняла его на работу, услышала: “Линдсей, ты же хочешь сыграть на Олимпиаде. Так зачем ждать у моря погоды? Давай действовать — сборные по всей планете нуждаются в разыгрывающей”. Не знаю точно, со сколькими странами он вел переговоры, но Беларусь точно не была единственной. Однако именно с вашей страной быстрее всего нашлись точки соприкосновения, после чего закипела работа.
Чем она запомнилась? Обилием формуляров, которые пришлось заполнить! Одобрение федераций, правительств, ФИБА — чтобы получить каждое из них, требовалось написать и заверить уйму бумаг. При этом какого-то конкретного соглашения, сравнимого с клубным контрактом, не заключалось. Скорее, в каждом из документов что-то обещала или, наоборот, обязывалась не делать.

— А как насчет бонусов? В ряде европейских сборных, насколько знаю, иностранкам платились немалые суммы за “смену родины”.
— Ха, я бы не возражала, поступи миллион-другой долларов на мой счет из Беларуси! Но ничего такого не было. Мы договорились о взаимовыгодном сотрудничестве, поскольку объединены общей целью — выступлением на Олимпиаде — и планируем помочь друг другу ее достичь. Кроме того, с получением паспорта я остаюсь в выигрыше и в карьерном смысле. По баскетбольной юрисдикции перестаю считаться игроком из-за океана. А значит, могу претендовать на дополнительные места в составе любого из клубов континента. Ведь ваши чемпионаты запрещают заявлять больше двух американок, тогда как спортсменок из стран, не входящих в Евросоюз, в ростере может быть три. Так что фактически Беларусь заботится о моем трудоустройстве и заработке. Согласись, было бы неправильно в такой ситуации требовать от нее еще и бонусов.

— Какой информацией о нашей стране владела перед приездом?
— Была в курсе, что здесь, как и в России, приветствуют друг друга словом “прывьет”. Играла за курское “Динамо” на протяжении сезона, и в ту пору выучила несколько русских слов. Что до Беларуси, то благодаря Лене имела представление о Минске: мол, чистый, уютный город, в котором спокойно и комфортно. К сожалению, пока погулять по столице не успела: из-за того, что долго добиралась сюда, экскурсию по улицам пришлось отложить. Но все, что видела из окна автобуса и автомобиля, произвело приятное впечатление. Действительно рада здесь оказаться.

— Насколько слышал, дорога до Беларуси заняла у тебя целую вечность…
— И не говори! На все ушло 26 часов — наверное, это мой рекорд. Паспортный контроль, визовый, опять паспортный, опять визовый, несколько самолетов, поезд. В какой-то момент казалось, что ни за что в жизни не доберусь до места назначения. Но я сделала это!

— Когда соглашалась на натурализацию, не смущали напряженные политические отношения между нашими государствами?
— Нисколько. Возьми любую из стран: вряд ли она согласна со всеми решениями, которые принимаются соседями по планете. Так что шероховатости в международном диалоге при желании можно отыскать всюду. Но я не за этим сюда приехала. Считаю, что спорт должен существовать вне политики — и собираюсь играть в баскетбол за страну, которая очень хорошо ко мне относится, какие бы недопонимания на уровне правительств ни происходили.

— Но рядом с Беларусью находится Россия, которая последние годы ведет себя очень агрессивно. На Украине вовсе идет война. Согласись, не самое спокойное место в плане соседства ты выбрала для продолжения карьеры.
— Я три года играла в Турции — стране, что граничит с Сирией, где конфликты не утихают в принципе. О каком страхе после этого может идти речь? К тому же, будь здесь опасно, никогда бы на переезд не согласилась. Да и агент тщательно разведывал ситуацию, прежде чем предложил вариант с Беларусью.

— Ты дебютировала за белорусскую сборную спустя считанные часы после приезда в столицу…
— До старта Евробаскета осталось всего ничего, поэтому стараюсь провести как можно больше времени на площадке, чтобы сыграться с девчонками, найти общий язык с тренером. Прекрасно понимаю: им всем сейчас также непросто, поэтому стараюсь помочь, чем могу. Да, смены часовых поясов, последствия перелетов, нервы, сопровождавшие путешествия, негативно отразились на моей форме. И, наверное, даже половины возможностей на турнире в Минске я не продемонстрировала. Тем не менее обязана была выйти на площадку — интересы команды превыше всего.

— В прежних коллективах ты была лидером. И сейчас люди ожидают от тебя чуда. Готова его сотворить?
— Пока об этом говорить рано. В сборной я новенькая: не знаю, как взаимодействуют девчонки, не владею нюансами тактики. Понятное дело, как только разучу комбинации, смогу приносить больше пользы, нежели ограниченный в функциях атакующий защитник, каким я была на турнире. Но, если честно, мне кажется, не в нападении наша главная проблема. Вот честно: потери, промахи, ошибки в передачах в отрыв — это мелочи. Пара-тройка тренировок, и войдем в боевой ритм. А вот защита реально беспокоит. Если мы хотим выиграть Евробаскет, заботиться о сохранности своего кольца надо куда старательнее. Необходимо довести до ума систему смен, сделать страховку более эффективной, разобраться с преодолением заслонов. В команде все могут забрасывать, но более мастеровитых соперников одолеть можно лишь защитой. А так, получается, тренер говорит: “Линдсей, мы играем зону 3-2”, а я понятия не имею, как в ней себя должны вести задние игроки. Так что за оставшееся время нам надо подтянуть оборону. И здорово, что в команде все это понимают.

— Ты регулярно вызывалась в сборную США, но там так и не заиграла. Почему?
— Сложный вопрос. Постоянно отрабатывала всю программу в тренировочных лагерях, попадала в шорт-лист, который готовился к участию в топовых турнирах. Но в последний момент оказывалась в числе отцепленных. Это задевало, ведь до Олимпиады или чемпионата мира оставалось всего ничего. Сильно переживала всякий раз, как оказывалась вне заявки, но утешалась мыслью, что рано или поздно шанс обязательно получу. В итоге возможность дебютировать на состязании высшего уровня представилась — пусть и под другим флагом.

— Несколько лет назад американские болельщики негативно отнеслись к переходу Ребекки Хэммон под российские знамена. Нет опасений, что на родине твое сотрудничество с белорусками также воспримут в штыки?
— Пока ничего подобного не ощущала — и не думаю, что кому-нибудь захочется меня критиковать. Но даже если возмущенные объявятся, плевать. Это моя жизнь, я хочу быть счастливой и получать удовольствие от решений, которые принимаю. Беларусь пожелала со мной сотрудничать, команда сказала “да” нашим совместным выступлениям, семья с друзьями поддержали. Так что, повторюсь, рада быть здесь — для меня честь выступать в рядах белорусской сборной.

— При прогрессе сборной Беларуси на Евробаскете через год высока вероятность сшибки Линдсей Хардинг с командой США на Олимпиаде в Рио…
— Странная наверняка получится встреча. Понимаешь, мне ведь в США никто не говорил: “Ты слабый игрок, поэтому остаешься вне заявки”. Дело в другом: из-за трафика на позициях банально не хватало мест даже суперзвездам. Америка настолько сильна и хорошо укомплектована, что при наборе национальной команды можно формировать чемпионский коллектив с закрытыми глазами — просто тыкая наугад пальцем в перспективных студенток колледжей. Двенадцать мест в ростере для такой дружины — невероятно мало. Защитниц переизбыток, и кто-то должен быть лишним. Хэммон, Принц, Толливер, Ки это понимали, поэтому отправлялись в сборные других стран.
Скажу больше: перед тем как получить белорусский паспорт, звонила в американскую федерацию баскетбола. Объясняла ситуацию, причины для смены спортивного гражданства — и ни слова упрека не услышала. Более того, все желали удачи, благодарили за те два олимпийских цикла, что готовилась вместе со сборной США.

— Однако противостоять соотечественницам — это испытание для психики?
— Наверное, всю неоднозначность ситуации прочувствую, только когда выйду на площадку. Скажем, зазвучат национальные гимны — здесь уж точно сердце окажется не на своем месте… Кстати, на турнире в Минске девчонки уже подкалывали, что я не пела гимн Беларуси перед матчами. Но договорились, что как только выучу слова, присоединюсь к ним в этой церемонии.

— А ты вообще хорошо поешь?
— Скажем так, караоке люблю. И микрофона не боюсь, особенно если выпить чуточку для храбрости перед соло.

— Ты ведь воспитывалась в Техасе. Зачем тебе пить для смелости? Чак Норрис в сериале про рейнджеров уверял, что именно в его штате живут самые храбрые люди Америки.
— Это преувеличение. Все думают, что в Техасе полным-полно лошадей, конных полицейских и приключений, но на самом деле все прозаичнее. Единственное, что справедливо, так это поговорка “В Техасе все больше”. Порция еды для человека сравнима с европейскими блюдами на всю семью, автомобили — сплошь траки да грузовики, земельные наделы у холостяка не уступают размерам отдельно взятого штата. Проще говоря, Техас — это такое специфическое государство в государстве.

— И Линдсей Хардинг росла в его сердце, Хьюстоне — городе, где на улицах в баскетбол девушки рубятся на равных с парнями…
— Так и было. До 13 лет занималась легкой атлетикой, бегала на 400 метров. Однако потом, прилично вымахав, переключилась на игры с мячом — соккер, волейбол, баскетбол. В последнем начала добиваться успеха, но со сверстницами играть было не очень интересно, поскольку превосходила их и в скорости, и в росте. Пришлось поддерживать форму, бросая вызов мальчишкам на площадках в центре города. Между прочим, до сих пор это делаю, когда летом возвращаюсь в Хьюстон и набираю тонус для выступлений в женской НБА.

— Знаешь ли, что первый натурализованный баскетболист в Беларуси, Данте Стиггерс, также был родом из ваших мест? У него даже на предплечье была татуировка “Парень из Техаса”.
— Не знакома с ним, но уверена, что наш штат он не посрамил. Делала ли сама какие-то тату на теле в честь Хьюстона или окрестностей? О нет, родители бы не одобрили. За всю жизнь нанесла на кожу всего один рисунок, еще в колледже — очень маленькую бабочку на бедре. И то папа, когда увидел, долго возмущался. Думаю, сведу ее в ближайшем будущем.

— Обычно именно родители определяют спортивное будущее детей. Какова твоя история?
— Когда была ребенком, и секунды не могла спокойно усидеть на месте. И мамина подруга посоветовала отдать меня в спорт. Поначалу это были шесть лет гимнастики — до сих пор без проблем могу сесть на шпагат или стать на мостик. Но занятия были очень дорогими — несколько тысяч долларов в месяц. Семья не могла себе этого позволить. Выбрала в качестве альтернативы легкую атлетику — и преуспела в ней настолько, что при поступлении в “Дьюк” даже претендовала на стипендию на весь период обучения в университете. Однако баскетбольный тренер, который к тому времени тоже курировал мой прогресс, отрезал: “Твоя жизнь будет связана с нашим спортом”. И оказался прав. Родители, разумеется, это решение поддержали, хотя напрямую отношения к спорту не имели. Мама плавала, но больше для себя. Папа в колледже занимался футболом и бейсболом — тоже без профессиональных перспектив.

— Воспринимаешь грядущий чемпионат Европы как вызов или приключение?
— И то, и другое понемножку. Кроме того, это еще и способ вывести карьеру на новый уровень, заявить о себе как о человеке, способном адаптироваться к совершенно иному, нежели в женской НБА, типу игры, ее стилистике. Если справлюсь с задачей, то, естественно, меня начнут совершенно иначе — намного серьезнее — воспринимать по обе стороны океана.
А еще, говоря начистоту, мне любопытно. Никогда не играла против всех сильнейших баскетболисток Европы, объединенных в одном турнире. Хочется не только готовиться, но и выступать в составе сборной, претендующей на медали. Это неоценимый опыт, упустить который настоящий спортсмен не имеет права.

— Ты все еще ощущаешь себя иностранкой в составе сборной, или же обращение “белоруска” к Линдсей Хардинг уже справедливо?
— В клубе с этим намного проще: знакомишься с девчонками, притираешься по ходу сезона, принимаешь их такими, какие они есть, и заслуживаешь аналогичного отношения к себе. В национальной команде все иначе, поскольку люди мало того, что собираются на короткий срок, так еще и представляют свою страну. То есть ими движет мотивация более сильная, нежели в клубе. Любой игрок, входящий в этот коллектив, просто не имеет права действовать по своим правилам. Поэтому мне еще только предстоит по-настоящему адаптироваться в здешних условиях. И пока полностью не освоюсь, называть меня белоруской, наверное, огромный аванс. Но, поверь, я действительно горжусь тем, что на меня обратила внимание такая серьезная команда, как сборная Беларуси. И защищать ее цвета буду с невероятным внутренним подъемом.

— Ты решилась на перемены в клубной карьере. Почему “Эрдинеспор” не смог сохранить Хардинг?
— Поступило во всех смыслах более выгодное предложение. Да, “Гелистеренлер” пробился в высшую турецкую лигу из дивизиона рангом ниже, но амбиций ему не занимать. И по заявлениям руководства, и по кадровым решениям четко прослеживается желание команды всерьез и надолго закрепиться в элите. Кроме того, с нового сезона буду жить в Стамбуле, что также учитывала, когда рассматривала предложения о переходе.

— У тебя в карьере был год в “Динамо” из Курска — городе, где любую легионерку из далекого зарубежья первым делом учат пить по-русски…
— Ой, это точно не моя история: после двух шотов выбываю из игры! Что до Курска, то там практически нечего делать в свободное время. Плюс зимой, когда валит снегу по голову, с температурой катастрофа и любой выход на улицу (в тот же супермаркет, например) — уже подвиг, вечеринки — едва ли не единственный способ для развлечения. Так что деваться иностранкам некуда.

— Год выступлений в вильнюсском ТЕО, надо полагать, выдался более позитивным?
— Точно. Литовцы невероятно дружелюбные. Идешь по городу и только успеваешь отвечать на приветствия, обмениваться улыбками, поднимать большой палец, слыша вопрос: “Как дела?”. Они реально стараются помочь иностранцу чувствовать себя как дома — пусть даже не знают, кто ты есть на самом деле… Жилось веселее еще и потому, что главный тренер был всего на год старше меня, да и команда в целом довольно юная. Так что мы быстро нашли общий язык, облазили все закоулки Вильнюса, покатались по стране. Помогали сплочению и результаты: ТЕО выиграл национальное первенство, Балтийскую лигу — реально получали удовольствие от игры. Жалко, что из-за финансовых проблем команда распалась.

— Напоследок давай устроим небольшой блиц, чтобы узнать о твоих пристрастиях чуть больше. Кто выиграет чемпионские перстни НБА: “Голден Стэйт” или “Кливленд”?
— О, черт, сразу так сложно. Серия будет классная, без вопросов. Равные силы, суперзвезды в лидерах, сумасшедшая поддержка арен. О»кей, давай поставим на “воинов”. Команда Блатта будет упираться до последнего, но все-таки выиграют “Уорриорз” — в шести или семи матчах.

— Кобе или Леброн?
— Да что ж ты делаешь-то?! Здесь ведь тоже хоть разорвись! Лучше всего, конечно, уйти от ответа, сказав, что они на разных позициях играют. Но раз уж я живу в Лос-Анджелесе, а ты наверняка ответ потребуешь все равно, то пусть будет Брайант. Но в молодые годы, а не образца трех последних сезонов — с 2010-го голосовала бы за Джеймса.

— “Игра престолов” или “Настоящий детектив”?
— Ни то, ни другое — я равнодушна к сериалам. Да и вообще очень редко смотрю телевизор.

— Нравится ли твое фото в белорусском паспорте?
— Да, оно крутое! Правда, женщина перед съемкой настоятельно просила не улыбаться. Но я все равно смогла немного растянуть уголки губ, так что получилось здорово.

— Натурализованные турецкой сборной Кристен Невлин и Латойя Сандерс корректировали свои имена. При оформлении нашего паспорта тебе ничего такого не предлагали?
— Нет-нет-нет! Возможно, в будущем что-то подобное изобретут болельщики — знаю, что в той же России люди часто переиначивали имена иностранок на свой лад. Обещаю, если вариант с Линдсей будет приемлемым, то буду на него отзываться.

— Собаки или кошки?
— Собаки. Дома живет черный лабрадор. Майки 10 лет, и он старается сопровождать меня всюду, где только можно. Во время сезонных отлучек за пределы Штатов отдаю его двоюродной сестре или маме. Очень спокойный, умный пес.

— “Твиттер” или “фейсбук”?
— “Инстаграм”! Не сказать, правда, что я такая уж большая фанатка этого дела. Например, фото из Беларуси еще ждут своего часа, чтобы загрузиться в сеть. Но данный сервис мне все-таки ближе “твиттера”. “Фейсбук” же открываю под настроение — от случая к случаю.

— Видел в “Инстаграме” твое фото с одним из самых знаменитых соседей по городу ангелов — Мэджиком Джонсоном. Расскажешь, как завела знакомство с легендой НБА?
— Когда играла в “Лос-Анджелес Спаркс”, Мэджик являлся владельцем команды. Он регулярно появлялся на наших матчах, посещал тренировки, поддерживал. Так что мы постоянно чувствовали рядом плечо не только великого в прошлом игрока, но и шикарного человека. Не могу сказать, что мы стали близкими друзьями, но от общения с Мэджиком остались самые приятные воспоминания.

— Лучшее блюдо, которое можешь приготовить?
— Макароны с сыром — обожаю их. Ничего не могу с собой поделать: поскольку я родом с Юга, то, как и все тамошние жители, питаю слабость к жирной пище. Съешь чего-нибудь такого сытного, завалишься на бочок и спишь весь день — все, жизнь удалась. Поэтому, кстати, американцы такие полные… Из прочих же рецептов выбираю те, что попроще: запеченная курица, овощи на пару — этим готова угостить в любое время. Белорусская картошка? Еще не пробовала, но обязательно внесу в список.

— Твое идеальное свидание?
— Поскольку люблю пляжи (даже в Лос-Анджелесе живу рядом с ним), то, наверное, выберу романтическую встречу в ресторане на берегу моря и столик с видом на заходящее солнце. Чтобы было спокойно, тихо, с возможностью прогуляться по песочку при закате.

— Ты — романтик?
— Да, пожалуй.

— Чемпионский перстень WNBA или золото Олимпиады?
— Все-таки олимпийская медаль. Игры проходят раз в четыре года, и потому работаешь чуть ли не целую вечность, чтобы добиться там успеха. Да и попасть на Олимпиаду удается далеко не каждому. И вот еще что важно. Чемпионскую команду в WNBA при грамотном менеджменте можно построить через определенное время. Сборная же не покупается и сговором суперзвезд не формируется. Если на Олимпиаде добьешься успеха, то навсегда войдешь в историю. Этот подход как раз по мне.