Футбол на сломанной оси. Ренессанс изгоев

Подопечные Густава Шебеша прошли на одном дыхании, отгрузив девять голов корейцам и восемь — немцам. Для припавшей к приемникам Германии эти 3:8 стали трагедией, пропастью, разделявшей, как думалось, немецкий футбол с лучшими сборными мира.
Но из группы немцы все-таки выбрались. Набрав равные с турками два очка, они разорвали будущих главных мигрантов в дополнительном поединке — 7:0.
Тренер Гербергер не избежал острой критики в прессе за качество игры и перестановки, сделанные перед матчем с венграми. Всем представлялось, что в плей-офф Германии ничего не светит.
Йозеф Гербергер собирал былую команду по ниточке. Большого выбора не было: кто-то погиб на войне, как один из лучших форвардов Адольф Урбан, убитый под Сталинградом, кто-то постарел. Трое прошли плен. Появившаяся молодежь лишь в последние пару лет получила возможность оббиться на внешней арене. Тягаться с чудо-венграми им было не под силу.
Но в четвертьфинале немцы прошли сильную сборную Югославии — 2:0, и специалисты отметили, что игра идет по восходящей. Следом полегли австрийцы — 6:1, по два гола забили братья Вальтеры.
Фриц и Оттмар Вальтеры были теми людьми, вокруг которых Гербергер строил команду. Оба фронтовики, один после плена, другой с простреленной ногой. Тренер, несмотря на усилия, не смог сберечь лучших от передовой — в отличие от Советского Союза, где футболистов сочли народным достоянием, хотя, разумеется, и из золотого фонда уходили на фронт. Вальтеры играли за “Кайзерслаутерн” и чудовищно много забивали — 380 и 321, причем у Оттмара средняя результативность была больше гола за матч.
В плену с Фрицем Вальтером произошло невероятное. В конце войны авиабазу, где он служил, захватили американцы и по какой-то договоренности передали пленных русским. Везли через Украину и сделали остановку в транзитном лагере. А там охранники затеяли матч и один из них, венгр, узнал в Вальтере полузащитника, которого видел на поле в Будапеште в поединке сборных в сорок втором. Неизвестно, вышли они на начальство или сами подхимичили, но Фрица, чье имя исчезло из списка, вместо зоны вернули домой.
И вот теперь, девять лет спустя, он был капитаном национальной сборной, которой предстояло выйти против венгров в финальном матче чемпионата мира.
У “волшебных мадьяр” путь к финалу вопреки ожиданиям сложился негладко, но и соперники выпали не ровня тем, что достались немцам.
Во встрече с бразильцами, завоевавшими четыре года назад серебро, команда Шебеша контролировала игру, поведя 2:0 уже к седьмой минуте, и продержала разницу до финального свистка. Матч омрачился грандиозной дракой, в которой досталось даже тренеру — с тех пор он носил на лице четыре шрама. В полуфинале с Уругваем такие же 4:2 дались еще большей кровью: решающие мячи влетели в ворота лишь в дополнительное время.
И все же исход финала сомнений не вызывал. У венгров вернулся в состав Ференц Пушкаш, серьезно травмированный немцами в игре предварительного этапа. Он еще не оправился и вышел на одной ноге, “под медаль”. Но именно Пушкаш открыл счет на шестой минуте, добив в сетку отскочивший от соперника мяч. А совсем скоро немецкая оборона вновь дала трещину: не выдержав мадьярского прессинга, защитник не очень удачно отыгрался на вратаря, и Цибор перевел матч в режим блицкрига — 2:0 уже на восьмой минуте!
И тут началось невероятное. Спустя всего две минуты немцы сократили разрыв, а на 18-й счет сравняли. Фриц Вальтер с угловой отметки нашел на дальней штанге Рана — 2:2.
Из раздевалок команды вернулись в разном состоянии. На венгров словно опустился груз их невероятной беспроигрышной серии, важности матча, обещания властям, чего-то еще…
А немцы не знали усталости, они только входил в раж. Пишут, после игры в их раздевалке нашли шприцы, а врач сборной потом признается, что колол инъекции витамина. Существует предположение, что футболистам вводили первитин (он же винт), широко использовавшийся для стимуляции солдат вермахта. Косвенным доказательством употребления допинга стало то, что целый ряд игроков заболели гепатитом: в течение полутора лет Фриц Вальтер, Ханс Шефер и Хорст Эккель не выходили за сборную, а Хельмут Ран, Макс Морлок и Тони Турек сыграли всего по матчу. Но закон не имеет обратной силы, и существует такое понятие, как презумпция невиновности.
На матч сильно повлияла погода. Раскисшее поле нивелировало техническое превосходство, зато немцы оказались ловчее благодаря адидасовским бутсам со вкручивающимися шипами — ни у кого из соперников не было на ногах такого подспорья.
В какой-то момент фаворит встрепенулся и показал, кто есть кто. Мало какая команда выдержала бы такой штурм. Хидегкути саданул в перекладину, Кочиш — в штангу, мяч выносился с линии ворот, а другие атаки разбивались о скалу поймавшего кураж Турека.
За шесть минут до конца Хельмут Ран, подобрав мяч на подступах к штрафной, нанес удар, после которого немецкий комментатор заорал: “Гол! Гол! Гол! Гол! Германия забила! Я безумец! Я сумасшедший! Германия — Венгрия — 3:2!”
Волшебные мадьяры не хотели сдаваться. Гол Пушкаша отменили из-за офсайда, а удар Цибора чудом вынул из угла Турек.
Впервые со времен войны на мировом форуме прозвучал гимн Германии, и это стало поворотной точкой в истории страны. После десятилетия уныния и позора нация получила повод для гордости.
А венгры плакали, словно чувствуя, что их великая команда потеряла шанс навсегда. Они были не стары и через четыре года могли все исправить, но в пятьдесят шестом в Будапеште произошли события, изменившие атмосферу, страну, футбол.
После финала венгерская сборная не рухнула в одночасье. Подопечные Густава Шебеша держали марку еще около двух лет и не проигрывали 18 матчей кряду. Но так бывает, что одни команды входят в историю через титулы, а другие остаются навечно благодаря игре. Так было с “летучими голландцами” в 1974 году во главе с Йоханом Круиффом и бразильской сборной 1986-го — командой Зико, Сократеса, Фалькао. В эту блестящую компанию входят и золотые, но по факту серебряные мадьяры.
За месяц до будапештских событий сборная Венгрии сыграла в Москве. Это был первый матч сборной СССР на Центральном стадионе имени Ленина, однако для венгров он значил другое. Что именно, советские футболисты не понимали, и все же чувствовали: что-то происходит. Находившиеся на поле хорошо знакомые Пушкаш, Цибор, Грошич, Кочиш играли совсем не в тот футбол. Судьбу встречи решил гол Цибора на 16-й минуте. После перерыва гости самоотверженно защищались, собрав в обороне восемь человек.
Было много грубости, исподтишка и открытой, соперники цепляли и били по ногам с едкими усмешками. Татушин, Стрельцов, другие стали отвечать. В отличие от немцев 1955 года упавшие венгры отталкивали протянутую руку.
Напряжение было столь велико, что ряд игроков нарушили этикет, не явившись после матча на традиционный банкет.
Ни на трибунах, ни на поле никто не знал, что больше не увидит знаменитую команду. После событий футболисты помалу сошли или разъехались по свету.