Футбол на сломанной оси. Ренессанс изгоев

Вроде Всесоюзного дня физкультурника, с массовыми выступлениями, велогонкой по кругу, легкоатлетическими эстафетами и игрой городских команд. В немецкую оккупацию, что удивительно, спорт не ушел из антуража. В соревнованиях по футболу, волейболу, ручному мячу участвовали команды военных организаций (“Райхсбан”, “Люфтваффе”, “Полигон-Казерне”) и сборная Бреста. До последней фазы войны здесь текла размеренная жизнь тылового города.
В тот раз девушек привлек прорекламированный объявлением “международный” характер матча: встречались команды немецкой и венгерской военных частей. Они играли в единой форме, а на трибунах в отличие от поединков с участием местных любителей сидели больше военнослужащие. Стороны горячо болели за своих. Мадьяры кричали: “Кичи! Кичи!” (в переводе “маленький”) — главную угрозу немецким воротам таил фланговый малыш.
Тамара с подругой присели ненадолго и скоренько ретировались.
Матч нашел отражение в газете брестского гебитскомиссариата:
“В воскресенье, 14 июня с. г., на городском стадионе Бреста прошел матч между немецкой и мадьярской командами. Мадьярская военная команда потерпела поражение (…) со счетом 1:5. В игре выделялась тройка немецких нападающих и отличный мадьярский вратарь, уберегший команду от еще более крупного поражения. На соревнованиях присутствовало много военных гостей и гражданской публики”.
До войны в европейском футболе выше котировались венгры. В тридцать восьмом они чуть не стали чемпионами мира, уступив в финальном матче своим будущим союзникам итальянцам — 2:4.
Немцы тоже значились в числе фаворитов после бронзы предыдущего чемпионата, первого для немецкой команды при канцлере Гитлере, аккурат в тридцать четвертом примерившем тогу фюрера (“лидера”, “вождя”). Но два года спустя футболисты оконфузились на триумфальной для нацистов берлинской Олимпиаде, вылетев во втором раунде. Ведомство Геббельса могло доказать случайность и не такой неудачи, но тот матч против норвежцев (0:2) рейхсминистр пропаганды запретил даже упоминать.
Еще грустнее завершилась поездка на чемпионат тридцать восьмого года во Францию, где немцы споткнулись на первом же сопернике.
В ноябре сорок второго сборная Германии провела последний в истории Третьего рейха матч, обыграв национальную команду Словакии — 5:2.
Потом странам оси было не до футбола: пружина разжалась, и фронт покатился обратно на запад.
После того как в сентябре сорок четвертого советские войска пересекли венгерскую границу, Миклош Хорти заговорил о перемирии, но немцы быстро нашли рычаги. Взяв в заложники сына, они вынудили регента аннулировать выход союзника из войны.
Но исход мирового противостояния был уже предрешен. Сразу после победы в СССР отчеканили медаль “За взятие Будапешта” — в отличие от наград “За освобождение” других столиц будущего социалистического пояса.
После войны положение проигравших не было везде одинаковым. Недавние союзники поспешили откреститься от главного патрона, и вся тяжесть унижения опустилась на немцев. Разделенная на зоны оккупации, с разрушенными экономикой и инфраструктурой, Германия целиком находилась под внешним контролем. Кампания по перевоспитанию и денацификации, включавшая среди прочего обязательный просмотр подобранной психологами хроники (без такого кино могли лишить продуктовых карточек) и личное, с лопатой, участие каждого немца в перезахоронениях останков жертв концлагерей, дала плоды. Очнувшееся от нацистского бреда население стало гнести чувство вины. Обстановка способствовала депрессии: города в руинах, число трудоспособных мужчин сократилось едва не наполовину, производственные линии и целые предприятия вывозились в счет репараций.
Но и на кладбище растут цветы — жизнь продолжалась. Родители и невесты, кому повезло, стали жить ожиданием. Уцелевшие фронтовики возвращались из плена кто год спустя, кто три, подрастало не задействованное в войне поколение. Заработал план Маршалла, ожила экономика, отстраивались города.
В целях назидания Германию продолжали держать в изгоях. Провалилась попытка Немецкого футбольного союза восстановиться в ФИФА, и лишь в пятидесятом немцам вернули членство в ассоциации. К чемпионату мира их сразу не допустили, и все, что им удалось в том году — сыграть первый послевоенный матч со Швейцарией.
Венгрии, тоже закончившей войну побежденной, страданий отмерили меньше. Ее участие в мировой бойне было ограниченным, а ставки — более скромными. Риски немцев были другими, и соответственно другими ставки: победитель получал все. А проигравший — терял, как и случилось с Германией, отгребшей больше остальной компании, при том что сателлитам тоже досталось.
В той ситуации проигравшим важно было иметь что-то, что позволяло народу поднять голову. Тогда вдруг и появились “мадьярские волшебники”, “золотая команда”, как в мире нарекли сборную Венгрии первой половины пятидесятых.
Любопытно, что этому предшествовала советизация страны и, в частности, футбольного хозяйства. Председатель правительства Матьяш Ракоши, прозванный “лучшим учеником Сталина”, не стал подобно Тито в Югославии искать свой особый путь, а выстроил все под копирку. Индустриализация и коллективизация, личная диктатура, тридцатитысячный штат госбезопасности, еще больше информаторов… Схема работала, и власть это воодушевляло.
Профессиональный футбол был упразднен, а клубы по примеру СССР переданы на довольствие министерствам и предприятиям. Клуб “Кишпешт”, в котором играли будущие лидеры сборной Йожеф Божик и Ференц Пушкаш, в конце сорок девятого перешел в подчинение Министерству обороны и был переименован в “Гонвед” (“защитник отечества”).
Самый популярный клуб страны — “Ференцварош” — передали объединению работников пищевой промышленности (чем не “Спартак”!), а главных звезд Ласло Будаи и Шандора Кочиша отправили под знамена “Гонведа”. Туда же проследовали великий вратарь Дьюла Грошич и левый край Золтан Цибор.
Принцип базового армейского клуба знаком нам по хоккейному ЦСКА, великому и могущественному, куда могли перевести любого игрока, и многие горели таким желанием. Вот так же мечтали играть в “Гонведе”, что почти гарантировало попадание в сборную.
Боевой состав венгров выглядел так: Дьюла Грошич, правый защитник Йенё Бузански, центральный защитник Дьюла Лорант, левый защитник Михай Лантош, правый полузащитник Йожеф Божик, левый полузащитник Йожеф Закариаш, правый крайний Ласло Будаи, правый инсайд Шандор Кочиш, центральный нападающий Нандор Хидегкути, левый инсайд Ференц Пушкаш, левый крайний Золтан Цибор. Подбор исполнителей позволял трансформировать классическую базовую расстановку 3-2-5 в любую иную в зависимости от соперника и развития событий.
Международный успех пришел к команде Густава Шебеша на Олимпиаде в Хельсинки, где венгры завоевали золото, обыграв обидчиков советской сборной (и Кремля, ненавидевшего “клику Тито”) югославов — 2:0.
Та сборная Венгрии на протяжении четырех лет, с пятидесятого по пятьдесят четвертый, не знала поражений, установив феноменальный рекорд. В 32 официальных матчах было одержано 29 побед при 3 ничьих, разность мячей 148-33.
В ноябре пятьдесят третьего подопечные Шебеша в пух и прах разнесли никогда не проигрывавшую на “Уэмбли” сборную Англии — 6:3. Перед игрой один из соперников усмехнулся, увидев вживую невысокого плотного Пушкаша: “Посмотрите на этого толстяка. Да мы его убьем!”
Но вышло точно наоборот, Пушкаш сделал хет-трик, а степень превосходства гостей выразила статистика ударов: 35 к 5. Мир окончательно убедился, кто доминирует в современном футболе, и точно знал судьбу мировой короны.
За три недели до открытия чемпионата мира-54 “золотая команда” еще раз поставила англичан на колени, теперь уже в Будапеште — 7:1. Перед отправкой в Швейцарию тренер пообещал благоволившему ему Ракоши добыть стране “Золотую богиню”.