Тренерский мостик. Крэйг Вудкрофт: Гавруса сразу не узнал

Для старшего из братьев это не первое знакомство с нашим хоккеем: в свое время возглавляемая им школа “Northern Edge” проводила летние лагеря в Беларуси. А сейчас Крэйг ВУДКРОФТ прилетел в Минск, чтобы принять участие в кэмпе Михаила Грабовского. В свободное время 45-летний канадец охотно уделил полчаса корреспонденту “ПБ”.

— Чемпионат мира завершился месяц назад. Чем вы занимались с тех пор?
— Отправился домой, чтобы побыть с семьей. Отдохнул, расслабился после напряженного сезона.

— Чьей инициативой был нынешний приезд в Минск?
— Мой брат Тодд ведь раньше наведывался сюда, помогал Грабовскому в его лагере. К сожалению, сейчас он не сумел прилететь в Беларусь из-за нехватки времени. Тодд работает скаутом в “Калгари” и готовится к драфту НХЛ. Брат спросил, не хочу ли я заменить его. Мне такой вариант понравился — особенно после того, как в последние месяцы поработал со сборной вашей страны.

— И чем конкретно займетесь во время кэмпа?
— Буду проводить занятия на льду. Вместе с Грабовским мы хотим дать ребятам опыт тренировок, очень похожих на НХЛовские.

— Раньше были знакомы с Михаилом?
— Нет, впервые пересеклись только сейчас. Но в последние два месяца не раз созванивались. Тем не менее о Грабовском мне, конечно, было известно многое. Знал, какой он игрок и человек. С радостью воспользовался шансом приехать и помочь ему.

— В свое время вы приезжали в нашу страну в рамках программы хоккейной школы “Northern Edge”, не так ли?
— Верно. В 2006-07 годах устраивали в Беларуси летние лагеря. Так что опыт был. И я заинтересован, чтобы ваша страна лучше и эффективнее готовила молодых хоккеистов. Поэтому при возможности всегда стремлюсь помочь.

— Вы ведь сами руководили “Northern Edge”…
— Да, но два года назад мы продали эту компанию. Решил заняться тренерской карьерой, перебрался в Европу. Поэтому от школы пришлось отказаться.

— Какие у вас впечатления от Минска и Беларуси?
— Столица — красивый город. Вообще страна напоминает Канаду. Природа, климат очень похожи, здесь тоже много зелени. А люди? Если удается преодолеть языковой барьер, они оказываются очень заботливыми. Ко мне белорусы всегда относились хорошо, помогали. Но главное — здесь любят хоккей. Все хотят, чтобы он в стране развивался и прогрессировал.

— Замечаете прогресс?
— Думаю, да. Посмотрите на результаты последних чемпионатов мира. Беларуси есть чем гордиться. Можно ожидать продолжения. Однако надо уделить особое внимание подготовке молодежи — ребятам, способным стать новыми Калюжными и Костицыными.

— Вернемся к чемпионату мира. Ваше самое яркое воспоминание?
— Наверное, победа над американцами. Действительно радостный момент. Если не ошибаюсь, белорусы впервые одолели сборную США. И ведь матч был для нас очень важным.

— С Дэйвом Льюисом раньше пересекались?
— Как и в случае с Грабовским, лично никогда не общались, только по телефону. Чувствовал, что Дэйв заинтересован в моей помощи. Наши взгляды на хоккей во многом схожи. Естественно, в чем-то мы отличаемся — можем использовать разные методы. Но в целом подход один.

— Ну а с кем-то из хоккеистов сборной Беларуси были знакомы?
— Ха, это забавно: когда я был здесь почти десять лет назад, многие из нынешних игроков участвовали в лагере “Northern Edge”. Наверное, пять или шесть человек. Демков, Гаврус, Стась… Смешная история случилась, когда я только приехал в сборную перед чемпионатом мира. Быстро представился ребятам, и мы пошли на лед тренироваться. Когда вернулись в раздевалку, сказал одному из игроков: “Ты сегодня хорошо поработал!” А парень посмотрел на меня и ответил: “Ты что, Крэйг, меня не помнишь?” Я сразу растерялся. А он: “Я же Артур Гаврус, который в свое время жил в твоем доме в США две недели!” Тогда говорю: “О, господи! Конечно, помню!” Просто не видел Артура много лет, парень с тех пор заметно изменился. Ему было лет четырнадцать, совсем еще мальчишка. А сейчас уже взрослый мужик.

— Как получилось, что Гаврус жил в вашем доме?
— Программа “Northern Edge” подразумевала обмен. Сначала мы приезжали в Беларусь. А на следующий год десять ваших ребят отправлялись в Америку — набраться опыта за океаном, потренироваться, посмотреть, какой там хоккей. Среди них был и Артур. Так что наша программа оказалась успешной.

— Вы ведь родом из Торонто. Может, знакомы и с “белоканадцем” Джеффом Платтом?
— Честно говоря, нет. Но слышал о нем.

— Платт не приехал на чемпионат мира из-за свадьбы. Согласны, что личная жизнь важнее сборной?
— Ох… Это сложный вопрос. Не знаю всех обстоятельств. По-моему, выступать за родину или страну, за которую ты имеешь право играть, — всегда честь и привилегия. Но порой семья оказывается на первом месте. Не в курсе, как точно было у Джеффа, поэтому судить тяжело.

— Чем конкретно вы занимались в штабе Льюиса?
— В первую очередь — действиями в обороне. Также на мне было изучение соперников. Определял их сильные и слабые стороны, придумывал, как мы можем добиться успеха. Еще отвечал за игру в большинстве и в какой-то степени в меньшинстве.

— Чувствуете, что ваш вклад в победу над американцами был велик?
— Это результат всей команды. Хотелось бы думать, что лепту внес и я. Были замыслы действий в большинстве, меньшинстве, равных составах… Доволен, как ребята осуществили наши идеи на льду.

— Крупные поражения от россиян и канадцев смазали впечатление?
— Для меня — нисколько. Взять игру со сборной России. В конце первого тайма при счете 0:1 мы получили право на буллит. Реализуй его — все могло сложиться иначе. Долгое время сражались с россиянами на равных, что придает уверенности. Но все же соперник оказался силен. А мы отошли от привычного стиля и позволили ему забросить несколько шайб, которые, действуй команда в обычной манере, не оказались бы в наших воротах. Что ж, это тоже опыт. Сделали вывод: если придерживаемся своей игры, можем сражаться и с таким противником.

— А четвертьфинал с канадцами? Наверное, вы желали поражения “Кленовым листьям” впервые в жизни?
— Ха-ха! Я ведь и сам когда-то выступал за сборную Канады. И сейчас действительно испытывал непривычные ощущения. К тому же по ту сторону баррикад находился мой брат Джей, и возникло соперничество. Но канадская команда уж очень сильна. Выступай она в НХЛ, превысила бы потолок зарплат на 35 миллионов долларов! Причем “Кленовые листья” делали на площадке именно то, чего мы от них и ожидали…

— Общались с Джеем перед четвертьфиналом?
— Конечно, ведь жили в одном отеле. Вместе завтракали в день игры. На арене непосредственно перед матчем, правда, уже не разговаривали — концентрировались на работе.

— Тодд тем временем ассистировал в сборной Швейцарии Глену Хэнлону. Для вашей семьи это уникальная ситуация, не так ли?
— В самом деле, большая честь. А уж как рад наш отец: три сына — и все на чемпионате мира! Однажды нам троим даже удалось пересечься. Когда мы приехали в Прагу на матч с канадцами, а швейцарцы еще только собирались в Остраву на свой четвертьфинал. Пообщались, попили кофе.

— Часто собираетесь втроем?
— Ха, раз в год. Сейчас вот увидимся с Тоддом и Джеем на НХЛовском драфте. Попьем пива и, может, как-то скоординируем наши планы на остаток лета…

— Льюис как-то пошутил, что в трех сборных есть Вудкрофты, но наш — самый умный…
— Ну да, слышал. Приятно! Хотя не думаю, что это правда. У Джея, к примеру, большой опыт работы в НХЛ. Тодд работал скаутом по всему миру. Они точно не глупее меня.

— За кого переживали на мировом первенстве родители?
— Отец с матерью были счастливы, что все три сборные пробились в четвертьфинал. Не то чтобы они отдавали кому-то предпочтение, но, безусловно, радовались золоту канадцев. Все понимали, что это фаворит. Отцу, кстати, мы послали одежду с символикой своих команд. Папа у нас креативный — одновременно надевал швейцарскую майку, канадскую куртку и белорусскую шляпу!

— Тодд работал с нашей сборной в прошлом году, вы — в нынешнем. Родители, друзья много спрашивают о Беларуси?
— Естественно! Всем интересно, какая здесь жизнь, что за люди, как они относятся к хоккею. Ответ всегда один: если бы белорусы не разделяли нашу любовь к игре с шайбой, мы сюда не по- ехали бы! Зачем зря терять время? Хотим быть там, где можем что-то изменить, повлиять на людей, помочь им стать лучше.

— Работа в немецком “Мангейме” сильно отличается от того, чем вы занимались в сборной Беларуси?
— Нет. И там, и там задача одна — побеждать. Игроки разные, хотя процесс подготовки в принципе одинаков. Поэтому чувствовал себя комфортно. Раньше вообще никогда не бывал на мировых первенствах, и атмосфера меня впечатлила. Она придавала энергии. После долгого немецкого сезона и победы “Мангейма” в плей-офф нетрудно было устать. Но обстановка на чешском турнире только добавляла драйва.

— В хоккей ведь играли и ваш отец, и четыре его брата. Правда, что двое из них потом стали священниками?
— Точно. Они из чтящей традиции католической семьи. В то время религия вообще имела большое значение. Вот мои дяди и выбрали эту стезю. Даже ездили на какое-то время стажироваться в Ватикан. Оба, кстати, живы.

— А вы могли бы пойти после хоккея подобным путем?
— Стать священником? Ну уж нет! Времена изменились. Я католик, но моя религиозность совсем не на таком уровне.

— У вас есть дети?
— Двое. Сыну Холдену 12 лет, дочери Калле 9. Они живут со мной в Германии, любят хоккей и выступают за детские команды “Мангейма”. Надеюсь, хоккей в первую очередь научит их работать, быть скромными, уважать других и работать в команде. Тогда ребята добьются в жизни успеха.

— Каким хоккеистом были вы?
— В колледже — ярко выраженным бомбардиром. И на взрослом уровне поначалу много забрасывал. А потом что-то изменилось. В сборной Канады хватало ребят и талантливее. Я там был нормальным хоккеистом, но, скажем так, рабочей лошадкой. А затем, когда выступал в Европе, разные клубы нуждались в разных качествах. Старался делать то, что от меня ждали. Надо было забрасывать — забрасывал. Нужен был парень, надежный в своей зоне и умеющий выигрывать вбрасывания, — старался делать это.

— А сейчас работаете с защитниками…
— Я многому учился, наблюдал за манерой игры лучших в мире мастеров обороны. Поэтому неплохо подкован в этом отношении. Уже говорил тренерам: великие команды придерживаются единой философии. Игроки везде исполняют определенные роли, и мне хорошо известна эта кухня.

— Ваш брат Джей говорил нам, что из троих Вудкрофтов самым талантливым игроком были вы…
— Скорее мне повезло в том, что играл дольше всех. Но и Тодд выступал неплохо. А у Джея, пожалуй, мастерства было больше, чем у нас. Просто иногда необходимо везение. Оказаться в нужное время в нужном месте. У Джея появился вариант войти в тренерский штаб Майка Бэбкока, и поэтому он закончил игровую карьеру. Ему только 39, а он работает в НХЛ уже десять лет. Побеждал в Кубке Стэнли, на чемпионате мира — не хватает лишь Олимпиады.

— В детстве с братьями дрались?
— О да! Мы любили соревноваться. Когда играли на улице в хоккей, кто-то из нас все время приходил домой с разбитым лицом, окровавленным носом. Били друг друга…

— Вас задрафтовал “Чикаго”. Почему так и не провели ни одного матча в НХЛ?
— Тогда это была лучшая команда лиги. Ее возглавлял Майк Кинэн, которого не интересовали молодые игроки. У него не было времени их воспитывать. Майк всегда старался трейдануть куда-нибудь молодежь и взять ветеранов, которые помогли бы выиграть Кубок Стэнли. Но я и сейчас болею за “Чикаго”. Рад, что он провел отличный сезон.

— Судя по вашей биографии, вас всегда тянуло в Европу…
— Несколько лет назад я не мог и подумать, что вернусь в Германию. Однако это случилось. Мне нравится европейский хоккей, люблю учиться, познавать различные культуры.

— Говорите по-немецки?
— Немного. Но в основном в раздевалке “Мангейма” звучит английский. В составе десять североамериканцев, а среди нем- цев много хоккеистов сборной, которые поездили по миру и хорошо владеют языком.

— “Мангейм” в Лиге чемпионов вскоре сразится с гродненским “Неманом”. Чего ждете от этого соперничества?
— Что вернусь в Беларусь уже через два месяца! Раз “Неман” стал чемпионом страны — значит, это хорошая команда. Представляю калибр белорусских хоккеистов и ожидаю, что гродненцы предстанут мастеровитыми, трудолюбивыми бойцами. Если хотим добиться в Гродно успеха, надо как следует подготовиться.

— Есть ли у вас стремление стать в будущем главным тренером?
— Само собой. Работа в “Nor- thern Edge” дала большой руководящий опыт. Также знаю, как развивать игроков индивидуально и тактически. Сейчас рад учиться у таких коучей, как Дэйв Льюис или возглавляющий “Мангейм” Джефф Уорд. Но со временем хочу сделать шаг вперед и работать самостоятельно.

— Велик ли шанс увидеть вас в штабе сборной Беларуси в следующем сезоне?
— Надеюсь, это случится. В нынешнем году мы выполнили хорошую работу. Много трудились, заботились о сборной и чести страны. Если будет возможность вернуться через год, охотно ею воспользуюсь.

— Что есть в вашей жизни, коме хоккея?
— Не так уж много. Понятно, семья. Мы с женой и детьми любим выбираться на природу. Гуляем, ходим пешком, рыбачим, катаемся на водных лыжах. Смотрим кино. Кстати, мне нравятся белорусские пейзажи. Как уже сказал, они напоминают родину. Симпатична здешняя сельская местность, где людей кормит земля. Здорово!