Порох Омельянчука. Хочу изменить белорусский футбол

По итогам шестнадцати туров чемпионата Беларуси опорный полузащитник входит в символическую сборную турнира по версии “ПБ”. А “Минск” под его чутким лидерским руководством раскатал губу аж до сенсационной бронзовой позиции. И пусть с Омельянчуком уже немало говорено за годы выступлений, с ним всегда есть что вспомнить, обсудить, прояснить.

— Пышно отметили юбилей?
— Нет. Отпраздновал в кругу родных и близких. Пришли друзья. Посидели, поговорили… Все обычно. Кстати, прежде случалось, что дни рождения выпадали на матчи. Причем, если не изменяет память, так ни разу я в этих матчах и не выиграл.

— Вы родились 8.08.1980. Восемь — любимое число?
— Логично было бы так думать. Но за всю карьеру ни в одном клубе не играл под восьмым номером. Даже не знаю, почему его не брал. Только вот недавно стал задумываться: может, надо было восьмерку попросить, может, тогда больше бы забивал? А не так, что раз в год… Почему сейчас играю под семеркой? Выбрал и выбрал. В сборной носил такую цифру на спине. А вообще много номеров перебрал за карьеру. Привязанности к определенному нет.

— Какая у вас сейчас по счету футбольная молодость?
— Трудно сказать. Но пока играется — играю. А дальше будет видно. В таком возрасте уже начинаешь задумываться, что будет потом. Однако чувствую в себе силы и планирую еще выступать. Только когда пропадет интерес, когда будет физически тяжело, придется потихоньку заканчивать.

— Есть мнение, что такие футболисты, как вы, могли бы играть в чемпионате Беларуси хоть до сорока…
— Приятно. Но это мнение ведь все равно надо постоянно подкреплять. Тешиться им, давать себе слабину нельзя. Возраст уже такой, что необходимо ежедневно поддерживать тонус. Набирать форму мне уже сложнее, чем молодому игроку. Хотя та база, которая во мне заложена, в принципе позволяет делать это без особого труда.

— На тренерские курсы пойти не думаете?
— Есть такие мысли. Но смотришь на белорусский футбол: тренеров много, команд мало, как мало и внимания, которое уделяется игре… Вот и задумываешься: какие перспективы у нашего тренера? Понятно, что все зависит только от тебя, от твоих знаний и усердия. Но с каждым годом в этом плане все тяжелее. Сейчас ведь столько хороших специалистов без работы. Размышляешь: почему так?

— Знаю, вам интересна и иная сторона футбола…
— Интересна. Хочется что-то изменить в лучшую сторону в плане организации футбола, околофутбола в стране…

— Будь такая возможность, что поменяли бы в первую очередь?
— Тренировочные поля. У некоторых клубов есть неплохие условия для занятий. Но большинство команд какое поле есть, на таком и тренируются.
А газон, на котором футболист ежедневно оттачивает мастерство, должен быть идеальным. Прошли те времена, когда люди тренировались на асфальте, на кочкодроме… Надо стремиться вверх и брать пример с тех, у кого с этим порядок.

— Еще?
— Понимаете, когда ты долго играл в той же России, где организация на более высоком уровне, наша футбольная картина немножко режет глаз. Не хочу никого критиковать. Но взять ту же стирку футбольной формы… В России как? Ты приехал на тренировку — у тебя в шкафчике сложен комплект чистой, постиранной “кипы”. Потренировался — бросил вещи и спокойно уехал домой. Не надо тащить эту грязную одежду с собой.

— Сколько у “Минска” комплектов футбольной формы?
— Один. На весь сезон. Плюс шорты тренировочные, майка. Не балуют нас в этом плане. Но понять можно. Такая нынче экономическая ситуация, что особо формы не накупишься.

— Уже свыклись с белорусской футбольной действительностью?
— Я ведь прошел через все это еще в молодости. К тому же быстро ко всему привыкаю. Такой я человек: чего нервничать, быть недовольным? Как есть, так есть. Наше дело — играть.

— Как вам новый стадион “Минска”? Говорят, много крошки насыпано…
— Дело не в крошке… Стадион сам по себе очень уютный. Играть там приятно. А фактор искусственного газона… Раз уж так решили, пусть так и будет. Тем более я бы не сказал, что синтетика там самого плохого качества. Нормальная. Но искусственное есть искусственное… Идеально было бы сделать поле с естественным газоном. Это был бы вообще топ-класс. Небольшой комфортный стадион. Весной и поздней осенью, в непогоду, когда поля плохие, у нас и так хорошо. Летом, в жару, конечно, тяжеловато. Но ничего не поделаешь.

— У вас ведь до сих пор нет медали белорусского чемпионата?
— Да, есть такой момент. Но не скажу, что моя мотивация в футболе сейчас — добыть медаль. Мотивация — быть постоянно на уровне, не опускать планку. Это главное. А медаль… Дело, конечно, хорошее. Но медаль — это, как говорится, награда за заслуги. Когда ты выигрываешь, призы приходят сами собой.

— Есть ли у вас домашний музей, где хранятся награды?
— Имеется комната. Призов не так много, но они есть. Золото польского чемпионата, Кубок Польши, Кубок Содружества, бронза чемпионата России, Суперкубок России, “Кубок LG”… Еще в той коллекции есть игровые майки. Те, которыми обменивался с футболистами из других сборных или клубов. Есть футболка Савиолы (играли с “Легией” третий квалификационный раунд Лиги чемпионов против “Барселоны”), футболка Снайдера, сборной Аргентины… Много разных — порядка двадцати.

— Что вам не нравится в теперешней футбольной молодежи?
— Может, недостаток усердия. Почему молодые нестабильны? Могут матч отыграть, а могут — провалить. Нет порыва работать ежедневно и до конца. Где-то что-то получилось — дают слабинку, думают, что все умеют. Это потом аукается. Достигают определенного уровня и довольствуются этим. Такая вот нынче молодежь. Но это сугубо мое мнение.

— В “Минске” вас по отчеству случайно не называют?
— Рано еще. В команде, как в бане, все должны быть равны.

— С Андреем Пышником знакомы еще с молодости?
— Больше, конечно, знал Юрия Антоновича — его отца. Играл у него за РУОР во второй лиге, в сборной до 18 лет. А Андрей Юрьич… Естественно, видел его на тренировках в том же РУОРе. Не новый для меня человек.

— В защите сейчас сыграли бы без проблем?
— Почему нет? Думаю, сыграл бы. Все умения ведь сохранились.

— В свое время к позиции опорного полузащитника трудно привыкали?
— Нет. За карьеру поиграл на многих местах. Универсализм всегда помогал. Футболист должен уметь действовать везде. В таком случае больше шансов оказаться на поле. А опорника впервые стал играть в киевском “Арсенале”. Вячеслав Грозный поставил туда. Кстати, начинал я вообще “под нападающими”. В минское “Торпедо” приезжал игроком атаки. Юрий Антоныч, Анатолий Иваныч Юревич опустили меня ниже по позиции.

— Кульчий — лучший напарник по опорной зоне, с которым когда-либо играли?
— Ну, не только по опорной зоне. Когда ты справа, а Кульчий в центре, тоже играть очень удобно. Да, лучший опорник, с которым выступал. Еще Саша Хацкевич, конечно. Тоже легенда. Это две глыбы белорусского футбола, что касается опорной зоны. Но с Хацкевичем я мало поиграл. Опорную связку, по-моему, не составляли. А вот в центре защиты доводилось вместе выходить. В том числе — в той памятной встрече со словенцами на выезде, когда Хацкевич бутсой разрезал руку нападающему. Зрелище было не из приятных. Саша наступил случайно шипами, у парня вылезли вены. После этого я не мог собраться минут семь. Как раз рядом был, когда кровь начала бить фонтаном.

— Приход Хацкевича в сборную, так понимаю, восприняли позитивно?
— Конечно. Свой человек. Поиграл в футбол на очень хорошем уровне, в отличной команде. С опытом, европейским мышлением — почему нет? Я только “за”.

— Ваш сын занимается футболом в школе “Минска”?
— Да. Причем он оказался в клубе раньше, чем я. Во-первых, мы живем рядом с Веснянкой. Во-вторых, там добротная инфраструктура. Для детей — вообще идеальная. Полей много, как и возможностей для тренировок. В сентябре сыну будет уже двенадцать.

— Делает успехи?
— Ну, медалей уже больше, чем у папы. (Смеется). Сейчас много различных детских турниров. Ежегодно проводится несколько хороших соревнований за рубежом. В мое время такого не было. Раз в два-три года куда-то выехал — уже хорошо. А если еще за границу — вообще топ- класс.

— В одних источниках говорится, что у вас 74 матча за сборную. В других — что 75. Отчего нестыковка?
— Без понятия, если честно. Может, во втором случае посчитали какой-то товарищеский матч, который состоялся вне официальных рамок ФИФА. Вспоминается, например, спарринг с московским “Локомотивом”. Но на самом деле это вообще не принципиально.

— До сотни могли дотянуть?
— Вы же понимаете, что здесь не все зависит от меня. Когда Георгий Кондратьев только принял сборную, однажды встретил меня — а я тогда с “Динамо” тренировался — и говорит: найди себе клуб, и ты мне будешь нужен. Я уехал в Томск — и ни звонка, ничего.

— Еще как минимум пары матчей вас лишил Бернд Штанге.
— Не то что лишил. Просто посчитал, что на тот момент кто-то был готов лучше меня. Претензий никаких. Жаль лишь, что это были игры, которые многое решали. Имелся шанс выйти из группы, хотелось помочь сборной удачнее сыграть с боснийцами. Оттого и эти эмоции.

— За сборную у вас один гол. Помните детали?
— Конечно. Один-то несложно запомнить. Забил Молдове. Выиграли 4:0. Кто-то откатил мне, по-моему, Андрей Лаврик, и я зарядил метров с двадцати. Вроде красиво получилось.

— В киевском “Арсенале” вы как-то выдали целую голевую серию…
— Было дело. Забивал в пяти матчах подряд. Где-то и без удачи не обходилось, рикошет помогал.

— От нагрузок Юревича в минском “Торпедо” когда-нибудь выворачивало наизнанку?
— Чтобы прямо выворачивало — такого, наверное, не было. Но тяжело приходилось. Я только попал в команду, молодой, лет восемнадцать. Поехали однажды на сборы в Хорватию на автобусе. Так перед беговой тренировкой меня буквально потряхивало. Становилось не по себе. Все эти “спирали”… Думал: как пробегу, как выдержу? Понятно, что в восемнадцать лет богатырским здоровьем не обладал. А команда в физическом плане была мощная. Но вроде справился.

— Как-то вы сказали, что Кадыров в Грозном играл с вами в двусторонках. Хорошо играл?
— Ну, что значит хорошо? Его уровень от нашего, профессионального, понятно, отличался. Но не скажу, что он не умеет с мячом обращаться. Играл с душой, с азартом. Бегал в нападении.

— С кем из игроков своих бывших клубов дружны до сих пор?
— Не назвал бы это дружбой. Но общение, переписка, поздравления с праздниками — все это, конечно, осталось. Сослан Джанаев, Ярослав Годзюр, Антон Хазов, Дикань Андрюха… Всех и не вспомнишь. Я ведь много где поиграл. С тренерами тоже поддерживаю связь. В частности, с Вячеславом Викторовичем Грозным. Он меня поздравляет с праздниками, я — его.

— Было в вашей карьере предложение, от которого вы отказались, а потом пожалели?
— Спокойно к подобному отношусь. Перешел, не перешел… Как есть. Бог дал мне поиграть в клубах хорошего уровня — и здорово. Минское “Динамо”? Там немножко неправильно повел себя Валерий Иваныч Стрельцов. Не сошлись в деталях при составлении контракта. Хотя в клубный офис для обсуждения я приезжал раза четыре. В итоге отправился в Томск.

— Из варшавской “Легии” в европейский топ-чемпионат могли уехать?
— Были возможности. Когда ты играешь в клубе-чемпионе, когда тебе 21 год и ты практически постоянно в составе, естественно, за тобой наблюдают. А в клубе подумывают о продаже. Ходили разговоры. Но что-то не срослось. О каких странах речь? Если не изменяет память, о Германии и Испании. Безусловно, это были элитные дивизионы. Когда ты на ходу — к тебе есть интерес. Стоит чуть притормозить — и он пропадает.