Вера Лапко. На “Уимблдоне” ко мне подошла Мартина Хингис...

Зимой минчанку пригласили в сборную на матчи Кубка федерации, а сейчас одиннадцатиклассница столичной гимназии N 40 настраивается много и упорно работать, чтобы скоро перейти в профессиональный тур. После возвращения из Лондона Лапко уже тренируется на минских кортах — не за горами открытый чемпионат США. Но сейчас приятно вспомнить недавний успех.

— Пока живы воспоминания об “Уимблдоне”, расскажи о самом примечательном…
— В качестве игрока приехала первый раз. Там все очень круто! За последний год сыграла уже все турниры “Большого шлема”, но от “Уимблдона” впечатления самые яркие. Оттуда все началось, это место — колыбель тенниса. Вокруг все пропитано историей, хотя инфраструктура современная. Покрытие очень понравилось и, что главное, мне подошло.
Организация соревнований классная. Серьезно улучшили условия для юниоров: построили раздевалки, поставили там ледяную ванну, обеспечили хорошее питание. Ребята рассказывали, что раньше довольствовались меньшим. Только мне немного не понравилось место, где жили. Нас поселили в одном из кампусов, и там было грязновато, даже насекомые встречались. Но разместили по одному, что здорово.

— Удалось в Лондоне завести новые знакомства?
— Со всеми юниорами общаемся постоянно, а к профессионалам так просто не подойдешь. Хотя в последний день был интересный момент. Нам выдавали платья для чемпионского ужина, делали макияж, прическу, и рядом ходила Мартина Хингис, настраивалась на финальный матч в миксте. Приблизилась ко мне и говорит: “Ты такая красивая!” Я обалдела! Мы пару минут поговорили, поздравила ее с победой в паре, пожелала удачи. Она очень приятная, общительная, часто уделяет внимание юниорам, ведь сама была такой. В мои годы уже турниры “Большого шлема” выигрывала.

— Минуточку: для чемпионской вечеринки специальные платья выдают?
— Если у тебя есть личный наряд, это только приветствуется. Понятно, что Серена приходит в своем. Но если у тебя вечернего туалета нет, то можешь получить его у организаторов. Правда, назавтра его надо вернуть. Это бывает немного неудобно, потому что в понедельник все обычно разъезжаются. И стараешься передать через кого-то, турнирных водителей, например.

— Как тебе понравилась самая крутая закрытая вечеринка года?
— О, это непередаваемо! Нас так здорово разместили, за третьим столом. За первым сидели Серена Уильямс и Новак Джокович, а всего столов было около пятидесяти. Огромный зал, красивое оформление, фиолетовая подсветка… Представляли по очереди всех победителей и обладателей вторых мест. Ты поднимаешься на сцену, на тебя смотрят первые ракетки мира, аплодируют… Невероятно.

— Полуфинал в одиночном разряде, титульный матч в парном — как тебе это удалось?
— Незадолго до “Уимблдона” играла 10-тысячные турниры в Египте и там добилась неплохих результатов. После этого на четырех подряд соревнованиях уступала в первом же круге. Ничего не было: ни наигранности, ни уверенности, сплошное расстройство. Но не сдалась, настраивала себя на позитив. Как говорят англичане: “После неудач обязательно приходят победы”. Была уверена, что выстрелю. Хотя на травяном турнире тоже вылетела в первом раунде, поэтому можно представить, как я выкладывалась в стартовом матче на “Уимблдоне”. Он морально дался очень тяжело, но с каждым следующим раундом уверенность в себе росла. После поражения поняла, что полуфинал — отличный результат.

— В третьем круге пришлось играть против подруги по парным выступлениям Терезы Михаликовой. Как тебе такой опыт?
— Было не по себе. Думала, как “камонить” или подбадривать себя в таких условиях? Но Тереза первая стала себя заводить, я тоже не растерялась. Ты выходишь на корт против конкретного игрока, а не подруги. В этих условиях действуют другие законы.
Мы с Терезой дружны. Начали тесно общаться в середине прошлого года, тогда же стали в пару. Попробовали на “US Open” — с тех пор и играем. Она иногда спрашивает, готова ли я выступать вместе. Всегда отвечаю: пока на турнире есть она, буду играть только с ней.

— После успешного “Уимблдона” предлагали поучиться в какой-нибудь западной теннисной академии?
— Я тренируюсь в Минске. Наша федерация здорово мне помогает, а сейчас ищет академию в США, чтобы подготовиться там к открытому чемпионату США. В Лондоне предложения не получала, но меня приглашали еще раньше — в прошлом году в Нью-Йорке и в этом в Мельбурне. Пока собираю визитки, а думать и что-то решать буду позже.

— Когда зимой позвали в сборную на Кубок федерации, удивилась?
— Было очень приятно, но с некоторым осадком. Так получилось, что заняла место своей подруги Иры Шиманович, которая получила травму. Команде нужна была четвертая, меня выбрали по рейтингу.
Сначала было страшно. Как со всеми общаться? Не знаю же никого… Но Вика Азаренко быстро взяла на себя роль лидера, первая заводила разговоры, обеспечивала приятную атмосферу. Оля Говорцова сначала держалась в стороне, но потом примкнула к нам, Саша Саснович много помогала. Мы сдружились, сейчас поддерживаем друг друга. Мне было приятно пожелать девчонкам на “Уимблдоне” удачи. Они тоже здорово подзадорили, говорили, порви всех!

— Перед Азаренко в команде все трепещут?
— Не сказала бы. Вика — игрок высокого класса, и к ней особое отношение. Ее требования, а она очень требовательна, оправданы, потому что приносит команде очки. У нее строгие правила даже на бытовом уровне: питание в определенное время — и все под нее подстраиваются. Это нормальная ситуация и отношение к делу, а не трепет. У Азаренко редко получается играть за страну, но если такой шанс выпадает, то мы все должны создать ей условия…

— …и настроиться на ее ритм?
— Да, но это хороший ритм. И ей комфортно, и о нас никто не забывает. Большое внимание обычно уделяется первому и второму номерам команды, под них обычно все выстраивается.

— Страшишься перехода во взрослый теннис?
— Торопиться точно не надо, но и медлить нельзя. Я не боюсь, просто пока не знаю, как это будет выглядеть. Живу настоящим, представляю свою обязательную программу. Позже будет другой план выступления. Больше чем уверена, что в профессионалах будет круто. Но и сложно тоже — там все настроены на то, чтобы зарабатывать деньги. А мои мозги пока устроены по-другому.

— Кто сейчас в твоей команде?
— Меня тренирует Эдуард Владимирович Дубров. Его внук Антон спарринг-партнер, иногда берет на себя тренерские функции. Пока состав такой.

— Было обидно, что на “Уимблдоне” выступила хорошо, но денег за юниорский разряд не заплатят?
— Мало кто знает, что юниорский теннис не оплачивается. У мамы на работе подумали, что я за полуфинал получила какие-то немыслимые миллионы! Она рассмеялась.
Я не думала о деньгах. Конечно, приятно было бы что-то получить, ведь на 10 и 15-тысячных турнирах радуешься даже пятистам долларам! Но мне не жалко, что не платят. Пока о деньгах не думаешь, играть легче, ведь финансовые и бытовые моменты не обременяют. Сейчас я настроена, чтобы работать и получать удовольствие от игры, а потом уже буду заботиться о заработках.

— Многие завершают карьеру именно из-за финансовых трудностей. Как у тебя с материальным обеспечением?
— У меня есть финансовый друг — “Банк развития”. Председатель его правления Сергей Румас приезжал на мой полуфинальный матч, поддерживал, я его слышала. Было очень приятно. Он смотрел и решающие парные матчи. Мне радостно, что спонсор присутствовал в ложе, болел.

— Как возникли ваши отношения: банк тебя нашел или ты его?
— В прошлом году показывала хорошие результаты, беспроигрышная серия составляла 27 матчей. В меня поверили, банк предложил финансовую помощь. Этот сезон складывается удачно, надеюсь, смогу рассчитывать на его помощь и в следующем году.
Взамен я рекламирую “Банк развития”, прикрепляю логотип себе на форму. Они оплачивают буквально все: перелеты и проживание мне и тренеру, суточные, непредвиденные расходы. Главное, подшить все чеки. Но этим занимается тренер. Благодарна за такую поддержку.

— Ты высокая эффектная девушка… Модельные агентства делают предложения?
— Нет. Но наша федерация недавно устроила фотосессию. Съемки вымотали полностью! Одних только переодеваний было четыре. А еще прическа, макияж. Мне приятно, конечно, однако не стала бы этим заниматься на регулярной основе. Потратить день ради портфолио еще ладно, но профессионально — слишком утомительно. После съемочного дня у меня все болело, а больше всего лицо. Устала улыбаться.

— Еще в школе учишься?
— Да, остался 11-й класс. Мне очень помогают учителя, хотя, скажем так, я не глупая, насильно тянуть не надо. До седьмого класса почти в отличницах ходила. Потом пришлось это дело забросить, но русский и математику учу как положено. С языками в принципе проблем никаких, а математикой занимаюсь с репетитором. Маме важно, чтобы я знала точную науку. Учителя идут навстречу, дают тесты на дом — относятся лояльно к моему не самому прилежному посещению. Между тренировками заезжаю в школу за заданиями, которые делаю перед сном. Это тяжело, особенно во время постоянных разъездов.

— Одноклассники не задирают?
— О, они отличные ребята! Я сменила много школ. Последний раз, когда надо было выбирать профиль, поступила в филологический класс. Может, кто-то и завидует, но больше радуются и поддерживают. У них жизнь менее насыщенная, в основном дом-школа, некоторые раз в год за границу выберутся на каникулах. А я много езжу, привожу им сувениры, конфеты, рассказываю что-то интересное, а они со мной последними сплетнями делятся. Хорошо с ними в этом плане.

— Расскажи о своем детстве.
— До 12 лет жили на Автозаводе. Мазовские корты — мои родные, росла там. Уже плохо помню первые тренировки, но почему-то свежи воспоминания, как занимались зимой. И невозможно забыть первого тренера — уж очень строгая была женщина.
Район у нас необычный. Рядом жили интересные люди, со своими изюминками. А по улицам ходить не боялась, я же росла самостоятельной, в садик сама ходила. Но мама, конечно, волновалась.

— Говорят, твой путь в теннис лежал через фигурное катание…
— С четырех лет занималась “фигуркой”, где-то года полтора. Но меня выгнали из-за высокого роста. Была выше всех, и динамика прослеживалась такая, что разница со сверстниками угрожала стать слишком большой. В катании чрезмерный рост — лишнее, поэтому пришлось сменить вид.

— Теннис — дело всей твоей жизни, или готова в любой момент с ним распрощаться и заняться чем-нибудь обыденным?
— Инженером точно быть не хочу. Настраиваю себя так, что в ближайшее время предстоит проделать очень много работы. Надо выходить на профессиональный уровень, обживаться там, добиваться результатов. Многие специалисты отмечают, что у меня высокий потенциал. И сама вижу, какие компоненты надо улучшать, чувствую это и хочу преодолеть все трудности. Нет ничего, что может помешать этим планам.

— У теннисистов обычно две мечты: победа на турнире “Большого шлема” и звание первой ракетки мира…
— Хочу быть первой ракеткой, но со “Шлемом”!

— Тебе интересно, что происходит в мировом теннисе, бесконечное доминирование Серены, например?
— Хочется верить, когда я начну играть во взрослом туре, она уже уйдет. Сказать по правде, все юниорки на это рассчитывают. Когда Уильямс выиграла “Уимблдон”, мы смотрели и комментировали: “Нормально, когда придет наша пора, она уже закончит”. Но я не удивлюсь, если Серена продолжит лет до 45.
В детстве мне нравилось, как играет Маша Шарапова. Сейчас уже не так впечатляет. Ее игра однообразная, но как выдержать силу ударов? Потихоньку подхожу к мысли, что теннисные идолы для меня исчезают. Хочется у каждого заимствовать лучшее. Нравится, как Серена ведет себя на корте — она непроницаемая. Впечатляет удар слева у Иванович.

— Для тебя теннис уже работа или все еще увлечение?
— Надеюсь, у нас с ним это всерьез и надолго. А увлечения другие. Сериалы смотрю. Люблю “Сплетницу”, там события происходят в моем любимом Нью-Йорке. Побывала в этом городе в прошлом году и влюбилась. Шоу “Камеди клаб” нравится. А с недавних пор стала модератором сайта, где решают домашние задания. По большому счету, за бонусные баллы делаю чужую “домашку”, чищу спам в комментариях, интересно. Книги покупаю стопками, читаю сразу несколько. Сейчас это “Дневник Бриджит Джонс” и “Мастер и Маргарита”.

— О чем я тебя не спросила?
— После публикаций обо мне в прессе или интернете учительница говорит: “Вера, я нигде не видела, чтобы ты поблагодарила гимназию N 40”. Так вот наконец-то благодарю. Мне там очень нравится, а учителя и директор классные!